Про Модеста и его лошадь

Старая    лошадь  без  всякого удовольствия   жуя  овёс  и лениво отмахиваясь    хвостом  от обнаглевших,    назойливых  мух,   посмотрела   на  собственную  тень   и   подумала: « Я  готова     ещё   миллион   раз  отбрасывать тень, чем один раз копыта. Хуже гнилого  овса  да   овода  только   смерть».   Неожиданно, как  выстрел хлопнула   дверь Пятигорской   лечебницы, что  в   Ставропольском крае и   по  ступеням  высокого крыльца  забренькала   казачья  шашка  старшего вахмистра  казачьей  дружины  Модеста.     За   ним, едва  поспевая,  семенил  пузатый  военный   фельдшер   Митрофан   Пасечный. Он   был в   давно  нестираном  белом халате со  ржавыми  пятнами  крови  на   рукавах   и   на   животе.
                -Ну, гляди,каналья, коли   порошки  твои  кровохарканьне   и  хрипы  за  ребрами моими   не  сымут  возвращусь  да   порублю  тебя, как      кукурузу  в  поле!-потряс  он нагайкой   перед  красной, как   спелый   арбуз  рожей  Митрофана.      
                -Помогут,господин старший   вахмистр! Помогут не  сумлевайтесь! Не  надо  так  отчаиваться!-взявшись  за  стремя, помогая  сесть в седло Модесту,  затрещал  лекарь. -  Древнегреческий   эскулап  Гипократ  так , помнится  мне,    говорил:  „Отчаявшись, больной сам приближает себя к смерти.“
                -Это он  тебе  сам  сказал  или   сорока на  хвосте принесла?Я  и  Гипократа  твоего  порубаю  за  милую  душе! Небось  из   войска   атамана Зеленого! Слыхал?   Переметнулся  он,   гад,   в  большевитскую  Красную Армию!
        -Всё   бы  вам  рубать! Всё  бы  вам   шашкой  махать, господин     старший  вахмистр!  Доктор   тот  помер наших   прадедов ещё   на  свете  не  было! 
         -Буду    большевитскую  сволоту   рубать пока  рука   шашку  будет держать!- крикнул  Модест,  подбирая  поводья.- Не  отдадим  красной  смуте   матушку   Расею!  Бывай    сердобольный  фельдшер!  Говоришь  на  щавель да   редьку надо налегать? Воля  твоя!  Буду   потреблять! А как же   самогонка! От   одной чарки  сроду  не    отмахнусь!
    -Ни-ни-ни! Лучше   кринку   молока! – возразил   Модесту   сердобольный   фельдшер,  потом        погладил   с нежностью     лошадиную   морду, поправил  на     её   шее  гриву  и   сказал  в  сторону:
-Morte repulse. Haec mycobacterium.
Лошадь   фыркнула,  повела ушами и  повинуясь своему всаднику, пошла   шагом  на    широкую  дорогу.  Фельдшер  смотрел в  след  и  печально   думал,  что потрохам   вахмистра      всё одно, что редька, что хрен! Никакой    Гипократ   ему  уже не поможет. Лошадь  же,  не торопясь,   стуча  по  земле копытами, напрягла   память  и   вспомнила. По    латыни  «Мorte repulse»  переводится,  как     смерть не за  горами,  а  «Mycobacterium»   это   называние  болезни   туберкулёз. И  ещё   она  подумала,что  не надо,какой  бы  голодной  не  была, жрать овёс   с гнильцой.