Воля была твоей опрометчивостью

Столько отчуждения я не видел с момента, когда время неумолимо таяло на твоих длинных локонах, в дрожащем голосе и глазах, не способных поддаться смирению. Воля была твоей опрометчивостью. Ты гордилась самообладанием, отказываясь от того, что осталось не испитым бокалом чувств. Столько нежности и истинной чистоты, скрытой за непоколебимостью веры, что любовь не жива в твоем сердце. Взад-вперед ты ходила по комнате и пол содрогался от лютой ненависти. Я пытался угадать ребус твоего, порой, скверного характера, но понял только одно - ты была врагом сама себе. Игра, начатая тобой не знает проигравших, точно также, как и не знает победы, выдуманной тобою, которая льстит до самых краев твоего тощего тела, вмещающего в себя одно лишь страдание. Болезненно душить себя убеждениями и моралью, когда обществу глубоко плевать и каждый поступает, уступая рассудку. Проронив хотя бы сомнение, слезою из глаз, ты смогла бы увидеть, как мое отражение плавно извивается по щеке, касаясь нежных, нетронутых, но, все-таки, дрожащих губ. Процедила что-то, что я едва мог расслышать, но смог понять. Мы стояли на рынке людских потребностей друг против друга. От тебя пахло ложью, но ложь эта не была вкрадчива в души, стоящие у прилавка. Ложью была наполнена ты сама в то время, как в кривом зеркале, рано утром, одевая легкий шелк на бархатное тело, ты видела правду.