ММ - Глава 14. Заветное да

Глава 14. 
Она вновь была в замке. В том самом белом платье с золотым корсетом. Высоко уложенные волосы слегка оттягивали голову назад. Свет отражался от украшений, заставляя их вспыхивать всеми цветами радуги.
Рядом с ней шла ее принцесса – ее Варенька. В нежно-голубом платье, так же ка и у матери, схваченном корсетом. Но не на крючках, а на шнуровке изумрудного цвета, в тон камням, переливающимся в диадеме. Именно на руке дочери был перстень с зеленым камнем, органически дополняющий образ юной красавицы.
  А по другую руку от себя Ольга ощущала присутствие мужской фигуры – это был Олег. В строгих черных брюках, схваченных сверху   шелковым поясом, в белой рубашке с широкими рукавами. Он чувствовал себя несколько неуверенно в этом средневековом наряде, чем-то напоминающем испанский. Чтобы чем-то себя занять и скрыть смущение, он то проводил по своему наряду рукой, то  поправлял волосы. На левом среднем пальце отсвечивал перстень Глории. Трое пришельцев из черного мира, и каждый представлял часть существующего мироздания.
В зале, где они оказались, было много народу. В основном, мужчины. А впереди, поддерживаемый под руки, стоял отец Гроега. Как и тогда, на площади, ему принесли кресло, но, вместо того, чтобы опуститься в него, он на плохо гнущихся ногах двинулся навстречу прибывшим:
- Я приветствую вас, мое дитя, в Замке, некогда принадлежащем вашим предкам, - обратился он к Ольге, возглавлявшей процессию, - и благодарен судьбе за то, что мне удалось дожить до такого великого момента, как этот…
Резкий звонок перебил такой красивый и реалистичный сон. Ольга открыла глаза, не сразу сообразив, где она находится. Посмотрела на будильник, как на своего главного врага: ей надо быть сегодня в редакции. Если не это, то никакие силы не заставили бы ее сегодня подняться так рано. Вздохнув, она буквально соскоблила себя с кровати и поплелась в душ.
    *****
То, что Ольга ему не безразлична, Гроег понял уже давно. А точнее – сразу. С момента их первой встречи, которая была предсказана задолго до того главным Хранителем - его отцом. Как? Почему? Тот никогда не говорил об этом. Ни до того, ни после. Но однажды, когда Гроег остался один, просто поведал сыну, что ему еще суждено встретить свою женщину, женщину-мечту. И будет она послана ему другим миром.
Гроег задумался, вспоминая глаза Ольги. Они не были зелеными, скорее карими, но в них то и дело вспыхивали именно зеленые искры.
Сидя в кресле Лиетты, с недавних пор его излюбленном месте уединения, он крутил в руках перстень с черным камнем и вспоминал все, что связывало его с этой женщиной, все, что произошло с ее появлением.
Первая встреча… Как же она была хороша! Немного зажата… Или просто напугана? В простеньком белом платье… И как изменилась потом… Ее нежное бархатное тело, вздрагивающее от малейшего прикосновения, отвечающее на его ласки… Чувственные, слегка приоткрытые губы, что так манили его… Локоны, непослушно выбивающиеся из прически, что постоянно щекотали его… И эта мужская тень за ее плечом – Олег…
Гроег заскрипел зубами, осознав, насколько же он ревнует, и с такой силой сжал в кулаке перстень с черным камнем, что по сгибу руки потекла тонкая струйка крови.
Ему вдруг пригрезилось, что отправившись в свой мир, Ольга снова упадет в объятия следователя, и именно он будет целовать и ласкать Ольгу. Его Ольгу!
Кровь все продолжала бежать по руке, но он не замечал этого, а только повторял, уставившись в одну точку: «Ольга, Оля, Оленька…»
  *****
Ольга выключила воду и замерла. Что-то было не так. Прислушалась – тихо. Но сердце стало стремительно биться, словно предчувствуя что-то нехорошее. Закутавшись в полотенце, она посмотрела на руку – перстня там не было. «Сняла перед сном», - вспомнила с облегчением. Снова прислушалась к себе: все же что-то не так. Рванулась в кабинет и… остановилась в дверях, как вкопанная: за столом, положив голову на правую руку, сидел Гроег. А из левой, свесившейся вдоль тела, капала кровь, образовав уже солидную лужицу.
Как он сюда попал? Что случилось? Метнулась к нему, проверила на шее пульс – жив! Стремительно бросилась на кухню – там аптечка: бинты, перекись, нашатырь. Начала с последнего. Мужчина застонал, но глаза не открыл.
С трудом разжав его пальцы, она поняла, что причина всего – перстень. Но как ему удалось? Осторожно сняв его с руки историка, она положила кольцо в миску с водой, чтобы промыть камень, и занялась обработкой раны.
«Ничего себе!» - удивилась она, разглядывая его руку и то количество крови, что вытекло. Так что же произошло?
Закончив с перевязкой, она вынула из миски перстень и с удивлением обнаружила, что камень – черный! Напитавшись крови, он приобрел странный отблеск, словно в нем проснулась сама бездна.
- Как? Как ему удалось это? – она поняла, что говорит вслух, когда услышала тихий, еле слышный голос Гроега:
- Я никогда раньше не знал, что такое ревность. А теперь познакомился с этим чувством…. Оно поражает сначала сердце, сжимая его, перехватывает горло и взрывается мириадами звезд, докатываясь до мозга…
Ольга подошла к нему вплотную. Гроег, не вставая со стула, прижал ее к себе, замер. Женщина гладила его плечи, перебирала пряди слегка вьющихся волос и молчала. Ей показалось, что за эту ночь седых среди них стало намного больше.
Затем уже она, как он когда-то, приподняла его слегка за подбородок и поцеловала отеческим поцелуем. Гроег не дал ей отстраниться и отойти в сторону. Он смотрел в ее отливающие зеленью глаза и ждал. Ждал, как осужденный оглашения приговора, надеясь на помилование, но, не веря в него.
- Ты был бы готов покинуть свой мир ради меня? – ее вопрос был прямым, впрочем, как и все, о чем она говорила. Он был неожиданным и потому особенно страшным. На него надо было отвечать также прямо.
Пауза затягивалась. Наконец, он произнес:
- Я здесь. Я никогда не был ни магом, ни физиком, изучающим процессы перемещения. Я не знаю как, но я – здесь. Готов ли я перебраться сюда?  Я уже здесь. И я не уверен, что смогу без твоей помощи вернуться в свой мир, даже захотев этого. Я не знаю, как устроен твой мир, каковы его законы, но я хочу знать это. Знать, чтобы лучше понять тебя. Ты – та женщина, что смогла разбудить меня. Дала почувствовать, что я не робот, хотя и из плоти и крови, а живой, способный воспринимать жизнь во всех ее красках. Что я могу не просто иметь женщину ради удовлетворения своей похоти, а страстно желать ее. Желать тебя! Со всей страстью, которую и словами то не описать. Я хочу раствориться в тебе, стать твоей тенью! Я – здесь!
Ольга молчала, потрясенная тем, что услышала от Гроега. По мере того, как он говорил, на бинтах сильнее проступало пятно крови – она буквально кипела в нем! Никто и никогда не говорил ей ничего подобного, не испытывал к ней тех чувств, какие испытывал этот сильный, но сейчас такой беззащитный мужчина.
Она наклонилась к нему и потерлась щекой о его волосы.
- Мне хорошо с тобой, как никогда и ни с кем не было. Спокойно и уютно. Когда ты обнимаешь меня, я знаю, что ничего плохого со мной не может случиться. Меня тянет к тебе. Хочется просто быть с тобой рядом, смотреть на твою улыбку... Но любовь ли это – я не знаю. Прожив столько лет, родив и, практически, вырастив дочь, я так и не узнала, что это такое. Да, я филолог. Я много об этом читала, пытаясь примерять описанные чувства на себя, но никогда не любила.
Помолчав, продолжила:
- А теперь… Тебе удалось за столь короткое время заполнить собой всю пустоту, что долгие годы меня окружала. Когда я в дороге, то вспоминаю не столько свои посещения вашего мира, сколько твои глаза и руки. Но любовь ли это? Когда я ощущаю твое тепло, твой запах, мне кажется, что я просто растворяюсь в них. Что это? Видя тебя рядом, замечая, какими глазами ты на меня смотришь, я понимаю, что во мне поднимается не просто желание, а страсть… Но любовь ли это?
- Но ты не хочешь меня прогнать? Не хочешь, чтобы я исчез из твоей жизни?
- Нет. Не хочу, - помолчав, словно принимая решение, произнесла она. А затем, еле слышно, добавила:
- Я боюсь этого. Боюсь, что портал перестанет работать. Боясь, что все это окажется просто сном.
Она не сказала «люблю», но и того, что Гроег услышал, ему было достаточно. Только сейчас он заметил, что из одежды на Ольге лишь полотенце. Осторожно потянул его за край – женщина стояла как изваяние, не шевелясь.
Пальцами забинтованной руки легко коснулся ее плеча, шея, груди. Словно испугавшись чего-то, отдернул руку. Взглянул в ее лицо. Оно было спокойным и несколько опустошенным, после тех слов, что ему довелось услышать.
Вновь обнял женщину, прижимаясь теперь уже к обнаженному животу. И вновь почувствовал ее руку в своих волосах. Слегка потерся бородкой о ее кожу и заметил, что по ней побежали мурашки – ей было щекотно. Быстро подняв на нее глаза и заметив улыбку, Гроег не удержался и провел языком по ее пупку. Ольга вздрогнула, но не отстранилась, а наоборот, сильнее прижала его к себе. По телу словно пробегали всполохи каждый раз, когда он дотрагивался до нее. Она бы хотела ему не верить, понимая, что так будет проще, но не могла. Он подкупал ее и своей страстью, и своей нежностью, и тем, что ему удалось невозможное - прорваться в ее мир. Любила ли она? Она действительно не знала. Возможно, то была не любовь, а благодарность за его отношение к ней. Столь яркое, самобытное, не свойственное ее миру.  Страсть, исходящая от него, не могла не завораживать, вызывая ответную реакцию. Она и хотела этой близости, и боялась ее, понимая, что уже прошлый раз едва не сказала «да».
А что потом? Вновь участь матери-одиночки? Как было с Варварой? А дочь? Как она посмотрит на все это? Ведь именно Варвара пострадает от ее «да» в первую очередь…
Она перевела взгляд на часы и вздрогнула: до встречи в редакции оставалось менее получаса – даже на машине не успеть.
С усилием отстранив от себя Гроега, она, глядя ему в глаза, как можно мягче проговорила:
- Через двадцать минут мне надо быть в редакции, иначе я подведу людей. Я ненадолго. Ведь ты дождешься меня? Не попытаешься исчезнуть? – и, крепко поцеловав его в губы, не дожидаясь ответа, побежала одеваться.   
Глава 28
Оказавшись после путешествия в замок вновь в квартире Ольги, Олег, как никогда, понял, что он во всей этой истории "третий лишний". Нравилась ли ему эта женщина? Да, безусловно. Но не более того. Фраза "давай останемся друзьями" носилась в воздухе, хоть и не прозвучала. Он понимал, что предложение переночевать - не более, чем дружеская любезность. Не случайно она ушла в другую комнату.
       Он вспомнил глаза Гроге, как тот смотрел на Ольгу. В них светилось такое обожание! Никогда он не будет так смотреть на эту женщину. Зачем же мешать? Ему знакомство с ней и так дало столько впечатлений, что хватит на несколько романов. Да и перспективы дружбы с Гроегом его тоже радовали. Если для этого надо всего лишь пожертвовать сексом с этой женщиной, то это небольшая цена.
       Его угнетала та рутина, что, порой, наваливалась на него, сопровождаемая бумажной волокитой. Не так он представлял себе раньше свою работу. Ему не хватало динамики, движения. И теперь он был благодарен судьбе, что она свела его с этими людьми. Склонность к авантюризму и раньше брала в нем верх над здравым смыслом, выискивая этот смысл там, где его попросту не могло быть. Вот и теперь, как можно было объяснить все происходящее с точки зрения здравомыслящего человека? - Никак!
       Доехав до дома, он поднялся в квартиру и, поставив будильник, рухнул в кровать: спать оставалось чуть больше трех часов.
*****
       Когда Ольга после совещания вновь появилось в кабинете своей квартиры, Гроега там не было. Сердце тревожно сжалось. "Неужели ушел?" - первая мысль, что пришла ей в голову. Она растерянно опустилась на край стула.
       Если он вернулся в свой мир - то это полбеды, а если, покинув квартиру, отправился познавать окружающий? Один, без документов. Да еще со столь приметной внешностью. Что же делать? Звонить Олегу?
       Мысли одна за другой проносились у нее в голове, когда ей показалось, что она слышит шум воды в ванной. Ольга поспешила туда, открыла дверь и облегченно выдохнула: в слегка бурлящей воде с большим количеством пены спал Гроег. Только сейчас она поняла, насколько ей стал дорог этот большой человек, так внезапно ворвавшийся в ее жизнь. Она представила себе, что он вдруг снова исчезнет, и сердце сжалось так, что перехватило дыхание: все что угодно, только не это!
       Прислонившись к косяку, женщина с улыбкой наблюдала за ним какое-то время, а затем, сняв одежду, опустилась в воду рядом, положив его руку себе на плечо. Прижалась, слушая стук его сердца.
       "Тук-тук, тук-тук, слышен сердца стук. Тук-тук, тук-тук, вот и я, мой друг", - проговорила она шепотом, надеясь все же, что он услышит. Гроег, не просыпаясь, прижал ее к себе, произнеся сквозь сон: "Оля. Оленька..." Он выглядел таким беззащитным, что Ольга не удержалась и начала водить пальцами по его лицу, словно рисуя.
       - Бровки... Носик… Морщинка… Ямочка… Глазки..., - шептала она, видя,  как он старается, но не может проснуться. Наконец, его веки дрогнули и открылись:
       - Ты?! - выдохнул мужчина, не сразу поняв, что это уже не сон, а реальность. Женщина звонко рассмеялась:
       - Хорошо, что ванная с автоматикой, а то ты залил бы всю квартиру, соня!
Ольга вылезла из ванной и наклонилась, чтобы достать из тумбочки полотенце. Выпрямиться она не успела: одна рука Гроега легла на сгиб спины, а другая обняла бедро. Она дернулась от неожиданности и застонала от боли: от резкого движения так вступило в спину, что на глазах выступили слезы.
       -  Я что-то сделал не так? - услышала она виноватый голос Гроега.
       -  Ты испугал меня. И теперь я не могу разогнуться, - ответила она, смеясь и всхлипывая одновременно.
      Историк, словно заправский медик, провел рукой вдоль позвоночника, пытаясь найти ту точку, что доставляла возлюбленной неудобство. Ему это удалось сделать достаточно быстро, и он начал массировать больную спину. Сначала потихоньку, поглаживая и слегка похлопывая. Затем прикладывая все больше усилий, растирая и разминая. Однако, словно змей искуситель, он не забывал целовать Ольгу то в шею, то в ягодицы, щекоча тело женщины бородкой. Она каждый раз вздрагивала, охала, пыталась вывернуться, но тем самым еще больше разжигала и свое, и его желание. Поняв это, она потихоньку распрямилась, но Гроег проворчал, что массаж еще не закончен. Подхватив ее на руки, он быстрым шагом отправился в спальню. Женщина неотрывно смотрела на него, не переставая улыбаться. Ей было хорошо от одного осознания того, что он рядом. Она молча наблюдала за Гроегом, полностью доверившись ему. Внутри все замирало в предвкушении тех ощущений, что она испытывала от близости с ним. Но тот не спешил: опустив Ольгу на постель, он решительно перевернул ее  на живот, сказав, что массаж еще не закончен. Теперь он разминал ей всю спину, начав с плеч, и снимая с них напряжение.
       - Мур-р-р-р, - проговорила та, заигрывая с историком и давая понять, что ей это нравится. Она наслаждалась той негой, что разливалась по ее телу. Ей казалось, что еще чуть-чуть, и она начнет засыпать. Но только в планы Гроега это не входило: от массажа он перешел к более решительным ласкам. Вначале умело угадывая на теле Ольги те точки, что пробуждали в ней необузданное желание, а затем, вдруг, припав к ее ягодицам. Ласки Гроега становились все более откровенными, проникающими везде, и отзывавшимися в каждой клетке ее тела.
       Сильно участившееся дыхание женщины было ему ответом на невысказанный вопрос: продолжать ли?
       Ольга уже откровенно стонала, пытаясь прервать его поцелуи и заставить подтянуться повыше, но он не уступал ей, делая вид, что не понимает. Чего он добивался? Они оба знали это. Женщина металась на подушках, извиваясь всем телом. Она как можно шире развела бедра, приглашая его, но он не спешил выполнить просьбу, а, наоборот, с еще большим энтузиазмом принялся ласкать ее тело. Она почти сразу поняла, что с ее стороны это была глупость, но исправить что-либо было уже не возможно.
       - Ну же! Ну..! - срывались с ее губ мольба за мольбой. И он, наконец, сдался, выполняя просьбу Ольги, и не в силах больше бороться с тем желанием, что объединяло их, толкая навстречу друг другу.
       Ольга так ждала этого мгновения, ощущая, как огонь страсти выжигает ее изнутри, что даже не поверила в первый момент, что это все же произошло. Она замерла на миг и двинулась ему навстречу, стараясь слиться с ним как можно глубже. И каждый раз с ее губ срывалось: "Да! Да! Да!". Ее ноги обвили бедра Гроега, не давая тому далеко отстраняться, пальцы вцепились в его спину, словно у дикой кошки, царапая его.
       Услышав первое "Да", Гроег не поверил своим ушам. Он хотел этого, он мечтал об этом. Пока Ольги не было дома, он во всех подробностях представлял себе это. Не в силах думать о чем-либо другом, кроме заветного «Да». Понимая, что если Оля, его Оля, это произнесет, то она действительно его. И уже никто и ничто их не разлучит.
И вот он добился своего. В их мире это было равноценно заключению брака. Все остальное - формальность. А здесь? Он ничего не знал о ее мире, но готов был остаться здесь, с ней, навсегда. Работать кем угодно и сколько угодно. Лишь бы быть с ней.
       - Жарко! Мне надо в душ, - произнесла она.  Но лучше бы она не говорила этого. Ее слова подхлестнули Гроега словно кнут. Его рука пробежала по ее телу, словно он хотел убедиться в ее словах. А затем, прижавшись к ней плотнее, он прошептал:
       - Не надо! Ты очаровательна, когда такая растрепанная и мокрая! - Накрыв ее своим телом, словно стараясь слиться с ней, он вновь начал ее целовать, не забывая при этом слегка щекотать. Ольга надула щеки, пытаясь не рассмеяться, но ее надолго не хватило. И вот она вновь ощутила, как ее захлестывает желание.
       В ее жизни были мужчины, но никогда прежде ни одному из них она не говорила заветного "да", да еще с такой страстью. Лишь однажды, когда решила родить дочь. Но там был просто холодный расчет.
*****
       Они почти сутки не могли отпустить друг друга. И, возможно, если бы не чувство голода, их тесное общение продолжалось бы и дальше.
       Отдыхая после очередного полета, Ольга задумчиво произнесла:
       - А в нашем роду рождаются только девочки...
       - А в нашем  - только мальчики, - ответил, улыбаясь, Гроег. Его глаза сияли такой нежностью, что в них невозможно было смотреть.
       - Осталось на старости лет обзавестись двойней, - фыркнула Ольга, вновь прижимаясь к возлюбленному. Ее мозг уже отошел от потрясений и начал включаться в повседневную рутину: как выправить документы Гроегу? Подготовить Варвару к появлению мужчины в жизни матери? Как объясниться с Олегом? Да и надо ли? Вопросов больше, чем ответов.
       - Пусть будет то, чему суждено быть, - решила она, вновь прижимаясь к Гроегу.

Продолжение:http://www.proza.ru/2020/03/29/1215