Плюшевый

Мне было мало лет.
 «Мало лет» это когда ты не знаешь, что мама – это не «добрый ангел-хранитель», живущий с тобой в соседней комнате, а просто обычная женщина. Женщина с присущими многим женщинам слабостями и недостатками, желаниями. «Мало лет» это когда не думаешь о своем будущим никак и никогда!  Если только ты не ждешь своего дня рождения или Нового года, чтобы получить подарки.

Мир, в котором все взрослые мудрые и серьезные повелители своей жизни, и защитники жизни более слабых: детей, собак, кошек…

Мне подарили плюшевого медведя, рыжевато-коричневого цвета, в сидячем положении.
С этого дня медведь  Мишка (оригинально, правда?) стал моим нет не другом, скорее партнером по играм.
 Мишка, благодаря моему воображению,  оказался очень «многофункциональным».

Именно он выживал, при падении со шкафа с неудачным парашютом, это он подвешенный в дверном проеме  в белой простыне-накидке пугал в темноте маму, это он был жутким Кинг Конгом и разорял целые деревни и военный базы из игрушек. Именно он всегда стойко улыбался даже после сотого укола деревянным, пластиковым и даже настоящим шприцом.

Это он потерял глаз в драке с нашей бешенной, черной кошкой Динкой.
Это он был смелым добровольцем для испытания башни из диванных подушек на сейсмоустойчивость.

Это он, когда играли в прятки, специально неудачно прятался от младшего брата под кровать, с надетыми на себя носками и тапочками своего хозяина.

Мишка всегда был добродушен, надежен, покладист, готовым на любые игры, приключения, испытания. Все мои даже самые невероятные задумки он исполнял молча и радостно.

Он проверял на себе картонный бронежилет, который я расстреливал пульками из мощного, пружинного пистолета.
А ночами, когда меня загоняли ложиться спать, он сидел рядом и смотрел, как спит его командир.

Я немного повзрослел, и игр с Мишкой стало с каждым днем все меньше и меньше. И вот однажды, когда приехали мои родственники со своими детьми, моими братьями мы стали шумно бегать, играть, и я вспомнил про Мишку одиноко сидящего уже много месяцев на подоконнике, смотрящего с грустью вдаль. Я отрехнул с него пыль и он, это было видно, обрадовался. Он улыбнулся мне своей выцветшей улыбкой. Своим единственным глазом.

Но…мы стали играть. Мы кидать его,  как мяч друг в друга. Потом стали играть в «забери мишку», и в одной из таких схваток, мы вдвоем схватили его одновременно за лапы. С остервенением мы  стали тянуть его в разные стороны. Кто кого! В азарте и среди крика, я не услышал сразу, как затрещали швы на игрушке, внезапно верхняя левая лапа оторвалась. И из мишки высыпалась белая вата.
Мы замерли.

Но я испугался не за мишку, а за то, что нас поругают родители. Мишку быстро забросили в дальний угол в шкаф с игрушками. С распоротым животом и без лапы, казалось он сначала ничего не понял, и по-прежнему улыбался мне, своему хозяину.

Он был счастлив, что с ним снова играют, что он снова нужен, что он приносит радость своему маленькому хозяину.
Спрятанного Мишку так и не зашили, как немой упрек, каждый раз, когда я забирался в шкаф за новыми игрушками он смотрел на меня, спокойно, без укора, по-дружески.

Но я старался закрыть, засыпать его. Он был не нужен, неуместен, некрасив. Он вызывал какое-то непонятное, неприятное чувство жалости и раздражения одновременно.

Годы прошли, у меня родилась сестра, она очень быстро научилась ходить и говорить. И я тогда зачем-то показал ей своего Мишку. Того самого, распоротого, с оторванной лапой, без глаза. Я словно, сам того не понимая, хотел поделиться с ней тем волшебством, что у меня когда-то было.

Мишка очень понравился этой спокойной, внимательной девочке, с оторванной лапой, как оказалось,  его было удобнее одевать, а в одежде от большой куклы, его «раны» было совсем не видно.

Вскоре мама увидела, что Мишка ранен, она снова набила его уже новой ватой и зашила.

Долго еще я видел своего довольного друга, то за столом, с куклами чинно восседающим в нарядной одежде, то в платье и чепчике на прогулке в детской коляске с моей сестрой. Наша «злая коша» Динка пыталась нападать на Мишку, но внимательная и настойчивая девочка – моя сестра,  хоть и с царапинами, но неотвратимо отлавливала кошку, одевала ее в «куклову» одежду и привязывалась к стулу – «пить чай».
После таких «экзекуций» Динка перестала обижать Мишку, и стала прятаться от сестры под кровать. 

Я уходил на свидания, и видел, как мой древний друг в обнимку спас с сестрой на кровати. Его второй глаз – перламутровая пуговица, смотрел на меня с таким теплом и пониманием. Было понятно, что  «Он все помнит!»
От этого становилось легко и тепло.
P.S.

Я увлеченный «взрослыми делами», спустя десятилетия понимаю, что тогда я предал не своего игрушечного друга, нет, я предал себя.
Я забыл, что мне действительно нравится, кто я, и куда мне идти, чем заниматься.

Я увлеченный «придумками правильности» и «так нужно», предал самого себя. Мишка словно пытался мне сказать. Нет, не о своих обидах, что я его позабыл, и совсем не о себе даже. Он хотел, чтобы я вспомнил самого себя! Чтобы я вспомнил – кто я?

Кем я родился? Что мне близко и понятно, что вдохновляет меня, что делает сильнее, умнее, лучше. Что зажигает огонь в моих глазах! То, что научает меня снова летать, как во снах!

Спасибо тебе старый друг, я все вспомнил!
Я - исследователь, я - вдохновитель, я – творец, я – Учитель!