Не смейте!

Раньше её звали Параской Барсуковой, а нынче, когда она побывала в одной из дальних стран, вдруг стала Кабриолетой Гадючинской.
Не прижилась она на чужбинке и явилась на родную сторонушку. Но не другом, да, именно недругом и лютым вражиной. Можно думать, что её тут ждали, только забыли с караваем встретить, да и оркестр заодно нанять.

Купила дом на краю села, с большим огородом, и зажила, как она считает, счастливой жизнью. По телефону говорила своим друзьям, мол, не любят меня туточки, никак за свою не считают. Хатка так себе у меня, но на хоромы денег не привезла, не оценили. Но об этом - молчок. Да, вот потому и злая я на бывшую Родину.
Недавно во дворе мусор убирала, который скопился за месяц моего тут пребывания. Ага, пятнадцать мешков вынесла. Соседи думали, что я переезжаю, но рано они обрадовались...

Кабриолета ни с кем не общалась, русские её раздражали своей прямолинейностью. Никто перед ней не заискивал и в зубы не заглядывал. Но когда зарос бурьяном огород и люди начали критиковать Гадючинскую за неряшливость и леность, она верезжала на всю деревню:

-   А вот участок мой не смейте осуждать! Не надо его трогать. Потому что он мой! А ещё потому что... Он - сродни неприкосновенной, почти что личности. Да! Ни слова об огороде, он святой! О ваших могу болтать - сколько угодно, а то, что мне дорого, не позволю! Я человек с заглавной буквы, ни то, что вы - мелкое ничтожество. А всё из-за того, что мне посчастливилось родиться с серебряной ложкой во рту. И я, когда стала взрослой, совсем взрослой, посетила наипрекраснейшую страну... О чём это я? Ах да! Так вот, этот мой огород, он... как та страна, именно поэтому никто не имеет право открывать свой рот и распускать свой ужасный и такой нелюбимый русский язык. Противно! Замолчите! Не могу вас слышать! Я буду жаловаться в органы опеки или в организацию охраны животных. Скажу, что я редкий вид африканской высокогорной козы и меня тут же возьмут под защиту. А вас всех посадят, возможно, на кол. Вернее, я так хочу... Не на кол хочу, не подумайте. А чтобы вас на него посадили... Вот кабы мечты сбывались...

Как-то Кабриолета подружилась с женщиной, только что приехавшей в этот посёлок. И то по выгоде подружилась. Самой лень убираться в хате и мыть посуду, вот она и решила найти себе рабыню. Обращалась к ней ласково, ну, почти что. Типа:

-   Людка, такое поручение у меня к тебе есть. Постирать мои вещи. Там их небольшая горка, даже ниже сарая. Людка, никто не сможет это сделать лучше тебя.

-   Понятно. - сказала Людка. - Это значит, что других таких дур больше нету.

И дружба закончилась. А Кабриолета вымазала оставшиеся шмотки и стала прикрываться лопухами.

Дед Арсений, глядя на неё из-под кустистых бровей и мозолистой ладони, как-то сказал:

-   Ой, жаль непутёвую, загинет же зимой. Лопухи-то у нас не растут под снегом. Под снегом только ягель можно найти для оленей, а она коза. Разница огроменная.

Кабриолета совсем одичала. Волком завыла в заросшем амброзией дворе. Но огрызаться не перестала, на это у неё талант:

-   Нельзя осуждать мои сотки, потому что они мои! Ваши - пожалуйста, но только не эти. Уже давно решено, что русские - самый худший народ в мире, даже если вы превратитесь в золотых. Куда вам до тех, кто живёт за океаном, ну куда, скажите на милость? Ах, вы и не спешите туда, вам не в ту сторону? Да пошли вы все...

Она до сих пор горланит на всю округу, уже охрипла, а туда же. Только обидно, что никто её не слышит. И, как осмеивали её, заросший сорняком приусадебный участок, так и продолжают осмеивать. Никого и ничего не опасаясь.

Хоть и злой зверюга - Кабриолета, но никто этого экземпляра не испугался. Совершенно. Даже малые детишки.