Лорд. Святой

Жаркий полдень в мегаполисе. Люди в своих повседневных заботах идут по улицам, сидят в автомобилях и трамваях, в кафе, в офисах учреждений, в школах и университетах…

Все люди стремятся к счастью и благополучию. Пути достижения этого могут быть разные.
А существует ли единственно правильный путь для счастья каждого человека и для счастья всех живущих людей?
Может, кто-нибудь знает это? Или знал раньше нас, живущих сейчас?

Тороплюсь по делам, сбегаю по эскалатору метро вниз, на перрон. На торцовой стене станции размещено гигантское изображения серпа и молота.

Выхожу из метро на другой станции, в иной части города. Прямо передо мной огромный дом с большими окнами. На его фронтоне, вровень с крышей, вижу величественный герб, с изображением земного шара, на котором серп и молот обрамлены колосьями.

Это символы великого государства, которого сейчас нет.

Творцы того государства не были чужды романтике.
Революционной. Они почитали Парижскую Коммуну, и тогда у нас в стране появились декреты, революционные трибуналы, комиссары, центральные комитеты, баррикады, красный флаг. Тогда, после 1917 года прошедшего века, как и во время Парижской Коммуны, сносили памятники и запретили религию.

При непосредственном участии последователей творцов того государства, через семь десятилетий, его успешно развалили.

Но в истории случилось так, что серп и молот, были символами и государства, которого никогда не было.

Человек, составивший герб не существовавшего никогда государства, оставил яркий след в истории государства в котором он жил. И в истории всего человечества.

Судьба его удивительна и трагична. Личность его во многом противоречива, но он никогда не предавал свои х идей. И поплатился за это своей жизнью.

Его жизнь соприкоснулась с судьбами королей, епископов, ученых, политиков, драматургов и художников. Вот некоторые из них: король Генрих VII, король Генрих VIII, Эразм Роттердамский, Кромвель, Лютер, можно еще долго продолжать такое перечисление.

Про него написаны сотни научных трудов, защищен множество диссертаций о его деятельности, изданы многочисленные романы. Книги, написанные им, переведены на десятки языков мира.

О нем поставлены спектакли, сняты фильмы и, о нравы XXI века, созданы компьютерные игры!

Этим человеком был Томас Мор, человек, живший в конце XV, начале XVI веков в Англии.

Рассказываю о впечатлениях жителя большого города 21 века, не историка, на некоторое время отстранившегося от повседневной обыденности сегодняшнего дня и очень восхитившегося личностью этого человека, в наше время названного «человеком на все времена».

Шагнем ненадолго в прошлые века? Ведь это всегда так интересно.

***

Томас Мор родился в городе Лондоне, в 1477 году, или в 1478, историки не пришли к единому мнению о дате его рождения, поскольку в документах тех лет есть неоднозначные сведения об этом. Его мать умерла при родах и Томаса воспитывал отец.

По его собственному мнению, семья, откуда он родом, была не прославленной, но почтенной. Его дед, а затем и отец, занимали должности в королевском суде. Отец Томаса - Джон Мор, получил дворянский титул, хотя дед Томаса был булочником в Лондоне, но достаточно зажиточным.

Джон Мор, допущенный в Лондонскую судебную корпорацию Линкольнсинна и ставший поэтому сэром, имел обширные связи в купеческих корпорациях Лондона и определенную известность в политических кругах Англии.

С отцом Томасу, несомненно, повезло. В народе иногда говорят: такой-то ребенок родился с серебряной ложечкой во рту. Но это совсем не обязательно для его беспечной судьбы. Она у Томаса была все-же трагична.

Лондон того времени не был еще одной из финансовых столиц мира и прибежищем беглых олигархов из других стран. Хотя там селились купцы из Голландии и других мест.
В Сити, например, жили ремесленники, подмастерья, торговый люд, этот район в то время был совсем не престижным. Там был и дом Моров.

Общегосударственная система юстиции Англии появилась на рубеже XI-XII веков. Ко времени рождения Томаса Мора его отец занимал должность судьи в той самой системе королевской юстиции, которая была достаточно сложной: суд Королевской скамьи, суд Казначейства, ассизы, суды общих тяжб.
Добавьте к этому еще суды графств, поместные и городские суды, мировые комиссары. Достаточно сложно, не правда ли?

Идти по стопам предков предопределено Томасу судьбой. Так считал отец Мора, он желал видеть своего сына в кресле и в мантии судьи.

*****

Начальное образование Томас Мор получил в школе, которая именовалась грамматической и находилась при госпитале св. Антония. Детям там преподавали историю, литературу, английский язык, математику, астрономию, обучали игре на музыкальных инструментах. Здесь детей учили, помимо других предметов, читать, писать и говорить по-латыни, причем с элементами риторики.

Каково для начальной-то школы?

Сейчас международным языком науки и международного общения преимущественно является английский. В те времена, а это еще XV век, таким языком был латинский. Кстати, самые известные книги были написаны Мором по-латыни, что позволило их широкому распространению в других странах.

Продолжение учебы Томаса было не в следующей ступени школы, совсем нет.

Отцу удалось устроить 14-летнего сына в дом к лорду-канцлеру Англии Джону Мортону, который по совместительству являлся и Архиепископом Кентерберийским.

В это время экспедиция Колумба прибывает на американский континент, Америкой еще не названной, но такое открытие сыграет определенную роль в судьбе Мора, о чем будет рассказано позже.

Должность лорда-канцлера появилась в Англии в XI веке, он являлся первым советником короля, хранителем печати королевства, управлял судебной системой и одновременно был крупным церковным администратором. То есть его функции были чем-то схожи с должностью нынешнего премьер-министра Великобритании.

Во всяком случае, Мортон являлся высшим сановником государства.

Для подростка Мора это был великолепный подарок судьбы, несмотря на то, что он был в доме личной слугой – пажом. Ведь одновременно с исполнением обязанностей слуги, и живя с другими слугами, он получал образование, недоступное другой челяди в доме этого вельможи.

Современники Мора, дети крестьян, ремесленников, торговцев начинали работать с 7 лет. Ремесленники брали их в ученики, потом они становились подмастерьями. Представьте себе работу 7-летнего ученика, например, кузнеца, или, скажем, скорняка, красильщика тканей.
Крестьянские дети крепостных и батраков выполняли ежедневную тяжелую работу в поле и на скотных дворах.

Рыцари того времени могли отправить своих детей в услужение другим вельможам и рыцарям, но это не было образованием в нашем понимании. Таких детей готовили либо к войне, либо к светской жизни.

Учиться в школах у простолюдинов, как правило, не было возможности. Самих школ в Англии тех времен было мало, они обычно были при монастырях, соборах, бенедиктинских аббатствах и городских церквях.

Платить за обучение в школе надо было до 10 пенсов в неделю. К примеру, батраки зарабатывали всего 2 фунта в год, ремесленники – до 4-6 фунтов в год. Тогда в Англии деньги рассчитывались не так, как в наше время.
Вот посмотрите: 1 фунт денег равнялся фунту серебра, в нем было двадцать шиллингов, а в нем – двенадцать пенсов. То есть, в 1 фунте было 240 пенсов. 1 пенсу соответствовала самая маленькая монетка –пенс.
Так было до 1971 года, когда Великобритания перешла на десятичную систему денежных единиц.

Зарплата батрака, тем самым, могла составлять лишь 9 пенсов в неделю, булочник, скорняк или ювелир мог заработать от 18 до 23 пенсов в неделю. Эти заработанные деньги надо было тратить на пищу, одежду, на лекаря, на налоги.
К примеру, врачи и юристы могли зарабатывать от 10 до 18 фунтов в год.

В том случае, если семья решает, с учетом своих доходов, отправить мальчика в школу, то еще следует заплатить штраф господину (помещику) за убытие работника с господской территории.

Надо иметь ввиду еще и то, что дети с 14-летнего возраста становились налогоплательщиками короля и своего господина.

Мы, большинство современных людей, в свое время, с 7 лет поступали в школу и ходили в нее 11 лет, ежедневно возвращаясь домой.

А теперь представьте себе средневекового мальчика, ровесника сегодняшнего семиклассника, который постоянно живет в доме одного из первых лиц государства, но работает у него в качестве прислуги. Хотя сам происходил из дворянской семьи.

Вот это парадокс, скажет современный читатель. Но это было обычным делом для Средних веков в Европе. Само слово «паж» французское: «le page». Есть мнение, что оно, в свою очередь является производным от греческого слова «pais» дитя, мальчик.

В России пажи при дворце появились в 1711 году, в царствовании Петра I.

В 1802 году, при императоре Александре I создан Пажеский корпус как военное учебное заведение, зачисление в который производилось лишь по высочайшему повелению монарха. Он был упразднен в 1918 году, просуществовав более ста лет.

Это так, маленькое отступление, но мы видим, общее образование в широких народных массах было редкостью. По некоторым данным, к концу XIV века в Англии в сельской местности грамотными были приблизительно 5 процентов взрослых мужчин, в городах этот показатель мог достигнуть 20 процентов.

***

Полагаю, следует бегло посмотреть, что происходило за пределами Англии в годы жизни Мора.
В целом, ряде стран шли процессы государственной централизации.

Вот давайте посмотрим на Россию.
В конце XV - начале XVI в. завершилось объединение русских земель в единое государство. На Руси фактически сложилось централизованное государство. Большую роль в этом сыграл Иван III Васильевич — великий князь Московский с 1462 по 1505 год, государь всея Руси, как его тогда назвали: «собиратель земли русской», фактически - царь. К Московскому княжеству присоединились Псковская земля и Рязанское княжество, а также город Смоленск.

Большие изменения происходили и в других европейских странах.

В XV–XVI вв. сложилась испанская колониальная империя. Начало этому процессу было положено благодаря плаванию Колумба в 1492 г. и открытию Нового Света, в связи с чем и была заложена основа испанской колониальной империи.

Испанский король Карл I (1516–1556) стал императором Священной Римской империи. Под его властью оказались Испания, Неаполь и Сицилия, земли Габсбургов в Бельгии и Нидерландах, Австрия и испанские колонии в Новом Свете. Испания превратилась в мировую державу, а Карл стал самым могущественным монархом Европы.

В 1481 г. к Франции была присоединена провинция Прованс с портом Марселем, что было необходимо в торговле французских купцов с Левантом, Италией, Испанией и северным побережьем Африки.
Королю Людовику XI удалось воссоединить с Францией Пикардию, Овернь и герцогство Бургундское В итоге к концу его правления объединение страны в единое государство с крепкой центральной властью было в основном завершено.

В Германии во времена царствования императора из габсбургского дома Фридриха III (1440—1493) к наследственным землям присоединены Нидерланды и графство Бургундия, и Германия стала значительной политической силой в Европе.

В далеком Китае, в великой империи Мин, после отделения Китая от монгольской империи Юань (1368 – 1644), была проведена жёсткая централизация государства, был построен флот и создана постоянная армия, общая численность которой достигала миллиона человек. Минский Китай начал проводить политику самоизоляции. Это дало плохие результаты, армия государства маньчжуров под властью клана Нурхаци. захватила Пекин и присоединила Китай к маньчжурской империи Цин. Европа искала торговые пути в Китай.

Португалец Рафаэль Перестрелло в 1516 году первым высадился на юге Минского государства и приступил к торговым операциям в порту Гуанчжоу.
В 1517 году делегация из Португалии прибыла ко двору минского императора Чжу Хоучжао с письмом от короля Мануэла I Португальского. Однако португальцы были отправлены в тюрьму, где и погибли.
И уже в 1521 году военно-морской флот минской династии разгромил и отбросил португальскую эскадру от Тун Мэна, у дельты Жемчужной реки. Но торговые связи в дальнейшем были налажены. К началу XVII века голландская ост-индская компания между 1602 и 1608 годами ежегодно отправляла на европейские рынки около 6 миллионов фарфоровых изделий.

Да, в мире в то время было совсем как неспокойно.

Везде прослеживается тенденция к усилению власти монархов, увеличение подвластных им территорий и укрепление вертикали власти прежде всего, в европейских государствах.

Ух, это снова отступление от темы.

Следует сказать о том, что происходило в самой Англии в это время.

Страна была, сравнительно с другими странами Европы, небольшой. Ни Ирландия, ни Шотландия не были в ее составе.
Население страны составляло около трех миллионов человек, в городах проживало не более десяти процентов жителей. Столица Англии, город Лондон с населением около 200 тыс. жителей, был одним из крупнейших городов Европы.

К тому времени Англия в ходе Столетней войны потеряла «заморские» территории во Франции. Генрих VII, а затем и Генрих VIII предпринимали попытки военным путем вернуть не только их, но и получить корону Франции.
И попытки эти закончились лишь к XVIII веку! Захват территорий и увеличение сфер своего влияния лежали, да и лежат сейчас, в основе политики многих стран.

Вообще-то, Англия в то время была, если можно так сказать, на задворках Европы.  Она не и мела какой-либо четкой политической программы, но стремилась стать вровень с другими странами.

К тому времени Испания и Португалия, имея сильный флот, становились колониальными державами. У Англии флота и колоний тогда не было.

Правители Англии, по примеру других стран, выдавали морским пиратам особые грамоты – разрешения и тогда лихие люди становились «каперами», «корсарами», а позднее – «приваторами».

Кстати сказать, должность «адмирала» появилась именно в связи с поддержкой пиратства (вначале во Франции, а потом и в Англии).

В 1414 году в Англии каперов переподчинили судьям, которые именовались conservatores pacis, то есть, «хранители мира».

Только подумайте, хранители мира занимались тем, что делили награбленное пиратами, и решали, какую часть следует отдать казне королевства, а какую – поделить между каперами.

Через двенадцать лет эту функцию передали Королевскому совету, канцлеру и адмиралу, создав своеобразный трехзвенный суд дележа отобранного имущества у других стран.

На развитие экономики Англии тех лет влиял целый ряд факторов.

Она оказалась в центре мировых торговых путей, что способствовало развитию флота, морских и речных портов.
Эмигрировавшие опытные мастера из Нидерландов, Франции и Южной Германии, оказали немаловажную роль в развитии производства в Англии.

Страна вела в отношении соседней с ней Ирландией полуколониальную политику.

Сукноделие стало главной отраслью английской промышленности того времени, и ему прежде всего обязана Англия ростом своего богатства. Крупные суконные предприятия, как отмечено в одном из памфлетов, «являются источником жизни и краеугольным камнем для всей торговли и промышленности королевства».
Сукно вывозили во многие страны Европы и Азии. К середине XVI в. ежегодный вывоз сукна составлял 81,6% английского экспорта.

Изделия из шелка, полотна, кожи и кожевенные товары производились в Нориче и Колчестере; чулки и кружева - в графстве Ноттингемшир; замки, ножи и другие скобяные товары - в Бирмингеме и Шеффилде; стекло и мыло - в Лондоне и Бристоле.

В этих отраслях производства тоже стали появляться мануфактуры. В XVI в. возникло сахароварение - сахар даже стали вывозить в Нидерланды и Германию, а сахар-сырец импортировался английскими купцами из Марокко.

На полуострове Корнуолл добывали медь, свинец и олово; эти металлы наряду с шерстью были важной статьей английского экспорта.
Каменный уголь еще с XIV в. применялся в Англии главным образом для отопления жилищ, но в XVI в. его стали использовать в производстве, что подстегивало увеличение его добычи.

Повысились цены на шерсть и овцеводство в Англии стало выгоднее земледелия, поэтому многие лорды с конца XV в. стали превращать земли своих поместий в пастбища.
Они не только захватывали общинные угодья, но и сгоняли своих крестьян-держателей с их наделов, снося при этом крестьянские дома и целые деревни, а захваченные земли обычно огораживали частоколами, канавами, живой изгородью, сдавали их в аренду крупным фермерам-скотоводам за высокую ренту, а иногда и сами разводили на этих землях большие стада овец или превращали их в парки для охоты. Этот процесс насильственной экспроприации крестьянства получил название огораживания.

Число людей, лишенных средств существования, увеличил и роспуск Генрихом VII военных дружин крупных феодалов. Важную роль в процессе экспроприации крестьянства сыграла также церковная реформация, проведенная при Генрихе VIII.

Он разрешил собирать милостыню только старым и не способным к труду нищим, а работоспособных бродяг приказал бичевать и после этого брать с них клятвенное обязательство возвратиться в родные места и «приняться за труд».
Если же паупер после первого наказания будет задержан второй раз, его должны были бичевать и, кроме того, отрезать половину уха, а если он будет задержан в третий раз - казнить его как преступника.

Жестокий век. Представления о средневековье как о времени расцвета искусств и науки следует сочетать и с такими сведениями о жизни простых людей.

К XVI в. всю внешнюю торговлю Англии сосредоточили крупные торговые компании английских купцов, получившие ряд привилегий от правительства: Восточная, Московская, Марокканская, Левантийская и Гвинейская компании.

Вместе с этим многие представители мелкого и среднего дворянства и даже некоторые аристократы, стали быстро превращаться в буржуазных землевладельцев, в так называемое новое дворянство, или джентри.

Таким образом, в стране менялся состав населения, стала бурно развиваться промышленность, произошли серьезные изменения в политической и духовной жизни.

***

Вернемся к жизнеописанию Томаса Мора.

Надо сказать, пребывание во дворце Мортона было для Мора настоящей школой жизни. Положение пажа, как я говорил, отличало его от других слуг.

Мор лично прислуживал Мортону, а потому мог присутствовать при обсуждении важных и сложных вопросов политической и религиозной жизни. В ни х участвовали не только сановники, но и ученые, архиепископы, а также представители торгового сословия, отстаивающие свои экономические интересы.

Вместе с тем он наблюдал жизнь и нравы простого народа – дворцовой прислуги. Перед ним раскрывалось общественное устройство средневековой Англии и не только из книг, передаваемых ему Мортоном.

Годы, проведенные в доме человека, стоявшего у вершины власти, дали начало формированию взглядов и нравственных принципов будущего английского лорда-канцлера.

Воспоминания об этих годах мы находим в его самой значительной книге - «Утопия». Вот краткая характеристика, данная Мором в этой книге Мортону: «Этот муж…внушал уважение столько же свои авторитетом, как благоразумием и добродетелью. В обращении он был не тяжел, но серьезен и важен. Он обладал превосходным знанием права, несравненным остроумием, на редкость дивной памятью. Король вполне полагался на его советы; в мою бытность там находило в них опору и государство».

Читая эти строки, я подумал – через много лет эту характеристику можно было давать и самому Томасу Мору. То, что Мор хотел стать похожим на Джона Мортона является несомненным. И во многом он добился даже большего, чем его наставник.

Живя и учась в этом доме Мор пробует себя в творчестве, сочиняя эпиграммы, стихи, пьесы.

За свой веселый нрав, беззлобный юмор он стал любимцем всех обитателей дома и его посетителей.

На этого способного юношу всерьез обратил внимание и Мортон, который посчитал – у Мора может быть замечательное будущее. Он сейчас на начальной ступени обучения, и ему требуется достойное образование. Мортон советует ему и сам направляет Мора в Оксфордский университет.

С даты образования и до сегодняшнего дня этот университет состоит из ряда колледжей, Мор поступает в Кентерберийский. Сейчас сказали бы – с гуманитарным уклоном. Главными, обязательными предметами были грамматика, риторика и логика (тривиум). Затем студенты приступали к изучению квадривиума: арифметика, музыка, астрономия, геометрия.

Вспоминая эти годы Мор писал, что общежитие было холодным и темным, денег едва хватало на еду, а для покупки одежды и обуви ему приходилось обращаться к отцу с просьбой выдать деньги на необходимые покупки.

Представьте себе современного студента – сына российского олигарха или чиновника, обучающегося в Англии и приезжающего на лекции в собственном «бентли».

Так - то.

В те годы разных странах Европы появилось и ширилось движение ученых-гуманистов.
Обучаясь в университете, Мор попал под обаяние преподавателей-гуманистов. Они добились включения в курс обучения греческого языка, хотя этому противились служители церкви. Слушая лекции, читая книги, он соприкоснулся с античной культурой и остался ее поклонником навсегда.

В период учёбы в Оксфорде юноша Мор познакомился и подружился с великим учёным – философом и писателем Эразмом Роттердамским, «князем гуманистов», который был старше его на 9 лет.

Дружба Мора и Эразма продолжалась до самой гибели Мора, причем Эразм достаточно ревностно следил за жизнью и карьерой Мора и всегда весьма высоко оценивал его человеческие качества и достижения своего друга в научном поприще.

По словам Эразма, Мор был прямо создан для дружбы: «Кто ищет совершенный образец истинной дружбы, не найдет лучшего, чем Мор».
Еще одна краткая, но очень емкая характеристика: Мор является «покровителем всех нуждающихся, всегда готовым поддержать угнетенного, вызволить стесненного и обремененного».

Обучаясь в университете, Мор задумывался о смысле жизни человека и видел ее в познании, добре и борьбе со злом, находящемся в этом мире.

Для себя он решил, что станет ученым-философом, последователем идей гуманизма, в этом значение и смысл его собственной жизни.

*****

Но вот только его отец был другого мнения. Пора юноше заняться делом, а не тратить время на схоластику и ненужные никому книги древних греков. Это был ультиматум, Томас Мор подчинился.

Не проучившись и двух лет в Оксфорде, Томас, под давлением отца, в 1494 году переезжает в Лондон и его принимают сначала в подготовительную школу Ньюинн, а затем, в 1496 г. - в школу высшей ступени Линкольнсинн. Там готовили профессиональных юристов.

По-нашему, это был институт, где обучение длилось от 6 до 8 лет. Лекции обязательно сопровождались практическими курсами. Студенты посещали судебные заседания, после чего проводились обсуждения (то есть семинары, коллоквиумы).

Как и нынешние студенты, к 23 годам он заканчивает полный курс высшей школы и в 24 становится барристером, то есть полным адвокатом. В то время были «неполные адвокаты» - солиситеры, по своему положению напоминающие современных помощников адвокатов.

Эразм Роттердамский, живший тогда в Англии, сообщал, что адвокат Мор был «совершенно чужд скаредного корыстолюбия» и никогда «никому не отказывал в дружеском и добросовестном совете, заботясь больше о чужой выгоде, чем о своей...».

Во таким был Мор. Современники отмечали, что эти качества выделяли его среди других адвокатов Лондона. Нравы среди служителей закона были преимущественно были другими.

***

Достаточно быстро Мор становится известным среди различных слоев населения Лондона и, особенно, среди купечества.

Он числился членом товарищества Mеrcers’ Cоmpany, торговавшим тканями. Членство перешло к нему от отца. Как адвокат он не участвовал в торговых операциях. В то же время Мор уважительно относился к такому положению в сообществе торговцев лондонского Сити.

Существует мнение об избрании Мора в парламент страны от лондонского купечества, продвинувшего его для поддержания (сейчас сказали бы – лоббирования) интересов этого сословия.
Некоторые историки говорят – не найдено документальных подтверждений этого.

Что ж, факт остается фактом. В 26 лет Мор начинает политическую карьеру, становясь в 1504 году членом палаты общин, то есть нижней палаты парламента.

Политическая и общественная карьера Мора бурно развивалась. Не будучи представителем аристократии, что являлось обязательным, через 10 лет он получит звание рыцаря, то есть станет лордом (сэром, это уж как вам угодно).

Но начало его карьеры политика получилось неоднозначным даже печальным.

Имея прекрасную подготовку в праве, опыт применения законов, обладая отличной риторикой, Мор выступил в парламенте с резкой критикой требований Генриха VII об увеличении платежей в личное распоряжение короля, на его счет, как сказали бы сейчас.

Мор смог убедить большинство депутатов в том, что требования короля не основано на законах Англии. Требования короля в парламенте были отвергнуты.

Генрих VII посчитал действия Мора непростительной выходкой этого юнца в политике. Ведь до этого все требования короля парламент беспрекословно возводил в билли (то есть в законы). Отказ парламента, согласившегося с Мором, в его требованиях король посчитал недопустимым.

 - Пусть поплатится за это, - распорядился он. Советники короля объяснили ему - у Мора нет имущества и денег.
Те, кто знал короля, не удивились его дальнейшим действиям, совершенным по подсказкам его советников. 
По приказу короля в лондонскую тюрьму, она в то время располагалась в Тауэре, отправили отца Мора. Выпустили его после уплаты огромного штрафа.

После этого Томас Мор перестал присутствовать на заседаниях палаты общин.
Вскоре король распустил парламент. Такой, в том числе с участием Мора, ему был не нужен.

Мор в то время не только не прекратил адвокатскую практику, но и преподавал право в юридических школах Лондона. И все же он уехал из Англии, опасаясь за свою свободу, а может и жизнь.

***

У большинства современных людей имя Томаса Мора неразрывно связано с его произведениями, самым известным и самым издаваемым из которых является его бессмертная книга «Утопия».
О Море гуманисте и писателе надо рассказать, без чего образ этого великого человека будет неполным.

Находясь во дворце лорда Мортона, с одной стороны, Мор видит сытую жизнь аристократии, с другой стороны ежедневно сталкивается с бедностью и унижениями прислуги.

Присутствуя при салонных разговорах и дискуссиях политиков, поэтов, представителей аристократии и купечества, Мор начинает понимать, что людей может всецело охватывать жажда власти, денег. Ради достижения богатства, получения и сохранения власти, люди могут идти на интриги, заговоры, убийства.

Но ему доводится услышать и речи писателей-гуманистов, ученых, которые критически относятся к царящей в мире несправедливости по отношению к простым людям, и которые заявляют о праве каждого на достойную жизнь и земное счастье.

Мор пробует написать эпиграммы, стихи и даже маленькие пьесы. Они вначале носят подражательный характер, но с годами в них проявляется его индивидуальность. Она основана на его взглядах и оценках современной ему жизни. Реальной критики существовавшего строя в них нет.

Обучаясь в университете, он продолжает писать стихи и эпиграммы не только на английском, но и на латинском языках. Они оставались весьма посредственными. Прежде всего в них нашли свое отражения его поиски цели жизни, навеянные в том числе, религиозными настроениями.

В эти же годы Мор вступает в переписку с известными ему писателями-гуманистами, знакомится с Эразмом, и даже приобретает литературных врагов, становясь известным в научных кругах Лондона и Парижа.

Томас Мор увлекся идеями Джованни Пико делла Мирандолы, особенно его этикой.
Он переводил с латинского на английский биографию Пико и его письма.

В 1504 г. Мор составил книгу из этих переводов, и она опубликована под заглавием «Жизнь Джона Пико, графа Мирандолы, вельможи Италии, знатока всех наук, человека добродетельной жизни; с различными письмами и другими творениями названного Джона Пико, полными высоких знаний, добродетелей и премудростей; жизнь его и творения очень ценны и следует их читать почаще и вспоминать. Переведено с латинского языка на английский магистром Томасом Мором».

Известная сатира, направленная против папства и духовенства, «Похвала глупости», была задумана Эразмом по внушению Мора. Эразм даже писал ее в доме своего друга. Эту книгу Эразм посвятил Мору.

Мор, под влиянием своих гуманистических взглядов, написал поэму «На день коронации Генриха VIII, славнейшего и счастливейшего короля Британии».

Мор полагал, что образованный Генрих VIII будет покровителем ученых и сторонником гуманистической реформы общества. В этом смысле Генрих VIII был для Мора неким антиподом предшествующему государю, допускавшему налоговый произвол, террор и беззакония в политике.

В 1521 г. под именем Генриха VIII была издана книга «Защита семи таинств против Мартина Лютера». Мор редактировал эту книгу, а возможно, и был ее соавтором. В награду король получил от папы почетный титул «защитника веры». С выходом в свет книги Генриха VIII связано начало полемической деятельности Мора против Реформации.

В сегодняшней Англии у царствующей особы почетный титул «защитник веры» сохранен, хотя именно король Генрих VIII добился освобождения английской церкви от власти папы.

На книгу английского короля Лютер обрушился бранью, называя Генриха VIII «грубой глупой ослиной башкой», «бессмысленным шутом, не понимающим, что значит вера».

В 1523 г. Мор опубликовал свой «Ответ… на глумления, которыми Мартин Лютер осыпает английского короля Генриха VIII». В этом сочинении Мор не уступал Лютеру по резкости и грубости тона.

Вот маленький отрывок, посмотрите.
«Когда Лютер получил книгу короля и отведал ее, это спасительное блюдо показалось горьким его испорченному вкусу. Он не мог переварить его и, желая запить горечь, созвал сенат из своих собутыльников.
По прошествии нескольких месяцев неутомимого рысканья они все собранное – все эти ругательства, извороты, гаерство, бесстыдство, цинизм, грязь, навоз – сваливают в помойную яму, называемую головой Лютера. И весь этот грязный пот, весь пожранный им кал он извергает затем своим нечистым ртом в эту ругательную книгу…».

Неоконченная им «История Ричарда III» — это единственное историческое сочинение Мора. Оно было записано им в двух вариантах — на латинском и английском языках — и при жизни Мора никогда не публиковалось, а после его смерти, начиная с 1543 г., печаталось в составе английских хроник Хардинга, Холла, Холиншеда; причем в первый раз «История Ричарда» вышла анонимно, поскольку печатно упоминать имя Мора, осужденного за государственную измену, было небезопасно.

Современные исследователи считают, что по существу это даже не исторический труд, а яркая художественная повесть о том, как герцог Ричард Глостерский, поправ законные королевские права своих племянников — малолетних сыновей короля Эдуарда IV, не только силой захватил королевский трон, но й безжалостно лишил их жизни.

Оба мальчика были сперва заключены в Тауэр, а потом удушены в своей постели. Сам Ричард стоит в центре всего повествования Мора. Его характер и поступки написаны с такой художественной силой, с такой мощью и драматизмом, что все историки воспринимали это произведение как подлинный художественный триумф Мора-писателя.

Такое сочинение, даже если оно и написано о «злодее» Ричарде III, не могли не вызвать у читателей весьма рискованных аналогий с политической системой современной им тюдоровской Англии.

Поэтому «История Ричарда III» так и осталась неоконченной и неизданной при жизни ее автора. И все же многое из того, что по политическим соображениям Мор не смог сказать в своей неоконченной «Истории Ричарда», он выразил в других своих сочинениях.

Ими были эпиграммы «О добром и злом властителе», «Какое состояние государства наилучшее», «Какая разница между тираном и властителем», «О страсти властвовать» и др.

Уильям Шекспир к 1591 году закончил свою трагедию под названием «Ричард III», через полстолетия после опубликования книги Томаса Мора. Каково влияние произведения Мора оказали на трагедию Шекспира?
Исследователи высказывают самые разные мнения на этот счет, ссылаясь все-же на Хардинга, Холла, Холиншеда, ну а мы не будем отвлекаться от темы этого повествования.

По-настоящему осуждение тирании как политической системы, основанной на произволе и беззаконии, находит свое логическое завершение в позитивном политическом идеале второй части «Утопии».

1515 г. во Фландрию, Мор начинает работу над самым известным произведением своей жизни — «Утопией». Как писал Эразм, «сначала на досуге», Мор «написал вторую книгу, а потом... присоединил к ней первую». Работу над «Утопией» Мор сумел закончить лишь по возвращении в Англию.

Книга напечатана в 1516 году на латинском языке в Лувене.
Предисловие написано Эразмом Роттердамским, весьма похвальное.
В XVI – XVII веках книга выдержала 10 изданий на латинском языке и переведена на все главные европейские языки.

Мной не ставится цель проанализировать содержание этой во многом замечательной книги. Хочется отметить лишь несколько высказанных в ней идей, характеризующих самого Мора как ее автора.

Одна из центральных идей книги – справедливость и счастье народа невозможны, пока существует собственность. А потому должно быть всеобщее уравнение, тогда не будет ни богатых, ни бедных.

Мы видим элементы коммунистической идеологии. Ее в то время не было, сам Томас Мор принадлежал к гуманистам, их учение было гуманистическим, выступавшим против тирании, царившей в Европе.

Утопия есть государство, как следует из содержания книги, находилось на территории одной из стран Южной Америки. Сам рассказ об Утопии изложен в повествовании главного персонажа книги – Рафаэля Гитлодея.

По его словам, он путешествовал с Америго Веспуччи, имя которого дало название двум континентам. Но отделившись от него в пути, он нашел Утопию.

Почему обе Америки получили свои названия по имени ничем не заметного человека?

В то время считалось, Колумб открыл лишь несколько островов, а вот Америго Веспуччи – Новый Свет (Mundus Novus – по-латыни).
Вот пример. Бермуды названы по имени Бермуда, Тасмания – по имени Тасмана, мореплавателей тех времен. Имя Колумба запечатлено в названии страны Колумбии и то лишь в конце XIX века.

Веспуччи был итальянцем и жил во Флоренции. Переехав в Испанию, он стал торговцем, но затем, через несколько лет решил поискать удачу в новых землях и отправился в путешествия как лицо, содействующее открытиям. Причем он ходил как под испанским, так и под португальским флагами, совершив четыре экспедиции.

Он вел дневники и в них рассказал об увиденном им земном рае. У живущих там людей нет какого-либо имущества, а то, что у них есть, огни владеют сообща. Тяжелый труд им неизвестен. Земля, реки и море дают им все необходимое для жизни.

Веспуччи так прямо и указал: ежели где-либо существует земной рай, то, видимо, недалеко отсюда.

Записки Веспуччи о своих четырех путешествиях были включены в изданную в Италии книгу под названием: «Mondo novo e paesi nuovamente retrovati da Alberico Vesputio florentino» («Новый Свет и новые страны, открытые Альберико Веспуччи из Флоренции»).

В 1507 году была издана другая книга, изданная уже на латинском языке «Введение в космографию с необходимыми для оной основами геометрии и астрономии. К сему четыре плавания Америго Веспуччи и, кроме того, описание (карта) Вселенной как на глобусе тех частей света, о которых не знал Птолемей и которые открыты в новейшее время».

Книга быстро разошлась по Европе, теперь все стали считать Веспуччи открывателем Нового Света, находящегося за океаном.

Веспуччи не был мореплавателем и капитаном корабля, не был географом, исследующим новые земли. Он не искал славы, но цепь невероятных событий с его дневниками принесла ему мировую славу и повлияла на создание Утопии.

Мор получил и читал эту книгу на латыни и рассказы о земном рае повлияли на описание Утопии.

Итак, Утопия есть государство (возможно на землях нынешних Бразилии, Венесуэлы и Колумбии). Его глава избирается не жителями, а депутатами, пожизненно. Государь имеет черты европейского короля, поставленного на власть и делящего ее с парламентом – главным советом. Знак его власти – пучок колосьев. Он действительно напоминает геральдические снопы на гербах СССР и союзных республик.

Для всех граждан, кроме депутатов и ученых, установлен шестичасовой рабочий день. Нет строгих наказаний и казни. Все законы немногочисленны и понятны всем, поэтому нет адвокатов.

В Утопии нет торговли, главный совет занимается распределением товаров.
Прямо черты коммунизма.

Но есть рабы. Вот это да…
Рабы осуждены на вечный труд (нет смертной казни все-же). В случае их восстания, они подлежат жестокому уничтожению. Это уже не коммунизм, а рабовладельческий строй.
Такие вот противоречия в этой сказочной стране.

Немного о внешней политике. При объявлении войны утопийцы направляют во вражеские территории призывы убивать короля и сановников. Их считают виновниками войны. За убийство полагается вознаграждение. Они нанимают солдат из других стран, а военнопленных обращают в рабов.

Несмотря на некоторую противоречивость созданного им идеального общества, Томас Мор смог создать стройную и проработанную концепцию нового мира, хотя в осуществимость его он не верил.

***

Узнав о Море больше, чем нам рассказывали преподаватели научного коммунизма (была такая дисциплина в ВУЗах, но это и часть большой науки - учения марксизма-ленинизма), меня удивила противоречивость его характера, его поступков. Все исследователи его жизни в той или иной степени отмечали это.

Эти противоречия сопровождали Мора всю его жизнь, за исключением, пожалуй, последних трех лет его жизни.
Все эти противоречия, как это ни парадоксально, свидетельствуют о целостности его натуры.

Мы видели, что сведения о дате его рождения носят неоднозначный характер, может это необъяснимым образом повлияло и на всю его жизнь?

В студенческие годы он был увлечен творчеством греческих мыслителей, сформированной ими философией, и одновременно, современным ему течение гуманистов.

Просто Томас Мор был сыном своей эпохи, весьма противоречивой эпохи.

В его идеях, в нарисованном им в «Утопии» обществе, также присутствуют существенные противоречия. Вот смотрите.

Сформированные в нем убеждения гуманиста уживались с позицией монархиста. Она проявилась в государственном устройстве Утопии.

Глава государства, очень напоминающий короля, поскольку избирается пожизненно и обладающий неограниченными полномочиями, но властвует при действующем главном совете, он же - парламент.
При государе находится верховный жрец с властными полномочиями, как при короле Англии был лорд-канцлер.

С его гуманистическими убеждениями он населяет общество Утопии рабами. Они могут происходить из граждан, совершивших преступления, из пленных, в ходе войн. В то же время, рабство может быть добровольным, в том числе, для жителей других стран.

Смертной казни в Утопии нет, но, если рабы будут восставать, тогда они подлежали жестокому уничтожению.

Утопия мирно живет со всеми другими странами. По мнению Мора, в случае объявления войны Утопии, главной задачей народа и правителей является не ведение боевых действий, не сражения, а организация заговоров во вражеских государствах с целями свержения их монархов, за хорошее денежное вознаграждение.

Допускается совершение терактов с целью убийства короля и его приближенных вельмож.

Частной собственности в Утопии нет, как нет и денег для внутреннего применения. Деньги внутри станы не являются эквивалентом труда и стоимости товаров, торговли нет, ее заменило распределение.

Но вне страны деньги используются для достижения внешнеполитических целей, весьма далеких от гуманистических.
Да, идеи терроризма сопутствовали у Мора с идеями гуманиста и монархиста.

Подводя итог всему сказанному, мы должны признать, что Томас Мор был действительно монархистом и вместе с тем непримиримым врагом всякого деспотизма и тирании.

Мор оправдывает сопротивление, оказываемое дурному королю, поскольку такой король забывает свою главную функцию и становится деспотом.

***

Существовавшие уже в то время в Англии представительные учреждения мало привлекали к себе внимание Мора. Он говорит о разных привилегиях, принадлежащих тому или другому классу, тому или другому лицу, о прерогативах короля и так далее, но мы не находим у него рассуждений о политических вольностях народа.

Мор сам был членом парламента; но в те времена не существовал еще знаменитый «Habeas corpus» и внутренняя политическая жизнь была развита, собственно, еще очень слабо.

Это было время торжества монархического начала над феодализмом, и лучшие умы видели тогда в монархизме самые надежные гарантии общественного преуспевания. Мор в этом отношении является сыном своего времени.

Идеальному королю совершенно не соответствовал король реальный.

Мор расточал Генриху VIII при его вступлении на престол похвалы, кажущиеся иным даже грубой лестью, и в письмах его мы также можем встретить рассуждения о необычайных добродетелях этого короля. Однако, если Мор думал на самом деле таким образом, почему же он так упорно отказывался идти на службу к Генриху VIII?

Мор очень тщательно обдумывал вопрос о том, возможно ли служить такому королю, взвешивал всякие аргументы за и против и пришел к вполне отрицательному выводу. Но он не устоял, позволил себя увлечь, поступил на службу к добродетельному королю и за свою ошибку поплатился головой.

Мор смотрел на действительное положение и на короля, и на положение его подданных, что видно из «Утопии», написанной шесть лет спустя после воцарения Генриха VIII.

Персонажи этой книги Петр Эгидий и Рафаэль Гитлодей, словами Мора удивляются, каким образом могло случиться, что Гитлодей при его огромных познаниях и опытности до сих пор не состоит на службе у короля, где он мог бы принести огромную пользу стране.

На это Гитлодей отвечает весьма пространными рассуждениями. Никто не может требовать, говорит он, чтобы я закрепостил себя в пользу какого бы то ни было короля.

Но ведь речь-то идет лишь о том, чтобы помогать королям, быть полезным им в делах управления, возражает ему Эгидий.

Вот ответ Гитлодея: большинство королей заботится более о делах войны, чем о делах мира, они стремятся всеми правдами и неправдами к новым завоеваниям и мало думают о хорошем управлении. Общественная польза здесь ни при чем. Советники короля не нуждаются в советах других и не одобряют чужого мнения. А у государей нет места для философии.

И все же Мор становится советником короля Генриха VIII, и на некоторое время их связывают даже подобие дружеских чувств. Но это произойдет гораздо позже.

***

Король Генрих VII умирает в 1509 году.
Через несколько лет после возвращения домой, в возрасте 31 года, Мор становится помощником шерифа города Лондона.

Сейчас, смотря голливудские фильмы, мы видим, как тамошние шерифы борются с преступностью, наводят порядок на своих участках, работая совместно с полицией.
В те времена в Англии полиции еще не было, она появилась в очень своеобразном виде в XVIII веке.

Шериф тогда был полномочным представителем короля в соответствующем графстве и обязан был выполнять его приказы, например, арестовать кого-либо, созвать суд присяжных. Король мог поручить службе шерифа оценить ущерб от бедствий или преступлений.

Шерифы действительно обязаны были поддерживать правопорядок, у них были широкие полномочия и подчиненные им силы (бейлифы, констебли, главы десятин).

Надо признать, Мор действительно участвовал в наведении порядка во время восстания подмастерьев в Сити. Эти люди грабили и поджигали дома иностранцев, привозивших в Англию более дешевые товары (мебель, конную упряжь) и сырье (лес, кожи), что лишало мастеровых людей Сити работы. Но Мор лишь давал необходимые распоряжения по прекращению восстания.

Основная функция Мора на этом посту - судья по гражданским делам. Он принимал иски по цене до 2 фунтов и рассматривал их, объявлял преступников вне закона если они не являлись в суд четыре раза. На пятый раз объявленного вне закона человека при поимке просто обезглавливали, конечно, теперь уже без суда.
На этом посту Мор пробыл практически пять лет.

К тому времени Англия переживала большие перемены.

Взошедший на престол Генрих VIII был вторым сыном в семье и потому ему пророчили церковный сан. Готовясь к этому он получил очень хорошее образование.

Неожиданная смерть старшего брата Артура передает ему королевскую власть. И Генрих VIII стремился в королевстве и за его пределами получить авторитет просвещенного монарха. Он начинает окружать себя образованными людьми, учеными, поэтами, художниками.

Да, он ценитель наук и искусств. Всегда ли он таким был?

Вот посмотрите часть печальной статистики его правления.

По его указам казнили двух его жен, двух кардиналов, 143 епископа, 12 герцогов, маркизов и графов, 29 баронов и рыцарей. По его вине погибли три канцлера, то есть главных его советников, хранителей казны и королевской печати.
При подавлении восстания 1517 г. («жестокий майский день») в Сити на улицах Лондона стояли многочисленные виселицы с повешенными повстанцами.

Во времена Мора, при Генрихе VII, ежегодно вешали в среднем до двух тысяч человек, а при Генрихе VIII, как сообщают исторические хроники XVI в., было повешено 72 тысячи бродяг и нищих (а это около 2,5% всего населения всей страны!).

Сегодня нам это кажется ужасным, но в то время это было обычным явлением Средневековья, да и не только в Англии.

Не симпатизирующий католицизму Диккенс именовал короля Генриха VIII «самым непереносимым мерзавцем, позором для человеческой природы, кровавым и сальным пятном в истории Англии».

Многие годы Мор был на службе этого короля.
Этому предшествовал интересный прецедент и об этом следует рассказать.

Одно из парусных судов Римского папы вынужденно было зайти в английский порт Саутгемптона. Узнав об этом, король Англии велел его арестовать.
Мор согласился быть адвокатом и переводчиком по делу, возбужденному в суде против властей Англии.
Почему адвокатом и одновременно переводчиком?

Во-первых, такое в английском суде того времени это было возможно.

Во-вторых, Ватикан предоставил материалы в суд на-латыни, который Мор знал в совершенстве, а не все участвующие в деле знали латинского языка.

В суде лично присутствовал лорд-канцлер, сэр Томас Уолси (иногда есть написание его имени как Вулси), фактически второе лицо в государстве, обладающий огромной властью и влиянием.

На его глазах Мор убедил судей в том, что вынужденно зашедшее судно в английский порт не становится собственностью английского короля.

Как адвокат он выиграл дело. Это означало поражение короля, что существенно могло повлиять на его отношения с Папой и его планов относительно Ватикана.

После доклада Уолси король немедленно вызвал Мора на аудиенцию.
Как гласит легенда, Генрих VIII спросил у Мора: - Если дело, на Ваш взгляд, будет неправым, Вы откажетесь о него?
 - Откажусь, - ответил Мор.

***

Вы помните фильм «Кавказская пленница»? В одном из эпизодов товарищ Саахов сказал – «Тот, кто нам мешает, тот нам и поможет».
Так вот, Генрих VIII смог уговорить Мора поступить на королевскую службу и выполнять его волю.

В чем же была причина того, что Мор, будучи в душе гуманистом, высоко ценивший идеалы добра, справедливости, добродетели, и понимая, что королевская власть попирает их, все же согласился носить мантию служителя короля?

Как полагают исследователи его жизни, у Мора было своеобразное понимание гражданского долга, вера в благотворное для общества воздействие добрых советников на государей.

Как и другие гуманисты, Мор надеялся, что его просветительская деятельность, и в частности добросовестная служба в качестве советника государя, может принести обществу немалую пользу.

Это мнение объясняет тот факт, что Мор не стал ученым, а в политической карьере он достиг высот, каких не достигали образованные вельможи.

Давайте посмотрим на ступени этого восхождения.

***

В 1514 году он становится членом Тайного Совета. Как отмечали современники, носящий власяницу человек стал одним из влиятельных людей, состоявших в свите короля.

При короле Генрихе VIII Тайный Совет носил консультативный характер, но издаваемые им указы подменяли решения парламента. В его состав входили вельможи, занимавшие высшие государственные должности, пэры, епископы.

Некоторые исследователи полагают, что Мор был посвящен в рыцари в связи с назначением в тайный Совет. Другие считают, что такое посвящение произошло в 1521 году, когда он был назначен, как бы сейчас сказали, на должность помощника королевского казначея – хранителя казны.

Как бы там ни было, надо учесть следующее. В состав Тайного совета входила судебная комиссия для слушания прошений, которая в свою очередь образовывала Суд прошений.

Задача Мора в судебной комиссии состояла в том, что он должен был изучать все дела о прошениях и предложить королю проект мотивированного решения. Мор тем самым, взял на себя достаточно высокую ответственность, в то же время деятельность на этом посту укрепила его авторитет как в глазах общества, так и в глазах короля.

По этому поводу Эразм высказался достаточно определенно: «Августейший государь Генрих VIII не успокоился, пока не притянул его к своему двору. Почему бы мне не сказать «притянул». Ведь никто никогда не добивался настойчивее быть принятым ко двору, чем он старался избегать его».

Мор, после посвящения в рыцари, заметит, что он с величайшей неохотой пошел на службу ко двору и чувствует себя здесь так же плохо, как скверный ездок в седле…

Начиная службу, Мор имел смелость сказать королю, что он просит лишь об одном: позволения «повиноваться сперва богу, а потом уж королю». Под богом в данном случае он подразумевал свою совесть.

В 1515 году король направляет его во Фландрию с дипломатическими поручениями, которые Мор успешно исполняет.

Этот год знаменателем для Мора еще и тем, что он в 37 лет женился во второй раз на вдове Элис Мидлтон. Находясь в командировке во Фландрии, он приступил к написанию главной книги в его творчестве – Утопии.

1518 год в жизни 40-летнего Мора ознаменовался тем, что он, после долгих размышлений и колебаний согласился занять должность «докладчика прошений, поступивших на имя короля», которому в ту пору исполнилось 26 лет.

В мае 1521 году, как указано выше, его назначают хранителем казны.

В 1523 году он становится председателем Палаты общин, спикером.

В 1525-м — лордом-канцлером герцогства Ланкастерского.

Все эти годы он продолжает участвовать в дипломатических миссиях, в заседаниях парламента его занимает работа над новыми законами. Мор сопровождает канцлера Уолси в его поездках в Кале и Брюгге.

Служебная и придворная карьера Мора развивалась столь успешно, что в 1522 и 1525 гг. ему были пожалованы королем в награду за службу земли в графствах Оксфордшир и Кент.

Генрих VIII не мог не ценить Мора за его глубокий ум и обширные познания. Он часто беседовал с Мором, и не только о государственных делах, но и о математике, астрономии, литературе и богословии. Король дорожил Мором и как государственным деятелем и как остроумным собеседником и частенько подолгу задерживал его во дворце.

Неожиданно возник конфликт между Мором и королем Генрихом VIII после выступления Мора в парламенте, разрешившийся в тот раз хорошим концом.

Король Генрих VIII, как и его отец в свое время, потребовал от парламента билль о дополнительных взносах на свой счет по сравнению с тем, что был сделан год назад.
Мор решительно выступает против и обосновывает свою позицию. Члены палаты общин соглашаются с мнением председателя Мора.

Вновь Уолси докладывает королю, теперь уже сыну прежнего короля, о поведении Мора вопреки воле монарха. Следовало бы сместить Мора с его поста, считает влиятельный кардинал.
Надо сказать, Уолси имел личные претензии к Мору, поскольку тот провалил в парламенте проект учреждения должности главного констебля. Реализация его принесла бы Уолси дополнительный немалый доход.

Но король решил по-иному.
Он предложил Мору должность посла в Испании. Почетная ссылка. Но Мор находит выход – его здоровью не может пойти теплый климат этой страны.

Тогда король начинает проявлять к Мору знаки дружбы и внимания, приезжает к нему домой в Челси, проводит с ним долгие беседы. Все-таки Мор пользуется влиянием и заслужил уважение не только в Лондоне…

Все же Мора, не без усилий власти, снимают с должности Председателя Палаты Общин. Сразу король, в 1525 году назначает его лордом-канцлером герцогства Ланкастер. Томасу Мору исполнилось 47 лет, и он вновь оказался на королевской службе.

***

В конце августа 1529 г., после возвращения Мора в Англию, он не подозревал о внезапном повороте в государственных делах королевства, произошедшем за время его отсутствия.

Власть всемогущего канцлера Уолси, как и его влияние на короля, была подорвана. Произошедшие перемены имели прямую связь с неудачами, постигшими всесильного кардинала из-за выбранного им внешнеполитического курса.

Уолси строил внешнюю политику Англии на использовании противоречий в Европе между Францией и Испанией. Мир в Камбрэ, подписанный между императором Карлом V и королем Франциском I, был ударом по политическому престижу кардинала.

В связи с этим Англия лишилась поддержки Франции в решении Генриха VIII добиться согласия папы на развод с королевой Екатериной Арагонской.
В этом случае император Карл V, которому опальная королева приходилась родной теткой, мог теперь свободно оказывать давление на папу.

Генриха VIII действовал решительно.

Не без его согласия Уолси был обвинен в превышении полномочий, и уже 18 октября он был лишен большой государственной печати, а его богатые владения были объявлены конфискованными.
Король разрешил бывшему канцлеру сохранить лишь часть его имущества и архиепископство Йоркское, куда и отправился в изгнание опальный министр. 4 ноября 1530 г. Уолси был арестован, но он уже был смертельно болен и 29 ноября 1530 г. скончался в Лестере по дороге в Лондон, где он должен был предстать перед судом.

Как сейчас сказали бы, правящие круги ожидали назначения нового канцлера. После долгого обсуждения с членами Тайного Совета король остановил свой выбор на «сэре Томасе Море, рыцаре, человеке, хорошо сведущем в языках, а также в общем праве (common Law), человеке тонкого и острого ума, полного идей, вследствие чего он был очень одарен склонностью к насмешке, что для его достоинства было большим пороком».

Надо полагать, король не столько был уверен в Море как в надежном советнике, сколько надеялся на его влияние в государстве и подчинение его, короля, воле.

Через неделю после отставки Уолси, 25 октября 1529 г. Мору была вручена большая печать лорда-канцлера Англии.
На следующий день на торжественном собрании в Вестминстере герцог Норфольк представлял нового канцлера. В традиционной, ответной речи Мор весьма трезво оценил свое назначение:
«Я считаю это кресло местом, полным опасностей и трудов и далеко не таким почетным. Чем выше положение, тем глубже падение, как это видно по моему предшественнику (т.е. Уолси). Если бы не милость короля, я считал бы свое место столь же приятным, сколь Дамоклу был приятен меч, висевший над его головой».

Мы видим, Мор был глубоко реалистичным человеком, в чем-то он предвидел возможность «глубокого падения» с такого кресла, но смело принял дела, отдавая себе полный отчет в какое непростое, даже страшное время он, первый мирянин, назначенный на должность, которую по традиции занимали представители, высшего духовенства, торжественно занял кабинет главного королевского чиновника, которому подведомственны все административные и судебные дела государства.

Но при этом Мор сохранил скромность и простоту, не изменил своих взглядов и привычек, оставаясь по-прежнему человеком, чуждым компромиссам, не способным на сделку с собственной совестью.

Вне двора Мор оставался хорошим семьянином, поддерживавшим в доме атмосферу жизнерадостности и дружбы между членами семьи.

Мор впервые женился на Джейн Кольт, в 1505 году. Она была почти на 10 лет его моложе, и его друзья говорили, что она была тихой и доброй нравом. Эразм Роттердамский посоветовал ей получить дополнительное образование к тому, которое она уже получила дома, и стал её личным наставником в области музыки и литературы. У Мора было четверо детей с Джейн: Маргарет, Элизабет, Сесиль и Джон.

Когда Джейн умерла в 1511 году, он женился почти сразу, выбрав в качестве второй жены богатую вдову по имени Элис Мидлтон. У Элис не было репутации покорной женщины, как у её предшественницы, а наоборот она была известна как сильная и прямая женщина, хотя Эразм свидетельствует, что брак был счастливым.

У Мора и Элис не было общих детей, но у Элис была дочь от первого брака. Кроме того, Мор стал опекуном молодой девушки по имени Алиса Кресакр. Мор был любящим отцом, который писал письма своим детям, когда он был в отъезде по правовым или государственным делам, и призывал их писать ему чаще.

Дети Мора, став взрослыми людьми, успевшие обзавестись собственными семьями, продолжали жить в доме своего отца, настолько сердечной была обстановка в семье Мора.

Три его дочери получили блестящее для того времени образование, а старшая – Маргарита (Мэг) обладала столь глубокими знаниями древних языков и литературы, что Эразм Роттердамский назвал ее «украшением Англии».

Говорят, если человек талантлив, то его талант универсален во всем.
Мор был юристом, политиком, крупным государственным мужем, писателем и дипломатом, и одновременно главой своего семейства, созданного им.

***

Политическая обстановка в английском королевстве в светской и духовной сферах была чрезвычайно сложной и опасной для многих участвующих в ней персонажей.

Сейчас, с высоты XXI века историки утверждают - ход исторического развития толкал страну на разрыв с папством. В Англию проникали идеи религиозного реформаторства. Мор участвовал в разгоревшейся полемике. Его перу принадлежали произведения, направленные против идей Лютера и английского сторонника реформации Уильяма Тиндаля, опубликовавшего в 1525 году перевод Нового завета на английский язык.

Мор был всегда ярым католиком, но после непродолжительного пребывания в монастыре, он стал критиком католического духовенства и провозвестником идей реформации о необходимости «очистись» христианское учение от схоластики. В дальнейшем он стал выступать решительно против идей реформации.
В характере Мора были противоречия, они отразились на его идеях гуманизма, поддержанных его друзьями.

Борьба с идеями реформации, стремление нового английского дворянства создать независимую от Рима церковь, желание самого короля стать во главе новой церкви, неуклонная позиция в этих вопросах самого Мора, в итоге привели к трагическому окончанию жизни этого великого человека.

***

1534 год.
В королевский суд, расположившийся в Вестминстере, из тюрьмы в Тауэре, Мора доставили на лодке, по Темзе. За долгие месяцы пребывания в тюрьме Мор сильно изменился. Длинная седая борода, нетвердая походка изможденного старика, которому подали стул и разрешили сидя выслушать обвинительный акт – присутствующие не узнавали сейчас друга короля и могущественного канцлера великого королевства.

Мужество не покидало Томаса Мора и он, несмотря на физические страдания, оказался в моральном плане гораздо выше всех членов судебной комиссии.

Что же, какие события привели Томаса Мора, на скамью подсудимых?

Ответ, как не покажется странным, достаточно прост.

Король Генрих VIII решил развестись со своей первой женой Екатериной Арагонской для того, чтобы получить, в результате этого, возможность жениться на красивой фрейлине королевы Анне Болейн.

Что ж, у королей бывают свои прихоти, причем совпадающие с их целями и планами в политике. И в противоречие с современной эстрадной песней, о том, что короли не могут жениться по любви, Генрих VIII, деятельно приступил к осуществлению своего решения.

Король выдвинул тезис о «противоестественности» своего брака с той, которая сперва предназначалась в жены его умершему брату Артуру. Поэтому нужен развод, который должен утвердить верховный католик – папа.

В свою очередь папа не мог согласиться с разводом этой королевской четы. Тезис Генриха VIII был явно незаконным, кроме того, папа не мог идти вразрез с мнением императора Карла V, велика была политическая зависимость римской церкви от него. Помните, что жена Генриха VIII Екатерина Арагонская приходилась родной теткой императору Карлу V?

Генрих VIII посчитал такую ситуацию формальным поводом для разрыва с папой. Он в мае 1532 года собрал представителей духовенства Англии, 12 членов палаты общин со спикером и восемью лордами и заявил буквально следующее.

«Мы думали, что духовные лица нашего королевства всецело были нашими подданными, но теперь мы обнаружили, что таковыми они были лишь на­ половину. При их посвящении дают клятву папе, явно противоречащую клятве, которую они дают нам. Так что они, по-видимому, являются его подданными, а не нашими.

Присутствовавшие при этом Мор и епископ Винчестерский (Гардинер) возразили королю, который был очень разгневан на них и во что бы то ни стало решил добиться своей цели.

15 мая 1532 г. конвокация, то есть собрание высшего духовенства страны, явно под давлением Генриха VIII, согласилась принять все требования короля о разрыве с папской властью над церковью Англии.

16 мая, на следующий день после этого канцлер Мор заявил королю о своей отставке и возвратил ему большую государственную печать.

Эти действия Мора прежде всего объясняются тем, что он не мог идти против своей совести и стать послушным орудием короля в таком серьезнейшем деле.

Этот поступок является подтверждением мужества и глубокой проницательности бывшего канцлера. Сам он заявлял, что оставил пост по состоянию здоровья, поскольку иное могли расценить проявлением политической демонстрации его оппозиции королевской власти.

Мор понимал опасность отставки, и король тут же проявил свой жесткий характер. Он обрушил репрессии на своего опального канцлера, в недавнем прошлом – своего друга.

Еще один факт, ярко выразивший твердость Мора в своих взглядах и убеждениях.

Анна Болейн прислала ему двадцать фунтов стерлингов, чтобы он мог для участия в церемонии ее коронации приобрести для себя особенно роскошный костюм. Достаточно большая сумма денег.

Мор отказался от денег и возвратил их ставшей женой короля и королевой Англии Анне. Он отказался приехать в Лондон. Сейчас он стал частным лицом. Он всего лишь частное лицо, не обязанное являться ко двору.

Одновременно с этим, король принимал меры к легитимации своих намерений. Он инициировал уголовный процесс по обвинению Томаса Мора в «государственной измене». Мор активно защищался и в письмах к королю и ставшему к тому времени государственным секретарём Томасу Кромвелю доказательно отвергал обвинения.

Парламент, куда направили материалы дела по обвинению Мора, снял с него все вымышленные властью обвинения, подтвердив тем самым, авторитет Мора и его популярность в стране.

Но судьба готовила Мору новый, ставший смертельным для него, удар.

Поскольку по действовавшему парламентскому акту корона Англии принадлежала законным наследникам короля, то Генрих VIII внес в парламент новый «Акт о наследовании», которым дочь его и Екатерины Арагонской - принцесса Мария объявлялась незаконнорожденной, поскольку предшествующий брак короля был признан незаконным. Тем самым, старшая дочь Генриха VIII Мария исключалась из числа наследников короны.

Но не менее главным в этом акте было то, что им отвергались какие бы то ни были права «епископа Рима», т. е. папы, касающиеся заключения или расторжения брака английского короля. Все дела такого рода отныне переходили в компетенцию «архиепископов, епископов или других священнослужителей церкви Англии». Это имело историческое значение для всей страны.

В «Акте» содержался перечень наказаний за нарушения нового закона о престолонаследовании. В нем виновными в государственной измене объявлялись те, кто письменно, печатно или каким-либо иным дей­ствием подвергал опасности короля, возбуждал смуту против короля либо порочил королеву Анну и наследников короны. Все перечисленные преступления карались конфискацией имущества и смертью.

К «Акту» прилагалось постановление о присяге.

Эта присяга предназначалась не только для определенных должностных лиц королевства, но считалась обязанностью любого из подданных, «ныне живущих и будущих».
Присяга поддерживала безоговорочное принятие и соблюдение всех положений «Акта о наследовании». Кроме лояльности по отношению к новому порядку наследования, текст присяги содержал также формулу отречения от папской власти, равно как и от власти всякого иностранного государя (any foreign potentate). Король, теперь становился единственным сувереном.

1 мая 1534 г. парламент утвердил проект «Акта».

13 апреля 1534 г., т. е. более чем за две недели до того, как «Акт» вступил в силу, Мор был вызван в комиссию для принесения присяги Акту о наследовании, несмотря на то, что Мор не был членом парламента и не состоял на службе.

Удивляет эта поспешность лишь в том случае, если не помнить о том, что моральный авторитет Томаса Мора в глазах общественного мнения Англии и за рубежом был слишком высок, чтобы его отставка и нынешнее вынужденное политическое бездействие не могли причинить моральный ущерб новой политике.

Король и его секретарь Кромвель полагали использовать принесение присяги Мором в качестве убедительного примера всех несогласных с церковной политикой короля.

Заявление Мора о невозможности принятия предложенного текста присяги, «не обрекая мою душу на вечную погибель» прозвучало для комиссии как гром и молния при ясном свете.
Признать короля главой церкви означало для Мора потворствовать деспотизму и поступить против собственной совести.

Повторно, 17 апреля 1534 г. Мор снова был вызван в комиссию и вновь отказался от принятия присяги, после чего был отправлен в Тауэр.

После отказа от присяги Томас Мор и епископ Джон Фишер, друг Мора, также отказавшийся принести присягу, в течение пятнадцати месяцев находились в Тауэре без суда.
Согласно утвержденного парламентом Англии «Акта» о престолонаследии, лица, отказавшиеся от присяги, рассматривались как государственные преступники, подлежавшие заключению по распоряжению короля и его Тайного Совета.
Поэтому в факте заключения в тюрьму без приговора суда нет ничего исключительного для тюдоровской Англии тех времен.

Дальнейшая судьба Томаса Мора и его друга епископа Джона Фишера решалась на заседаниях седьмой сессии пятого парламента при короле Генрихе VIII. Сессия началась 3 ноября 1534 г. продолжалась в течение шести недель, т. е. до 18 декабря того же года.

Мору и Фишеру обвинения еще не были предъявлены, их не предали суду, но они продолжали находиться в Тауэре. Под занавес сессии парламента он принял акты, по которым Мор и епископ Фишер были обвинены в государственной измене, причем Мор, как там указано, отказался от присяги королю настойчиво, дерзко и надменно, отрицая один из титулов короля.

Ох, уж эти нравы тюдоровской Англии.

Вы можете сейчас себе представить, что в те дни 1534 года членами палаты общин, утвердившими акты по обвинению Мора, были члены его семьи, не питавшие к нему неприязни, наоборот, глубоко уважавшими этого человека. Им были его зятья (мужья дочерей Мора) Уильям Роперн, Джайлс Херон, Уильям Даунс, Джайлис Алингтон и его шурин (брат его жены) Джон Алингтон.

Когда они голосовали за смерть близкого и благородного человека, в качествах которого они, конечно, не сомневались, какие они испытывали чувства? Как они объясняли свои действия своим женам? Какие угрызения совести их мучали?   
До этого все они приняли присягу королю.

30 апреля 1535 г. состоялся первый допрос Мора после того, как парламент утвердил эти законодательные акты об обвинении Мора и Фишера.

Буквально накануне этого, 28 апреля 1535 г., за отказ признать короля верховным главой церкви Англии были приговорены к повешению и четвертованию три монаха-картезианца, которые были заключены в Тауэр 16 апреля. Один из них, ученый монах из Сионского аббатства Ричард Рейнольдс, был близким другом Мора.

Без всякого сомнения, это было сделано не случайно. Пример расправы над монахами должен был помочь королевскому совету сломить упорство Мора. Но он отверг все попытки Кромвеля заставить его высказаться по существу парламентских статутов. Он заявил совету: «Я не совершил ничего дурного, я не говорил ничего дурного, я не замышляю никакого зла, но желаю всем добра. И если этого недостаточно, чтобы сохранить человеку жизнь, поистине, тогда мне недолго жить...».

Удивительно переплелись судьбы двух великих англичан – Мора и Кромвеля.

Томас Кромвель был противоречивой личностью. Одни называют его «идеальным государственным деятелем тюдоровской Англии», другие «самым коррумпированным канцлером». Умный, хитрый, смелый, практичный, легко сплетающий и распутывающий самые сложные интриги, он мог быть также бескорыстным и великодушным.

Нетрудно увидеть, что Томас Мор по свои моральным качествам был противоположностью Томаса Кромвеля.

Жажда приключений и желание посмотреть мир сделали Кромвеля французским наемником в Италии, но он быстро понял, что военная карьера не для него. Фактически он дезертировал из армии, оставив поле боя, и поселился во Флоренции. Здесь стал служащим в банкирском доме Фрискабальди, быстро выдвинулся, даже курировал финансовые отношения банкира со Святым Престолом.

Через несколько лет Кромвель перебрался в Голландию. Здесь он — торговый агент английских купцов в Антверпене.
Сколотив капитал, около 1513 года возвращается в Англию и обосновывается в Лондоне. Вначале Кромвель торгует шерстью и тканями, а потом становится адвокатом. Вскоре он — один из самых знаменитых адвокатов Англии, не знающий недостатка в клиентах и деньгах.
В этом качестве он познакомился с кардиналом Томасом Уолси — лордом-канцлером короля Генриха VIII и стал его секретарем и управляющим кардинальскими имениями. Самое известное его деяние в этом качестве — упразднение малых монастырей. Есть сведения, что опалу и смерть Уолси Кромвель пережил тяжело, даже дал волю слезам.

Но его натура была слишком деятельной, чтобы отойти от дел. В 1523 году он — депутат Палаты общин, который не боится критиковать возросшие финансовые аппетиты короля.
Король, кстати, не обиделся и сделал Кромвеля сначала канцлером казначейства (1533), государственным секретарём (1534) и, наконец, своим генеральным викарием по церковным делам.

10 июня 1540 года, в три часа дня, Кромвель был арестован во время заседания Тайного Совета по обвинению в государственной измене и ереси. Арест был безобразным. Члены Совета с кулаками набросились на безоружного министра, Норфолк и Гардинер срывали с него ордена, пожалованные за службу Англии.
На основании воли короля, Томас Кромвель был казнен по приговору суда, признавшего его виновным в государственной измене.

Томаса Мора и Томаса Кромвеля объединяло то, что они жили в одно время, были известными адвокатами, состояли на королевской службе, достигли поста лорда-канцлера, и оба были казнены по велению Генриха VIII.

Но если Томас Мор был великим гуманистом, человеком, носившим идеалы добра и справедливости, то Томас Кромвель скорее был хитрым политиканом, использующим свое положение для достижения далеко не праведных целей.

Папа Павел III, оценив политическую позицию Фишера, пожаловал ему сан кардинала. Это произошло в мае 1535 г.

Король Генрих VIII пришел в ярость и действовал в свойственной ему манере, публично заявив, что сначала он даст Фишеру другую шляпу, а потом пошлет его голову в Рим для шляпы кардинала.
И тут же заявил: от епископа Фишера и мастера Мора ему нужна присяга королю как главе церкви, в противном случае накануне дня св. Иоанна (т. е. 24 июня) они будут казнены как изменники.

Вновь королевская комиссия с участием лорда-канцлера Одли, секретаря короля Томаса Кромвеля допрашивала Мора 3 июня. Мор был тверд и не поддавался уговорам и угрозам.

Заседание суда над Томасом Мором было назначено на 1 июля 1535 года. А судьи – кто, спросите вы. Несомненно, за спинами судей стояла тень короля Генриха VIII.

Была создана специальная судебная комиссия, поэтому дело не рассматривал суд королевской скамьи, состоявший из профессиональных судей.

В ту судебную комиссию вошли 19 человек, и там были лишь 2 главных королевских судьи. Но зато там участвовали преданные королю сановники и родственники королевы Анны, в том числе: секретарь короля — Томас Кромвель, преемник Мора — лорд-канцлер Томас Одли, лорд-хранитель печати граф Кемберленд, хранитель королевского гардероба — лорд Виндзор, дядя новой королевы — герцог Норфольк, отец королевы — граф Уилтшир, брат королевы — лорд Рокфорд.

Обвинение против Мора состояло из четырех главных пунктов.

Первый. При допросе 7 мая 1535 г., когда Мора спрашивали, признает ли он короля верховным главой церкви, Мор «злонамеренно и преступно» молчал.

Второй. 12 мая 1535 г. Мор послал епископу Фишеру письмо с целью ободрить и поощрить его позицию, а также сообщить, что сам он придерживается молчания. Кроме того, во время того же допроса 12 мая Мор сказал: «Акт парламента подобен обоюдоострому мечу, ибо если дашь один ответ — погубишь свою душу, дашь другой ответ — погубишь свое тело».

Третий. Мор и Фишер по закону об измене являются соучастниками, так как оба они на допросах говорили: «Акт парламента подобен обоюдоострому мечу».

Четвертый. Мор в беседе с сэром Ричардом Ричем якобы сказал, будто король не может быть главой церкви, и этим самым он «злонамеренно» упорствовал в своей измене.

Тем самым, обвинение в измене было сведено к отказу обвиняемого признать один из титулов короля.

На тот момент одним из официальных титулов Генриха VIII был титул короля Франции. Это объясняется тем, что ранее Англия владела частью территории Франции, которых лишилась в ходе войн. Однако Генрих VIII никогда не был королем Франции, и это есть факт. Таким образом, обвинение в целом было совершенно несостоятельным.

Видимо, понимая это, обвинители включили в свой акт сведения о якобы имевших место заговоров против короля с целью лишить его жизни. Узнав об этом, король был так опечален, что это вредно подействовало на его здоровье.

Огласив обвинительный акт канцлер Одли неожиданно заявил о прощении короля, но под условием, что Мор «отречется и изменит» свое «упрямое и своевольное мнение». Как самый старший в совете короля, присутствовавший на суде герцог Норфольк подтвердил слова канцлера с обещанием прощения короля в—случае отказа Мора от его упрямого заблуждения.
Мор эти предложения твердо отвергнул. Он заявил: «никогда с преступным намерением ничего не говорил против последнего брака короля».

Одним из главных тезисов его речи был такой – «ни ваш закон и никакой закон в мире не способен справедливо и честно наказывать меня, если вы ни словом, ни фактом не можете при этом подкрепить выдвинутое против меня обвинение».

Мы слышим голос юриста, опытного адвоката и судью, обратившегося не столько к судебной комиссии, которую в полной мере назвать судом нельзя, но и к королю и общественности тогдашней Англии.

Судебную комиссию это нисколько не смутило. Она вызывала свидетелем Рича, но это привело к конфузу. Для подтверждения своих показаний Рич просил вызвать двух свидетелей – слуг, присутствовавших при разговоре его с Мором.
Свидетели не подтвердили показания Рича.
А Мор заявил суду, что это показания лжеца, недостойные доверия. Все, что он действительно говорил Ричу, продолжал Мор, было сказано лишь по поводу предполагаемых случаев, которые обычно юристы используют в качестве примеров при обсуждении спорных юридических казусов.

В своей защитительной речи Мор напомнил суду первую статью Великой хартии вольностей, в которой говорилось: «Чтобы английская церковь была свободна и владела своими правами в целости и своими вольностями неприкосновенными».

Он убедительно доказал, что отрицание власти папы в церковных делах находится «в противоречии с текстом священной присяги, которую сам же его величество король, как и любой другой христианский государь, торжественно принимал при коронации. И в этом смысле отказ королевства Англии в послушании папскому престолу не более правомерен, нежели отказ дитя в послушании своему собственному родному отцу».

Несмотря на абсурдность и недоказанность обвинения, судебная комиссия вынесла Мору смертный приговор, признав его виновным в государственной измене. В последний раз ему была предложена «милостивая аудиенция», если он пожелает сказать что-либо другое в свою защиту. Мор ответил: «прошу все­ могущего бога сохранить и защитить его милость короля и послать ему добрый совет».

Нам, современным людям, дико читать такие вещи, но вот посмотрите, как выглядела резолютивная часть приговора, вынесенная Томасу Мору.

«Вернуть его при содействии констебля Уильяма Кингстона в Тауэр, оттуда влачить по земле через все лондонское Сити в Тайберн, там повесить его так, чтобы он замучился до полусмерти, снять с петли, пока oн еще не умер, отрезать половые органы, вспороть живот, вырвать и сжечь внутренности. Затем-четвертовать его и прибить по одной четверти тела над четырьмя воротами Сити, а голову выставить на лондонском мосту».

Если мы обратимся к высказываниям короля Генриха VIII, то станет понятным и сам приговор. Вот слова этого жестокого тирана:
«Я признаю за собой право судить. Я уничтожу всех еретиков, растопчу их ногами. Я говорю, что пролью их кровь и приуготовлю им такие муки, под которыми задрожит каждый человек. Господь посылает Свое откровение через меня – помазанника Божия — в огне и в крови. Он вложил мне меч в руки, и подобно святому Георгию я растопчу своими ногами дракона еретичества. Я называюсь королем Божьей милостью. Мое дело отправлять к Богу грешников, а уж там он может миловать их, если хочет».

В тюрьме Тауэра ранним утром 6 июля 1535 года служащий королевского суда, бывший другом Мора Томас Поп известил Мора о королевской воле – заменить ему мучительную казнь в Тайберне отсечением головы. Мор выслушал это спокойно поблагодарил короля за проявленную к нему «милость».

Сохранилось письмо, написанное Мором перед казнью и адресованное дочери Маргарите: «Твое полное мольбы письмо в немалой степени опечалило меня. Мне не единожды в жизни приходилось получать тяжкие вести, но ни одна из них не затронула так мое сердце, как твое настойчивое стремление, моя любимая. Столь слезно и душераздирающе убеждать меня совершить то, что, как я неоднократно и ясно говорил, я не могу сделать из уважения к собственной душе.
Речь идет о делах, связанных с моей совестью.
Самое ужасное для меня, более ужасное, чем угроза смерти, является то обстоятельство, что из-за меня пребывают в горе и подвергаются опасности мои родные».

Перед казнью он кратко обратился к тем, кто пришел на площадь: чтобы народ здесь молил бы за него бога, а он будет молиться за них.

Потом он ободрял и увещевал их и горячо просил молить бога за короля, чтобы бог дал ему доброго советника, объявив, что он умирает добрым слугой короля, но прежде всего слугой бога!

***

Голова Мора была выставлена на колу на Лондонском мосту. Но недолго находилась она там. Дочь Мора Маргарита в ту же ночь сняла ее с острия. Ни один стражник - алебардист не посмел остановить женщину.

Об этом происшествии было доложено королю Генриху VIII. Он промолчал.
И никто не был подвергнут наказанию. Мертвого Мора он уже не боялся.

Впрочем, Генрих VIII, как всегда, оказался верен себе.

—Это вы его убили, — заявил он Анне Болейн, когда ему доложили, что Мор умер.
В Тауэре впоследствии оказалась и сама Анна Болейн, а затем и ее казнили по велению того же короля.

Несколько дней после казни Мора, муж Маргариты Уильям Ропер был заточен в Тауэр.
Глубоко уважая Мора, он не испугался репрессий со стороны власти и стал первым, кто составил жизнеописание Мора, хотя в королевстве Томас Мор оставался государственным преступником.
На долгие годы попал в Тауэр и единственный сын Мора, Джон.

***

Последователем Томаса Мора в идее совершенного государственного устройства стал Томазо Кампанелла, написавший в 1626 году, в тюрьме, книгу «Город солнца».
Также следует называть имена других последователей: Джерарда Уинстенли, Жана Мелье, Сан-Симона, Шарля Фурье, Роберта Оуэна.

***

Истинные коммунисты – революционеры в России были атеистами, они отвергали религию. Её они считали пособником буржуазии, правящего класса при капитализме.

Человека, которого они почитали как предвестника светлого будущего, которое должно наступить после крушения капитализма, и чью придуманную им символику использовали в своих гербах, который был истинно верующим католиком, Ватикан на своём соборе в 1936 году признал святым.

В самой Великобритании, по прошествии более чем 80 лет после возведения Томаса Мора в сан святых, обвинения его в государственной измене так и не сняты.

Мне скажут: подобные ситуации в истории человечества не являются редкостью.
Надо отметить, что конфликт между церковной (в Ватикане) и королевской властью (в Великобритании), возникший в XVI веке, не разрешён до сего дня.

Сколько будет продолжаться такой конфликт, неизвестно. Может быть, еще не один век…

Примечательным является то, что Мор оставил свой след и в истории СССР и современной России.
В 1918 году, по предложению В.И. Ленина, в Александровском саду у стен Кремля, была поставлена стела с именами выдающихся мыслителей прошлого. Там есть имя Томаса Мора.
На гербе придуманной им Утопии символами труда и его результатов являются серп, молот и колосья. Они были и в гербе СССР, и в гербах некоторых союзных республик.

Существует мнение, что колосья на гербах, собранные в пучок, символизируют единение союзного государства, каковым был СССР. Все же первоначально, по идее Мора, это символ результата труда всех людей.

К 500-летию со дня рождения Мора, отмечавшемуся в 1978 г., был опубликован новый русский перевод всемирно известной «Утопии».

Новое издание «Утопии», отражающее результаты современных текстологических исследований как в нашей стране, так и за рубежом, включало переписку Мора и Эразма Роттердамского, посвященной истории создания «Золотой книжечки о наилучшем устройстве государства» и ее публикации.

Широкому размаху исследований творчества Мора в Европе и Америке содействовали первое полное научное издание сочинений великого гуманиста в 16 томах, предпринятое в США Йельским университетом, накануне 500-летнего юбилея со дня рождения этого незаурядного человека.

Наши современники солидного возраста пережили гибель государства, в котором они родились, выросли, учились и, в большинстве своем, верили в его вечность. И даже в победу, в будущем, коммунизма.
1980 год эту веру разрушил.
Год 1993 был годом настоящего переворота в умах и сердцах людей.

Спрашиваю себя: большинство людей, оказавшихся в России, в сложной ситуации на грани XX и XXI веков, сродни той, в какой оказался Томас Мор в первой половине XVI века, могли ли также отстаивать свои взгляды и принципы?

Ведь во времена Мора большинство людей присягали королю Генриху VIII, отказываясь от некоторых принципов католицизма, с которыми они прожили большую часть своей жизни.
Томас Мор не отказался, хотя это стоило ему жизни.

Или большинство из них, наших современников, отказавшиеся от идеалов социализма, которые были обозначены в том числе и в «Утопии» Мора, с безоглядной радостью приняли идеалы капитализма?

Существо человека из века в век не меняется. Среди людей всегда есть герои и отступники от веры и принципов.

История человечества это подтверждает.