Первый пассажирский рейс

Автор – Багров Леонид Васильевич. Глава книги «Река – моё призвание».
В 1943 году в наш дом почтальон принес письмо с фронта — обычный  красноармейский  треугольничек  на  одной  страничке без марок, но со штампом  полевой  почты.  Это  было  письмо из воинской части, где отец  служил  политруком  и  которая для «ремонта» после тяжелых боев была направлена в тыл, в поселок Зеленый город близ  Горького,  от  которого  по  Волге  до нашего села всего 200  километров.  Для  пополнения  личного  состава  и  доукомплектования  вооружением   командованием было отведено не более двух недель, но этого было достаточно для поездки на родину, на побывку. Лейтенанту Багрову В.П., однако, в соответствующей просьбе было отказано, поэтому этим письмом он приглашал маму приехать к нему в воинскую часть. Но не так просто это было сделать. Мама рвалась увидеть отца, но для поездки пароходом или поездом требовалось специальное разрешение, литер, выдаваемый военными властями Марийской республики в Йошкар-Оле. Оставить  детей было не на кого, да и за скотиной надо было следить, одним словом, мать, не побоявшись риска, приняла мудрое решение — отправить на встречу с отцом на попутной барже безо всяких литеров меня, одиннадцатилетнего пацана. Билетом и литером одновременно должны были послужить две корзины    с четырьмя крынками молока в каждой, десяток вареных яиц     и пресные лепешки плюс 3 бутылки очень дефицитной во все времена водки. В тот же день все было приготовлено, и наутро мы уже выбирали караван, к которому без большого риска можно было пришвартоваться на лодке.

Выбор  пал  на  состав  парохода  «Бригадир»  с   наливной баржей «Коноплянка» с 3000 тонн дизельного топлива. Пришвартовались мы с мамой без каких-либо проблем, и, отдав молоко шкиперу, я получил место в холодной казенке, где была одна кровать с железной сеткой и ничего больше. Помню, как петли пружины врезались мне в тело, но и лечь на металлический пол было невозможно: ночью резко похолодало.
Через сутки караван парохода «Бригадир» подошел к затону СРЗ «Память Парижской Коммуны», капитан гудком вызвал бакенщика и высадил на его лодку свою дочь, которая жила в знаменитом на всю Волгу селе Кадницы. Шкипер баржи «Коноплянка», воспользовавшись удобным моментом, решил заодно избавиться и от своего пассажира, то есть меня. При этом он объяснил мне, что от пристани Кадницы до Кстово каждый день ходит пассажирский катерок, который и доставит меня до нужного пункта, в котором находилась воинская часть отца. Сердобольный бакенщик не оставил меня ночевать на берегу, а пригласил в свою будку, где, как мне запомнилось, было тепло и уютно.

Утром, когда я проснулся, бакенщик посадил меня на подошедший катер, взяв за услугу одну из трех бутылок водки, два вареных яйца и одну лепешку. Прибыв в Кстово, я долго искал дорогу в направлении Зеленого города, где стояла воинская часть отца, и уже в сумерках постучался в крайнюю избу с просьбой пустить меня переночевать. После расспросов, кто я и откуда, хозяин дома, инвалид на костылях, пустил меня в дом на ночь, сказав, что рано утром он уйдет на работу и что я должен запереть двери на замок, а ключ положить в условленное место.

Выполнив указание хозяина, я взвалил полегчавший чемодан (инвалиду тоже пришлось отдать за ночлег одну бутылку водки и поделиться лепешками) и пошел проселочной дорогой в Зеленый город. По этой же дороге ехали на фуре, запряженной лошадьми, два солдата, которым я показал письмо отца,  в котором был указан номер его воинской части и схема, как добраться до нее от Кстова. Солдаты подвезли меня прямо до ворот КПП, а дежурный тут же связался по телефону с воинской частью. Там быстро нашли лейтенанта В.П. Багрова, и через 5–10 минут два офицера — один молодой старший лейтенант и мой отец (ему было тогда 38 лет) бежали бегом к воротам КПП. Не веря своим глазам, отец тискал меня в объятиях, пока я не уловил характерный треск лопнувшей бутылки и не крикнул:«Папаня, водка лопнула!». Когда открыли фанерный чемодан, в его клееном углу в остатках водки плавали лепешки, яичная скорлупа и хлебные крошки.Старший лейтенант быстро вытащил осколки бутылки, лепешки и два чудом сохранившихся яйца, поднял чемодан, сдул крошки и, со смаком отхлебнув водки, передал его отцу. Оба офицера были безмерно счастливы. Отец посадил меня на плечи и понес в расположение воинской части. Мне сшили солдатскую форму, пилотку, подобрали ботинки, и уже на следующий день я с гордостью маршировал с новобранцами на полковом плацу.Обратно до Козьмодемьянска отец выправил мне проездной документ военнослужащего, и, прогостив у него две недели, я пассажирским пароходом отбыл восвояси. Это был мой первый речной пассажирский рейс.