Зеровилль 1-20

1.На левой и правой долях мозга бритой головы Викара татуировка. На одной доле крупный план Элизабет Тейлор, на другой – Монтгомери Клифт, их лица почти соприкасаются, губы почти соприкасаются, они обнимают друг друга на террасе, два самых прекрасных человека в истории кино, она – женская версия его, а он – мужская версия ее.
2.Сейчас лето 1969 года, прошло два дня с двадцать четвертого дня рождения Викара, все носят длинные волосы и никто, кроме буддистских монахов, не бреет головы, а татуировки есть только у байкеров или цирковых артистов.
Он в Лос-Анджелесе уже час. Шесть дней он ехал из Филадельфии на автобусе, ехал круглыми сутками и съел французские бутерброды в «Филлипе» в нескольких кварталах от Олвера стрит, старейшей улицы в городе.
3.Там, в «Филлипе», хиппи кивает на голову Викара.
- Кайф, чувак. Мой любимый фильм.
- Я верю, что это очень хорошее кино, - кивает Викар.
- Люблю эту сцену в конце, чувак. В планетарии.
Викар встает и одним движением подбрасывает поднос, ростбиф в собственном соку забрызгивает ресторан и поднос обрушивается на богохульника, сидящего через стол от нег. Он ловит салфетку, летящую как парашют вытирает рот. «О, мама» - думает он.
- «Место под солнцем», Джордж Стивенс, - говорит он упавшему мужчине и указывает на свою голову. – а не «Бунтарь без причины», - и шагает прочь.
4. Под левым глазом Викара татуировка в виде красной слезы.
5. Как такое возможно, что он проехал три тысячи миль в мировую столицу кинематографа лишь для того, чтобы встретить людей, которые не отличают Монтгомери Клифта от Джеймса Дина, а Элизабет Тейлор от Натали Вуд? Несколько кварталов к северу от «Филиппе» город заканчивается и Викар поворачивает назад. Он спрашивает у девушки с прямыми светлыми волосами, одетую в просвечивающее платье «под старину», где находится Голливуд. Вскоре он замечает, что у всех девушек в Лос-Анджелесе прямые светлые волосы и просвечивающие платья «под старину».
6. Она подвозит его и всю дорогу пялится на голову. Она кажется ему странной, он хочет, чтобы она следила за дорогой. Возможно, она под запрещенными веществами.
- Ах, - наконец начинает она, и он читает в ее глазах: Джеймс Дин, Натали Вуд… И как быть? Она же за рулем и к тому же девушка. Нельзя бить девушек подносами по голове.
- Монтгомери Клифт, - предостерегает он ее от ошибки. – Элизабет Тейлор.
- Элизабет Тейлор, - кивает она, секунду обдумывает. – я о ней слышала. Когда-то.
Он понимает, что она не имеет понятия о том, кто такой Монтгомери Клифт.
- Останови здесь.
Она высаживает его на развилке Сансет и Бульвара Голливуд, возле маленького кинотеатра –
7. – где он идет в кино.
Немой европейский фильм конца 20х ужасного качества – не фильм, а фрагменты кинопленки, но он им заворожен. Позднее средневековье, молодую женщину, указанную в титрах как «Рене Фальконетти», допрашивают и преследуют монахи. Женщина не играет на камеру – Викар никогда не видел такой игры, скорее, это можно назвать переживанием. Весь фильм снят крупными планами, даже невыносимая концовка, когда молодую женщину сжигают на столбе.
8. Потом он идет на запад вдоль Сансет, пока не врезается в Бульвар Голливуд. На углу Вайн стрит когда-то был ночной клуб «Мулен Руж», а теперь там психоделический фильм «Калейдоскоп». Викар не имеет представления о том, что такое психоделический клуб. Вдоль Бульвара Голливуд стоят старые потрепанные ювелирные магазины, букинистические лавки, сувенирные стойки и порно кинотеатры. Он поражен тем, что по улице не ходят кинозвезды. Он все еще голоден с тех пор, как пожертвовал своим сэндвичем в «Филиппе», поэтому заказывает куриный горшочек в «Муссо и Фрэнк», где Билли Уайлдер обедал с Реймондом Чендлером во время написания сценария «Двойной страховки», оба сильно
напивались, потому что не выносили друг друга.
9. Несколько минут он смотрит на отпечатки ног перед Китайским Театром и не видит отпечатков ни Элизабет Тейлор, ни Монтгомери Клифта. В кассе он покупает билет и идет смотреть кино.
Как Викар бесконечно долго ехал на автобусе в Голливуд, так и Путешественник несется в космосе навстречу бесконечности. Измерения проносятся перед путешественником все быстрее и быстрее, пока, к концу фильма, он не оказывается стариком в белой комнате, где в момент смерти возникает черный монолит. Он становится эмбрионом, возможно, божественным звездным ребенком. Викар приехал в Лос-Анджелес тоже своего рода звездным ребенком, продукт незнакомого ему отцовства, пережиток раннего детства, пронесшегося перед ним как измерения. Викар говорит себе – я нашел место, где Бог не убивает детей, он Сам Ребенок.
В свои первые семь часов в Лос-Анджелесе он посмотрел уже два фильма, один средневековье, другой о будущем. Викар пересекает бульвар Голливуд к отелю «Рузвельт», построенному Луисом Б.Майером, Дугласом Фэрбенксом и Мери Пикфорд в тот год, когда в кино появился звук.
10. Викар идет по лобби «Рузвельта», где стоит статуя Чарли Чаплина. Каменные арки и пальмовые листья придают месту потрепанный вид. Первое вручение награды киноакадемии прошло здесь сорок лет назад. У стойки регистрации он просит номер 928.
- Этот номер занят, - говорит молодой клерк. Его длинные волосы заправлены за воротник пальто и галстук.
- Вы уверены?
- Да.
- Семнадцать лет назад Монтгомери Клифт жил в этом номере.
- Кто?
Викар борется с желанием взять со стола маленький звонок и воткнуть его в лоб обывателя. На секунду он представляет, что у клерка на месте третьего глаза звонок. Люди бы входили и звонили в него, и каждый раз он бы первым делом вспоминал Монтгомери Клифта.
- Монтгомери Клифт жил здесь после съемок «Места под солнцем», когда снимался в «Отныне и вовек».
11. – Эй, чувак, ты видел «беспечного ездока»? Обычно я не хожу в кино, я по Музыке, - говорит клерк.
- По чему?
- Музыка. – клерк включает радио. Играет песня о поезде в Марракеш. «Все на поезд» - поет солист. Ужасно, и они забыли «Место под солнцем» ради этого? Викар подозревает, что в песне поется что-то о наркотиках.
- Призрак Монтгомери Клифта живет в этом отеле, - говорит Викар.
- Нет, это Д.У., чувак.
- Д.У.?
- Так написано в брошюре. Он тут умер, его накрыло. Я имею в виду, не копы его накрыли, а сердце. Его призрак катается в лифте вверх-вниз и пытается понять, куда пойти.
- Д.У.Гриффин?
- Думаю, речь о нем, - кивает впечатленный клерк. – Да, Д.У.Гриффин. – он смотрит в регистрационную внигу. – Номер 939 свободен, это другой угол в другом конце коридора, это как номер 928 только наоборот.
- Хорошо.
- Все равно все номера уже переделаны, - пожимает плечами клерк.
- Девятый этаж, вероятно, все еще на девятом этаже, - говорит Викар.
Клерк немного поражен услышанным.
- Да, - соглашается он, откровение захлестнуло его. – девятый этаж, вероятно, все еще на девятом этаже.
В регистрационной книге Викар подписывается как Айк Джером, и это не псевдоним. Никто, включая его самого, еще не называет его Викаром. Он платит наличными, клерк дает ему ключ и Викар идет к лифту.
- Это было сильно, чувак, - кричит ему вслед клерк. – Эта штука про девятый этаж.
12. Когда Викар входит в лифт и нажимает кнопку девятого этажа, остальные кнопки загораются одна за одной. Дверь открывается на каждом этаже. Мимо Викара кто-то протискивается, высовывается из двери и вглядывается ровно столько, сколько необходимо, чтобы понять, что это не тот этаж, затем лифт едет дальше.
13. Из окна Викара в номере 939 не видно Китайского Театра, зато видны Голливудские Холмы и Волшебный Замок над Франклин авеню. Дома на вершинах холмов – высокотехнологичные и построенны из необожжённого кирпича, некоторые круглые, как летающие тарелки. Высунувшись вправо и посмотрев на запад в сторону Лорел Каньона, Викар при желании мог бы увидеть пятнышко дома, в котором будет жить через девять лет. Наутро после его первой ночи в «Рузвельте» он идет по холлу и, как говорил клерк, видит в противоположном углу номер 928. Он пробирается внутрь, пока в номере идет уборка. Из окна, выходящего на Орандж стрит, Монтгомери Клифту тоже не был виден Китайский Театр.
14. В первую ночь в «Рузвельте» Викару снится тот же сон, что снится ему каждый раз после просмотра фильма. В этом сне горизонтальная скала, и на ней кто-то неподвижно лежит. Одна сторона скалы открывается, как дверь или бездна, и манит Викара.
15. Викар останавливается в «Рузвельте» на три ночи. При выезде из отеля он спрашивает у клерка, где находится бульвар Сансет. Клерк указывает на юг Орандж стрит.
- Когда доберешься до Сансет, попробуй поймать попутку на запад, - он выставляет большой палец. – Так будет лучше, чувак.
- Я знаю, в какой стороне запад.
- Он там, где Музыка.
- Спасибо, - Викар быстро уходит, все еще борясь с желанием воткнуть в лоб клерка звонок.
16. Он видит фосфоресцирующие машины и фургончики с нарисованными киноскопическими женщинами со звездами в волосах и раздвинутыми ногами, космос исходит из центра их естества, принявших путешественников и звездных детей. На Кресен Хайтс, Сансет спускается в ущелье Стрип, и Викар стоит как у истоков страны чудес, глядя на аптеку «Швабс».
Он знает, что история о том, что Лана Тернер была найдена здесь – выдумка, но еще он знает, что Гарольд Арлен написал здесь «Над радугой» и что у Ф.Скотта Фитцджеральда случился здесь сердечный приступ. Викар не уверен в том, правда ли Фитцджеральд здесь умер, он жил где-то в этих окрестностях. Он вообще мало что о нем знал, лишь то, что он автор книг вроде «Женщин», где снималась Джоан Кроуфурд, а его даже не указали в титрах.
17. Через дорогу находится клуб «Пепперминт Лаунж». Очередной подросток с длинными волосами указывает Викару на север, на бульвар в каньоне.
- Зацени, - советует он, пялясь на голову Викара, - на середине пути ты найдешь тот чертов дом, где разбились люди. – хиппи кивает и конспираторским тоном добавляет: - там много цыпочек, которые ходят голые, чувак.
18. Спустя час, на пол пути к бульвару Лорел каньон, каменные ступени спиралью уходят в деревья, к развалинам, немного походим на особняк Глории Свенсон в «Бульваре Сансет». Роль Уильяма Холдена писалась для Монтгомери Клифта, который отказался от роли из-за опасения, что сюжет о парне на попечении взрослой актрисы слишком похож на его жизнь.  В то время он встречался со взрослой актрисой, это были одни из самых романтичных отношений в его жизни. В загородном магазине, находящимся в чреве каньона, кто-то говорит Викару, что в этом доме жил Гарри гудини, когда в двадцатые годы пытался стать кинозвездой и снимал фильмы с названиями вроде «Человек извне», Остров ужаса», «Жестокая…» жестокая что?
19. Единственной цыпочке, которой Викар видит голой, три года. Она стоит на месте того, что когда-то было большой гостиной, у нее темные кудри и сверхъестественный  взгляд.
Она смотрит на Викара, на картинку с мужчиной и женщиной на его голове, вытатуированную слезу под левым глазом, и не может решить, смеяться ей или плакать. Викара пронзает отцовское отчаянье при виде уязвимости маленькой девочки, стоящей перед ним, он чувствует прилив гнева к тому, кто мог бросить ее здесь. Несколько минут мужчина и девочка изучают друг друга под прикрытием деревьев каньона.
- Зази.
20. Викар оборачивается через плечо на голос за спиной.
Самая красивая женщина, которую он когда- либо видел вне экрана, зовет девочку. У нее длинные каштановые волосы и идеальная крошечная ямочка на подбородке, на ней то же тоненькое платье, что и на всех девушках в Лос-Анджелесе, она улыбается татуированному мужчине прохладной, почти потусторонней и незнакомой ему улыбкой, вызванной тайной радостью. В то же время он с облегчением чувствует в женщине ту же заботу о безопасности девочки, что чувствует и он сам. Женщина смотрит ему в глаза, и он улыбается в ответ. Но ее улыбка адресована не ему, скорее, своей возможности очаровать его. Осознание того, что он является причиной ее беспокойства, что она поверила в то, что он может причинить ребенку вред – как удар ножом в сердце. Когда глаза женщины останавливаются на нем, и она мягко повторяет имя девочки, это похоже на попытку не спровоцировать рядом стоящего дикого зверя.
- Зази, - молодая женщина медленно скользит к центру руин, берет на руки дочь и медленно отходит от Викара, прижимая к себе ребенка. Ни женщина, ни девочка не отрывают от него взгляд. Женщина смотрит на него чуть дольше, словно желая убедиться, что действия ее чар хватит на то, чтобы унести девочку на безопасное расстояние.
Затем она поворачивается и несет ребенка через бульвар к дому на противоположном углу, девочка смотрит на Викара через плечо матери.