Щёлковская. Из любви

ЩЁЛКОВСКАЯ

Из любви

Нас было пятеро. Пятеро ещё не рождённых, но уже посланных на смерть. Мы знали, что судьба не может благоволить всем и кого-то мы потеряем. Да только никто не ожидал стать частью её дьявольского эксперимента.

Если бы я верил в переселение душ, стало бы ясно, что нам пятерым эта жизнь дана за прошлые прегрешения. Всем нашим существом владела женщина, казавшаяся спасением, но ниспосланная в наказание. Она уничтожала нас по очереди, чтобы боль с каждым разом преумножалась.

Моему старшему брату она оторвала голову, когда он не смог освободиться от своей скорлупы. После ещё несколько дней ухаживала и подкармливала его, как будто он мог ожить. Как бы ей понравилось, впихивай я ложками йогурт в её безголовое тело? Второму брату понадобилась пересадка, операция прошла неудачно, но жизнь ещё не отпускала. Наш персональный дьявол не принимал такой исход и брата отправили самолетом куда-то, чтобы добить там. Мы больше не видели ни его, ни его тела.
Третий был самым красивым и сильным из нас. Я молил, чтобы он мог противостоять ей и отомстить за остальных. Я видел, она не может с ним справиться. Она понимала это тоже и приняла свои меры. Есть эпидемии, которые нельзя победить, и брата отправили в центр такой чумы. Лишь недолгое время мы получали вести от него. Вскоре связь прервалась...

Мой младший брат оказался самым мудрым из нас. Он умер, не родившись. Он не испытал боль, страх, жажду и сострадание. Он выбрал остаться в том состоянии, в котором пришёл. Это противоречит закону сохранения, но это лучшее, что можно было выбрать в нашем положении.

Я был четвертым и самым слабым, хрупким и мелким. Я рос очень плохо, но продержался дольше других. Это я видел смерть всех, и это моё главное наказание. Нет…есть кое-что ещё. Догадка, что не покидает меня. Всё, что творила с нами эта женщина, всё, что нас убивало, было из любви. Она любила каждого из нас, и я не хочу знать любви губительней! Оторвала голову старшему, когда хотела освободить его от остатков скорлупы. Пыталась помочь вырасти второму, но повредила корни при пересадке. Отдала третьего, чтобы за ним ухаживали во время отъезда, а он что-то подхватил и погиб. За мной она ухаживала больше всех, и теперь я считаю каждый вдох, которой ещё могу сделать. Она извела сначала мою семью, а теперь и меня. Но во всей ненависти, что осталась во мне, я вижу теперь иное чувство. Я лежу на дне пакета среди луковой шелухи и других мертвецов, но всё ещё чувствую на своих стеблях её поцелуи. Всё ещё слышу, как она радуется моим новым листьям и как плачет из-за своей фатальной ошибки. Я ухожу из этого мира с любовью и ненавистью одновременно, вот моё самое страшное наказание.