По ту сторону пространства. Глава 29

Глава 29
Москва

На следующий день, около одиннадцати утра зазвонил домофон. Лешка, отставив тарелку, вытер губы и, дожевывая многоэтажный бутерброд с колбасой, сыром, соленым огурцом, помидором и майонезом, направился в прихожую:
- Кто там?
- Судебные приставы с налоговой инспекцией! – донеслось из трубки грозно.
- Приставы?.. – чуть не подавился Алексей.
- Наблюдатель, ты что, своих не узнаешь, что ли? Открывай, добрый человек, а не то дверь вынесем!

Алексей узнал голос Пантелея.
- Очень смешно, - проворчал он и нажал кнопку.
Ермолай и Пантелей ввалились в прихожую. Пантелей был не с пустыми руками, а принес небольшой бисквитный торт. Шумно стряхнув снег и раздевшись, оба сабспейсера прошли в комнату и расположились у столика, с которого Алексей предусмотрительно снял ноутбук. Через пару минут из ванной показалась мокрая голова Лу:
- Алекс, чёрт паршивый! Принеси свежее полотенце из шкафа!
- Сей минут! – Леша открыл платяной шкаф, достал махровое полотенце и, подойдя к приоткрытой двери в ванную комнату, сунул его туда. Дверь тут же захлопнулась.

Увидев принесенную Ненароковым тарелку, полную толстенных аппетитных  бутербродов, Пантелей с удовольствием стал поглощать их один за другим. Ермолай неодобрительно посмотрел на него:
- Из голодной губернии, что ли прибыл?
- Да ладно тебе, я сегодня еще не завтракал! – прошамкал в ответ бородач.
- Как не завтракал? А что мы с тобой делали в кафе в Стволе Бета? Ты же умял полсковороды омлета с беконом!
- Это был первый завтрак, к тому же в восемь утра, а сейчас – второй, - подмигнул Алексею Пантелей и отправил в рот очередной бутерброд.

Алексей улыбнулся и пошел на кухню за хлебом, колбасой и другими ингредиентами.
Наконец, когда Пантелей вдоволь наелся и, длинно выдохнув, откинулся на спинку дивана, в кресло из душа прошмыгнула Лу с повязанным на голову полотенцем «а-ля индийский падишах», и сабспейсеры начали разговор.
- Ну, Наблюдатель-корректор, давайте, журчите, мы вас внимательно слушаем, - отставив пустую чашку, начал Ермолай.

Алексей вкратце поведал им о своей догадке относительно причин пребывания Роланда на Земле, о своей встрече с Грэмом на площади Индиры Ганди, о статье своего приятеля.
- И что ты в этой связи предлагаешь? Кого и где мы будем искать?
- Действительно, Алекс, ведь это же всё с нуля начинать! – пробасил Пантелей, поглаживая бороду.
- Ну и что?! На всех планетах, где обустраивались наблюдатели, кому-то приходилось начинать с нуля! – возразил Ненароков.
- Алексей, - вступила в разговор Эмо, - на это могут уйти годы. Вспомни Стана Коваля на Зее. Сколько лет ему потребовалось, чтобы начать подбираться к коллекционерам? То-то же! Это совсем не значит, что я против начала операции…

- Назовём ее «Невод», - вставил Леша.
- Пижон, насмотрелся детективов. Ладно, пусть будет «Невод». Но надо подготовить подробный разведплан, проработать легенды, обдумать внедрение во властные структуры…
- А я и не призываю всё делать с наскока, отнюдь! Давайте, действительно, разработаем четкий серьёзный план, доложим Координатору Спиридону и Супервизору.
- Ладно, согласен, начинайте проработку, - подумав, согласился Ермолай. – Я поговорю со Спиридоном. Так, ещё что есть?
- Есть, - ответил Алексей и как-то странно взглянул на Оператора.
- Говори, давай.
- Сначала прослушайте-ка ещё раз.

Ненароков молча включил запись событий, произошедших недавно в далекой сахарской пещере. Опять по небольшой комнате заметалось эхо предсмертных криков Трувора и металлического голоса супермозга Роланда. Когда запись кончилась, Ермолай посмотрел на Алексея, потом на Лу и, тяжело вздохнув, произнес:
- Ну, не тяните. Я уже понял, что вы что-то нашли…
Леша с Лу переглянулись, и Эмо заговорила.

Когда она закончила, Ермолай подергал мочку уха, помолчал, взглянул на застывшего Пантелея и сказал:
- Всё это, ребята, в высшей степени фантастично и неправдоподобно. Но именно невероятность такого развития событий и делает их возможными. Как говаривал ваш гениальный Нильс Бор: «Идея должна быть достаточно сумасшедшей, чтобы быть верной!» Друзья, мне необходимо срочно переговорить со Спиридоном. Посему прощаюсь с вами и убегаю!

Ермолай встал, тронул прибор на поясе и исчез в круговерти появившихся в комнате снежинок.
- Леш, а, это… того, ошибки быть не может? – заговорил Пантелей. – Поверь мне, я таких заворотов не припомню за все время своей работы, ей-богу!
- Если честно, Пантелей, то мне бы очень хотелось, чтобы Лу ошиблась. В противном случае мы будем иметь дело не с неизведанными подпространственными уровнями, не с бандитами торговцами душ, а с чем-то неосязаемым, ускользающим, эфемерным, несуществующим… То есть с… Даже и не знаю, как назвать-то, - Алексей развел руками.
- Ладно! – громко хлопнул себя ладонями по коленям гигант и встал. – Пойду-ка я переоденусь и прошвырнусь по своим старым знакомым. Среди них есть те, кто имеет выходы на окружение сильных мира сего. Спасибочки за угощение!

Пантелей прошел в прихожую, напялил свой потертый, лоснящийся на локтях малахай, и обнаружил под ним на вешалке лётную кожаную куртку Оператора:
- Эх, Ермоша свой пыльник забыл впопыхах! Значит, скоро ждите обратно. А ты, Лу, будь готова. Можешь понадобиться, - будто извиняясь, сказал длинный, махнул на прощанье рукой и вышел.
Выходные прошли в невразумительной суете. Леша попытался встретиться с некоторыми из своих друзей, но все они, как назло, разъехались из Москвы, кто на дачу, кто в командировку. Плюнув на дальнейшие розыски, в воскресенье вечером он предложил Лу пойти посмотреть новый американский фильм-катастрофу в ближайший кинотеатр «Звездный». Сначала Эмо отнекивалась, но потом махнула рукой, и они с Наблюдателем залезли в простывший насквозь за несколько дней стояния на улице «Гольф» и поехали на Вернадку.

Американский блокбастер, будучи дорогущей продукцией в плане компьютерно-визуальных эффектов, оказался глупейшей дешевкой в смысле сюжета и одноклеточности героев, как положительных, так и отрицательных. К концу фильма немногочисленные зрители даже стали открыто высмеивать некоторые откровенно лубочные сцены голливудской продукции.
- Какая дрянь этот американский синематограф! – не выдержал, выходя из зала, Алексей. – Смотреть тошно!
- Можно подумать, что синема Сергея Никитовича Мигалкова лучше, - хмыкнул оказавшийся рядом долговязый парень, выбрасывая в огромный пластиковый мусорный пакет небольшое ведерко с недоеденной воздушной кукурузой.

- Тоже верно… - не мог не согласиться Алексей, вспомнив очередную четырехчасовую серию «Усыпленных Луной», которая официальной прессой еще до выхода на экраны была провозглашена «гениальной».
Министр культуры, давая интервью, договорился до того, что картину необходимо показывать школьникам, начиная с младших классов, в обязательном порядке. Министр образования, поддержав его, пообещал с будущего года вставить просмотры фильма «Усыпленные Луной» в обязательную школьную программу. Сам Мигалков заявил, что родителей, которые будут сопротивляться тому, чтобы их детей в обязательном порядке водили на фильм, необходимо направлять на принудительное лечение в психиатрические лечебницы и изолировать от общества, а главное, от собственных детей. И весь этот бред выдавался за движение к справедливой «православной» демократии, единственно возможной в нашей уникальной стране.

Всё это было так мерзко и противно, что Алексей встряхнул головой, отгоняя холодную изморозь слепого мракобесия, и постарался переключиться на приятное – на свою симпатичную и жизнерадостную русоволосую спутницу.
Наконец, наступил хмурый, но не очень холодный понедельник. На улице, в бесцветных сумерках утра, слегка пуржило легким снегом и заносило тротуар, дорогу и машины. Алешка вздрогнул и проснулся, тихонько снял с себя руку Лу и осторожно выскользнул из постели. Нашарив свежие боксерки в ящике с бельем, он скользнул в душ и без всякого удовольствия заставил себя постоять пару минут под прохладными струями воды. Накинув на плечи большое махровое полотенце, он прошел на кухню, где уже вскипел включенный мысленным посылом чайник, заварил кофе и состряпал несколько бутербродов с колбасой и беконом.

«Бутерброды ведь тоже мог бы сделать, пока под душем хлюпыстался!» - с усмешкой подумал он, откусывая хрустящий, чуть теплый хлеб, разогретый в тостере.
«Гольф» завелся сразу и деловито зашелестел всеми своими шестью цилиндрами. Алексей с трудом вырулил на запруженный машинами Мичуринский проспект и со скоростью сонного хворого ишака двинулся в толпе таких же полупроснувшихся, но уже взведенных, водителей к центру стольного града.
Как всегда, проезжая по Комсомольскому проспекту мимо красивой церкви Николая Чудотворца в Хамовниках, он отметил отклонившуюся от вертикали шатровую резную колокольню и в сотый раз подумал: кажется это ему, а если нет, то почему об этом нигде не написано? Выворачивая на Садовое кольцо и проезжая мимо Дипломатической академии, Алексей вдруг вспомнил о своем приятеле Сергее, который работал в Министерстве иностранных дел и однажды здорово помог ему с лекарствами для заболевшей мамы. Он смог организовать их покупку в Швейцарии и доставку в Москву буквально за пару дней. Сергей был веселым, открытым парнем, совершенно не соответствовавшим понятиям среднестатистической российской публики о дипломатах: он обладал прекрасным чувством юмора, играл на гитаре свои песни, всегда был душой компании, и в нём не было и капли заносчивости или высокомерия, которые, по общему сложившемуся мнению, присущи чиновникам от внешней политики. Всё это не мешало Сергею быть очень начитанным, высокоэрудированным человеком с широким кругозором и великолепным знанием английского и немецкого языков. Леша вспомнил, что несколько раз в компаниях Сергей упоминал о знакомых ему чиновниках в Администрации Президента и в Аппарате Правительства. Надо будет встретиться с ним и поговорить: авось он наведет на кого-нибудь из властных структур, кто сможет помочь.
Как всегда, он потратил минут пятнадцать на то, чтобы припарковать машину в относительной близости от офиса, распологавшегося в Карманицком переулке, находившимся между Старым Арбатом и Новым, или как его еще называют - Пятикнижием. Направляясь к себе в офис, он с тоской думал о том, что сейчас на него сразу навалят прием и оформление очередной партии товара, проверку качества, подписание документов. Потому что окажется, что Светка заболела, Антона отправили в командировку, Валька торчит на складе во Внуково и так далее и тому подобное.

Алексей зашел в стеклянные двери, раскрывшиеся перед ним, подчиняясь сигналу фотоэлемента, приложил свою карточку к сканеру и прошел через турникет, на ходу кивнув знакомому пожилому  охраннику. В здании располагалось с десяток офисов разных небольших компаний, в том числе и несколько кабинетов фирмы Кирштейна.
Ненароков прошел по коридору и зашел в одну из дверей с табличкой «ООО ЮНИВОКС. Менеджер по продажам». В небольшой комнате стояли четыре стола, занимая больше половины полезной площади, в углу располагался ксерокс и факс. На каждом рабочем месте возвышался монитор компьютера – системные блоки стояли под столами на полу. За одним столом лениво стучал по клавиатуре Феликс, какой-то племяш Кирштейна, совершенно никчёмный бездельник, взятый на работу только по родственному признаку.

- Привет, Феликс! – поприветствовал молодого повесу Лешка.
- А, Ненароков явился. Мы тут за него вкалываем, а он прохлаждается… - проворчал Феликс, оторвавшись от экрана.
На краю стола лежал недоеденный  трехэтажный гамбургер из Мак Дональдса, который он не преминул отправить в рот, уронив на пол несколько капель майонеза и обрывков листа салата.
- Да ладно тебе, - отмахнулся от него Леша, не желая вступать в полемику с блатным балбесом. – Начальник на месте?
- Где ж ему еще быть? – пожал плечами Феликс, вытерев руки и продолжая неуверенно долбить по клавишам толстыми пальцами.

Алексей перегнулся через стол и заглянул на монитор племяша. На нём, как ни странно, высвечивалась накладная, которую и заполнял, старательно помогая себе языком, Феликс.
- Пойду доложусь, что вышел на работу, а то неудобно.
Алексей снял куртку, повесил ее на вешалку у двери,  подошел к своему столу, где выдвинул нижний ящик и достал «офисные», сильно запылившиеся ботинки. В поисках гуталина и щетки, он полез в  шкаф, заваленный, кроме старых документов и договоров, вещами, которыми обрастает любой кабинет практически каждого учреждения, будь то государственная контора, или частная фирма. Здесь валялись одноразовая посуда, несколько рулонов бумажных салфеток и туалетной бумаги, пара початых бутылок со спиртным, чья-то теннисная ракетка, вязаная лыжная шапочка, нераспечатанный набор курортника: маска, трубка и ласты, целая стопка СД-дисков и с десяток потрепанных книг – в основном дешевые карманные  издания детективов, фантастики и любовных романов. В углу шкафа стояли зонтик-трость, спиннинг и свернутая в рулон карта Советского Союза.

Приведя ботинки в относительный порядок, Леша с удовольствием сбросил мокрые луноходы и задвинул их под стол. Всунув ноги в растоптанные привычные ботинки из мягкой кожи, Алексей глянул в зеркало, висевшее у двери, пригладил волосы и выскользнул в коридор.
В коридоре в этот час стояла утренняя, полусонная суета: сотрудники спешили переодеться и, налив чаю или кофе, поделиться с сослуживцами последними новостями. Девушки, потолкавшись у туалета и покурив на лестнице, разбегались по кабинетам наводить последний марафет. Некоторые пользовались этими минутами, чтобы досмотреть последний сон, кимаря за своим столом.
Так обычно поступал и  Лешкин знакомый Иван. Вот и сейчас, откинувшись в удобном кресле, сбросив обувь и положив ноги на краешек стола, он дремал в своем индивидуальном кабинете с вывеской «ООО «Сакура». Коммерческий директор». Под столом, тускло отсвечивая рубиновым индикатором, лениво побулькивала небольшая масляная батарея, а на приставном компьютерном столике светился плоский широкоформатный монитор. Верхний свет был выключен, и лишь на столе вполнакала горела галогеновая лампа.

Лешка приоткрыл дверь и сунул в щель голову. Мелодично зазвенели китайские колокольчики, предусмотрительно подвешенные при входе коммерческим директором «Сакуры». Тот отработанным движением мгновенно сбросил ноги на пол, сунул их под стол и выпрямился в кресле:
- Да-да? Вы ко мне?
- К тебе, к тебе, - засмеялся Алексей. – Привет!
- А-а-а, это ты, - протянул Иван, с трудом разлепив сонные глаза. – Ходют тут всякие, спать не дают! Привет.
- Вань, я к тебе попозже загляну. Есть пара вопросов.
- Попозже? Попозже заглядывай… попозже… - подавив зевок, пробормотал Иван и принял изначальную позу, давая понять, что, по крайней мере, на данном этапе, разговор завершен.
Лешка прикрыл дверь и двинулся по коридору – кабинет Эдуарда Кирштейна, директора и владельца «ООО ЮНИВОКС», находился этажом выше.

Зайдя в просторный предбанник, где за столом сидела секретарша Кирштейна Лола, Леша отработанным движением положил перед ней миниатюрный пакетик с квадратиками сулума – безумно вкусного лакомства с Зеи, которое ему переслала передовая группа, направленная в Моку буквально несколько дней назад. Лола -  на самом деле, по паспорту, Людмила - отложила в сторону валик для ресниц и вопросительно посмотрела на Алексея.
- Лол, ты попробуй, не пожалеешь! – подначил её Леша, зная, какая она сластёна.
Лола-Люда капризно сложила пухлые губки, развязала бантик на пакете и отправила в рот один кусочек. Глаза её округлились, и она начала лихорадочно вертеть в руках пакетик:
- Леша, что это за фирма? – она делала ударение на последнем слоге. – Я такой вкуснотищи никогда не пробовала! Это что – нуга, шоколад и карамель? Девки с ума сойдут!

Ненароков уже пожалел, что подарил сулум – ведь на пакете не было никаких надписей и картинок.
- Это… экспериментальная партия конфет фабрики «Красный Октябрь». Только не говори никому. Они с этим товаром собираются побить швейцарских и бельгийских кондитеров на мировом рынке, - на ходу импровизировал Леша. – Я еще принесу, Но никому – ни слова!
- Молчу, могила! – согласно закивала головой Лола-Люда.
- К Семенычу можно? – перевел разговор в нужное ему русло Леша.
- Ой, нет! К нему с самого утра пришел какой-то хмурый дядька, и шеф просил пока никого не пускать и по телефону не соединять, - протараторила секретарша.

Алексей несказанно удивился такой ранней активности Кирштейна. Обычно он с утра вызывал к себе то менеджера по продажам, то главбуха, то юрисконсульта и пытал их насчет планов на  день. Справедливости  ради стоило отметить, что обычно гендиректор лучше своих сотрудников знал, что и как надо делать в то или иное время. Но чтобы он с самого утра принимал контрагента для переговоров, такого Ненароков припомнить не мог. Хотя, может быть, это просто его приятель.
- Лола, будь любезна два чая нам! – неожиданно раздалось из интерфона. – И это, печенье, что ли!
- Сейчас, Эдуард Семенович, - сразу же ответила Лола-Люда, сделав Лешке страшные глаза. – У меня и бисквиты есть!
- Ну, давай свои бисквиты.
В интерфоне что-то щелкнуло, но он не выключился сразу и позволил Леше услышать еще одну, крайне интересную фразу из диалога шефа и незнакомого посетителя:
- …тогда в двенадцать ночи  вы придете сюда, и мы вместе спустимся на минус три. Вот тогда мы…
Интерфон, наконец, отключился, хрюкнув, и обрезал последние слова. Лешка посмотрел на секретаршу: та была занята приготовлением чая и ничего не заметила.

- Ладно, коли такое дело, то зайду попозже, - Алексей послал воздушный поцелуй Лоле-Люде и вышел из приемной.
Добравшись до своего кабинета, в котором, по-прежнему активно работая языком, стучал по клаве упитанный чернявый Феликс, он снял трубку городского телефона и набрал рабочий номер Сергея – сотрудника Министерства иностранных дел. Тот ответил после первого же звонка:
- Оперативный дежурный Беляев слушает!
- Привет, Сергей, это я – Леша Ненароков.
- Леха? Привет! Сколько лет, сколько зим! Куда пропадал? – явно обрадовался, услышав голос хорошего знакомого дипломат. Но тут же осекся. - Только ты не звони больше по этому городскому номеру – как-никак официальный канал. Позвони-ка ты вот по этому телефону.
Дипломат продиктовал другой номер, на который Леша и перезвонил. Сергей его внимательно выслушал и сказал:

- Ты вот что – перезвони мне ближе к вечеру на мобильный. Можешь и поздно, я сегодня в ночь работаю. Авось, к тому времени я соображу, с кем тебя свести стоит.
- Договорились! – обрадовался Лешка и записал мобильный, который ему продиктовал Сергей. – Часов в десять нормально будет? Хорошо, мой мобильник тоже запиши…
После этого он включил компьютер и углубился в изучение движения товаров через их магазин, состояние и выполнение долгосрочных контрактов и прочих коммерческих данных.
В комнату зашел еще один сотрудник – Валя. Он редко появлялся в офисе, всё больше торчал на таможенном терминале в Домодедово. Валя бросил на вешалку изрядно поношенную дубленку и шапку-ушанку, стянул с шеи длиннющий шарф, а сам плюхнулся в полужесткое кресло:
- Привет честной компании!
- Здоров, Валь. Как дела та таможне?

- На таможне, Лёш, совсем обнаглели – скоро будут за растаможку требовать больше, чем стоит сам товар! Вот гады! Они даже не боятся, что их с периодичностью раз в два года частично увольняют, частично сажают! – проворчал Валя.
- А почему периодичность именно два года? – поинтересовался Алексей, стараясь не отвлекаться от цветных графиков на мониторе.
- А потому как после увольнений и посадок, новые таможенники сначала исправно отстёгивают процент и милиции-полиции, и прокуратуре, и чиновникам таможенной службы. Так обычно продолжается год-полтора, после чего они матереют и начинают наглеть и проворачивать собственные схемы отъёма денег и «забывают» делиться с большими дядями, которые и разрешили им заниматься этими… поборами. Вот тогда те и запускают в производство очередное громкое коррупционное дело и отправляют самых наглых на зону, а повинившихся и раскаявшихся – на все четыре стороны, с испорченной биографией, разумеется.

- Господи, и как ты в этом гадюшнике работаешь?
- Приходится. А с другой стороны – деньги на взятки ведь не мои и не твои, а Семеныча. Что нам-то переживать? – равнодушно пожал плечами Валя.
- За всё дяде приходится платить! – подал голос племяш.
- На то он и гендиректор! – поднял палец Валентин. – А главное – владелец процветающей компании «ООО ЮНИВОКС»!
- Но платить должны все! – упрямился Феликс
- Как это – все? – изумился Леша.
- Зарплату получаете? Значит, и на непредвиденные расходы должны все скидываться, а то всё дядя Эдик тянет! – упорствовал племянничек.

- Твой дядя Эдик так бедствует, что рассекает по Москве на Порш Каррере Джи-Ти 2 за пятнадцать лямов! Причем мечется, несчастный, на своем точиле не между станциями метро Свиблово и Выхино, проверяя работу занюханных ларьков, а между пятиэтажной виллой на Рублевке и офисом почти в центре Москвы. Мне же и Лешке, да и другим, он платит столько, что мы ездим на скромных Фольксвагенах: Лешка на Гольфе, я – на Пассате. Так что, если мы будем скидываться на взятки, то давайте и доходы делить соответственно, а не платить наемным работникам фиксированную мизерную зарплату! Как тебе такой вариант, правдолюб?

Валя практически ничем не рисковал, героически выдавая сентенции, которые почти наверняка, стараниями племянника, достигнут ушей Кирштейна. Шеф, хоть и не был особенно приятным человеком, но во главу угла ставил профессионализм своих сотрудников. То, что многие из его работников относятся к нему, мягко говоря, не очень хорошо, его не очень беспокоило – главное работа и результат! А болтать могут что угодно – в пределах допустимого, конечно. Кроме того, Валя несколько кривил душой – зарплаты в «ООО ЮНИВОКС» были вполне на уровне. Другое дело, что Кирштейн нещадно лишал премий прогульщиков и лентяев. Но таковых на его фирме и не осталось вовсе.
Валентин для порядка попрепирался с Феликсом еще немного и отправился к нотариусу заверять копии таможенных документов и квитанций, коих у него накопился целый ворох.
Алексей опять углубился в товарную документацию и просидел, изучая ее, до самого обеда, пока на столе не зазвонил телефон, и Лола-Люда не пригласила его к Кирштейну.

- Здравствуйте, Эдуард Семенович…
- Заходи, заходи, отпускничок.
Кирштейн сидел за своим огромным столом, на котором лежали несколько папок для бумаг и какие-то документы, которые он при Лешином появлении перевернул текстом вниз. Пиджак, как всегда, висел на спинке шикарного кожаного кресла.
- Завтра Валентин должен получить партию нового товара – блендеры, кофеварки, кухонные комбайны и микроволновки. Проследи, чтобы они тут же попали на прилавки всех пяти магазинов.
- А с нераспроданным товаром как быть? Ведь он занимает и подсобки тоже. Может, устроить супер-распродажу?

Кирштейн пожевал губами, прикидывая плюсы и минусы этой акции:
- Разорите вы меня, работнички. Ладно, давай, организуй свою супер-распродажу, конкурсы какие-нибудь, лотереи придумай. С рекламой я попрошу тебе помочь, не помешает.
Он нажал на кнопку интеркома:
- Лола, начальника отдела рекламы ко мне, срочно! А ты, Ненароков, давай - руки в ноги и действуй.

Сумеешь выставить новый товар раньше наших конкурентов – так и быть, прощу тебе три дня.
- А на премию можно рассчитывать, Эдуард Семенович? – невинно спросил Алексей.
- Совсем обнаглели! – возмутился, скорее, для проформы, чем на самом деле, Кирштейн. – Дай им палец, они руку по локоть оттяпают. Иди уже, Ненароков, работай! 
Закрывая дверь кабинета, Лешка обернулся и успел заметить, как его начальник достал из верхнего ящика стола планшет и, включив его, стал тыкать миниатюрной указкой в засветившийся тактильный экран.

Продолжение:  http://www.proza.ru/2020/01/11/1037