Матч Митчел, Часть 3

CHAPTER III

After I met Mitch and after we saw the fight and the wedding, we went out to Montgomery's woods a few times in the afternoon when school was over. But we couldn't do much, because first we read "Tom Sawyer" along settin' on stumps and logs. We had to get the idea into our heads better; at least I did, because now we was about to carry out what Tom had done and wrote about—or what Mark Twain had wrote about for him. So we'd no sooner dig a few spadefuls than it would be gettin' dark, and we'd have to go home.


Sitting on Logs

One evening it began to rain and then thunder and lightnin', and we stood in a kind of shed for a bit, when all of a sudden I felt creepy and tingly, and saw a flash, followed by awful thunder; and of course I knew I had got a shock. Perry Strickland had been killed the summer before just this a way; and it seemed like once in a while God just launched out like you'd swat a fly, and took somebody; and of course you couldn't tell who He was goin' to come after next. Things like this, besides lots of other things, my grandpa's prayers and other things, had made me think a lot of religion, so as to be ready if I was to be took by lightnin' or drownin' or anything suddent. And some of the boys said that if you was drowned and didn't have nothin' on, you'd be kept out of heaven, and sent to a place of punishment. So it began to look like they was a lot of things to think about and be careful of.


Almost Struck

I hadn't told Mitch because I didn't know just how he'd take it, even if he was a preacher's son; but I'd been goin' at nights sometimes down at a revival or protracted meeting at the church, not Mr. Miller's, but another church, a Baptist, I believe, or maybe Campbellite. And I had listened to the revivalist and heard the singin' and the experience speeches. And heard the revivalist say that you had to be immersed, that baptized meant to be put clear under, and that sprinklin' wouldn't do.

So I got Mitch to go the next night after the wedding, to see what he thought, but also to pay him back a little for takin' me to the fight and to the wedding. We went in together and sat down pretty fur back, and the meeting began. A man got up pretty fat and good natured, with a voice that just went into you like when you push one key of the organ down and keep pumpin'. And he said a long prayer and asked for light and help, and for light to shine in the hearts of the people present, so as to show 'em their sin; and to save people from death, and from sudden death, and if they died, then that they might be ready and be saved. And he asked for power to preach the gospel and for humbleness and understanding to receive the gospel after it was preached. And so on for a good while. And a good many said, "Amen." And then they sang "Angel Voices Ever Singing." Then the revivalist asked for songs and somebody called out, "Away in a Manger, No Crib for a Bed"; and they sang that. He asked for another one—and somebody called out, "There Were Ninety and Nine that Safely Lay." And somebody else wanted "I was a Wandering Sheep." And so it went till you could kind of feel things workin' up like when the lightning made me tingle. Then this revivalist preached a bit and talked about salvation and baptism, and about believin' and being baptized in order to be saved. Then they had another song, "Work, for the Night is Coming"; and then the revivalist called for experience speeches. And old John Doud, the photographer, got up first, right away. He was bald and one of his eyes was out; he was fat and his mouth watered. And he began to tell what religion had done for him; how before he got religion nobody could live with him, he was so selfish and cross; how he was mean to his wife, and how he drank sometimes. And now he was all different; he was happy all the day and agreeable to everybody and had been good to his wife before she died, and generous to everybody and didn't care whether he had a dollar in his pocket or a coat on his back so long as he could help somebody; and how he hated drink now—couldn't bear the sight of it; and he was thankful and ready to die any minute and go to the blest in heaven and meet his wife, who was there. Lots of people talked right out loud while he was speakin' and said, "Yes," "That's it," "That's what it does for you," and such like. And he sat down, but popped right up again and said there was a man in town who needed the prayers of the church and he says, "You all know him—Joe Pink." Of course we all knew Joe Pink, who was the honorariest man in town, and a good deal in jail.
*
Глава III После того, как я встретил Митча и после того, как мы увидели драку и свадьбу, мы несколько раз днем ;;шли в леса Монтгомери, когда школа заканчивалась. Но мы ничего не могли поделать, потому что сначала мы читали «Том Сойер» вдоль пней и бревен. Мы должны были лучше понять эту идею; По крайней мере, я сделал, потому что теперь мы собирались выполнить то, что Том сделал и написал - или то, что Марк Твен написал для него. Таким образом, мы не успеем выкопать несколько лопаток, как станет темно, и нам придется идти домой.

Сидя на бревнах Однажды вечером начался дождь, а затем гром и молния, и мы немного стояли в своего рода сарае, когда внезапно я почувствовал жуткое и покалывание и увидел вспышку, сопровождаемую ужасным громом; И конечно я знал, что получил шок. Перри Стрикленд был убит летом до этого; И казалось, что время от времени Бог просто вышел, как будто ты махал мухой и кого-то забрал; И, конечно, вы не могли сказать, кто Он собирался прийти после следующего. Подобные вещи, помимо множества других вещей, молитв моего дедушки и других вещей, заставили меня задуматься о религии, чтобы быть готовым, если меня заберут молнией, или утонут, или что-то в этом роде. И некоторые из мальчиков сказали, что если ты утонешь и на тебе ничего не останется, тебя не пускают в небеса и отправят на место наказания. Таким образом, это начало казаться, что они были о многих вещах, чтобы думать и быть осторожными.

Почти пораженный, я не сказал Митчу, потому что я не знал, как он это воспримет, даже если он был сыном проповедника; Но я ходил по ночам, иногда вниз, на пробуждение или длительное собрание в церкви, не в церкви мистера Миллера, а в другой церкви, я думаю, баптист или, может быть, Кэмпбеллит. И я слушал возрожденца и слышал пение и опытные речи. И слышал, как возрожденец сказал, что вы должны быть погружены, что крещение означало, что его нужно очистить, и что спринклин не подойдет. Поэтому я попросил Митча пойти на следующую ночь после свадьбы, чтобы посмотреть, что он думает, а также заплатить ему немного за то, что взял меня на бой и на свадьбу. Мы пошли вместе и уселись обратно, и встреча началась. Мужчина встал довольно толстый и добродушный, с голосом, который звучит в тебе, как когда ты нажимаешь одну клавишу на органе и продолжаешь прокачивать. И он произнес долгую молитву и попросил света и помощи, и чтобы свет сиял в сердцах присутствующих, чтобы показать им их грех; И чтобы спасти людей от смерти и от внезапной смерти, и если они умрут, тогда они будут готовы и будут спасены. И он попросил силы проповедовать Евангелие и смирения и понимания, чтобы получить Евангелие после его проповеди. И так далее. И многие сказали: «Аминь». А потом они пели «Голоса ангелов, вечно поющие». Тогда возрожденец попросил песни, и кто-то крикнул: «Прочь в яслях, нет кроватки для кровати»; И они пели это. Он попросил еще один - и кто-то крикнул: «Девяносто девять были в безопасности». А кто-то еще хотел: «Я был Бродячими Овцами». И так продолжалось до тех пор, пока вы не почувствовали, что все работает так, как будто молния заставила меня покалывать. Затем этот возрожденец немного проповедовал и говорил о спасении и крещении, а также о вере и крещении, чтобы спастись. Затем у них была другая песня «Работа, потому что грядет ночь»; И тогда возрожденец призывал к речам опыта. И старый Джон Дауд, фотограф, встал первым, сразу же. Он был лысым, и один из его глаз отсутствовал; Он был толстый и его рот поливал. И он начал рассказывать, что религия сделала для него; Как до того, как он получил религию, никто не мог жить с ним, он был таким эгоистичным и сердитым; Как он был жесток с женой, и как он иногда пил. И теперь он был совсем другим; Он был счастлив в течение всего дня и был приятен для всех и был добр к своей жене до ее смерти, и щедр ко всем, и ему было все равно, есть ли у него доллар в кармане или пальто на спине, пока он может помочь Кто-то; И как он ненавидел пить сейчас - не мог вынести этого; И он был благодарен и готов умереть в любую минуту и ;;пойти на благословение на небесах и встретить свою жену, которая была там. Многие люди говорили прямо вслух, пока он говорил, и говорили: «Да», «Вот и все», «Вот что это делает для вас», и тому подобное. И он сел, но снова подошел и сказал, что в городе есть человек, которому нужны молитвы церкви, и он говорит: «Вы все его знаете - Джо Пинк». Конечно, мы все знали Джо Пинка, который был самым честным человеком в городе, и много в тюрьме.
*
 

John Doud

Then Harry Bailey got up. He'd had religion before several times. Every winter he got it if there was a revival; and if somebody had a new way of being baptized, he'd try it. He went on to say that he'd been sprinkled and dipped; that he'd had the double baptism of bein' sprinkled and dipped, but he'd never been really immersed—baptized; and now he knew it was the only thing and he'd been livin' in sin all these years. They said halleluyah to that, and everybody began to shake his hand, and pat him on the back, till pretty soon he keeled over in a fit like he had sometimes, and the revivalist said—"Just stand back—he may have the gift of tongues and begin to prophesy." But Harry just laid there kind a kickin' like a chicken with its head off and finally got up and sat down ready to be received into the church when they had the general baptism. They had a kind of tank under the pulpit, and when they got enough to make it worth while, the revivalist put on rubber boots and stepped down into this here tank and received 'em as they came to him, puttin' 'em clear under and then takin' 'em out.


Mrs. Penny

After Harry Bailey talked, Mrs. Penny talked. She said she could do more washin' since she got into the church than ever, and that it had been the makin' of her. John Cruzan, a fighter, said he hadn't wanted to hurt a livin' soul since he was baptized. And so it went.

Mitch was settin' on the end of the seat next the aisle, and I was on the inside. Pretty soon the revivalist came down and spied Mitch. He just saw him as a boy, and didn't know who he was. Just then they were singin' "Knockin', Knockin', Who is There?" And it was dreadful solemn, some were moaning, others crying out, some were clappin' their hands, and lots were being talked to to bring 'em over. So this revivalist kneeled down and says to Mitch:


Are You Saved, My Little Friend

"Are you saved, my little friend?"

Mitch says, "Maybe, I don't know."

"Maybe," says he. "Well, don't you want to be certain to escape the condemnation?"

"I'd like to," says Mitch.

"This is the accepted time, and you can't afford to say maybe, you must say I am sure—I know it. What is your name?"

"Mitch Miller."

"Well, Mitch, have you had the advantages of a Bible training?"

"Yes, sir."

"You've read it a little?"

"All of it."

"Do you believe it?"

"Yes, sir."

"Well, then, why don't you stand up right now and say I believe it and come into the church?"

"I'd like to hear more about it."

"What part of it?"

"Baptism."
"There's nothing more to say, Mitch. The Bible says believe and be baptized. Baptized means to be immersed. The Bible doesn't say believe and be sprinkled, or believe and be dipped. It says believe and be baptized. You have it plain, and the duty is plain. You can come in now while you are young and before the grasshopper is a burden, or you can wait until the days of sin come about you, and your eyes are blinded with scales and then try to come in. And maybe by that time you will have lost interest and be hardened; or you may die in sin while saying 'maybe' and not 'I'm sure.' Now what do you say?"

And Mitch says, "I won't to-night anyway."

Then the revivalist said, "Do you remember the rich man to whom the Lord said, 'Thou fool, this night thy soul shall be required of thee'?"

Mitch says, "Yes, he was braggin' about his barns and that he had food laid up for many days. I'm not braggin' about anything; I'm not rich or grown up, and that part of the Bible don't apply to me."

"Ah," said the revivalist, just like that, "it all applies to you and to me—and it's Satan that tells it doesn't; and here you are a bright boy that has read the Bible and you hesitate and argue while Jesus is waitin'. But the time will come when Jesus won't wait—when the gates will be shut. And Jesus will be in heaven with His own, and all the rest will be in the pit, burning with eternal fire. Don't you believe this?"

Mitch says, "No."

"Then you don't believe the Bible. Who have you heard talk these subjects?"

"My pa."

"What does he do, Mitchie?"

"He's a preacher."

The revivalist was stunned, and he looked at Mitch and kind of started to get away from him. Then Mitch says: "My pa debated baptism with another preacher last winter and beat him. I believe in sprinklin'. I've been sprinkled, and I will let it stay that way until I'm convinced."

Then the revivalist says: "Take your chance, my little friend," and went away. The meeting ended and we went home. To-morrow was Saturday, and we were going to dig for treasure.
*
Джон Дауд Затем Гарри Бэйли встал. Раньше у него была религия несколько раз. Каждую зиму он получал его, если было пробуждение; И если бы у кого-то был новый способ крещения, он бы попробовал это. Он продолжал говорить, что его окропили и окунули; Что он имел двойное крещение: он был окроплен и опущен, но он никогда не был действительно погружен - крещен; И теперь он знал, что это единственное, и все эти годы он пребывал во грехе. Они сказали «Аллилуйя» на это, и все начали пожимать ему руку и похлопывать его по спине, пока довольно скоро он не упал в обморок, как это было иногда, и возрождающий сказал: «Просто отойди - у него может быть дар Языков и начать пророчествовать '. Но Гарри просто лежал там, как пинок, как курица, с отрубленной головой, и, наконец, встал и сел, готовый быть принятым в церковь, когда у них было общее крещение. У них был какой-то танк под кафедрой, и когда они получили достаточно, чтобы это того стоило, возрожденец надел резиновые сапоги, шагнул в этот здесь танк и получил их, когда они подошли к нему, вставив их под И затем забираю их.

Миссис Пенни После того, как Гарри Бейли заговорил, миссис Пенни заговорила. Она сказала, что может сделать больше стирки с тех пор, как вошла в церковь, чем когда-либо, и что это было ее главным делом. Джон Крузан, боец, сказал, что не хотел причинять вреда душе живого с тех пор, как его крестили. И так поехали. Митч сидел на конце сиденья рядом с проходом, а я был внутри. Довольно скоро возродившийся спустился и увидел Митча. Он просто видел его мальчиком и не знал, кто он такой. Как раз тогда они пели 'Knockin ', Knockin', Кто там?' И это было ужасно торжественно, некоторые стонали, другие плакали, некоторые хлопали в ладоши, и многие разговаривали, чтобы привести их. Итак, этот возрожденец опустился на колени и сказал Митчу:

Ты спасен, мой маленький друг 'Ты спасен, мой маленький друг?' Митч говорит: «Может быть, я не знаю». «Может быть, - говорит он. 'Ну, разве ты не хочешь быть уверенным, что избежишь осуждения?' «Я бы хотел», - говорит Митч. «Это приемлемое время, и вы не можете позволить себе сказать, может быть, вы должны сказать, что я уверен - я знаю это. Как вас зовут?» 'Митч Миллер'. 'Хорошо, Митч, у тебя были преимущества библейского обучения?' 'Да сэр.' 'Вы читали это немного?' 'Все это.' 'Ты веришь в это?' 'Да сэр.' «Ну, тогда почему бы тебе не встать прямо сейчас и не сказать, что я верю этому, и войти в церковь?» «Я хотел бы услышать больше об этом». 'Какая часть этого?' 'Крещение.' «Больше нечего сказать, Митч. Библия говорит, что верь и крестись. Крещение означает быть погруженным. Библия не говорит, верь и окропляйся, или верь и погружайся. Она говорит, верь и крестись. У тебя есть это». Ясно, и обязанность ясна. Вы можете войти сейчас, когда вы молоды и до того, как кузнечик станет бременем, или вы можете подождать, пока дни греха не наступят, и ваши глаза ослеплены чешуей, а затем попытаться прийти В. И, возможно, к тому времени вы потеряете интерес и будете ожесточены, или вы можете умереть в грехе, говоря «возможно», а не «Я уверен». Теперь что ты скажешь? И Митч говорит: «Я все равно не буду сегодня вечером». Тогда возрожденец сказал: «Ты помнишь богатого человека, которому Господь сказал:« Ты дурак, этой ночью от тебя будет требоваться твоя душа »?» Митч говорит: «Да, он хвастался« своими амбарами и тем, что у него много дней лежала пища. Я ни о чем не хвастаюсь; я не богат или не вырос, и эта часть Библии не ». Не относится ко мне. ' «Ах, - сказал возрожденец, просто так, - все это относится и к вам, и ко мне - и это говорит сатана, а это не так; и вот вы - умный мальчик, который читал Библию, и вы колеблетесь и спорите, пока Иисус ждет. Но придет время, когда Иисус не будет ждать - когда ворота будут закрыты. И Иисус будет на Своих небесах, а все остальные будут в яме, пылающей вечным огнем. Дон Ты в это веришь? Митч говорит: «Нет» «Тогда вы не верите Библии. Кто вы слышали, чтобы говорить на эти темы?» 'Мой отец.' 'Что он делает, Митчи?' «Он проповедник». Возрожденец был ошеломлен, и он посмотрел на Митча и как бы начал убегать от него. Затем Митч говорит: «Мой папа обсуждал крещение с другим проповедником прошлой зимой и избил его. Я верю в кропотку». Меня окропили, и я позволю этому оставаться таким до тех пор, пока я не буду убежден ». Тогда возрожденец говорит: «Поверь мне, мой маленький друг», и ушел. Встреча закончилась, и мы пошли домой. Завтра была суббота, и мы собирались копать сокровища.