Отказник. Глава 27. Долгожданная встреча

Встретив свой новый 1986 год в деревне староверов Максим был потрясен с каким размахом деревня встречала Новый Год. Деревенские мужики и старый, и малый наряжались в свои праздничные одежды, которые вынимались из деревянных сундуков оббитых по краям железом.
В избах столы накрывали белоснежной скатертью и ставили все, что было в доме из еды.  Жареная свинина вперемежку с утками и лесной птицей, соленьями и закусками дарили ощущение праздника и насыщение для желудка.  Хотя староверы по своей вере  не пили спиртного и немного погоревав по этому поводу, что он встретит Новый Год без алкоголя, Максим все-же был в приподнятом, радостном настроении.
А потом, после обильного застолья народ в деревне высыпал на улицу и началось самое настоящее веселье с плясками и хороводами.  Бесшабашное веселье и пляски возле большого костра на опушке леса бородатых мужиков разного возраста развеселило Максима не хуже любого вина.
Теперь он и сам встав в круг стал приплясывать рядом с ними перенимая манеру танца. Рядом с ним были радостные, искренние люди, которым была неведома хитрость и лукавство, подлость и жадность. После двух месяцев пребывания в семье брата Марины Ивановны, никто в деревне уже не показывал на него пальцем, как на диковинного зверя и Максим постепенно становился для деревенских своим по духу.
Отрастив небольшую светлую бороду, которая закрывала часть страшного рубца на щеке от лапы медведя он стал похож на одного из староверов. Первое число Нового 1986 года принесло свое известие. Проснувшись после ночных гуляний ближе к обеду  Максим стал вспоминать сон, который снился ему.
В этом грустном сне он увидел свою постаревшую маму, которая сидела за столом на кухне и слезы катились из ее некогда красивых синих глаз. Его мама смотрела  семейный альбом в котором на одной из фотографий они с отцом  копали картошку, где Максим еще маленький мальчик, а отец еще не болел. «Муж давно умер и от сына уже два года нет вестей, как он ушел в армию и пропал»,-размышляла мама перелистывая следующую страницу альбома.
«Мама, мама!»,-внезапно прокричал Максим просыпаясь, отчего все родственники в доме посмотрели в его сторону настороженно, не понимая отчего так кричит их постоялец. «Мне нужно съездить домой, к матери»,-наконец проговорил Максим обводя невидящим взглядом комнату деревенского дома.
Теперь домочадцы поняли состояние Максима и сразу-же закивали головами в знак одобрения. Мама-это святое и если мужчина хочет повидать ее, значит это очень серьезно. Не думая о последствиях своего путешествия и о том, что он в розыске, собрав свои немногочисленные вещи в походный мешок, и попрощавшись с родственниками он отправился через тайгу в сторону поселка Мана.
Его путь лежал в город Красноярск, а далее по железной дороге до Приморского Края, где находился их поселок, один из многих маленьких поселков в стране. Сидя в плацкартном вагоне поезда Максим ежеминутно торопил время, как-будто от его желания поезд поедет быстрее, а он скорее увидит свою маму.
Вдали показались знакомые до боли родные места и сердце дезертира заныло от тоски. «Вот они мои родные места, где мы с ребятами ездили с этого полустанка в ближайший город Уссурийск за товарами»,-думал Максим рассматривая окрестности.  Как давно и как недавно это было! Наконец, худенькая проводница вялым голосом прокричала вглубь плацкартного вагона: «Станция Барановская, стоянка одна минута!».
Схватив свой вещмешок Максим поспешил к выходу из вагона, а пассажирский поезд замедлив ход стал притормаживать возле одинокого полустанка с билетной кассой построенной видимо еще при царе. Спрыгнув на полустанок одинокий путник с русой бородой на молодом еще лице оглянувшись на проводницу помахал ей рукой и повернувшись уверенным шагом зашагал в сторону стоянки автобуса.
Как и прежде, возле остановки автобуса стояли люди и кутаясь в свои шарфы ждали прихода рейсового автобуса который следовал до леспромхоза, где жил Максим. Он с удивлением стал замечать знакомые лица мужчин и женщин, только его никто не узнавал с этой бородой и рубцом на щеке.
А еще, сам вид бородатого мужика в коричневом тулупе до колен и серой заячьей шапке вызывал смешанные чувства у людей. То-ли, это какой-то крестьянин едет в леспромхоз, то-ли, какой-то житель из таежной глуши выбрался. Так что, окинув взглядом бородатого путника в тулупе  немногочисленный народ на остановке утратил к нему всякий интерес.
«Может это и хорошо, что не узнают своего поселкового», пряча глаза подумал мужчина. Через полчаса урча мотором подъехал маленький автобус ПАЗ и люди бойко стали заходить в его салон занимая самые лучшие места. А Максим, устроившись возле окна в самом конце салона приготовился увидеть свой поселок, который покинул два с половиной года назад. Смешанные чувства тревоги, радости, угрызения совести заполнили его разум.
Через пятнадцать минут скрипнув тормозами автобус остановился возле продуктовой палатки в поселке лесорубов. Пассажиры, теперь уже не спеша стали покидать теплый салон автобуса разбредаясь по своим домам. Последним из автобуса вышел Максим и окинув взглядом до боли знакомые пятиэтажные кирпичные дома и деревянные двухэтажные бараки в которых жили жители стал думать, куда идти.
Мысленно борясь с желанием сразу пойти и постучаться в дверь квартиры матери он также понимал, что этого делать нельзя по двум причинам: «Он в розыске и материнское сердце может не выдержать такого события». Нужно идти к родному брату отца, его дяде с которым он всегда находил общий язык и теперь считал, что так правильнее. Шагая в сторону дядиного дома он увидел сначала знакомый подъезд, потом знакомую дверь и нажав на звонок Максим с замиранием сердца стал ожидать свидания с родственником.
Через мгновение, за дверью квартиры раздались мужские, тяжелые шаги и на пороге показался седой мужчина в синей теплой рубашке навыпуск, и больших очках в роговой оправе на подслеповатых глазах. Рассматривая бородатого посетителя в упор дядя Степан  никак не узнавал своего племянника, пока Максим не сняв свою заячью шапку с головы не улыбнулся ему уродливой улыбкой искажавшей часть лица.
Охнув от увиденного мужчина тихо произнес: «Мне мерещится или Вы Максим?». «Да, дядя Степан, Вы не ошибаетесь, я ваш племянник Максим»,-произнес бородач и по его щеке потекла противная слеза. «Проходи, проходи»,- сразу-же засуетился престарелый мужчина пропуская нежданного гостя в квартиру.
Впереди обоих мужчин ждал непростой разговор в котором один рассказывал, а другой слушал не перебивая, а потом второй рассказывал, а первый вытирал текущие по щекам слезы. Это был рассказ Максима про дезертирство из армии, жизнь в Москве по чужим документам и бегство из столицы. А потом, дядя Степан стал рассказывать, как его маму стали таскать то в военкомат, то к следователю на беседы, пытаясь узнать, где мог скрываться ее сын.
Мама после таких задушевных встреч со следователем и военкомом стала чаще болеть и вскоре получив инвалидность вышла на пенсию. Девушка его Света в прошлом году вышла замуж за одного парня из поселка и теперь ходит беременная. «Мне очень хочется повидаться с мамой и я не знаю, как это сделать»,-глухо произнес Максим глядя на дядю. «Я помогу тебе и схожу к ней домой, а также  подготовлю ее к встрече, и приведу сюда, чтобы люди в поселке не видели»,- решительно произнес мужчина и стал собираться, а Максим приготовился к долгожданной встрече с матерью.
Сердце его готово было выпрыгнуть из груди от мысли, что вскоре он увидит свою маму! Дядя ушел, а солдат стал думать, что он скажет матери и как он это скажет. Мысли дезертира беспорядочным роем проносились и путались в голове и он никак не мог сформулировать свою речь. Внезапно, дверь в квартиру открылась и в комнату вбежала с распущенными волосами мама.
Остановившись,  как вкопанная посредине комнаты она увидела незнакомого молодого мужчину сидящего за столом. Это был не ее сын, которого она провожала в армию, а молодой мужчина с аккуратной светлой бородой и страшным розовым рубцом во всю щеку. Только глаза мужчины напоминали ее сына, такого нежного и красивого парня.
Неловко встав со стула, тут-же Максим тяжело упал на колени и обхватив ноги матери прижался к ним своим лицом не в силах вымолвить ни слова. «Сынок, Максюша, это ты?»,-не в силах поверить в увиденное и справиться со своими чувствами спросила мама гладя одной рукой светлые волосы мужчины.
Максим в ответ молча кивнул головой. Так они и стояли: «Один стоя на коленях и прижавшись к ногам матери, а вторая подняв голову кверху». Наконец, стряхивая с себя минутное оцепенение мама тихо произнесла: «Вставай сынок с колен, в ногах правды нет и давай поговорим».
Встав с колен и пряча заплаканные глаза Максим не решался посмотреть в глаза матери. Присев на стул мама приготовилась слушать, а Максим начав говорить все рассказывал и рассказывал, как-будто на исповеди священнику. Дядя Степан стараясь не мешать встречи матери с сыном удалился на кухню оставив их наедине и только речь мужчины тихо разносилась по комнате.
Внезапно, мужчина замолк и в комнате наступила гнетущая тишина, когда один не знал, что сказать дальше, а вторая обдумывала свои слова. «Сынок, то, что ты сделал плохо, но ты мой сын и я тебя буду защищать всегда, пока я жива, поэтому то, что произошло, обратно не вернуть»,- глядя материнскими глазами на сына произнесла мама. «Живи, как живешь, время все расставит по своим местам, а я буду приезжать к тебе в Красноярск навещать»- сказала она. Натруженная материнская рука нежно погладила волосы сына на голове и перекрестив его негромко произнесла: "Живи с Богом в сердце и не делай зла людям".
«Оставь свой адрес у дяди и поезжай обратно к себе в Красноярск»,-вставая из-за стола и заканчивая тяжелый разговор произнесла женщина, а потом не оглядываясь пошла к входной двери. Сердце Максима готово было разорваться от боли, когда родной ему человек не оглядываясь покидал квартиру, таким образом давая понять, что она не одобряет его поступка, но как мать принимает его.
Выходя с тяжелым сердцем из квартиры дяди Максим хотел сейчас только одного: «Купить в продуктовой палатке бутылку водки и выпить всю залпом, чтобы заглушить этот костер в груди!». Подходя к палатке он увидел молодую беременную женщину с большим животом, которая подходила к палатке с другой стороны.
«Я первая в очереди!»,-подходя к палатке кокетливо произнесла Светка, обращаясь к бородатому мужику, который, как и она спешил к окошку палатки.  Не узнавая в мужчине своего возлюбленного она пристроилась впереди него и стала заказывать продукты, которые хотела купить. Максим стоял, как истукан позади Светки, не решаясь заговорить с ней, а  она уже не обращая внимания на второго покупателя думала о своем, как сделает ужин для мужа и купит себе этих вкусных шоколадных конфет.
Уложив покупки в свою авоську она повернувшись к Максиму еще раз окинула незнакомого человека пронзительным взглядом и пошла неторопливо к себе домой. «С наступающим Рождеством Вас, женщина!»,-срывая пробку с бутылки и опрокидывая в рот часть содержимого прокричал вслед беременной женщине мужчина.
В этот момент, как незрима пуля пронзила молодую женщину и она внезапно остановившись от давно забытого голоса резко повернулась на звук. Но бородатый мужчина в смешном коричневом полушубке и заячьей шапке на голове уже исчез за углом палатки и направлялся в сторону дома дяди Степана.
На следующий день Максим наметил обратный отъезд в Красноярск, где теперь был его дом и возможная работа. Мысли о Светке перестали его посещать, потому что он вдруг отчетливо понял, что она была всего-лишь первой девушкой до армии в его жизни. А Светка придя домой еще долго размышляла о странном бородатом мужике, голос которого был так похож на голос пропавшего Максима Кострова. Вскоре, пришел с работы уставший муж и она, как правильная жена стала угощать его ужином теперь уже не вспоминая о странном покупателе.

Продолжение следует.