Русская История Глава67 Русское нестяжательство

Русская История

Глава 67

Русское расовое Нестяжательство как Основа Великоруского  Имперского социального Типа

В свое время меня неприятно поразил факт освещения русского расового судьбоносного конфликта инорасового антирусского «стяжательства» и русского природного «нестяжательства» Митрополитом Иоанном (Снычевым). Допускаю даже, что он материалистически видел расовую борьбу настоятелей монастырей, стяжателей, ветхозаветников Иосифа Волоцкого и Геннадия Новгородского с приверженцами исповедания нестяжательной социальности Великоруского расового наднационального Духа Настоятеля монастыря Нила Сорского и заволжских старцев. Митрополит Иоанн коротко отметил его, как «спор которого не было». И эта оценка, как то напрочь выпадала из его проведенциального исторического мировоззренческого поля. Это было не похоже на его верный, проницательный Великоруский исторический взгляд.  Очевидно тогда Митрополит Иоанн, находясь последние годы внутри церковной Иерархии, в самом эпицентре ее нового «демократического» витка ожесточенной борьбы, уклонился от обсуждения лишнего аргумента конфронтации в среде РПЦ МП. Борьба была все же иудохристианского Архирейства, его космополитов «ротовцев», против интернационалистов «зелотов, ревнителей благочестия». Она вспыхнула в церковной среде вместе с сатанистской «перестройкой» и нововведенями иудохристианского экуменистического духа Поместного Собора РПЦ МП 1988 года, в том числе нивелировавших и окончательно усекавших роль приходских советов в РПЦ МП. Отмечу, что это был завершающий этап многовековой борьбы ереси ветхозаветничества «стяжателей иосифелян», как отделения Клира РПЦ МП от всякого контроля приходских советов верующих  и участия в деятельности, погрязшей в пороках иудохристианства, бюрократической верхушке Архирейства РПЦ МП.

 Мы с Вами вроде как стесняемся признать, что сегодняшняя РПЦ погрязла в экуменизме Учеников Митрополита Никодима (Ротова), где во главе РПЦ сам Патриарх Кирилл, бывший постельничий Ротова и иные Архиереи Церкви. К великому сожалению для Нашего с Вами Русского Мiра Митрополит Иоанн не повторил подвижнический путь Алексея Степановича Хомякова, также явно видевшего все инорасовые церковные стяжательные папацезаристские, антигосударственные нестроения Синодаидальной РПЦ МП. Как наглядно видел Хомяков и то очевидное, наглядное, полное космополитическо-экуменистическое перерождение патриархального Архирейства и самого духа Русской Церкви в иудохристианской международный глобалистский орган. Вот, к примеру здесь, всячески почитаемый Священник о. Иоанн Кронштатский, кто он по сути? Космополит, зелот, «ревнитель мировой христианской религиозности», воинствующий борец с политиканством бюрократической власти и церковного клира, развращающего народный дух, но по своей сути все тот же ветхозаветный космополит догматик. И в Иоанне Кроншадском нет и признаков великоруского расового стержня Духа, в самой сущности его религиозности, как и не просматривается ничего типологического великоруского природного «коллективного безсознательного». Так здесь просто некий примитивный этнорусский лубок духа личности.

Я с удовольствием отдыхал душой, читая его двухтомник «Мой путь во Христе». Открывал и читал с любой страницы в редкие минуты отдыха, но потом заметил очевидное, его религиозный порыв зелота может и светит истовым религиозным экстазом, но все это почему то совсем, расово, великоруски, не греет Русское Сердце!

 Пророческие мысли о Вере Хомякова были настолько глубоки по своему великорускому культурному природному смыслу, что пока находятся под спудом забвения, прозрений их Великоруского деятельного Предназначения от Творца. Ведь тогда Хомяков за свои подобные публичные взгляды запросто мог угодить на каторгу. А что тут сомневаться в величие расового Духа Русского Гения, когда его молодой свежий мировоззренческий взгляд сразу увидел расовую суть архитектуры миланского собора. Его оценка Эстетики Архитектуры Собора разительно отличалась от плебейского духа «восхищения красотой и величественностю монументального сооружения христианской культуры», где «христианской» была лишь его религиозная атрибутика, а главенствовала расовая индоевропейская имперская культурная суть. Алексей Степанович вынужденно опубликовал свои пророческие расовые мысли о Сущности Русской Церкви и Вере, в ее «Русском Христе», в достаточно завуалированной форме. Да иного и быть не могло, при тогдашней космополитической интернационалистике властного и церковного официоза. Хомяков опубликовал свои вещие мысли 8-ю философскими тетрадями, издав их в Париже на французском языке. В той России русское черносотенство к тому времени напрочь потеряло связь со своей Великоруской Аристократией, а все эти российские псевдоаристократы, условные и безусловные условные «князья трубецкие», были наглядными типичными провластными космополитами «республиканцами». Они далее восторженно встретили с красными бантами в петлицах роковой Февраль 1917 года и были безпощадно изтреблены сатанистами революционерами, как излишний балласт «для будущего революции», ее отработанный материал.

  А теперь давайте попытаемся вместе обсудить конкретные вопросы Великоруского Нестяжательства эту многоплановую и многообразную великорускую расовую проблему.

И так в Московской Руси конца XV - начала XVI веков общественной русской расовой доминантой бурно нарождающейся Русской Империи был острый внутрицерковно-государственный конфликт, захвативший конец правления Великого Князя Ивана III (1462-1505), большую часть княжения его сына Василия III (1505-1533) и даже затем дошедшем до начала правления Царя Ивана IV Васильевича Грозного (1533-1584).

Русский Монастырь начала XIV века со времен Преподобного Сергия Радонежского под его великоруским пастырским воздействием стал могучим духовным центром созидания и распространения в среде русского крестьянства Великоруской Типологической Имперской Культуры, как формирования принципов Русского Домостроя. Нравственный Канон Преподобного сформированный им и его сподвижниками ставил Монастырь Центром, точкой роста, в процессе Становления Имперской Русской Культуры и социальной Жизни окрестного народа. Монастырь был наставником Великоруского Духа, безпристрастным судией, благотворителем и финансовым попечителем всех процессов хозяйственной жизни окрестного народа. При Великом Князе Иване III возникла династическая борьба двух церковных духовных движений стяжателей иосифлян и нестяжателей, Сути великоруского природного Духа, по сути и смыслу совпавшая с конфликтом придворных партий Софьи Палеолог и семьи Великого Князя. В чем же была суть этого многослойного противостояния?

Иосифляне были последователями влиятельного игумена Иосифа Волоцкого. В своем труде «Просветитель» Волоцкий указывал, что князю мирскому могут быть свойственны ошибки, способные погубить не только самого властителя, но и всех подданных. По мнению Иосифа, которое позже подверглось изменению, светского владыку надлежит почитать; но князья имеют власть лишь над телом, и повиноваться им следует «телесно, а не душевно».

Кроме того, в то время Иосиф считал, что власть духовная выше светской власти, и церкви необходимо «поклонятися паче», нежели государю.

Стяжатели представляли собой ветхозаветное иудохристианское течение внутри русской церкви, выступавшее за включение космополитического Ветхого Завета наравне с Великоруской Кормчей Книгой (Библия тогда была неизвестна русскому народу В.М.), они были противниками ограничения самостоятельности церкви со стороны светской власти. То есть «иосифеляне» фактически выступали на деле за своеобразное отделение жизни Церкви от Государства, как прообраз разделения властей, а фактически были сторонниками политического либерального всевластия в Церкви и Государстве этого самого Архирейства иудохристианской РПЦ МП.

 Это были первые явные религиозные либерал-космополиты в РПЦ, что было тогда совсем не очевидно для власти Князя, но сразу было прочувствовано «коллективным безсознательным» Великоруского природного нестяжательного Духа Русского Народа, как и его природными выразителями  русскими нестяжателями, «заволжскими старцами», во главе с Преподобным Нилом Сорским. Иосифляне выдвинули главным аргументом церковной жизни придание пышности и богатства обрядности тогдашней Русской Правоверной Церкви в противовес нестяжательной аскезе монаществующих и всего Русского Народа и именно для этого отстаивали необходимость сохранения крупного церковно-монастырского землевладения, украшения церквей и монастырей богатым иконостасом и образами.

 (идеологически стяжательством, тайно по масонски, скрывалось то, что реализация их паразитических чаяний в конечном итоге передавала всю власть в Церкви и распоряжение церковной казной из рук монастырского совета в распоряжение Настоятелей Монастырей; храмовое Священничество тогда не имело реального значения в жизни Государства; и были против монастырской государственной роли Центров созидания и распространения Великорусского Духа Русской Культуры во всех четырех ее гармоничных ипостасях; а затем ими мыслилось распоряжение всей церковной казной через Епископат храмового Священничества, а фактически через тоже самое Архирейство РПЦ МП; в результате проходские советы, как деятельный и народный орган сегодня фактически уничтожены, так как их влияние практически дезавуировано; эта тотальная либералистика Архирейства Церкви и ее Архирейских Соборов наглядно видна сегодня, что подчеркивает слитность видовой экспансии либерального паразитизма во всех социальных процессах Русской Истории и обманный мираж эволяционно-революционной эфемеристики линейки смены социальных формаций «измов», как идеологического орудия финансового порабощения расовых народов Нашего с Вами мира В.М.)

 На стороне иосифлян было практически все высшее духовенство придворный клир, настоятели крупных монастырей и т.д.

Противниками иосифлян были нестяжатели, сторонники Нила Сорского и опального князя Василия Патрикеева, вынужденного постричься в монахи под именем Вассиана. Они выступали против церковного стяжательского характера РПЦ, платы за требы, на узаканивание размеров монастырских взносов с сел, носивших по великоруски добровольный характер взносов прихожан и настаивали на возвращении церкви к временам раннего христианства, как отказе от монастырского землевладения. Нестяжатели пользовались поддержкой монахов и старцев отдаленных монастырей (прежде всего, Кирилло-Белозерского и ряда других).

Я отмечал выше, что Русскому Мiру до ереси стяжателй иосифелян Ветхий Завет был чужд. Отношение к нему, как истории евреев, никакого отношения не имевшей к Бытию Русского Имперского Народа, определяло «Слово о Законе и Благодати» святителя Илариона XI века. Эти великоруские расовые Традиции Веры Русского Народа были основой его религиозной мистики и жизни до Великого Раскола, коим
 инорасовым интернационалистским духом были уничтожены.

Давайте посмотрим на историю появления и распространения его на Руси.

Поскольку перевод Библии с Ветхим Заветом от Кирилла и Мефодия не сохранился, а следы его почему-то не прослеживаются в древнеруской литературе, то историки Церкви отводят главную роль в подготовке полного текста Библии новгородскому Архиепископу Геннадию, используя его авторитет, чтобы у простых людей не возникало сомнений; якобы под его руководством впервые на Руси были объединены под одной обложкой  Библия (Ветхий Завет) и Новый завет.

Архиепископ Геннадий Новгородский вместе с Иегуменом Иосифом Волоцким прославился борьбой с «ересью жидовствующих», а Церковь официально приписывает ему объединение Ветхого и Нового заветов в «геннадиевской» Библии. Но вот отметим, что в Ветхом Завете есть книга Второзаконие Исайя, в которой прописаны все положения пропагандируемые на Руси «ересью жидовствующих».То есть здесь, сам борец, продвигает на Руси идеологическую основу ереси, с которой борется. Парадокс? Но он принят РПЦ в качестве достоверного исторического факта, а некоторые подробности этого процесса Мы с Вами уже разсмотрели выше.


На Руси в то время священными книгами был Новый Завет, Псалтырь и Апостольник и никакой Библии Русь, ее Вера не знала. Более того еще в начале XI-го века первый Русский Митрополит Иларион в сборнике проповедей и наставлений русскому верующему народу однозначно трактовал Ветхий Завет, как историю древних евреев, никакого отношения не имеющую к прежней русской ведической Верой и принятыми ее христианскими принципами Евангелия.

Есть версия, что сама Библия появилась в РПЦ намного позднее. Так например, в 1551 году (то есть через 52 года после версии появления «геннадиевской» Библии) состоялся Стоглавый собор, на котором был рассмотрен вопрос о переводах святых книг. Священными признали 3 книги: - Евангелие, Псалтырь и Апостольник. Ветхий завет и геннадиевская Библия не упоминаются, что противоречит лживой версии иудохристианской послераскольной псевдорусской Православной кафолической греко-российской церкви и ее наследницы РПЦ. Если бы эти книги уже существовали, то участники собора должны были высказать свое мнение о правомочности пользования ими. Так в XVI веке внедрить перевод Ветхого Завета не удалось.

А когда в XVII веке был спровоцирован Великий Раскол, то в 1663 году издали Московскую Библию, которая повторяла Острожскую, «первопечатника» Ивана Федорова какой то полумифической в отношении книгопечатания фигурой, известного исторически как литейщика пушек и нигде не упомянутого «первопечатником».  К Новому Завету присоединили Ветхий Завет в его иудохристианском масоретском варианте, при этом Новый Завет модифицировали так, что он воспринимался как «продолжение» или «надстройка» Ветхого завета. А вот в 1825 году переведенный и напечатанный Библейским обществом тираж Ветхого завета был по приказу Императора Николая Павловича, после подавления террористического бунта «декабристов» был сожжен на кирпичных заводах Невской лавры. Больше попыток перевести, и тем более издать Ветхий завет, в течение тридцатилетнего правления императора Николая I, не было.

Синодальный перевод

Перевод книг Ветхого завета был возобновлен в 1856 году во время правления либерального реформатора Александра II. Но потребовалось еще 20 лет церковных дискуссий, чтобы в 1876 году вышло издание полной Библии на русском языке в одном томе, на титульном листе которого стояло: «По благословению Святейшего Синода». Этот текст получил название «Синодальный перевод», «Синодальная Библия» и переиздается поныне по благословению Патриарха Московского и всея Руси.


Таким образом, первый этап борьбы иосифлян и нестяжателей, совпавший с концом правления Ивана III, окончился поражением нестяжателей. Однако нестяжатели не смирились с этим и в правление Василия III продолжили спор с иосифлянами о церковном имуществе.

Продолжение борьбы иосифлян и нестяжателей в правление Василия III

После вступления на великокняжеский престол в 1505 г. старшего сына Ивана III и Софьи Палеолог, Василия III борьба иосифлян и нестяжателей продолжалась. В начале своего правления Василий III, нуждавшийся в новых землях для пожалований служилым людям, принял сторону нестяжателей. В 1511 г. новым московским митрополитом стал сторонник нестяжателей Варлаам, который ранее был иноком Кирилло-Белозерского монастыря, как и Вассиан Патрикеев, а затем стал настоятелем Симонова монастыря в Москве, где поселился Вассиан Патрикеев после возвращения из ссылки, куда его отправили после поражения нестяжателей на церковном соборе 1503 г. В 1515 г. в Москву, по приглашению Василия III, прибыл ученый монах с Афона Максим Грек, которому великий князь поручил перевод духовный книг. Вассиан Патрикеев, Максим Грек и митрополит Варлаам, объединив свои усилия, продолжили борьбу с иосифлянами.

К этому времени главных деятелей партии иосифлян и нестяжателей Нила Сорского и Иосифа Волоцкого уже не было в живых. Нил Сорский умер в 1508 г., Иосиф Волоцкий - в 1515 г. Их дело продолжили уже влиятельные последователи. Вокруг иосифлян по-прежнему группировалось высшее духовенство, защищавшее свои земли и привилегированное положение, нестяжателей поддерживали все недовольные порядками, установившимся в Московском государстве при Иване III и Василии III и, в частности, обширными владениями церкви. Постепенно вокруг нестяжателей сложился кружок публицистов (боярин Иван Берсень-Беклемишев, Максим Грек, дьяк Федор Жареной, Вассиан Патрикеев), которые обличали образ жизни высшего духовенства, систему поддержки местных властей («кормлений»), «дойку» крестьян, а особенно ростовщичество в церкви, начисление процентов на проценты и т.д.

Новый виток противостояния иосифлян и нестяжателей начался в 20-е годы XVI века на церковном соборе 1525 года. Документов его и связанного тематикой с ним Собора 1531 года не сохранилось и Мы с Вами знаем их итоги от публикаций стяжателей РПЦ МП. Так по их сведениям кружок Максима Грека и Вассиана подвергся полному разгрому. Максим Грек был обвинен в «порче» богослужебных книг и в тайных связях с турецким послом греком Скиндером. Максим приводил обоснование царской власти из письма Аристотеля своему питомцу Александру Македонскому: -

«Правитель должен сочетать в себе два качества, являющиеся частью наиболее великих и значительных: необходимо, чтобы народ его любил и восхищался им за его деяния.

Когда речь идет о греках (то же о Русском Народе Русскому Аристократу – Вождю В.М.), не спеши придавать значение сообщениям доносчика, пытающегося опорочить их в твоих глазах.
Не обижай другого приказом, идущим от тебя не как от правителя, а как от господина, не как от царя, а как от ненавистного тирана. Некоторые полагают, что не имеет значения, если правитель ненавидим, и не подчиняется закону: отсюда-то и вся злокозненность.

Твоя высшая власть будет еще более славной и почетной, если ты обратишь внимание на благосостояние народа. Властвовать над свободными и знатными людьми гораздо лучше, чем господствовать над рабами, пусть даже многочисленными.

Знай, что любое посягательство на достоинство гораздо ужаснее для свободных людей, чем посягательство на их состояние или тело. Ибо они охотно отдадут свое состояние и тело, лишь бы сохранить без ущерба свое благородство и достоинство (!!! В.М.).

Знай, что имеются три вещи, с помощью которых оставляют о себе добрую память и громкую славу. Первая — это хорошее законодательство …, вторая — это наука ведения войны …; третья — это основание городов (как центров Народной расовой культуры, скрепы Государства В.М.).
Помни, что время властно над всем, оно изничтожает деяния, рушит творения и изглаживает память, за исключением того, что останется высеченным в сердцах людей любовью, и что они будут передавать из поколения в поколение».

(по Духу это послание совпадало с письменным поздравлением К. Победоносцева на день совершенолетия своему царственному воспитаннику, будущему Императору Всероссийскому Александру Третьему (1845-1894 В.М.)

Но Максима Грека обвинили в потакании безбожной ереси языческих догматиков. Вассиана обвинили в отрицании божественности Христа. Вассиан был сослан в Тверской Отроч монастырь, Максим Грек - в Волоколамский (Иосифо-Волоцкий) монастырь под строгий надзор. Василий III развелся с Соломонией (по благославлению Собора В.М.), заточил ее в монастырь и женился на Елене Глинской, будущей матери Царя Ивана Грозного, племяннице выходца из Литвы князя Михаила Глинского, перешедшего на русскую службу.

В 1531 г. был созван новый церковный собор, который поменял меру наказания Вассиана и Максима Грека. В Тверской Отроч монастырь был сослан Максим Грек, а Вассиан занял его место в Иосифо-Волоцком монастыре, где вскоре умер. По словам оппозиционного князя Андрея Курбского, его уморили «презлые осифляне». Таким образом, нестяжатели вновь потерпели поражение от иосифлян, но, как показали дальнейшие события, они не смирились с поражением и продолжили борьбу уже в правление Ивана Грозного.

После смерти Василия III в 1533 г. великим князем стал его трехлетний сын Иван IV, более известный в русской истории как Иван Грозный. Сначала государством правила вдовствующая великая княгиня Елена Глинская (1534-1538), затем начался период боярского правления (1538-1547), когда у власти находились различные боярско-княжеские группировки Бельских, Шуйских и Глинских. В течение малолетства Ивана Грозного иосифляне значительно усилили свои позиции, а церковь расширила свои земельные владения, пользуясь слабостью светской власти. Однако после царского венчания Ивана IV и мощного народного восстания в Москве 1547 г. внутриполитическая ситуация в стране коренным образом изменилась. В ближнее окружение молодого московского государя вошли деятели «Рады избранных» Алексей Адашев, протопоп Сильвестр, митрополит Макарий и ряд других государственных деятелей, настроенных на реформы существующего государственного строя. Они позволили значительно укрепить внутреннее положение Московского государства и усилить центральную власть.

В центре внимания этой «Рады избранных» оказался, в том числе, и вопрос монастырского землевладения, поставленный на рассмотрение церковного собора 1551 года, который получил название Стоглавого (его постановления были изложены в 100 главах или статьях). В это время признанным главой «второй волны церковных нестяжателей» стал старец отдаленной Порфирьевой пустыни Артемий, решительный противник монастырского землевладения.

Свои взгляды Артемий изложил в послании Ивану Грозному весной 1551 г. Из текста становится ясно, что Артемий, выступая против монастырского землевладения, и допуская изъятие монастырских земель, по нестяжательному великорусски. Он убежденно не поддерживал их насильственной большевистской экспроприации.  Несколько видных деятелей русских природных нестяжателей в это время продвигаются на высокие церковные должности. В 1551 года рязанским епископом стал белозерский монах Кассиан, старец Артемий стал игуменом Троице-Сергиева монастыря, игумен Кирилло-Белозерского монастыря Афанасий занял кафедру суздальского епископа.

В 1551 году и Максима Грека перевели на покой в Троице-Сергиев монастырь. Митрополит Макарий внёс часть его поучений в Великие Четьи-Минеи (всего перу преподобного принадлежит до 365 текстов). К Максиму Греку, уже находившемуся в Троице-Сергиевом монастыре, неоднократно приезжал Иван Грозный, чтобы спросить совета по тому или иному вопросу. Максим Грек посоветовал царю, вместо поездок по монастырям, позаботиться о вдовах и сиротах погибших участников Казанских походов. Однако, по преданию, государь не прислушался к мнению старца и был «наказан» смертью малолетнего сына Дмитрия (от брака с царицей Анастасией). Во время речной прогулки с родителями маленький царевич был неловко подхвачен своим отцом из рук царицы Анастасии и утонул. Насколько достоверно это предание - вопрос спорный.

А историческим прототипом той дальнейшей большевистской экспроприации, против которой нестяжательно по великоруски противился старец Артемий, стал абсолютизм не русской, а уже иудохазарской по паразитическому духу Династии Романовых, и наглядным примером стали завоевательные «стяжательные» войны Царей - Алексея Михайловича и Петра Первого. Завоевательные войны продолжила и Династия Гогенцолернов в Правление Анны Иоанновны, Екатерины Великой и Александра Второго. Кавказская Война здесь имела иную подоплеку, я подробно осветил ее в работах цикла «Судьба Империй».
 
Идея паразитического приоритета голого могущества государства доминирует до сих пор в современных чаяниях «прохановцев», «православных царебожников» и «верных сталинистов», намертво смыкаясь деятельным вектором с идеологическими чаяниями обладания Мирового рабовладельческого Господства и безпредельного финансового Мирового Могущества от Мировых Глобалистов, Ростовщиков.

Император Петр Первый в конце своего Правления допустил решающую стратегическую и геополитическую имперско-государственную ошибку, предопределенную его западнической паразитической идейной либералистикой. Он не принял реальных имперских геополитических предложений Оттоманской Порты, переговорами, не выходя насильственно войнами за расовые имперские границы, поделить зоны имперского влияния на Кавказе, Юго-западе Руси, Малороссии и Дикой степи, Новороссии. И катастрофой ответного позорного Прутского похода фактически закончил свое Правление. А в государственную жизнь России он же запустил своей «демидовщиной», губительные антигосударственные процессы «приватизации» государственных предприятий своим клевретам, Демидовым и иным, с сопутствующей государственной политикой поощрения «стяжательного» приватного «экспорта», как государственно-частного спекулятивного либерального «торгашества.

Попутно Петр Первый положил начало государственному уничтожению природной Русской Аристократии. Наглядный пример здесь разрушение тульской и уральской промышленной «империи» Строгановых. Особо жестоким ударом по великоруским нестяжательным Традициям Русского Народа было запрещение Строгановым принимать на заводы работный беглый люд. То есть этим была окончательно отнята у Русского Народного Мiра свобода перемещения его деятельных сил по необъятным просторам Руси, как завершение первого этапа закабаления Русского Народа, начатая Годуновым с Семибоярщиной отменой Юрьева дня.

Сегодня этот процесс довершен «социалистами-коммунистами» руками советской власти, уничтожившей саму возможность для Русского Народа самодеятельного труда его насильственной идеологической пролетаризацией и таким же колхозным рабством русского крестьянства. Демократы довершили этот процесс развалив русское народное государственное общество структурно, ликвидировав предприятия и колхозы. Они просто добавили в воцарившийся либеральный внутригосударственный Хаос жесточайшую нищету, буквально погибающего от этого всестороннего геноцида Русского Народа.

Вот именно в этом социальном плане борьбы русского природного нестяжательства и либералистикой паразитизма и заключается смысл  Русской Истории. Как и ее непрерывность в обозримом периоде, начиная с разгрома Великим Князем Светославом в 964 году торгашеского форпоста низовий Волги и растворения Иудохазарии среди народов Кавказа, Крыма и Европы, как дальнейшего процесса мстительной поэтапной гибельной рабовладельческой либеризации Руси масонскими тайными методами либерального клана Мировых Глобалистов, Ростовщиков.

И это же определяет Нашу с Вами главную задачу, освободится от либеральной удавки либеральных иудохазарских и иных паразитов Русского Мiра, и вернутся в Нашей с Вами общественной жизни Русского Мiра, на Традиции Великоруской расовой Эстетики и методы русского расового «нестяжательства».

 Западные страны санитарно чистили свое народное черносотенное тело, ссылая нарушителей общественных порядков в многочисленные колонии, где у ссыльных была возможность хотя бы частичной деятельной реабилитации, примерно тем же процессом была на Руси и в России ссылка в Сибирь. Но все великоруские расовые общественные деяния Строгановых и иных Русских Аристократов, и это по великоруски расово деятельно совершенно неоспоримо, несоизмеримо высшие эстетические «нестяжательные» методы чистки этики общественного сознания народного тела, материалистического черносотенства Руси великорускими расовыми методами «коллективного безсознательного».