Пока море не высохнет. Глава 6

Ветер нежно прикасается к ветхим листьям, что срываются с ветвей совершая вальс, чтобы в последний раз почувствовать себя любимыми ветром, и пасть на землю растворившись под ногами хорошеньких женщин. За холодными стенами аббатства раздались голоса монахинь, что читали молитвы только в самые глубокие ночи, и от их шепота по спине скатывались капли нервного пота, какой преодолеть я просто не могла. И если бы я только знала, что смерть найдет меня в стенах аббатства, то никогда бы не просила убежище в божьем доме, где свирепствует зло. Прогнать прочь зло оказывает иногда очень сложно, и даже невозможно, но только разве могла ли я предположить хотя бы на секунду, что стану жертвой монахини? Горько от одной мысли, что у меня могло быть все, и сейчас я все это потеряю. Страшно смотреть в глаза смерти. Особенно, когда у смерти такие красивые глаза. Умереть придется, Боже, но только не сейчас…

-Клод, прошу Вас…-шептала сдавленным горлом я не сдерживая горьких слез, что скатывались по щекам вниз ударяясь о острое лезвие.-пожалуйста, не берегите грех на душу…-мой голос становился более хриплым, сдавленным.-Клод, прошу…-глаза скруглились, рука девушка дрогнула.-молю, простите…
-Что ты знаешь о боли?-с ее глаз сорвалась предательская слеза.-что ты знаешь о боли?-опустив руку, она стряхнула мелкие капли соленых слез, но сдерживаться было просто невыносимо. Клод швырнула кинжал в сторону, и сев на корточки, закрыла лицо руками не сдерживая горьких, крупных слез.-ты разбила мою жизнь.
-Почему я?-склонившись над девушкой шепотом спросила я.-почему Вы не вините короля?
-Все вокруг говорили, что не быть нам долго вместе, но только я, Габри, верная до последнего вздоха ему. И к чему привела моя преданность?-сквозь зубы прошипела Клод.-боль…ее невозможно прогнать вон, когда воешь волком от удушающей тоски и зависти, что ты можешь обнять его, а я должна быть здесь. Габри, ты просто не понимаешь, как это страшно. Мрак. Он окутывает мою душу с каждым днем все сильнее, и невозможно ничего сделать. Рядом с тобой неотступно тепло его глаз, но только ты словно этого не замечаешь. С болью я смотрю на небеса, и все из-за того, что не могу любить этого мужчину. Я оставила за спиной судьбу без всякого сожаления, но только теплиться в душе одна надежда, что однажды, я смогу вновь появиться при Версале и посмотреть ему в глаза. Пусть даже если ты станешь новой королевой, и будешь ненавидеть меня всей душой, но свою стрелу я пущу в его бесстыдные глаза.-я хотела было положить руку ей на плечо, но Клод дернулась.-убирайся отсюда прочь, чтобы я больше не видела твоего смазливого личика, Габри, пошла отсюда, убирайся!-кричала Клод и я не смела ослушаться ее.

Холодный ветер пронизывал мое тело своими острыми иголками, и я чувствовала, как кожа покрывается россыпью резких мурашек, что спустя несколько секунд пропадают. Мне было жаль Клод, но только за свою жизнь боялась я больше, и не смела ослушаться приказа той, кто хотел моей смерти, но только человечность оказалась сильнее животных инстинктов, и уже на следующее утро я вернулась в Версаль, где мне вернули сына, и я надолго закрылась в своей спальне, чтобы обдумать все происходящее в жизни. Этот чертов летучий эскадрон не оставлял меня в покое, и каждый раз покидая свои покои, я должна была оборачиваться, чтобы не столкнуться с какой-нибудь вертихвосткой, что так и напрашивалась на словесную грубость. Виктория держалась в стороне, и старалась не нарушать дистанцию, при этом, когда приходилось находиться достаточно близко друг от друга, мы ограничивались уважительным, насколько это было возможно, кивков, но только пришел тот день, когда это мне откровенно надоело.

Надоело видеть притворство, лицемерие, каким Виктория кормит всех своих подручных. Бекка, госпожа Лепаж, глупая прислуга Лиза и черт возьми, но даже графиня Монсоро. Они словно слепы, словно глухи и до ужаса глупы, что не способны распознать в словах хитрой поэтессы ложку того отвратительного вранья, которым она кормит каждую, но по-своему. Совершенно по-своему. Бекка живет надеждами, что однажды Виктория выдаст малютку невинности и чистейшей доброты за самого честного, самого верного мужчину Франции, что будет стряхивать пылинки с ее бархатных платьев и целовать руку в благодарность за шестого ребенка. Что же, Ребекка простая девчонка, что попала в эскадрон каким-то волшебным способом, и видимо, небеса за что-то прогневались на нее раз она все же стала частью «элитного» эскадрона. Малышка Лепаж…Вы сладки, как самый вкусный мед, что стекает по губам горячего мужчины и живете Вы ими, но только Виктория кормит Вас надеждами, что однажды, Вы станете любимицей самых ярких королей, герцогов и графов, но только если это так, то почему все еще ублажаете священников, что предали Бога? Лиза…Вы робкий женский цветок милой, смущенной невинности, что бредит мечтами о высшем свете, о самых высоких чинах, и Виктория так умело кормит Вас обещаниями об этом, что Вы и продолжаете подавать вино простым герцогам совершенно позабыв о мечтах. Как же это ужасно, как же это отвратительно.

Я прогуливалась по узким улочкам сада, когда увидела вдалеке поэтессу и кто бы мог подумать, но Королеву Марго. Их шаг спокоен, в чем-то даже робок. Маргарита перебирала пальцами волосы в своем тугом хвосте, и все время вздыхала изредка, поглядывая на молчаливую собеседницу, что, скрестив руки за спиной, делала свой уверенный шаг неуверенным. Два шага вперед, три назад и так несколько раз постоянно оступаясь и останавливаясь. Королева казалась мне робкой девчонкой, что впервые говорит с мужчиной и стесняется. Ее томный взгляд, и этот ветреный румянец на нежном лице. Ее золотые волосы сливались с пожелтевшей листвой, и стоило одному из них сорваться, как со стороны казалось, что этот шлейф мертвых листьев вьется за королевой, как свой шарм, свой шарм увядания. Они остановились у поредевших деревьев, где летом цветут самые сладкие яблоки королевства. Маргарита вздохнула, и ее дрожащая кисть коснулась плеча поэтессы.

-Разделите со мной тайну, что я несу в себе все эти пять лет.-голос Марго тих и только ветер разносит его эхом по саду каменных стен Версаля.-я сама не своя с тех пор, как…-ее кисть сжала пальцы в пальцы руку поэтессы.-с тех пор, как Вы дали мне крылья и это чувство полета...
-Вы обвиты шелком, как королева, но только…
-Только каждую ночь я думаю только о Вас.-ее глаза наполнились слезами.-время остановилось, но только я не могу видеть Вас такой. Такой…одетой печалью и грустью. Чем может помочь бывшая королева Вам? Как она может помочь вернуть Вам покой в сердце? Я буду повторять любые слова, только бы Вы стали…
-Ваша милость больно ранит мое сердце.-поэтесса вздохнула.-я бы многое отдала, чтобы вернуть время назад, чтобы избежать Вашего плена…
-Тише.-тонкие пальцы сомкнулись на губах поэтессы.-не нужно этого ворошить. В конце концов, я не держу зла за эту тюрьму, и к тому же, Вы все время были рядом, и если бы не Ваше письма, Ваша визиты и…-вздох.-нежная, трепетная любовь, то я так и не поняла бы, что быть иной это неплохо. Я теперь не стремлюсь выйти замуж за мужчину из знатного рода, как и быть фавориткой неблагодарного человека, что желает получать мое тело и ничего более не отдавать взамен мне…-тонкие пальцы коснулись женской шеи, груди и остановились на талии.-как Вы писали? Свети Марго….
-Свети, но не сгорай.-прошептала Виктория.-и если ты не станешь входом в рай…-поэтесса погладила по нежно-розовой щеке королеву Марго.-то точно навсегда спасешь от ада.
-Я читала эти строчки вновь и вновь, и верила, что если Вы видите меня такой, то я всю жизнь была лишь глиной в руках влиятельных людей.-Марго робко улыбнулась и ветер развил ее волосы впутывая сухие листья.-мое спасение это Вы….
Я вернулась в замок с полным намерением разобраться с этой вертихвосткой, что строит из себя путеводную звезду на пути глупых женщин. Поджидать ее пришлось так долго, что уже успело стемнеть. В зале для гостей стало шумно. Гости приходили в замок, чтобы принять дары короля, как нечто совершенно естественное, совершенно нормальное. За время моего отсутствия, в эскадроне повелась новая мода, что вошла в привычку уже многих женщин. Тонкие, атласные, разноцветные ленточки вплетались теперь не только в волосы на голове и выглядело это весьма фривольно. Но еще более фривольно выглядело то, как заинтересованные на ночь придворные мужья расплетали по одной ленточки с волос той, с кем собирались делить ложе этой бессонной ночью. К сожалению, но об этой моде я узнала только сейчас, как и том, что мода это пошла с кровавого события о котором я даже не слышала. Все поговаривали о том, что коротенькие косички носила моя мать и эта привычка украшать себя ленточками пошла после ее убийства. Проходящий мимо меня полу-трезвый мужчина ухмыльнулся. И глядя в глаза произнес своим рычащим голосом…

-Утончённые Вы люди…-продолжил он.-породы д`Эстре.-смешок.

Среди толпы я заметила, как вернулись Виктория и Марго. Нежно разъединяя руки, каждая направилась в свою сторону, и только я уверенно нагоняла поэтессу, что устремилась в свои покои. Как только она приоткрыла двери, я резко уперлась рукой в деревянное преграждение и закрыла ее. Поэтесса обернулась, и сжав ладонью ее горло, я прижала беспомощную хищницу к двери, но только она не чувствовала себя загнанной в угол мышью. На лице эта уверенная усмешка, в глазах огонь. Еще секунда, и я уверенна, что она выкинет фокус.

-Думали, что я настолько глупа, что не пойму? За спиной лиги изначально стояли Вы.-прошептала я сжимая сильнее ее горло.-Клод и остальные члены лиги не при чем. Вы заговорщица, Вы предательница, Вы кровопроливательница, что не щадит никого. Как Медичи была отравительница, так и Вы идете по головам совершенно наплевав на чувства остальных. Вы думали, что своими сладкими речами возьмете меня под свой конвой, да только я не глупая овца. Не буду плясать под Вашу дудку. Не стану еще одной безвольной глупышкой.

Резкое, огненное ощущение заставило меня разжать ладонь. На белом, атласном платье выступили капли крови. Держа в руках небольшой стилет, Виктория ухмыльнулась.

-Если бы Вы были достаточно умны, и зная мою причастность к лиге, то никогда бы не совершили этот глупый поступок.-поэтесса облизнулась.-Габри, я веду Вас из бездны собственной слабости прочь, и вместо благодарности,-ее взгляд становился более нахальным.-и вместо благодарности Вы подкладываете мне такую свинью. Что же, это Ваш выбор.
-Я стану королевой. Помяните мое слово. Я стану королевой, и клянусь перед Богом, что первым делом, я прогоню Вас из Версаля.-продолжала шептать я.
-Тогда поспешите, Генрих уже заказываете портреты принцесс Европы, моя королева.-она поклонилась, а после с ехидной усмешкой удалилась в покои, где начала мурлыкать известную на балу задорную песню.