Осада Порт-Артура

Любая война обычно сопровождается появлением множества людей, критикующих действия своего руководства, «точно знающих», что надо делать для быстрого и решительного успеха и дающих множество непрошеных советов.


Изредка среди таких «советчиков» попадаются действительно толковые люди, способные предложить нечто дельное. Но в подавляющем большинстве случаев советовать и критиковать берутся те, кто имеет самое смутное представление о происходящем, но зато обладает буйной фантазией.


В разных странах мира накоплен богатый опыт борьбы с такого рода «советчиками».
Вот, например, как решали этот вопрос во время осады Порт-Артура оборонявшие крепость русские и осаждавшие ее японцы.

Генерал-лейтенант Стессель, руководивший обороной, вынужден был написать приказ № 237: «Всякий день почти я получаю глупые анонимные письма, большей частью даже неграмотные; письма эти наполнены всякими вздорными советами; советы эти вызваны трусостью и боязнью за свою шкуру; мне и времени-то нет читать подобные глупости. Если мне удастся хотя одного подобного писаку узнать и точно установить, что писано им, я объявляю, что выселю его вон из области за Цзиньчжоу и пусть несет свои советы японцам. Заявление, прямо обращенное ко мне, а не аноним, я всегда выслушиваю; за глупое заявление, разумеется, прогоню; за аноним же, если, повторяю, узнаю, буду поступать, как выше указано».

Стессель не пытался бороться со всеми советчиками – он хотя бы анонимов пытался утихомирить…
Вряд ли генерал осуществил свою угрозу. Сообщений о выселении зловредных писак - анонимов к японцам в истории осады Порт-Артура обнаружить не удалось.
А вот многим японским «писакам» пришлось пострадать за свои суждения.
Тяжелые потери под Порт-Артуром и затянувшаяся его осада вызывали крайне негативную реакцию в японском обществе. Постоянно звучали критические замечания относительно действий японской армии, и сыпались советы – как легко и быстро Порт-Артур взять. Но для борьбы с критиками и советчиками японское правительство придумало чрезвычайно эффективный и остроумный способ.



Из воспоминаний участника обороны: «После страшного обстреливания японцы в течение двух суток вели беспрерывный штурм. Некоторые из них были одеты в какие-то фантастические доспехи и костюмы. Все атаки отличались удивительной храбростью и упорством. Как я узнал впоследствии, в этом штурме принимали участие лучшие фамилии самураев и масса волонтеров.

Все это были люди, которые слишком громко и открыто высказывали свое недовольство медлительностью действий японской армии, осаждающей Порт-Артур.


На это Микадо (император - М.К.) им весьма остроумно предложил принять самим лично «активное» участие в осаде Порт-Артура, вместо того, чтобы кричать и выражать свое неудовольствие. Вот этим-то недовольным и досталось… от наших солдатиков при штурме Высокой горы. Немногие из них вернулись домой, и число крикунов в Японии сильно поуменьшилось... Не худо было бы, чтобы и наше правительство имело в виду этот остроумный способ избежать критики».


Увы, на такой шаг правительство России в самые разные политические эпохи так никогда и не пошло. Не принято у нас так с непрошеными советчиками обращаться, менталитет другой. Да и не пошли бы наши «я лучше знаю, как надо» ни в какую атаку, не потрясли бы удивительной храбростью и упорством…

115 лет назад завершилась героическая оборона Порт-Артура

В ходе Русско-японской войны вооруженные силы самодержавной монархии не одержали ни одной победы ни на суше, ни на море. Такое мнение до сих пор бытует в общественном сознании у нас в стране. К числу поражений относят и капитуляцию гарнизона Порт-Артура 5 января 1905 года.

Сдача крепости однако произошла только после проведения военного совета, из протокола которого легко понять, насколько тяжелым являлось положение осажденных. От 40 тысяч боеспособных солдат, по разным оценкам, в строю осталось от 10 до 12 тысяч, причем полуголодных и измотанных. Еще столько же раненых и больных лежали в госпиталях.

Именно благодаря мужеству и стойкости оставшихся в живых и погибших бойцов Порт-Артур стоил противнику колоссальных жертв. Японская 3-я армия под командованием генерала Марэсукэ Ноги, действовавшая на Квантунском полуострове и обложившая русскую крепость, потеряла за время осады свыше 110 тысяч человек, из них до 10 тысяч офицеров. Штурмы Порт-Артура сопоставимы по масштабу с крупными операциями на Маньчжурском ТВД. Например, в сражении при Ляояне русские войска потеряли 19112 человек, японские – 24140. Между тем только во время отражения второго штурма урон порт-артурского гарнизона составил 3000, а неприятеля – 20 тысяч человек. То есть не будет преувеличением сказать, что, четырежды отбив многодневные яростные попытки овладеть крепостью, ее защитники одержали четыре крупных победы.

Недаром сам Ноги в одном из писем, говоря об итогах осады, признавался: «Единственное чувство, которое я в настоящее время испытываю, – это стыд и страдание, что мне пришлось потратить так много человеческих жизней, боевых припасов и времени...».

После окончания войны Ноги, докладывая о своих действиях лично императору Муцухито и дойдя до боев за Порт-Артур, внезапно осекся, заплакал и попросил разрешения совершить ритуальное самоубийство, чтобы искупить свою вину.
Микадо взял паузу для обдумывания, а затем сказал: «Я прекрасно понимаю чувства, которые заставляют вас совершить сэппуку и тем самым принести извинения, но сейчас не время умирать. Если вы настаиваете на том, чтобы совершить самоубийство, пусть это случится после того, как я покину этот мир».

Граф Ноги и его супруга, потерявшие на войне с Россией двух сыновей-офицеров, покончили с собой сразу после кончины императора...
Для захвата Порт-Артура японское военно-политическое руководство не пожалело крови своих солдат. Но это не удивительно. В 1898 году, стремясь утвердиться на Дальнем Востоке, Российская империя арендовала у Китая южную часть Ляодунского полуострова с Порт-Артуром (Люйошунем) на 25 лет для базирования главных военно-морских сил на Тихом океане. Но ранее крепость в ходе войны с Поднебесной была захвачена Японией, и она оставила ее под давлением России, Франции и Германии. Вот почему взятие Порт-Артура являлось для японцев делом национальной чести.
Хотя, разумеется, в Токио брали в расчет и иные соображения, прежде всего – стратегического характера. Требовалось запереть и уничтожить в Порт-Артуре русскую 1-ю Тихоокеанскую эскадру: 6 броненосцев, 6 крейсеров, 2 минных крейсера, 4 канонерских лодки, 19 миноносцев и минный транспорт «Амур».


И сделать это предстояло в сжатый срок, до подхода кораблей Российского флота с Балтики, гарантированно обеспечив господство на море.

Неудивительно, что спешка приводила к плачевным результатам. Так, английский корреспондент Эллис Бартлетт, находившийся при армии Ноги, писал: «История осады Порт-Артура – это, от начала до конца, трагедия японского оружия; …ни в области стратегии, ни в области военного искусства не было проявлено со стороны японцев ничего выдающегося или особенно замечательного. Всё ограничивалось тем, что тысячи людей размещались как можно ближе к неприятельским позициям и бросались в непрерывные атаки».



Кстати, флоту Страны восходящего солнца тоже довелось тогда испытать ряд чувствительных ударов, в результате чего он утратил полтора десятка боевых кораблей, включая два эскадренных броненосца, и едва не проиграл сражение с русской эскадрой в Желтом море 10 августа 1904 года.

Порт-Артур пал на 329-й день войны. Причин тому много. Одна из них заключается в том, что крепость не успели должным образом подготовить к обороне.
Согласно планам военного ведомства, полностью завершить все мероприятия по этой части планировалось лишь к 1909 году.

В результате к началу вооруженного противоборства с Японией в крепости удалось выполнить лишь немногим более половины всех работ, причем наибольшее внимание было обращено на приморский фронт, то есть от врага собирались обороняться в основном со стороны моря, а не с сухопутья.

Когда война грянула, возведение укреплений ускорилось, оно велось днем и ночью. В крепость до самого последнего момента продолжали прибывать эшелоны с войсками, артиллерией, пулеметами и боеприпасами. Но полностью выполнить все инженерные и строительные работы за пять месяцев, которые рассчитывались на пять лет, не удалось.

Правда, к июлю 1904 года на вооружении крепости имелось 646 артиллерийских орудий и 62 пулемета, из этого общего числа 514 орудий и 47 пулеметов установили на сухопутном фронте. Запас снарядов накопили из расчета около 400 на каждое орудие. Гарнизон был обеспечен продовольствием: мукой и сахаром на полгода, но мясом и консервами только на один месяц. Затем защитникам Порт-Артура пришлось довольствоваться кониной, а из-за нехватки запасов зелени фиксировалось очень много случаев заболевания цингой.

В общем, даже при отсутствии достаточного количества долговременных укреплений Порт-Артур встретил японцев организованной обороной. Потому-то до сих пор остается спорным вопрос, мог бы гарнизон продолжать сопротивление, или силы действительно были исчерпаны полностью.

Одни историки убеждены, что дальнейшая оборона крепости, полностью блокированной с моря и суши, без достаточного количества продовольствия и боеприпасов, после того, как японцы оседлали гору Высокую и методично расстреляли корабли 1-й Тихоокеанской эскадры, была делом бессмысленным и бесперспективным. Поэтому генерал Анатолий Стессель, являвшийся главным военачальником в Порт-Артуре, поступил правильно, инициировав переговоры о капитуляции. Она позволила спасти уцелевших защитников крепости.

Другие исследователи считают, что Стессель совершил предательство, так как сдал японцам всю артиллерию – не менее 500 орудий, большие запасы провианта и других материальных ценностей...

Впрочем, генерал предстал перед военным судом, который в феврале 1908 года приговорил его к смертной казни. Правда, ее потом заменили на 10-летнее заключение крепости. В мае 1909-го царь помиловал осужденного.


Но Бог с ним, со Стесселем. Лучше вспомнить генерала Романа Кондратенко, который был душой обороны Порт-Артура, возглавляя ее сухопутный фронт, и погибшего от прямого попадания в каземат форта № 2 тяжелого снаряда; других военачальников – в частности, генералов Владимира Горбовского, Викентия Церпицкого, Василия Белого, Владимира Ирмана, таких офицеров, как Леонид Гобято, Николай Третьяков, Самед Мехмандаров. Жаль, нет возможности назвать имена многих тысяч их соратников, с гордостью носивших учрежденный в 1914 году крест «За Порт-Артур».