Бог в помощь

© Розена Лариса Вениаминовна
                Посвящается Самому
                дорогому Человеку Б.М
Из книги Розена Л.В. "Беспредельность души", Воронеж, 2004, Ц.Ч.К.И.; Екатеринбург, 2021, Ридеро; Дзэн- канал "Чудачка" - см. внизу главной страницы: Ссылка на другие ресурсы.            

БОГ В ПОМОЩЬ

Молодая и неопытная, она давно мечтала работать на киностудии Мосфильм. Ирине казалось, что люди, находящиеся там – все умные, чуткие, тонкие, деликатные. То есть – особенные. Она и сама тянулась к изысканному и рафинированному, трепетала от одного слова «Мосфильм». «Как бы там оказаться?! Я бы стала другой. Завела себе удивительных друзей, старалась дорасти до них, стать интересной. Я научилась бы благородно мыслить, со вкусом одеваться. У меня появился бы шарм. И все бы говорили: «Что это за женщина? Нет – нет, посмотрите, как бледно и выразительно ее интеллигентное лицо, как красиво рассыпаются по плечам ее чудесные волосы, как завораживает взгляд ее вид – кинозвезды и киномодели одновременно. О, у нее столько вкуса, ума и такта, что ей надо быть, по меньшей мере, уже кинорежиссером. Она ставит пробы на Мосфильме? Какое счастье оказаться рядом с этой талантливой женщиной! Как хорошие редкие духи от нее шлейфом стелется удачливость… Мы хотим быть в ее команде не раздумывая!»»
И, наконец, заветная мечта Ирины сбылась. Она на Мосфильме. Но работает не по вдохновению, а как вол, рабочий скот, который предназначен возить на себе только одни тяжести. Да разве она актриса? Она играет до надрыва. А усилия и старания никому, совсем никому не видны. И даже ни ее ум, ни талант, ни красота. Все пожирает денежный молох. На всем делаются деньги. К людям некогда приглядываться. Они должны приносить доход. Их используют на всю катушку. Оплачивают их гонорары, но они везут, везут, работают до ломоты во всем теле и все-таки их никто не замечает. Они предназначены быть мелкими и невидными.
Окунувшись в артистическую среду сплетен, ссор и зависти, она была глубоко разочарована, удивлена, потрясена… Часто, очень часто по ночам она плакала, находясь дома одна. Ее некому было приободрить, поддержать. Все только старались унизить, будто мстили за ее неординарность и яркость. «Если звери рвут друг друга на куски, чтобы выжить физически, – думала она, – то люди рвут друг друга морально, чтобы утвердиться в своих же глазах… Боже, как я хочу, чтоб кто-то хороший погладил меня по щеке и сказал:
– У тебя все получится, девочка!»
Но ее не поддерживали, а наоборот, доносили, подставляли, использовали. И делалось это так, будто ее самое в расчет не брали, считая глупенькой. Такая ситуация напоминала вязкое болото, в котором она тонула, тонула, тонула. Сначала она ушла в топь по ступни, потом по щиколотки, затем по пояс. А вот уже и по горло она в этой навозной жиже и… конец, конец, конец! Она заболела очень тяжелой болезнью – раком и попала в больницу. «Все, жизнь кончилась, теперь на мою долю выпало медленное и страшное умирание без родных и близких, без друзей и знакомых… А кому я буду нужна? Денег нет… А, следовательно…». Ирина зажмуривала глаза и старалась уйти от этих страшных мыслей хотя бы на время. «Деньги, деньги, деньги. Здесь они еще более необходимы, чем где бы то ни было… Но где их взять? Так и ничего не скопила. Наверное, я самая неприспособленная, самая…». В душе стало так пусто, будто ей и взаправду было все равно, что будет. Разговаривать не хотелось. Она отворачивалась к стене и царапала ногтем по свежей штукатурке…
Однажды к ним в палату пришел священник. Он так искренне говорил о вере, Боге, добре и зле. Поведал о жизни великого подвижника Сергия Радонежского. Как ни странно, но Ирина слушала. Она замерла, боясь пропустить хотя бы одно слово. Из глаз ее текли слезы, теплые, живые. И она вдруг каждой клеточкой своего больного тела ощутила, что хочет выздороветь: «Жить, жить, жить! – проносилось в голове, – каяться, творить добро, перерождаться! Нет, такой оставаться нельзя! Как я жила? Каждую минуту осуждала, ненавидела…» Священник был очень старым. В его глазах светилась доброта. Он посмотрел на Ирину, увидел ее слезы, отчаяние, беспомощность, тоску… Подошел, погладил по голове, пообещал, когда она выздоровеет с Божьей помощью, он поможет ей найти себя.
Выйдя из больницы, она с двумя подругами принялась ухаживать за тяжело больными людьми. Что они ни делали! Мыли, скоблили, стирали, подмывали… «Только не расслабляться, не останавливаться, не жалеть себя! Я все преодолею с Божией помощью!» И Господь исцелял ее духовно и физически.
Она читала литературу о жизни святых. В ее доме собирались православные верующие. Вместе молились, сочиняли духовные стихи, помогали несчастным. Однажды к ней привели очень интересного парня-журналиста. Высокий, видный, умный, он сразу влюбился в Ирину. Кирилл был потрясен ее энергией и самоотверженностью. Мечтал о ней, она снилась ему во сне, мерещилась на улицах среди прохожих… Как ни смущался, но все-таки объяснился с ней. Вскоре они поженились.
Встретилась я с Ириной в удивительном уголке России, заброшенной деревне Ивановка. Она пришла после полудня полоскать белье на речку. Затухающее солнце в это время словно задумало в прятки поиграть. Нет-нет спрячется за тучку: «Ищи меня!» А потом вынырнет из своего тайничка и смеется. Голубое, в белую полосочку, небо старалось подольше сохранить нежную благодать мягкого вечера. Воздух дышал влажной солоноватой прохладой. Ивы наклоняли длинные ветви в воду, как бы обмывая свои густые девичьи косы.
Появившись внезапно, Ирина удивила меня. «И откуда такая зоренька?» Глубокие черные глаза ее с необычайным разрезом, немного удлиненные, и тонкая длинная шея напоминали женщин с картин художника Модильяни. «Какая она трогательная, нежная, женственная – и здесь, в забытой Богом и людьми деревне?» Я обмерла. «Вот это Россия – матушка! Такие дочери выходят из ее лона!..»
– Поздненько стираем, – только и нашлась я что сказать.
– Да вот, задержалась по хозяйству…
Завязался разговор. Вдруг я услышала голос ребенка, который звал:
– Мама!
Увидела трехлетнего малыша и идущего за ним папашу. Мальчик был прехорошенький, кудрявый, смешной, с розовыми щечками и большими удивленно смотрящими на мир глазами. Казалось, он был похож на отца.
– Кирилл, ты отпустил его одного?
– Нет-нет, я слежу, слежу, но ведь знаешь, непоседа…
– Что случилось? Ну, иди, иди сюда, дорогой! Пальчик болит… Дай мама поцелует…
Мальчик заулыбался и засеменил к ней. Она наклонилась и расцеловала все пальчики на его ручках.
Как-то я сидела в своем садике, где находилась моя дача, и читала книгу. Кружили голову запахи медуницы, ромашки, календулы, чирикали птицы, кусали комары. Вдруг рядом раздался голос:
– К вам можно? У вас случайно нет таблетки от головной боли?
– Заходите, заходите, есть.
Пока мы пили чай на веранде, Ирина рассказала о ребенке, которого они взяли с супругом в детдоме и усыновили. Я посмотрела на нее и удивилась: «Какой подвиг в наше время воспитывать сироту. Другие своих бросают, а тут чужого взяла…» Она, будто поняв меня, воскликнула:
– Счастливей меня нет человека на свете!
–Бог в помощь, – только и прошептала я в ответ на ее слова и милую добрую улыбку. Глаза ее сияли, лицо было мечтательным и одновременно сильным и волевым. «Бог в помощь, девочка!» – повторяла я про себя, провожая мою гостью через заросли малинника, туда, на дорожку, все вперед и вперед…
– Спасибо за помощь. Я к Вам еще, еще приду… – разносило ветром.