551. Хуторская чертовщина. Грани дозволенного

                Трудно сказать и определить где эта грань дозволенного, иной раз подумаешь, что это уж слишком грубо, нагло и с некими наклонностями садизма, а когда станешь разбираться да расставлять факты, то это уже получается совсем иная картина.
               Взять хотя бы в пример тот же хутор, если его сравнить с другими хуторами или ближайшей станицей, то особой разницы в отношениях людей особо и не заметно, как и незаметны семейные отношения, где иногда возникают конфликты и вот тут как раз конфликт конфликту большая разница.
                В ином семействе такие страсти происходят, что у нормального человека со стороны волосы дыбом станут, а здесь это в порядке вещей, обыденная жизнь.
                Хуторской мужик или там скажем здешний казак, когда его допекут до нервного срыва, не знает границ пощады.
                Хватает без разбору, что попадёт ему под руку и тем может бить до остервенения, пока не устанет от усталости.
                Спросите, кого бьёт, а здесь без разницы, кто попался под горячую руку тот и оказался битым, жена это, дети или скотина, тут без всякой разницы, попался – получай.
                Большей частью это происходит по пьяному делу, когда вся злость срывается на своих, а по другому не получается, есть возможность самому напроситься на неприятность, а это я вам скажу уже большим скандалом попахивает.
             Но не будем вдаваться в подробности житейских дел, иначе погрязнем в сутолоки множества причин, которые сколько бы не разгребал, всё равно выйдет так, как и должно было выйти.
           Такова суровая действительность жизни и не куда от неё не деться.
        А что до Анны Владимировны, так она поняла одно, что в управлении поместьем нужна твёрдая, жестокая карающая рука, а по - иному и не выйдет, не подтолкнёшь вовремя, телега сама не поедет.
           Да это так и есть, что она уж больно прижала своё поместное крестьянство, когда людей держишь в страхе, то ими легче управлять, а неисполнение наказов в срок, должно в обязательном порядке караться.

                Можно подумать, что обстановка крестьянства в других поместьях лучше?
             Да куда там, всё тоже самое, может только в обхождении чуточку вольнее, а так всё едино.
               Хуторской народ побаивался свою помещицу, это факт и ни куда от этого не деться, боялся лишний раз ей попасться на глаза, кто её знает в каком она пребывает настроении в данную минуту, ведь случайные неприятности ещё ни кого не радовали.
                Однажды на этой почве произошёл довольно забавный случай, с виду ничего необычного, так мелкий хуторской пустячок, но который раздули до невероятных размеров, короче говоря, сделали из мухи слона.
                А вышло вот что, Анна Владимировна, как только наступало тепло, и дороги годились для нормального проезда, иногда позволяла себе прокатиться по улице хутора, возможно для интереса, а может она преследовала и другие цели, это не так важно, как – то, что завидев её коляску улица мгновенно пустела.
                А всё видимо потому, что ей не особо нравился праздно шатающийся народец или скажем ребятня довольно возрастная, которой впору было помогать своим родителям в работе, ведь в сезон работ каждые руки  в цене.
              Ну так вот, когда совсем потеплело и уже сидеть на завалинке у хаты надоедало, а улица манила к себе, чтоб посидеть на лавочке, да перекинуться несколькими словами с прохожими хуторянами.
                Как ни как, общение оно завсегда с пользой дела проходит, есть возможность узнать последние новости, да мало ли о чём можно поговорить, был бы разговорчивым собеседник.
               
                В этот, будь он не ладен, день, дед Мишка выбрался из своего двора на улицу, присел на лавочку, да и стал разглядывать окрестности, вид которых от его двора очень даже замечательный.
               А тем более в конце весны, когда зелень травы и деревьев обильно покрывают землю.
                Другая сторона, что другой мир, куда видит глаз сплошная зелень степи, по которой разгуливают стада коров, отары овец, да табуны лошадей.
                На такую картину, сколько не смотри, не насмотришься, приятное для глаз видение, так бы и сидел целый день, да и смотрел на это чудесное божественное творение.
                Дед Мишка Чуриков пригреваемый солнышком в спину слегка придремал, что уж там ему снилось, он об этом опосля помалкивал, но до его чуткого уха донеся топот копыт, что не очень его насторожило, но вот скрип рессор мигом отрезвило ото сна.
                Когда он спросонья повернул голову в сторону двора Марии Малиничкиной, то слегка вздрогнул, увидев появившуюся из – за угла лошадь, а как тут не вздрогнуть, когда эта лошадь принадлежала самой помещицы, с которой ему не очень хотелось повстречаться.
            Ковылять до калитки уже не было времени у деда, а сидеть безучастным пнём на лавочке не очень хотелось, оставался один выход, перевалится через плетень и там, поджав ноги и голову, переждать, когда проедет барыня в коляске.
                Оно бы ничего, да видно день выдался не совсем удачный, дед Мишка лежал себе под плетнём ни живой не мёртвый большим чувалом, в  томном ожидании, когда барыня минует его двор.
           Любопытство не порок, а только дань сопутствующему событию, чтоб для интереса узнать, кто это проехал по хуторской улице и надо было такому случиться, что мирно лежавший дедуля привлёк внимание своих родственников, а как тут не подумать о дурном, так сказать о самом плохом.
             Ведь лежит скрючившийся дед и не шевелиться, что придёт первым в голову, понятное дело, что отмучился на белом свете бедолага.
                Вот и потопали в полной горечи отдать деду последние почести, да перенести его в хату, пока совсем не околело его остывающее тело.
          Какой бы свой не был, а всё же боязно, только вот был живой и на тебе, скоропостижно скончался, а что поделаешь, года, они берут своё.
               Когда приблизились по ближе, так чтобы хорошо было видно, то дедовы глаза просто извергали негодование и никакого помутнения в них и  близко не было, а когда его рука потрясала кизиловую клюкою, то совершенно сбило с толку.
                А ведь дед ясно давал понять, чтоб уходили прочь  и не привлекали бы внимания проезжающей мимо двора барыни.
             Что делать и как поступить в таком случае сразу не разберёшь, временное остолбенение и не понимание сковывает умы, что очень злило деда Мишку, который к тому же зашипел словно гусак.
             Вот пойми ты его, то ли он испускает последний дух, то ли просит помощи.
                Когда коляска с помещицей удалилась, и дед посчитал, что опасность миновала, он довольно звонким козлетоном выругался на чём свет стоит, обозвал всех последними словами, при этом довольно шустро поднялся и грозя своей клюкой прогнал родственников с глаз своих долой.

                Как водится, об этом случае рассказав поделились с соседями, те в свою очередь с другими и пошла гулять новость по хутору обрастая всё новыми подробностями. 
             Теперь каждый норовил завидев деда, расспросить у того, как же это он умудрился сигануть через плетень, прячась от встречи с барыней.
               Без подковырок не обходилось и чем толковее пытался дед Мишка рассказать, как было на самом деле это вызывало смех у слушателей.
               Вот же языкатые хуторяне,  ему теперь хоть на улицу не выходи, так и лезут с расспросами, да при этом ещё зубы скалят.
              Эти поганцы чего доброго донесут до барыни, тогда считай пропал, гляди в оба и не проморгай её очередного проезда.
         Встреча с помещицей ничего доброго не принесёт, вот прилипнет один раз, и тогда уж ничего хорошего не жди.
          Вон взять хотя бы того Ивана Солёного, вот уж невзлюбила человека, так уж невзлюбила, за малую провинность готова с того шкуру содрать, а что собственно говоря он ей плохого сделал да ничего особенного.
              Пришёлся, как говорится не ко двору, вот и страдает теперь от этого.
       А ведь работник он трудолюбивый и ответственный, поискать такого ещё надо, а с ним вот как не справедливо поступают.
         Бедный мужик, как завидит коляску на горе, так его всего начинает трусить нервная дрожь, поглядывает он с опаской с барского огорода, да и молит бога, чтоб коляска свернула на хуторскую улицу, а не проехала к спуску под гору.
             Как говорили о нём честен до глупости, да на его месте другой давно бы жил припеваючи, а этот чужого не смеет взять, так уж воспитан и ничего с этим поделать нельзя.

              Противоположность Ивану Солёнову Мария Малиничкина, её также очень невзлюбила помещица, видимо по личной неприязни, но той до этого большого дела нет, так как она хозяйка самостоятельная и ни от кого не зависящая.
             Случаем если встречается с барыней, то особо с поклонами не церемониться, кивнёт головой и этого с неё довольно, не то что не которые хуторяне, готовые раскланиваться перед помещицей.
            А так и говорят:
               « А что нам от этого худова выйдет, спина не переломиться, язык не отвалиться, а лишний раз пожелать доброго здоровья сам бог велел».
           Правильно  делают, своя рубашка ближе к телу, а дрянные отношения ещё ни кому пользы не приносили.
            Если сказать, что при проезде барыни по хуторской улице наводило на всех панику, то это будет неправдой, те, кто жил по зажиточней наоборот выбегали к самой дороге, учтиво здравствовались, зазывали к себе испить чайку.
               Но барыня на таких льстецов поглядывала из коляски высокомерно, даже с неким пренебрежением, а в её холодном пронзительном взгляде было что – то неуютно грозное, отчего даже в самый жаркий день пробегал морозец по спине.
                Оно и правда, нашли себе ровню, вы сначала подумайте кто она и кто вы, а уж потом с приглашениями лезьте.
          Да, Анна Владимировна своим присутствием уже давно не балует местных помещиков, живет в одиночестве, словно в монастыре.
           Хотя к справке сказать таковой имелся, его даже видно, если забраться на гребень водораздела, это туда, западней станицы и находится Георгиевский женский монастырь.
              Но у каждого свои взгляды и возможности на жизнь, кому как сподручнее будет, так он и действует.
               А Анна Владимировна оказалась довольно успешной помещицей, только уж довольно требовательной, за наказанием в карман не лезла, вопросы решала с ходу и довольно жестоко, что вызывало неодобрения даже у соседей помещиков.
                А что поделать, такова жизнь с её вечной конкуренцией, где слабому нет места. Поживём, посмотрим, что из этого путного выйдет, ведь со стороны оно всегда виднее.

         09 – 13 январь 2020г.