Восстание против Колчака

Предыстория Артёма. Кн. 2. Артём в Гражданской войне

Отрывок из главы 3. Начало противостояния

...

Установление диктатуры

Сразу после чехословацкого переворота, во Владивосток начали прибывать войска стран Антанты. В августе эти страны объявили о начале интервенции в России и направили свои воинские части на помощь оказавшимся к тому времени в сложном положении на Уссурийском фронте чехословакам. В сентябре, после разгрома Советов на Дальнем Востоке, перед ними встал вопрос, что делать дальше. Было принято решение оставить силы союзников здесь, а для борьбы с Советами в центре страны использовать Белую армию, обеспечив её необходимым вооружением и снаряжением. В качестве оправдания своих действий интервенты провозглашали необходимость возвращения России законной государственности, избавления её от «германских наймитов» (советских властей) и революционного хаоса, и восстановления Восточного фронта против Германии.

Чтобы успешно бороться с Красной армией, значительно увеличившей летом свою численность благодаря введению всеобщей воинской повинности, белым нужна была такая же массовая армия, а для её создания, на уже отбитой у Советов территории требовалось создать сильную централизованную власть. Это можно было сделать только путём объединения основных противостоящих большевикам общественных сил, то есть правых социалистов, с одной стороны, и кадетов;, с другой. Под давлением интервентов в сентябре такое объединение формально было достигнуто в лице «Временного всероссийского правительства» (Директории), избравшего позже своей ставкой г. Омск.

21 сентября ВПАС объявило о своём слиянии с Омским правительством. Верховным уполномоченным последнего на Дальнем Востоке стал с 28 сентября генерал Хорват, бывший глава Правления КВЖД. Этот человек был хорошо знаком жителям зоны Сучанской железной дороги, так как дорога эта с самого начала принадлежала Обществу акционеров КВЖД. Мало кто из живущих тогда в районе будущего Артёма людей имел о Хорвате хорошее мнение. Ведь билеты на проезд от разъезда «Озёрные ключи» или площадки «24-я верста» (ныне ст. АртёмГРЭС) до ст. Угольной им приходилось покупать по цене за весь перегон Шкотово – Угольная, то есть в 1,5 - 2 раза дороже, чем они реально стоили. Площадка же «24-я верста» строилась и содержалась (по условию Правления КВЖД) на средства самих местных фермеров и крестьян .

Между тем, образовавшаяся в Омске верховная белая власть, а точнее стоявшая за её спиной военная верхушка белогвардейцев, сразу же начала наступление на права самоуправлений, стремясь полностью лишить их возможности влиять на политику правительства в отношении населения. Уже в октябре у них забирают милицию, которая после этого фактически превращается в политическую полицию. Права земств стесняются назначением  разного рода уполномоченных, призванных приглядывать за поведением избранных населением местных властей. Вскоре в ведение правительства передаются дорожное дело, медицина, ветеринария, сельские школы, упраздняются земельные комитеты, отобрано продовольственное дело, конфискованы в казну уже собранные на всё это земские сборы .

Одно за другим распускались созданные на выборной основе органы белой власти в Сибири: 3 ноября – Временное Сибирское правительство, 10 ноября – Сибирская областная дума. 18 ноября подошла очередь самого коалиционного «всероссийского» правительства – Директории, в которой, по мнению белых генералов, тоже было слишком много «подозрительных» социалистов. Она была разогнана офицерами, и ей на смену пришла настоящая, ничем не прикрытая военная диктатура в лице «Верховного правителя России» адмирала Колчака.

Столь масштабное и наглое разрушение белогвардейской военщиной завоёванных ранее политических позиций правых социалистов и возглавляемых ими самоуправлений те, конечно же, безропотно снести не могли. С этого времени правые эсеры и меньшевики переходят в пока ещё легальную оппозицию правящему режиму, а оставленная в их распоряжении пресса всё чаще и чаще начинает критиковать действия верховной власти и её проводников на местах.

Просто уничтожить эти партии, вместе с их СМИ, колчаковцы не могли из-за присутствия интервентов, часть которых (американцы, чехословаки) настороженно относились к крайне правым силам в правительстве Колчака и считали земства и городские самоуправления необходимым противовесом им. Так в белом движении произошёл раскол, который, со временем всё более углубляясь и расширяясь, привёл его к закономерному краху. Отсутствие единой позиции интервентов по поддержке тех или иных сил внутри белого лагеря способствовала его развалу и падению.

На позицию правых социалистов в отношении колчаковского режима оказывало  влияние и начавшееся изменение настроений основной массы населения подконтрольной ему территории под влиянием ряда новых внешних и внутренних обстоятельств:
8 ноября 1918 года в Компьенском лесу под Парижем было подписано перемирие между странами Антанты и Тройственного союза, завершившее Первую мировую войну. С её окончанием отпала даже теоретическая необходимость восстановления Восточного фронта против Германии, бывшая формальным поводом ввода войск Антанты на территорию России. Теперь продолжение пребывания на Дальнем Востоке иностранных солдат стало восприниматься даже антисоветски настроенными жителями не как доброжелательная союзническая интервенция, а как стремление соседних держав аннексировать часть российской земли.

Между тем, Совнарком сразу же воспользовался поражением Германии, аннулировав 13 ноября Брестский договор и двинув на оккупированную ранее немцами территорию свои войска. Теперь именно Советское правительство в глазах всё большей части патриотически настроенного населения России начинало выглядеть настоящим собирателем русских земель. С этого момента, по меткому выражению Ленина, «отпали антибрестовские колебания середняка», и время стало работать только на большевиков.


Восстание

Уже в октябре 1918 года, почувствовав изменение в политическом настроении крестьянства и местных земских властей, стали кое-где в сёлах и деревнях Дальнего Востока выходить из глубокого подполья и вновь проявлять себя сторонники Советов. Вокруг них начинают группироваться кружки недовольных. «Оживают» и готовятся к возобновлению активных действий скрывавшиеся местами в окрестностях сёл небольшие группы бывших красногвардейцев.

Настоящий взрыв негодования вызвало в деревне противоправное установление диктатуры адмирала Колчака. Особенно это было заметно на территории соседнего с Кневичанской волостью Ольгинского уезда, где повсеместно на собраниях принимались резолюции не признавать его власть . Возмущение крестьян было во многом организовано и поддержано в Приморье областным и уездными земскими органами управления. Как писала в марте 1919 года провластная газета «Приамурская жизнь», уже 18 ноября Приморская областная земская управа опубликовала своё постановление, в котором «заявила свой решительный протест против существующего верховного правительства и приняла решение … призвать всё население области усвоить идею, что российская государственность может быть восстановлена только через земские учреждения на местах, а в центре – через Учредительное собрание» .

Толчком же к началу непосредственной подготовки в сёлах вооружённого сопротивления власти стала попытка колчаковского правительства провести в декабре конфискацию оружия у крестьян и мобилизацию молодёжи в белогвардейскую армию. Первое было тесно связано со вторым, поскольку заставить деревню отдать на военную службу Колчаку свою молодёжь можно было только предварительно разоружив её.

Поддержанный земством в Приморье мощный протест крестьянства, а также невозможность скрыть здесь этот факт от иностранной прессы в присутствии интервентов, заставили колчаковскую власть отложить применение силы в решении данного вопроса. Однако, необходимость создания массовой армии для весеннего наступления в центре страны не оставляла белому командованию много времени на тщательную подготовку к мобилизации. Последним сроком для призыва на службу военнообязанных офицеров было установлено 1 февраля 1919 года, а солдат – 15 февраля. На февраль была отложена и насильственная конфискация оружия в деревнях.

Между тем, противостояние земств и колчаковских властей зимой 1918 – 1919 гг. продолжало стремительно нарастать. В январе 1919 года во Владивостоке состоялся чрезвычайный краевой земский съезд (другое его название - «Дальневосточный краевой съезд земств и городов»), который принял резолюцию о необходимости немедленного восстановления порядка, установленного Временным правительством России в 1917 году, а также созыва Сибирского учредительного собрания  на основе всенародного голосования. . Это был, по сути, прямой призыв к ликвидации колчаковской диктатуры. И он сразу же был услышан на местах.

По свидетельству тогдашней колчаковской прессы, «После чрезвычайного земского съезда, учителя, участники съезда, и другие сочувствующие большевикам ездили по деревням и агитировали против Омского правительства и генерала Хорвата …. Под влиянием этой агитации, крестьяне Ольгинского уезда вынесли постановление противиться приказу о мобилизации и не давать ни одного солдата, ни одной винтовки …. Открыто велась агитация за вооружённое выступление» .

Большинство местных органов самоуправления признали решения краевого съезда. Можно предположить, что и Кневичанская волостная управа согласилась с антиколчаковской резолюцией, однако высказать это официально тогда ей вряд ли было возможно. Владивосток и расположенные в нём карательные органы белой власти находились слишком близко, а значит, наказание за такое решение стало бы скорым и неотвратимым.

Вопрос о сдаче оружия являлся менее острым с политической точки зрения, и его можно было пытаться оспорить, что волостные власти обычно и делали, хотя, большей частью, без успеха. Кневичанской управе повезло больше: пользуясь близостью к Владивостоку, ей удалось предать гласности соответствующее заявление в милицию, опубликовав его в газете «Приамурье». Невозможность сдать имеющееся в своей волости оружие она обосновывала тем, что на её территории находится ряд объектов с денежной наличностью (кредитное товарищество, почтовое отделение, потребительская лавка, угольные копи), которые из-за недостаточной охраны могут стать жертвой нападения хунхузов . В результате, собранное с населения оружие было разрешено оставить в волостном центре, под охраной управы.

Восстание началось в Сучанской долине всего через три дня после окончания «чрезвычайного земского съезда», в самом конце января 1919 года;. Во главе его встали беспартийные; земские учителя Николай Кириллович Ильюхов и Тимофей Онисимович Мечик - прапорщики запаса, срок явки которых по мобилизации истекал 1 февраля;.

15 февраля с оружием в руках выступили протии Колчака крестьяне соседней с Сучаном долины реки Цимухе (Шкотовка). Его тоже возглавили земские учителя, левые эсеры Клавдия Ивановна Жук, Михаил Дмитриевич Иванов (Володарчик) и Илья Васильевич Слинкин, а также местный крестьянин, прапорщик запаса Емельян Пегасиевич Кудра.

Крестьянское восстание в Ольгинском уезде Приморской области (а также в Амурской области) полностью сорвало февральскую мобилизацию в белую армию на Дальнем Востоке, и она была перенесена на 15 марта. Но и в этот день она не смогла полноценно начаться, поскольку к тому времени восстанием были охвачены уже большинство волостей юга Приморья. Призвать часть крестьянской молодёжи в свою армию Колчаку удалось здесь только во второй половине апреля, после временного подавления восстания в Никольск-Уссурийском уезде.

Значение провала мобилизационных планов белого правительства на Дальнем Востоке трудно переоценить. В решающих сражениях с Красной армией в Поволжье и Предуралье весной 1919 года армия Колчака по самым скромным подсчётам недосчиталась около 40 тысяч солдат-дальневосточников, сумев выставить на фронт, таким образом, лишь немногим более 100 тысяч бойцов, то есть примерно в полтора раза меньше, чем смогло сосредоточить там (с учётом переброшенных из центра пополнений) командование советских войск . Этот фактор стал одной из главных причин поражения колчаковцев, что привело летом к решающему изменению стратегической обстановки на фронтах Гражданской войны в пользу Красной армии.

...

(Ссылки и сноски убраны)