Адель. Глава 6. Кукла

31 декабря был рабочим днем, Марина отвела Адель в садик, а сама пришла на работу. Она сняла пальто, и присела за свое рабочее место. Когда она начала печатать, раздался привычный клацающий звук, который успокаивал ее. Он означал то, что у них с дочкой будут деньги, и ей будет, на что сходить в магазин. Маленькие буковки быстро укладывалась в ровную печатную строчку. Она нажимала на клавишу, и длинный тонкий буквоводитель торопился оставить след на бумаге. "С Новым годом" - Марина на мгновение взглянула на то, что у нее получилось, и нажала на клавишу восклицательного знака. Буквенная колодка сильно ударила по листу. Так сильно, что палочка от восклицательного знака пробила бумагу насквозь.
"Ого, сколько экспрессии!" - улыбнулась Марина. Она не рассчитала силу. Девушка начала печатать стихотворение, но что-то было не так. Ее взгляд цеплял какие-то изменения, какие она пока понять не могла. Машинистка еще раз побежала по строкам. Ошибок не было, опечаток тоже. Она ударила по клавиатуре еще раз и поняла. Сквозь поднимающиеся букводители  просвечивало что-то белое. Видимо, под черной печатной машинкой что-то лежало.
    Марина несильно нажала на несколько клавиш, тонкие палочки буквоводителей приподнялись. Сквозь образовавшиеся просветы девушка рассмотрела, что это квадратный листок. Она приподняла тяжелую машинку и достала записку.
"Мариночка, Вы мой ангел!
Боже упаси мне обидеть Вас! Прошу Вас не сердитесь на меня! Вы много работали, а потому я выписал Вам премию! От чистого сердца! Пусть это хоть немного сгладит мою вину перед Вами!"
    Вместо того, чтоб обрадоваться, она расстроилась. Ее покупали. Конечно, нужно было встать и пойти  к шефу, сказать, что ей не нужны никакие подачки! Но... Марине нужны эти деньги. Правда, нужны!  Зарплаты не хватало, а подработка была разовая.
"Он пишет "от чистого сердца", я обижу его если приду." - начала уговаривать себя Марина. В глубине души понимая, что она совершает ошибку, девушка никуда не пошла. Она мучилась целый день, но отдавать ей было жалко. Тем более, что отказываться это означало, что бухгалтера будут знать об этом. Премия наверняка проводится официально. Как-то же он обосновал ее. А если он написал в служебной записке: "за хорошую работу", а они придет отказываться. О чем подумают бухгалтера? Что это была за "работа"? "Не нужно привлекать к себе внимание сотрудников! Меня и так не любят!" - рассуждала  Марина.
"Куплю Аделине новых платьев, будет у меня как куколка!" Марина закрыла глаза и представила, как хороша будет в них дочка! Воображение рисовало картины, где маленькая копия певицы, читала стихотворение со сцены. Пышное платье, темные волосы, в которых алеет роза.
     Она мотнула головой. Ее дочка была белокурой. Маленькая цыганочка, рисовавшаяся ей, была совсем не похожа на ее девочку. Марина представила лицо дочурки. Ее голубые глаза, по-детски наивно, смотрели на нее. Они просили любви и внимания.
      Если быть честной, то Марине она слишком напоминала Анатолия. Несмотря на то, что она очень сильно старалась не обижаться на него, обида все же была. Она жила в ее сердце, мешая ей любить дочку. Как бы это ни было прискорбно, но часть обиды перешла и на ее кровиночку,  Аделину.  Четко  осознать это Марина не могла, но ее материнская любовь была с червоточинкой.
    Обида на кого-то, в первую очередь разрушает самого человека. "От чистого сердца" - писал шеф, но он кривил душой. У него был умысел, с которым он давал ей премию, и Марина это знала.
    Мать тоже хотела накупить дочке нарядов  от чистого сердца, но разве оно было таким? Оно было замутнено обидой на отца малышки. Покупками Марина хотела загладить свою вину перед дочуркой.
    Когда шеф вошел к ним, все вскочили со своих мест. Каждой хотелось поздравить его. А вдруг его взгляд зацепит именно ее! Марина тоже встала, но лишь для того, чтоб лишний раз не обращать на себя внимания,, чтоб быть, как все.
    Он мазнул по ней взглядом и его губы расплылись в довольной улыбке. Она тоже вымученно улыбнулась и кивнула, благодаря его.
      Василь Василич был мужчиной видным. В самом расцвете сил. Черные, как смоль, волосы. Карие глаза. Быть может, в том, что она видела свою малышку темноволосой, была вина не только итальянки...
    Положа руку на сердце, Марине шеф был приятен. Но надежда на то, что Анатолий даст о себе знать теплилась в ее душе, а потому, она не давала воли своим чувствам, стараясь не думать о начальнике.
      Адель томилась в садике. Она очень хотела, чтоб мама забрала ее пораньше. Было бы здорово, если б до сна. Но, увы, пришлось снимать платье и маечку и босиком топать в спальню. Детей сегодня было не так много. Многие остались дома с бабушками. Как жаль, что у Адель нет ни отца, ни бабушки, ни дедушки. Только мама. И еще Мила. Ее тетя. Пусть и не родная.
     Вот кто любил малышку от всей души! Дочка Милы уехала с мужем в гарнизон, и теперь соседка выплескивала свою любовь на Аделинку.
    Девчушка устроилась в кроватке, натягивая на себя холодное одеяло. Спать ей не хотелось. Она думала о своей мамочке, которая очень устает на работе. Теперь у нее затекает шея и некому сделать ей массаж. Адель выросла и стала слишком тяжелой! Нет от нее никакого толку. Играть на гармошке так и не научилась, петь не умеет! За что маме любить ее? "Хорошо было бы научиться петь.!" - подумала она и почувствовала в душе жгучий протест. Она не хотела быть второй Аделиной Патти.
     Не успела девочка начать мечтать о том, как бы они с мамочкой сейчас готовились к встрече Нового года, как к ней подошла воспитательница и тихонечко тронула ее за плечо. Адель вздрогнула.
"За тобой пришли!" - шепнула она.
"Неужели, это Мила?" - подумала девочка. Но  оказалось, что пришла мама! Еще никогда Адедь не натягивала маечку так быстро! 
     Она бросилась к ней и обвила ручонками Марину за шею.
"Ты мой ангел!" - пошептала мама, не заметив, что повторила слова начальника. На мгновение ее сердце оттаяло,  и она крепко прижала к себе дочку. Адель положила голову на мамино плечо и млела от счастья!
   Они пришли домой, с горящими глазами и раскрасневшимися от морозца щеками. Мама достала из шкафа красивые тарелки из фарфорового сервиза, Адель расставила их на столе. Накрыли стол почему-то на троих. Дочь думала, что одна из тарелок ждет Милу. А Марина ждала Толю. Когда, если не в Новый год ожидать чудес.
    Когда часы пробили полночь, дочка спросила у Марины, что она загадала.
Мать покривила душой и не сказала свои истинное желание. Она повторила привычную, уже заезженную фразу:
"Я хочу, чтоб ты была такая же успешная, как Аделина!"
Губки Адель дернулись.
- А что загадала ты, моя девочка? Ответить, что просто быть собой, она не смогла. Ей не хотелось разочаровывать маму еще сильнее и она сказала, что хочет красивую куклу.
   Это жуткое расточительство со стороны дочки, но пойти против желания самого близкого человека она не смогла.
- Я куплю тебе самую красивую! - пообещала Марина.
- Не надо, мамочка! Это же просто глупые мечты! - спохватилась Адель, но Марина уже решила, что непременно сделает это.
    Третьего января Маша, умеющая открывать и закрывать глаза, а также говорить "мама" сидела у них на подоконнике.
- Какую красивую куклу тебе  подарила мама! - восхитилась соседка, поглаживая  нитку жемчуга, украшавшую  шею. Совсем недавно она  недавно купила ее, и теперь не могда налюбоваться.
- Красивые бусики! - восхитилась в ответ девочка.
Мила расплылась в довольной улыбке. - Сколько ты грохнула на нее? - спросила соседка, указывая на Машу.
- Всю почти премию. Хотела напить Аделиночке нарядов, но ребенок мечтал о кукле!
"Какая же я глупая! Не могла придумать что-нибудь другое! Лучше б сказала, что хочу провести с мамой целую неделю!" - сетовала на себя Адель. Она чувствовала себя обделённой и обманутой. Но в этом была виновата она сама.
    Адель взяла в руки куклу и перевернула ее: " Ма-ма!" - по слогам произнесла механическим голосом Маша, хлопая глазами с длинными ресницами.
- Тебе тоже не хватает мамы! Бедненькая! Хочешь, я буду твоей мамой?

Продолжение http://www.proza.ru/2020/01/13/399