Мравалжамиэри

  Меня всегда интересовал вопрос — как писатели/поэты пишут
свои произведения. Из биографий известных и великих узнал, что
большинство их них продумывали сюжет заранее, придумывали
героев и т.д., а потом садились и работали — записывали гусиными
перьями напридуманное кто с утра и до обеда, кто после обеда, а
кто — по ночам…при свечах. (Хотя казусы с героями бывали и у них).
И зачастую не вставали из-за стола, пока не напишут энное
количество страниц или строк.
У меня так не получается. Нет, бывает, конечно, что мне хочется
о чем-то написать и я иногда даже начинаю это записывать.
Бывает, что даже пишу сразу и до конца — вы же знаете, что я
не любитель писать длинные вещи.
Если в итоге что-то длинное и получается, то оно, обычно,
состоит из отдельных коротких самостоятельных частей, связанных
общей идеей.
Пожалуй, единственная моя «цельная» работа — это «Salve»,
которую считают повестью. Но на это дело я потратил много
времени — писал с паузами, все время что-то переделывал…
Одновременно еще кучу чего-то насочинял… И большинство из того,
что сочиняю в параллельном режиме, возникает в голове неизвестно
откуда. Непонятно из каких ассоциаций. Часто возникают во сне.
И я просто не могу их не записывать, а начав писать, не могу
их не дописать до конца. Большей частью, такие «бульки» не имеют
классического «завершенного» окончания, а оставляют некий «люфт»
для фантазии, за что меня иногда ругают, подбивая «закончить»
рассказ. Иногда мне и самому это становится интересным, и я могу
написать даже сразу несколько «противоположных», но по-своему
логичных (на мой взгляд, естественно) продолжений.
Но чаще всего я продолжения не пишу. Не потому, что это так
уж и трудно, а потому, что я и сам не знаю о чем эта «булька», что
объясняет? Чем воспитывает? К чему призывает? Ведет ли за собой?
А так как я за своими работами такого не наблюдаю, то, со
спокойной совестью, считаю, что никакая это не «настоящая
литература», а просто мои фантазии, дополненные, для придания
большей достоверности, правдоподобными или документальными
подробностями.
Как,  например,  эта  история, которую  я  назвал
 «;;;;;;;;;;;;;»* — «Мравалжамиэри»
(Пиццикато  на  заборной  струне)

Расположение  комнат  в  этой  квартире  мне  откуда-то  знакомо.
Такое  ощущение,  что  я   уже  здесь  был,  даже  «бывал»… 
Странная  квартира — как  будто  две  большие  объединены  в  одну  и  в  ней  можно  переходить  из  одной  комнаты  в  другую... как  бы  по  кругу… Вот  коридор  со  множеством  дверей… здесь  гостиная... туалет  для  гостей... хозяйская  спальня… проходная  комната  с  диванчиком…
О,  ванная!  За  занавеской  кто-то  принимает  душ.  Хотя,  судя  по  контурам,  это  не просто  «кто-то»,  а  какая-то  женщина… молодая...
Иду  дальше  и  оказываюсь  на  небольшой  лестнице,  спускающейся  во  двор,  даже  не  городской  заасфальтированный,  а,  как  в  деревне, — покрытый  травой…
Иду  прямо  по  траве,  холодящей  босые  ноги…  Почему  босые?..
Выхожу  на  улицу… Навстречу  небольшая  собачка… ведет  на  поводке  женщину… чуть  за  «средних  лет»…
Понимаю,  что  собачка  недовольна  и  ворчит: «Тоже  мне!.. Собачницы  называются!.. Как  день  рождения  у  них,  так  приносят    сало,  которое  я  не  ем,  бутерброды  черт  знает  с  чем!..  вино  или  ликёры-коктейли… Поздравляют  друг  друга,  сами  пьют-едят,  а  нам  потом  разводи  их  по  домам!..»
Впереди  открылось  море.  Откуда  оно  здесь?  И  подойти  нельзя — какая-то  огороженная  бухта,  по  которой  передвигаются  яйцевидной  формы  небольшие  кораблики,  которые   волна  то   вдруг  выбрасывает  на  пологий  берег,  то   обратно  слизывает  в  бухту…
Пытаюсь  обойти  ограду  и  выйти,  надеюсь,  к  пляжу — приходится  идти  через  какое-то  поле,  загаженное  до  такой  степени,  что  трудно  найти  чистое  место,  чтобы  ступить  на  него  босой  ногой.
Почему  босой?.. 
Наверное,  на  пляже  нет  туалета: какие-то  молодые  люди —  как  девушки,  так  и юноши — заходят  на  поле,  делают  свои  дела,  не  обращая   внимания  ни  на   кого,  и  уходят. 
Почему-то  вспомнились  жуткие  страницы  из  «Шантарама»,  где  описываются  условия  содержания  героя  в  индийской  тюрьме...
Еле  выбрался  на  чистую  дорогу.
Меня  кто-то  нагоняет,  берет  под   руку  и  идет  немного  сзади — так,  что  мне  не  видно  лица. Понимаю,  что  эта  та  женщина,  что  была  в  душе,  но,  чувствую,  поворачиваться,  чтобы  рассмотреть  ее,  нельзя.
Краем  глаза  успел  заметить,  что  она  то  ли  нагая,  то  ли  в  ультра  мини-бикини,  да  и  я,  оказывается,  лишь  в  майке.
Почему  в  майке? 
Пытаюсь  натянуть   ее  пониже,  но  никто  не  обращает  на  нас  внимания.  Да,  собственно  говоря,  никого  вокруг  и  нет...
И  женщина  куда-то  подевалась…
Всё  же  ощущение  очень  непривычное — гулять  в  таком  виде…
Во  дворе  между  домами,  мимо  которых  прохожу,  мелькнуло  на  ветру  бельё,  развешанное  на  натянутых  веревках.  Захожу  во  двор. Кто-то  вытаскивает  рогатину,  приподнимающую  тяжелую  веревку,  и  у  меня  в  руках  оказывается  чья-то  мужская  рубашка.  Надевать  ее  не  имеет  смысла  и  я  оборачиваю  ее,  завязав  рукава  сзади  узлом.
В  таком  виде  можно   и  до  дома  добраться.
Но  я  не  знаю,  где  он...  Я  не  знаю  где  я…
Не  помню  как  и  зачем  я  здесь  оказался… В  городе,  который  напоминает  сразу  несколько  других… Даже  те,  в  которых  не  был...
Я  иду  по  улице  вдоль  забора  из  старого  штакетника.  Поверху  забора  тянется  проволока.  Почему-то  я  берусь  за  нее  и  осторожно  дергаю,  как  струну,  пальцем,  как  это  делал,  играя  на  скрипке  пиццикато,  а  не  смычком.  Раздался  довольно  мелодичный  звук…
Я  дернул  провод  в  другом  месте — раздался  другой  звук — более  низкий  и  богатый  обертонами…  В  голове  зародилась  мелодия,  начавшаяся  с  этого  неожиданно  возникшего  музыкального интервала. Так,  передвигаясь  вдоль  провода  и  переставляя  пальцы   другой  руки,  я,  как  Паганини, — на  одной  струне, —   начал  наигрывать   чудесную,  простую  и  легкую  мелодию,  полившуюся  сама  собой… как  и  слова,  складывающиеся  в  грузинскую  песню,  которую  стал  напевать
;;  ;;;;;;;  — ;;;;;;,
;;  ;;;;;;;   ;;;;;;;;;.
;;;;;  ;;;;;  ;;;;;;;;;;
;;;;;  «;;;;;;;;;;;;;»
               
Мир  этот — наш,
И  песня  прекрасна  эта.
Давайте  же  вместе  споем
заздравную  «Многая  лета!»         
   * - «;;;;;;;;;;;;;» —«Мравалжамиэри»,  грузинская  заздравная  песня  «Многая  лета!»
                07.01.2020 г.