Встреча друзей детства

Андрей Беляков

ВСТРЕЧА ДРУЗЕЙ ДЕТСТВА

Думаю, у каждого из нас есть место на земле, что мы зовем малой Родиной. И вовсе не обязательно оно там, где ты родился или проживаешь, но оно точно там, где раскрывается и поет душа, где ты без повода улыбаешься, а сердце бьется чаще при одном лишь упоминании или воспоминании о нем. Человек всегда знает, что это оно, чувствует просто. Не часто, правда, задумывается, почему, но знает наверняка. Сердце подсказывает, а оно никогда не ошибается. А причины знать разные. Для кого-то — это яркие воспоминания дества, связанные с этим местом, для кого-то — первая любовь, верные друзья, лучшие годы жизни, — да что угодно. У каждого они свои. Для Андрея таким местом была деревня, в которой когда-то жила его бабушка, а он? — А он, будучи подростком, проводил там свои школьные каникулы. Все было в деревне той: и рыбалка, и лесные походы, ночные костры, первая любовь — ну, любовь, может, и громко сказано — влечение, первая драка и даже с кровью, друзья, как казалось тогда, самые, самые верные...

Много лет минуло с той поры, и безжалостное время все расставило на свои места — людей, события, словно фигуры на шахматной доске; и школа давным-давно закончилась, а после — и летное училище, и вот работа, которая полностью поглотила нашего героя. Бабушка умерла; такая милая, добрая и заботливая — но не стало и ее. У Андрея давно уже своя семья, дети. Он много где побывал, многое что повидал, а деревня та так и осталась в его памяти той малой Родиной, куда постоянно тянет, и где успокаивается его сердце. Сейчас в доме том живут его родители. Выйдя на пенсию, они переехали из города, поближе, так сказать, к земле. Мама огородницей такой заделалась, отец тоже постоянно что-то мастерит, по хозяйству целыми днями на улице, на свежем воздухе — все не в этих душных комнатушках сидеть, что в городе.

А Андрей при любой возможности старается теперь приезжать туда. Не всегда, правда, получается, но он старается. А сердце, сердце болит за Родину эту, потому что мало что изменилось в лучшую сторону за эти годы, народ так и не стал жить богато и счастливо, как думалось раньше, все приходит в упадок и запустение, и нет этому конца и края, безнадега какая-то, и никто не знает, что делать с ней, безнадегой этой. И каждый как-то сам по себе, раньше вот радость и горе всей улицей делили, а теперь каждый сам по себе. Лес остался, тайга целая — казалось, такая бесконечная, но и ее вырубают и продают за бесценок. И речка от этого обмелела, и рыбы стало в ней меньше, да и зверья поубавилось, и грибов и ягод — тоже. А впрочем, так всегда — кажется, что в детстве всего было намного больше, а деревья, деревья, естественно, — выше! Что осталось незыблемым и неизменным — так это ночное звездное небо над деревней той. Таких ярких и красивых звезд Андрей не видел больше нигде. А

побывал он много где, впрочем, об этом мы уже упоминали.

Печки, печки, как и сорок лет назад, все так же топятся дровами, а народ выживает огородами и натуральным хозяйством. А друзья? Друзья поразъехались кто куда, в поисках лучшей жизни. Работы теперь здесь почти никакой не осталось, раньше было два леспромхоза, питомник, где кедры выращивали — Андрей практику там свою школьную отрабатывал; асфальтный заводик имелся и стекольный тоже, даже футбольная команда местная была. Их, пацанами, футболисты брали с собой на игры в соседние деревни в качестве болельщиков. Представляете те эмоции, что они испытывали. Отдельный автобус для этого выделялся, потому как свой собственный автопарк имелся. Сейчас смотришь на все это через призму лет — и диву даешься, как коммунистам удавалось все так создавать и содержать. И уж тем более не понимаешь, почему люди выбрали другой, иной путь. Сейчас от всего этого былого величия и след простыл — так, отдельные коммерсанты и предприниматели еще барахтаются, пытаются что-то делать, но кроме торговли и леса руки больше ни до чего не доходят, а в основном же народ спивается.

Не стали исключением и друзья Андрея — ну, те, что не уехали. Их трое осталось в деревне той: Романов Андрей, Фадеев Сергей и Смирнов Алексей. И вот что странно, они всегда первыми узнавали о приезде Андрея, словно своя агентура имелась у них — родители не всегда знали, когда сын навестит их, а они знали всегда! Будто бы невидимая нить, связывающая их еще с детства, так и не оборвалась. На каком-то генетическом уровне чувствовали. Придут, вызовут Андрея, поинтересуются, как у того дела, о себе не забудут рассказать что-нибудь новенького. Работали они в ритуальных услугах, не в управлении, конечно, но были в курсе всех тех, кто оставил уже этот бренный мир. И невзначай так попросят 50 рублей — деньги-то мизерные, и Андрей первое время занимал, вернее, давал. А потом перестал — не то, что ему было жалко, просто ему стало казаться, что они им пользуются. Доброту за слабость принимают. И он стал говорить им «нет». Тогда и друзья детства изменили свою тактику. Они стали приносить Андрею вещи всякие и предлагали купить их с большой скидкой, просто огромной (по старой дружбе). Например, обрез или нож охотничий, совершенно недорого, почти задаром. Но Андрей всегда отказывался, слишком уж сомнительного были они происхождения, да и к чему они ему? Вещи эти.

Но как-то раз Андрей приехал в деревню весь на взводе, настроения не было, да и проблем накопилось выше крыши. Хотелось чего-то такого, чего понять никак не мог. А друзья тут как тут, что-то даже принесли на продажу, спиннинг и блесны какие-то. «Напиться, напиться и забыться» — понял Андрей, увидев их, друзей своих.

— Андрей, Сергей, Алексей, я дам вам денег, сходите купите водки, только хорошей, пару бутылок, айда на речку, посидим, как в старые добрые времена, попечем картошку, поговорим о том о сем.

Глаза у тех загорелись — причем спустя некоторое время, сперва они просто не поверили в услышанное. Ну, а затем возбужденно заговорили, перебивая друг друга:

— Андрюха, не переживай! Будь спок, купим самую, самую лучшую, одна нога здесь, другая там.

Дал Андрей им тысячу рублей, и договорились они встретиться на речке. А сам пошел в дом собирать закуску. Мама помыла картошку, положила черного хлеба, лучку зеленого, редиску, все свежее, только с огорода, полную сумку еды собрала, да квас еще свой фирменный в банку сыну налила. А сама все качала головой при этом, да приговаривала:

— Плохая это затея, сынок, о чем же вы будете разговаривать, какие у вас общие интересы и темы.

— Тема у нас, мама, общая одна — наше детство, и она останется с нами на всю жизнь.

— Ну-ну, — снова покачала головой мама.

И вот Андрей направился на речку; темнело, на небе появилась Венера. И сердце даже забилось чаще в предвкушении чего-то знакомого, давно забытого, но до боли родного и приятного. А что может быть приятней, чем посидеть так с друзьями детства и отключиться от всех своих жизненных проблем. На берегу реки уже горел костерок, и водка была куплена, самая лучшая, что имелась в местном магазине. Минут тридцать еще собирали дрова с береговой полосы и наконец сели! Уже совсем стемнело, зажглись звезды, и на фоне них голубовато-белой дымкой обозначился Млечный путь. Красота, да и только!

— Кто сегодня у нас будет на разливе? — спросил Андрей, жмурясь от дыма и подбрасывая в огонь дрова.

— Ну, давайте я, — вызвался Фадеев Сергей. Никто не возражал, и Сергей принялся за дело. Стакан, правда, был один, поэтому пили по очереди. Андрей стал рассказывать историю, что приключилась с ним однажды в полете, он так был поглощен своим рассказом, что не обратил внимания, как разливал Сергей, и пили его друзья детства. А пили они, прямо скажем, необычно, по полному стакану, и как-то сразу, залпом. Андрей еще не закончил свое повествование, а двое уже спали и даже храпели во сне, остался только один, Сергей, да и он говорил что-то невнятное и все время показывал на стакан: «Не могу, мол, братан, налить тебе, извини, координация что-то нарушилась», — понял Андрей из его мычания и непонятных жестов.

«Вот и поговорили! Ничего, налью себе сам», — махнул рукой наш герой. А когда он себе налил, спал уже и Сергей. Андрей выпил, закусил, разгреб угли, забросил туда картошку, снова засыпал ее углями, посмотрел на спящих товарищей. «Да они меня и не слушали вовсе», — понял он и почему-то рассмеялся от своей догадки. «Ну ладно, не страшно, не слушали — так не слушали, да я, наверное, больше ее для себя рассказывал».

Как же все-таки хорошо! Еще б не этот храп, полная была б идиллия. Сейчас и картошечка будет готова! С черным хлебом ее, с солью и лучком зеленым, да кваском маминым запить. И Андрей замолчал, предвкушая все это. Ну, а с кем вот так можно еще посидеть и помолчать, как не с друзьями детства, подумать о жизни, пока печется картошка, с посторонними людьми так не посидишь и не помолчишь. Все мы одиноки в этом мире, и друзей-то, наверное, заводим затем, чтоб не чувствовать так остро это, как его, одиночество. А так они вот рядом,

похрапывают, и ты уже не скучаешь совсем.

Андрей скрестил за головой руки и лег спиной на камни.

Звезды! Хотите верьте, хотите нет, но таких звезд, как здесь, не увидишь больше нигде!..