Глава вторая. Любовь моей жизни

 Мама, каждый раз собирая нас в дорогу, все эти годы молчаливо и терпеливо жила от встречи к встрече. Только сейчас я начинаю немного понимать ее боль, слезы и некоторые слова. Поражаюсь ее выдержке. Восхищаюсь мудростью. Любовь — спасительный маяк, ведущий по жизни. Оберег и поддержка с первых дней. Сокровище. Награда. Имя моей мамы. Как идеально оно ей подходит!
  Любовь Кузнецова родилась 7 июня 1960 года в маленьком хуторе Западном Краснодарского края. Она младшая из трех сестер.
 Ранние воспоминания девочки связаны с противостоянием ее отца перед безжалостной болезнью. Грустные, волнующие картинки ожидания чего-то страшного венчаются последним рождественским вечером. Маленькая Любочка приготовила стишок для папы. Он попросил рассказать его завтра, но в ночь с седьмого на восьмое января 1969 года ушел из жизни…
 Когда девочке исполнилось девять лет, дед Яков забрал ее к себе. Он вырастил маму в духовной любви, воспитал и обучил всему, что умел сам. Показал, как управляться с полевыми работами и домашним хозяйством, вязать веники и прививать черенки деревьев, кроить одежду и строчить на швейной машинке. До сих пор он разговаривает со мной словами старорусских присказок, потешных стишков и песенок, которые звучат в речи моей мамы.
  Савенков Яков Никитович, примерно 1899 года рождения (точной даты он не знал) с отличием окончил четыре класса Курской православной духовной семинарии, работал в церковно — приходской школе, служил дьячком при церкви. Прошел две войны. В годы Великой Отечественной был переведен ротным писарем. Все время вместе с ним была тетрадка «Боевой путь Савенкова Якова». За 12 лет до смерти он полностью ослеп, но продолжал вести дневник, записывая свои воспоминания на ощупь, между двумя приложенными линейками. Умер в 1985-м.
 У мамы  до сих пор хранятся его швейная машинка «Зингер», старые часы с боем и фотографии саманной хаты — дома, который он построил, вернувшись с фронта в село Коноково, Успенского района. В его теплых глиняных стенах прошла молодость мамы и мое детство.
 Низкий поклон этому человеку за православную веру, которую он пронес через непростую жизнь. За старую, потрепанную Библию, много раз перечитанную им от начала до конца. За молитву, звучавшую в окопах и над детской кроваткой. Наши предки никогда не исчезнут, не забудутся, не станут прошлым.
***
После школы мама пошла в швейный цех и быстро стала там ценным работником. Дома по ночам, словно волшебник, мастерила что-то невероятное из кусочков тканей, ленточек, пуговок. Игра вертящейся катушки под монотонный стук иглы завораживали. А старая дедовская реликвия увлекала в мир швейной магии. Хотелось быть рядышком, повторять и учиться. От маминой старшей сестры к нам переходили стопки популярных в то время журналов BURDA с выкройками красивых фасонов платьев и блуз. Ненужные кусочки тканей попадали в мою коллекцию. К тому времени у меня уже была настоящая сокровищница - яркие, ажурные, шелковые, бархатные лоскуты.  Каждый со своей историей!
Однажды я осталась одна, достала «Зингер», надела ремень, вдела нитки. Все, как показывала мама. Сшивала обрезки, тренировала ровную строчку. Но недолго. Что-то пошло не так, и швейная игла сломалась. Конечно, я испугалась! Признаться в этой трагедии не решилась бы ни под каким предлогом: вдруг мама больше не доверит шить вместе с ней? Убрала машинку обратно и ждала. А через время даже позабыла о случившемся. И вот в один из вечеров мама села за свою работу. Я мигом отправилась в кровать и изо всех сил сжимала веки.  Но мама не обращая внимание на мой сон, как бы раздумывая вслух, заговорила о неожиданной неприятности… Было стыдно! Но рассказала об этом спустя лет десять. Правда, она уже о том случае даже не вспомнила.
***
Жена тренера — это героическая профессия. Нужна особая мудрость и терпение, чтобы сохранить очаг, любовь, семью. Трудно согласиться, что ты всегда на втором месте после спорта. Сначала молодая мама поддерживала отца, как спортсмена, переживая вместе с ним неудачные старты и новые достижения. Затем встречала его с соревнований, уже в качестве тренера.  Помню один из дней: папа вернулся с командировки, его воспитанник выполнил норматив мастера спорта. Для всех это была настоящая радость! Вечером пришел широкоплечий, атлетически сложенный красавец. Мама нажарила большую сковородку картошки с луком. Не знаю почему, но в тот раз это было особенно вкусно. 
    Когда мы с папой впервые уехали на сборы, родителям было по 40 лет. Последний раз выступили на Кубке России в 2015 году. Им тогда было по 55! Пятнадцать лет - время тяжелых разлук и долгожданных встреч. Мама признается: самые трудные дни — первая неделя, когда мы уезжали из дома. Не представляю, как она жила эти невыносимые, одинокие годы! Чего стоит молодой женщине вдруг проснуться в тишине и одиночестве, после шумных семейных дней? Говорит: первое время поддавалась апатии и унынию. Потом научилась быстро приводить себя в порядок. Главное лекарство от хандры — труд. У нас был идеально ухоженный огород, цветник, сад. Всевозможные кустарники и травы: северная арония и южная хурма с финиками. Мама сохранялась к нашему приезду самые лучшие ягодки облепихи, ежевики, кизила разных сортов, цветов и вкусов. Мне сейчас стыдно и обидно: мы ни разу не взяли маму с собой. Боялись, что это может нарушить концентрацию, настрой, помешать выступлению. Ни на одних соревнованиях она не присутствовала в зале. Вспоминаю лишь несколько —  три-четыре промежуточных старта недалеко от дома. Настолько мы были зациклены! Насколько эгоистичны и жестоки по отношению к ней!
 Прошу у нее прощения за все — за нашу резкость в словах и за глупость в поступках. Благодарю за каждую проведенную ночь у телефона, в ожидании весточки с другого конца земли. За ее многочисленные материнские молитвы — мое спасение.