В. Глава 31

31


     “15 июня, суббота.
     Самолёт приземлился ровно в половине второго, точно по расписанию. Я не мог это не отметить – всегда отмечаю, давняя привычка, о которой на этих страницах упомянуто уже не раз. Тем не менее, я не устаю снова и снова о ней писать (желание даже перед самим собой представляться с лучшей стороны? Хотя в чём тут лучшая сторона – это же самое настоящее занудство). Впрочем, почему бы и нет, ведь это мой дневник, и я пишу сюда всё, что хочу. Всё равно он не предназначен для чужих глаз, так чего бы, казалось, стыдиться? Но человеческая натура не так проста. Без эстетики она чахнет и извращается. Извращается и в эстетике, но всё-таки реже и по-иному.
     Итак, самолёт приземлился вовремя, и сквозь мгновенно распотевший иллюминатор моим глазам предстала ровная серая площадка небольшого аэропорта. Даже слишком небольшого для такого значительного (в экономическом отношении) города. Когда я уезжал, его ещё только начинали строить. Впрочем, как мне потом объяснили, аэропорт на самом деле гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Просто второй терминал находится несколько в стороне.
     Нас довольно долго не выпускали из салона, потому что никак не могли пристыковать рукав к входной двери. Меня всегда забавляют подобные ситуации. Ведь и рукава, и двери сделаны совершенно стандартными, так почему же со столь удивительным постоянством  возникают эти проблемы? Злой дух авиации, не иначе. Интересно, как назывался бы такой дух, если б он сделался персонажем легенд? Воздуховик или самолётовой? Ох, ну вот, опять меня занесло. Сколько раз замечал, что мои письмена ничем не отличаются от потока мыслей – точно так же всё время отклоняются в сторону. Даже удивительно, как я умудряюсь составлять всю ту массу отчётов, которые на меня вешают.
     Когда нас, наконец, выпустили из самолёта, я не стал терять времени даром. Для пассажиров бизнес-класса предусмотрены известные привилегии, которыми я не стесняюсь пользоваться. В конце концов, почему бы и не получить те законные блага, на которые ты имеешь право благодаря завышенной цене билета? А она завышена как минимум в два раза. М и н и м у м. Так или иначе, я получил свой багаж первым и спустя десять минут уже поймал такси и распорядился отвезти меня в «Палас-отель».
     Таксист оказался весьма разговорчивым мужичком лет пятидесяти. У него была маленькая, как бы высохшая голова, на которую он нацепил советского вида кепи-блин. Куртка на нём зато была самого модного покроя, флисовая, определённо приятная на ощупь (я, разумеется, не щупал), с широкой брутальной молнией. Молния была расстёгнута почти до самого низа, несмотря на то, что день нельзя было назвать особенно тёплым. Щёки таксиста, который сразу же отрекомендовался Вадимом Николаевичем, покрывала сизая полуторадневная небритость.
     – Вы ведь у нас не местный? – задал он первый вопрос, не успели мы ещё отъехать от аэропорта.
     “Ну да, у вас. У кого это, интересно, у вас?” – подумал я, но вслух лишь проронил:
     – Как узнали?
     – Э, батенька, обижаете, – повернул он ко мне свою довольную улыбку. – У нашего брата на такие вещи глаз намётанный. Одеты уж вы очень по-столичному.
     Это заявление меня немало озадачило, потому что в моём костюме не было решительно ничего такого, что можно было бы счесть “столичным”. Простой костюм в полоску, поверх него – светлый прорезиненный плащ. Замшевые, неброские туфли. Короче говоря, совершенно средний, я бы даже сказал, типично средний вариант. Конечно, когда я жил здесь, то носил совсем другую одежду. Ну так ведь и статус, как-никак, у меня был совершенно другой.
     – Что ж, вы правы, прибыл я и правда из столицы. Но насчёт не местного – это не вполне так. Я родился и вырос здесь, но уехал лет пятнадцать назад.
     – Ах вот как! – хлопнул шофёр по лохматому потёртому рулю. – Выбрались, значит, из клетки.
     – Почему же из клетки? Мне никогда так не казалось.   
     – Ну так известно, где мы – и где столица. Это как лужа и море, те же… масштабы.
     Слово “масштабы” он произнёс как “масстабы”. От него ощутимо пахло дешёвым табаком.
     – Согласен, разница есть, – вежливо поддержал я разговор, хотя мне вовсе этого не хотелось. – Но клеткой я бы наш город не назвал. Скорее наоборот, здесь… свободнее дышится.
     – Что верно, то верно, воздух тут бывает… ух! – энергично выдохнул таксист и тут же начал быстро и неразборчиво бормотать в рацию: “Да-да, конечно… Слушаю… Двадцать третий… Какой-какой?” – и далее в таком духе.
     За окном уже проплывали мои старые знакомые – центральные улицы. Здесь не слишком многое изменилось за все эти годы. Появились, конечно, новые рестораны, магазины и дома, но общая атмосфера, так скажем, сохранилась почти в первозданном виде (Можно ли сказать “вид” про атмосферу? Никогда не был силён в таком вот соотношении слов). Только, конечно, под первозданным я понимаю то, каким я сам запомнил город. С его внушительными сталинскими домами и широкими проспектами, с почти всегда чистыми тротуарами и многочисленными автобусными остановками. И парки – конечно, самое главное. В детстве, помню, нас было оттуда просто не вытащить. Сейчас, судя по тому, что мне удалось разглядеть из такси, они выглядели куда более цивилизованно. Раньше то были скорее обычные леса. Но детям, конечно, только того и надо было.
     – Ну вот, приехали, – громко возвестил шофёр, снова хлопая по рулю. - «Палас-отель», к вашим услугам.
     И действительно, я даже не заметил, как мы подъехали к внушительному зданию в современном стекло-бетонном стиле, как мне нравится его называть. Мне, разумеется, никогда не приходилось тут бывать, но я кое-что слышал об этом отеле. Он считался лучшим и самым комфортным в городе. А я за эти пятнадцать лет успел полюбить комфорт. Что ж, ничего удивительного тут нет, к хорошему быстро привыкаешь. Правда, меня несколько беспокоило представление о комфорте в провинции, но всё оказалось очень даже достойно. Когда беллмэн проводил меня до номера и открыл передо мной дверь, я с удовлетворением осмотрел чистые, просторные апартаменты, оклеенные обоями цвета морской волны. Окна выходили во внутренний двор, обсаженный тополями. Ванная комната просто сияла белизной. В общем, никаких поводов для недовольства мне не предоставили.
     Заплатив беллмэну щедрые чаевые, я с удовольствием развалился на огромной кровати. Наконец-то это свершилось – можно спокойно отдохнуть. В столице об этом можно было только мечтать. Даже когда я выезжал куда-нибудь на курорт – мне никогда не удавалось побыть одному. Женщины, друзья, случайные приятели – все они чего-то от меня хотели, требовали, настаивали. Нужно было ехать с ними на экскурсии в какие-нибудь древние развалины, прыгать с парашютом, заниматься дайвингом… А мне хотелось просто лечь где-нибудь у кромки моря и валяться весь день. Хоть раз в жизни дать телу и душе полный отдых. Но где уж там!
     Поэтому я с такой охотой согласился на предложение Вити приехать в родной город на несколько дней. Конечно, Витя приглашал меня вовсе не отдыхать, а очень просил помочь с делом о строительстве «Золотого города». Но дело, как я понял уже из разговора, было пустяковым. Кто-то что-то не так понял, и вышла небольшая заварушка. Даже если для беспокойства были реальные основания, всё можно было уладить быстро, за какие-нибудь сутки. Зато уж всё остальное время – моё. Можно будет полежать в горячей ванне, заказать в номер элитное вино, прогуляться по променаду… Сказка, да и только! А самое главное – это возможность выбросить из головы все те дела, которыми меня завалили на работе. Ведь я теперь – незаменимый человек, без меня не обходится ни один крупный строительный проект. Только вот никто не задумывается, каково это – быть незаменимым. Всем кажется, что подобная роль даёт массу преимуществ. На самом деле она – источник головной боли. Когда ты незаменим для других, у тебя просто не остаётся времени на себя. А какой смысл во влиянии, если ты пользуешься им лишь затем, чтобы влияние сохранить?
     Хоть я и не был в городе пятнадцать лет, необходимые связи у меня оказались налажены. Ничего удивительного в информационный век. Я не был лицом официальным – в том смысле, что юридическими полномочиями расследовать что-либо здесь не обладал. Однако это вовсе не являлось препятствием. У меня было то, что принято называть авторитетом. Все в городе, кто так или иначе был связан с архитектурой, знали моё имя. Задать нужные вопросы, сделать нужные намёки – что может быть проще? Мало найдётся людей, которые рискнут мне солгать. И это вовсе не похвальба, всё действительно так и есть. Человек из столицы – это поистине волшебные слова. Подобное отношение тянется, мне кажется, ещё из советских времён. Какие уж тут официальные полномочия или их отсутствие!
     Я улыбнулся и ещё шире раскинулся на кровати. Да, всё-таки бывают моменты, когда моя незаменимость приятна. Чего уж греха таить, это щекочет самолюбие. Только на одном самолюбии далеко не уедешь. В моём возрасте нужно быть уверенным, что двигаешься в правильном направлении. А я, если задуматься, даже не знаю, двигаюсь ли куда-нибудь. Наверное, со стороны всё выглядит иначе. Высокопоставленный чиновник строительного комитета столицы, при деньгах, при связях. Мало кто задумывается, что само по себе это ничего не значит. В определённые моменты я и сам об этом забываю.
     Однако слишком расслабляться не полагалось. Надо было позвонить Вите и договориться о встрече. Как ни странно, я немного побаивался разговора с ним. У меня так всегда бывает, когда предстоит встретиться с человеком, которого не видел очень много лет. Конечно, мы иногда созванивались, но это ведь совсем не то. По телефону нельзя увидеть, что стало с человеком, как он изменился. Да и потом, я ведь не слишком интересовался Витиной жизнью – это просто невозможно в том темпе, в котором я жил. Теперь вот пришло время исправить недочёт.
     Гудки продолжались довольно долго, прежде чем Витя ответил. Мне подумалось, что он, возможно, долго не решался, увидев закрытый номер. Разумеется, я предусмотрительно обзавёлся новой сим-картой, прежде чем прилететь сюда, и засекретил её. Излишняя осторожность никогда не помешает. А Витя, как я помнил ещё со времён нашего студенчества, очень не любил вступать в контакт с людьми, о которых он совсем ничего не знал. Впрочем, за время своей адвокатуры он мог бы и избавиться от этой слабости.
     – Я слушаю, – сказал он осторожно, как бы выведывая что-то.
     – Привет, Витя! – я постарался, чтобы мой голос звучал как можно более бодро. – Признайся, что ты не ожидал.
     – Это ты, Женя? – да, он был удивлён, несомненно.
     – В точку, старина!
     – Ты… уже приехал?
     – Ещё одно блестящее умозаключение. Я вижу, ты не теряешь сноровки.
     Витя замялся, шмыгнул носом. Помнится, он так делал ещё в юности, когда что-то сильно его смущало.
     – Просто… просто твой голос трудно с кем-либо спутать, но я… не думал, что ты так быстро отреагируешь на моё…
     – На твоё приглашение? Но ты ведь знаешь – я человек дела. Не было смысла терять время.
     – Да, пожалуй, в этом есть резон. Где ты остановился?
     – Да так, в одной гостинице.
     Я рассудил, что Вите не стоит знать про «Палас-отель». Он всегда отличался аскетическим отношениям к удовольствиям. Ему бы наверняка не понравилось, что я поселился в таком месте. Слишком роскошно, нерационально и пр., и пр. Мне вовсе не хотелось огорчать его и демонстрировать расточительность (хотя сам я это расточительностью не считал). Само собой, Витя бы и слова мне не сказал. Но он умел как-то и без слов дать понять, что ему что-то не нравится. И это в любом случае было бы неприятно нам обоим. Меньше знаешь – лучше отношения.
     – Ты хочешь, чтобы я приехал к тебе в гостиницу?
     – Ну вот ещё, придумаешь тоже! Я не могу отнять у тебя право хозяина. Поэтому, если ты не занят, то хотел бы навестить тебя сейчас.
     – Да, разумеется, это очень… очень мило с твоей стороны.
     Бог ты мой, “мило”! Надо же, какие иногда словечки могут слетать с его языка! Впрочем, люди всё-таки меняются, и Витя не исключение. Возможно, он готовит мне ещё немало сюрпризов.
     – Улица Автозаводская, дом шесть, квартира тридцать восемь. Я буду дома всё время, так что…
     – Ну что ты, Витя, разве я такой уж невежа? Подъеду через час.
     – Хорошо, я… я что-нибудь приготовлю.
     – Не стоит беспокоиться, нас хорошо кормили в самолёте. Да и вообще, мы же старые друзья, зачем такие церемонии?
     – Да, наверное, ты прав. Тогда до встречи.
     – Arrivederci!
     Я повесил трубку и – рассмеялся. Пожалуй, это было нечестно по отношению к бедному Вите, но сдержаться было просто невозможно. Он был положительно ошарашен перспективой моего визита. И не потому, что я был теперь такой важной, с его точки зрения, персоной. Нет, вот уж чего-чего, а “начальственной робости”, как я это про себя называл, у моего старого приятеля никогда не было. Но вот что сбивало Витю с толку – так это непонимание, как вести себя с тем или иным человеком. По крайней мере, так было раньше. Да и теперь, судя по его растерянному тону, он плохо умел справляться с такими ситуациями. Что довольно странно для адвоката. Впрочем, может быть именно поэтому Витя и не стал большим адвокатом. И это ни в коем случае не упрёк. В этой жизни нужны и большие, и маленькие адвокаты, как и представители всех других профессий. Без маленьких не существовало бы больших. Просто не все готовы принять такое положение вещей.
     Так или иначе, времени у меня оставалось в обрез. Чёрт дёрнул меня сказать Вите, что я подъеду через час! Привычка делать всё быстрее, даже когда в этом нет особого смысла. Заканчиваю запись и выхожу. Решил пройтись пешком, а до Автозаводской минут двадцать бодрым шагом. Интересно всё-таки, сильно ли изменился Витя внешне. Именно во время встречи со старыми знакомыми особенно ясно понимаешь, как быстро летит время".