Неразменный рубль. Часть вторая. Сказки деда Саши

Часть вторая

     Ну, что готовы узнать, что дальше - то было? Ну, так слушайте.
     Переехала к нам в село на жительство одна семья из “Больших Матюков” и была у них дочь лет двадцати. Звалась Акулиной. Девка, как говорится, на выданье. Да только никто замуж её брать не хотел. Славилась она хамством своим. Уж больно грубая, да бранная была.   Хотя лицом румяна, да  и осанкой х-о-р-о-ш-а. Если бы рот не открывала - то хоть сейчас под венец.
     Как какой юноша к ней подступится с красивыми словами и ухаживанием, так такое от неё услышит, что хоть караул кричи. Долго после этого даже к курям подойти боится. Да что там говорить: само - собой понятно, почему такая была. Ты ж знаешь, что за люди в “Больших Матюках” живут.
     Но надо отдать ей должное - матерных слов не произносила. Всё ж баба. Не по чину ей матюгаться.  Ей и обычных слов хватало.  Не буду примеров приводить, ты дальше и сам всё узнаешь.
    Ещё она дюже любопытна была. Где, кто пошептаться решит - так она тут как тут. Встанет и прислушивается. А то и вслед не поленится пойти, чтобы подглядеть за кем.
    Так ей любопытно стало – куда это по ночам мужики в лес шастают и обратно пьяные приходят и как телята мычат:
 – Му-му. Му-му.
    Пыталась сама у них выпытать. Да только ты знаешь, что боялись они лишнего болтнуть и тайну крепко хранили.
    Тогда решила она сама выследить куда они ходят.
    А девка - то она была не из пужливых. Сама кого хош заикой сделает.
    Дождалась однажды тёмной ночи да вслед за очередным искателем лёгкой наживы в лес - то и отправилась.
    Да! Вот значится, какие дела - то!
    Притаилась за деревом и таинство всё  своими глазами-то и узрела. После чего решила  сама удачу спытать и кладом энтим завладеть.
    Ага!
    В одну из ночей убедившись, что никто из мужиков сегодня в лес не идёт, отправилась к заветному месту.     Нашла его и стала землю руками разгребать. Да и чо тама разгребать-то. После стольких разгребаний до этого, земля словно пух стала. Сундук на поверхности быстро оказался.
    Как только она крышку-то подняла, так сразу и почувствовала, будто кто-то её пальцем в спину тычет, а затем и голос услышала:
   - Что, красавица? Никак клад нашла?
   Только она знала о том, что её ждёт и не испужалась а, повернувшись лицом к мужичку, спросила:
   - Ты чтоль его стережешь - то?
   - Да!!! – жутким голосом взвопил мужичок. Видать спужать девку хотел чудак.
    Хе! Хе!
   - Ты чаго разорался тут на весь лес? Хрен стоеросовый. Мухоморов чо-ли объелся?  Пень трухлявый. Где это видано, чтобы так с девками обходиться в тёмном лесу. В спину им пальцами тыкать. Совсем стыд потерял, оглобля гнилая. Коряга замшелая.
    - Но! Но! Не очень-то тут, – остановил её мужичок.
    - Лучше расскажи, как тебя зовут и зачем сюда явилась? Может всё - таки клад мой тебе нужен?
     - Да зачем мне это ... (тут она назвала клад словом, которым называют то, от чего люди без сожаления избавляются ежедневно). – Ну, ты сам знаш…
     На клад твой мне наплевать.  Звать меня Акулина, а сюда я из интересу пришла. Хочу посмотреть на финтифлюшки дурацкие, что в сундуке твоём хранятся, а ежели понравятся, то и с собой взять могу  дрянь эту.
    Сказала она, конечно, не подумавши - от злости своей и вредности.
     Мда!
    - И давно ты тут сидишь, дурень? Не надоело ещё чо-ли? Попа твоя ещё не отсохла из-за сидения на карачках? Ха!Ха! – рассмеялась довольная своей шуткой Акулина.
   - Ох, надоело, красавица.  Уж совсем загрустил. Да только в последнее время мужики ваши мне скучать не дают. Весело время проводить с ними стал. И поют мне и пляшут.  Только  пужливые очень, не чета тебе. Да и на спиртное хилые.  Может, ты посильней их будешь? А? Не желаешь – ли силами в сём предмете со мной померяться? Коль осилишь меня до первых петухов, то считай клад твой и меня, красавица, от заговора освободишь.     Дело в том, что состоял я в ватаге атамана Кудеяра. Грабили мы честной народ на дорогах и на реках. Добра много добывали, большей частью на чёрный день в землю зарывали. Да всё с заговорами, чтобы никто, кроме нас ими воспользоваться не мог. А однажды, когда очередной клад закапывать стали, решили сотоварищи меня сторожем тут навсегда оставить, да и удушили  прямо на нём, сотворив заговор, что распадутся чары на него только после того, как перепьёт меня кто-либо. Знали ироды про мою слабость. Да видать сгинули все где-то. Не идут за своими сокровищами.
   - То-то я смотрю у тебя зенки такие выпученные. Видать от удушения из глазниц повылазили? – Ха!Ха!Ха!
   - Ох, и грубиянка же ты, хоть и девица. Никакой чуткости в тебе нет и уважения к чужой беде. Ну, да ладно! Согласна? Али нет?
   -  Согласна-то я, согласна. Да  только вот что, дурень мохнорылый, у меня своё условие есть. Ты тут совсем одичал и умом тронулся. Где это видано, чтобы девки водку хлестали как мужики. Ты меня угощай винами сладкими, заморскими, ликёрами, да наливками разными…
     Зная заранее про состязание с водкой, она решила, что других напитков у мужичка нет, и тот уступит ей клад,  просто так.  Но, однако, ошиблась.
     Тут же появился коврик, а на нём бутылки с винами токайскими, да бургундскими, ликерами бенедиктинскими, да  таллиннскими, наливками вишнёвыми, да малиновыми.
      Ну, что ж значится - деваться некуда. Придётся всё это добро пить. Никто меня за язык- то не тянул, подумала Акулина.
     Но не из тех  она была, что сразу сдаются. Решила  мужичка и тут перехитрить.
     - Ты когда кубок свой выпьешь, так выдыхай и крякай  в сторону, а то неприлично сивухой барышне в лицо дышать- то.  Понял, недоумок?
    - Что ж мы разбойники невежи, какие? Чай приличиям обучены, хоть и душегубы. Будь, по-твоему – согласился с её условиями мужичок.
    И приступили…
    Мужичок выпьет. В сторону отвернется и выдыхает – Ху! Хорошо прошла.
    А Акулина в это время вино-то своё через левое плечо незаметно и выливает. Благо и совсем темно стало. И луна, и звёзды попрятались. Не видать ничего вокруг.
    Долго они так кубками махали, пока петухи не закукарекали.
    - Ну, что ж, Акулина.  Победила ты меня. Твоя взяла. Забирай  клад, сколько унести сможешь. Да вот тебе рубль серебряный. Поможет он тебе культурной стать. Только ни кому про наше дело не рассказывай, а то беда будет. Ступай.
   Нагребла Акулина в мешок добра всякого, сколько унести могла, да и домой отправилась. А мужичку, который предложил ей помочь тот мешок нести, посоветовала идти в то место, из которого ноги у всех людей растут.
     Ну, что с неё взять. Некультурная.
    Притащила Акулина свой мешок в дом, да давай кричать:    - Маманя! Батяня! Глядите чего я принесла.
    Да и вывалила к их ногам  из мешка то, что в нём было.
    И  что бы вы думали?
    Да! Да! То самое, чем клад в лесу назвала. Видать пока несла, все драгоценности в человеческие отходы-то и превратились.
    Во как! А никто её за поганый язык-то не тянул, когда мужичок  спрашивал, нужен ли ей клад?
    - И за что ж нас Господь покарал? Наградил такой дурой и грубиянкой неотесанной. Все люди в дом добро несут, а наша - то гляди чего притащила, - заохали родители.
    И так этот случай позорный на девку Акулину повлиял, что в воскресный день поехала она на ярмарку, да на весь рубль, мужичком даденный, накупила всяческих умных книжиц, в которых говорилось про то, как в благородном обществе изъясняться надобно, да и про прочие культурные манеры. Не побежала, как мужики в кабак халявную водку пить.
    Во как! Ага!
    Поначалу Акулина только одно волшебное слово в тех книжках вычитала и запомнила, но  оно ей не очень помогало, только сильно удивляло окружающих.
    Придёт бывалоча в лавку и говорит приказчику: - А дай - ка ты  мнё, фуфёла вяленная, полфунта сахару и вязанку баранок. П о ж а л у й с т а.
    На эти  её слова давали поначалу не того, что просила, а обещание надавать пендюлей. Но потом она и другие хорошие слова из этих книжиц узнала. Порой такие словесные выкрутасы выдавать стала, что хоть стой, хоть падай:
     - Сударь! Будьте так добры. Не откажите в любезности. Ежели Вас не затруднит. Отвести мне, пожалуйста, того-то и того- то. Премного  благодарна. Большое вам мерси.
     Во как! Да!
    А мужичок лесной - то и говорил, для чего рубль даден…
    А вскорости и жених подвернулся. Купец молодой из городу. Увидел её и тотчас влюбился. Всё ж красавица была, да и манерам  благородным обученная - всяким там «мин плизирам».
     Так клад и лежит в земле до сих пор. Своего часа ждёт.
     Да!  Айда! Копай! Ежели умом и здоровьем крепок.