19. История Михаила

- 19 –

Михаил жил в небольшом кирпичном белёном домике. В доме было две комнатки и кухня, печка. Холостяцкий быт бросался в глаза скромностью, отсутствием уюта, обычно наводимого женской рукой. Но в общем в доме было всё аккуратно и чисто – как в армейской казарме.
Михаил жарил картошку – ждал гостей. На столе аппетитно красовались тарелки с нарезанным хлебом, малосольными огурчиками, солёными грибочками, свежими помидорами, сыром и колбасой. В середине стола возвышалась бутыль виноградного вина.

- Вечер добрый, хозяин. Калитка и дверь были открыты, мы позволили себе наглым образом бесшумно войти, так сказать, неожиданно.
- Всё верно, правильно сделали. Специально для вас оставил всё открытым. Вечер добрый! Очень ждал вас, есть большое желание посидеть, поговорить. Удачно получилось: как раз стол успел накрыть. Умывайтесь, садитесь за стол, гости дорогие, будем ужинать, – расплылся в улыбке хозяин.

Дмитрий и Александр вымыли руки, сели за стол.

- Вино своего задела, не откажитесь попробовать, лёгкое, как компот.

Михаил налил три полных стакана.

- За встречу, ребята! Я, правда, очень рад встрече с вами. Думаю, нам есть о чём поговорить.

Приступили к вечерней трапезе, с которой очень быстро покончили.
Михаил взял в руки гитару, коснулся струн, зазвучали аккорды известной туристической песни. Голос у Михаила был очень приятный, бархатный, какой-то очень домашний, лирический, своеобразный.  Пел он с душой, и его очень хотелось слушать. Похоже, что он был исполнитель со стажем и опытом, Александр и Дмитрий с удовольствием слушали его.
Потом гитару взял бывалый археолог Александр. Он тоже неплохо владел голосом и инструментом. Много часов со своими коллегами провёл он, сидя у костра с гитарой.
Потом спели несколько песен все вместе. Получилось неплохое трио, хотя Дмитрий не был причастен к музыке. Но у него был врождённый слух.
 Такое начало весьма сблизило, расслабило товарищей, и они, напевшись, расположились в одной из комнат, прямо на полу, на стареньком паласе.

- Вся обстановка досталась от прежних хозяев. Хорошие люди. И в доме легко живётся.
-  Неплохо у тебя тут. Вполне можно жить постоянно. Вот только хозяйку бы в дом.
- С этим туго. Нет хозяйки.
- А где она?
- Я в разводе уже лет восемь.
- Новую?
- Да кто пойдёт за ненормального, ведущего странный образ жизни?! Ну, и я не всякую возьму.  Вот и проблема поэтому.
- Правда, почему ты сидишь целыми днями в городище?
- Должок у меня перед ним.
- Перед кем?
- Перед городищем.

Дмитрий с Александром удивлённо переглянулись.

- Расскажу сейчас. Только рассказ долгим будет. Лет двенадцать назад заделался я чёрным копателем.
- Ах, вон оно что! Знаю вашего брата, - заметил Санёк.
- Не сомневаюсь, археолог да не знает! Так вот, работал я в то время нефтяником - вахтовым методом: два месяца на севере, два месяца дома. В эти два месяца отдыха я жил совершенно другой жизнью. Только зимой, когда земля промерзала, сидел дома.  Но в этих местах зима короткая и часто тёплая. 
А заразил копательством меня один товарищ, который вообще промышлял только этим, если можно так выразиться, ремеслом. Места здесь уникальные, скрывают множество тайн и загадок. По горным рекам, обращённым к морю, вернее, по их берегам можно обнаружить множество кладов, схронов и просто забытых ценностей. Много такого добра возле старинных храмов, крепостей, городищ и заброшенных селений, которые можно найти лишь по старым картам. И, хотя давно всё уже перекопали, чёрных копателей не уменьшается, а наоборот. И находят, находят, находят.
Сначала я работал в паре с этим товарищем. Нам везло. Мы находили и старинное оружие, и украшения, и монеты, и домашнюю утварь. Продавали чёрным скупщикам. Часто приходилось раскапывать захоронения. Порой вступали в настоящий бой с такими же, как мы. Находишь место, ищешь, стараешься, откапываешь, потом приходят наглецы и оттесняют.  Хорошо, если силы равны – тут кто победит. Но бывало, что силы оппонентов намного превосходили. Пару раз по глупости и жадности сцеплялись с такими – еле ноги унесли, отлёживались после пару месяцев. Потом сразу стали уматывать, с первого предупреждения. Обидно, ну, а что поделаешь?! Отмороженных в этом деле полно.

Стал я замечать, что товарищ мой скурвился, простите за сленг. Утаивает найденное, скандалит при разделе и вообще недовольно глядит в мою сторону. И за собой стал такое замечать. Дурное дело всегда ведёт к деградации. Но тогда я не думал об этом, разум захватила жажда быстрой наживы и необычных приключений: адреналин в крови кипел. Это было просто одержанием, азартом, болезнью.
Мы расстались, и стал я один промышлять. Это было сложнее и опаснее, но я постепенно привык. Старался особо не жадничать. Замечал, как только начинаю безмерно жадничать, так случается какая-нибудь большая неприятность.

Однажды одному Провидению известная планида завела сюда, на городище. К тому времени у меня сильно обострилась интуиция и я быстро мог определить, где стоит поискать, а где пусто. Найдя в паре мест серебряные украшения и монеты, я почувствовал третье место, где по сигналам собственной интуиции могло быть нечто более ценное. Но эти раскопки я оставил до следующего раза, потому что настало время лететь на работу.
Отработав два месяца, воодушевлённый, с радужными чаяниями и возникающими перед глазами образами богатой поживы я летел домой. Внезапно мою дрёму сквозь дёргающиеся движения летательного корабля прервал голос бортпроводницы: «Уважаемые пассажиры, экипаж и командир корабля просят вас не волноваться. Мы совершаем вынужденную посадку из-за аварийной ситуации на борту. Никаких волнений и паники! Ситуация под контролем»,
Может, она и под контролем была, но нам, пассажирам, тогда так абсолютно не казалось. Самолёт бросало из стороны в сторону. Нужно было дотянуть до ближайшего аэропорта. А мы летели над бескрайней тайгой. Долгие минуты тянулись часами.  Не стану утомлять вас длинными описаниями, скажу только, что попрощался с жизнью тогда не один раз. Было реально страшно. И всё показалось мелким и ничтожным, кроме родных людей. За всё время службы на Севере это был единственный аварийный случай. Забегая вперёд, скажу, что после него я уволился.
Когда мы, наконец, приземлились, выяснилось, что улететь мы сможем только через двое суток. Нас поселили в гостиницу, где мы зализывали стрессовые раны. Чего я только не передумал за время лежания на койке. Но постепенно вернулся к себе прежнему и с нетерпением ждал перелёта, чтобы снова отправиться в намеченную «экспедицию».
Дома ждал новый «сюрприз»: жена и сыновья-подростки болели гриппом с высокой температурой и осложнениями. И это в августе. Понятно, что уехать, оставить их беспомощными я не мог. Прошло ещё две недели. И вот, наконец, с величайшим намерением и дрожью в коленях от нетерпения я собрался в дорогу. Но накануне отбытия из гаража увели мою машину, а я на ней собирался ехать, и начались хождения в правоохранительные органы.
И тут осенило: а не отводят ли меня от задуманного?  Но, как говорится, охота пуще неволи. Как только завершил и это дело, быстро собрался и прибыл на место. Благо, тут всего каких-нибудь сто километров ехать. 

Не сразу получилось приступить к раскопкам: рядом с намеченным местом поселились большим лагерем туристы. Ждал ещё четыре дня, пока они не уехали. В эту же ночь начал с азартом копать за двоих – так накалилось и накопилось желание. Вокруг никого не было. Ночь была тёплой. Мои фонари освещали место с двух сторон. Удивительно, что здесь ещё никто не копал, ведь место было почти на самом виду.
На глубине, примерно, метр или около того я наткнулся на останки человека, лежащего на боку с полусогнутыми коленями. Все его вещи истлели, не было никаких украшений и опознавательных знаков. Видимо, это был обыкновенный человек, из простых.
Отложив в сторону кости, я снова с азартом принялся копать глубже, ведь моя интуиция сигналила: «горячо!»
Выкопал еще с метр. Начало рассветать. Земля здесь утрамбованная, поэтому много времени ушло. Выкопанную землю я складывал аккуратно, в кучку, потому что всегда есть вероятность, что одной ночью не обойдёшься. На место раскопок я поставил свою большую палатку, скрыв развороченную яму до следующей ночи. Сам же спал весь день поодаль в своей машине.
На следующую ночь убрал палатку и снова начал копать. Метр, и снова – кости. Могила под могилой! На этот раз останки сохранили обрывки одежды и несколько серебряных украшений: два кольца, медальон на крупной цепочке, очелье, а также монеты с трудноразличимыми опознавательными знаками.
Сняв с покойного всю обнаруженную красоту, я задумался, а соответствуют ли эти находки сигналам моей интуиции. И пришёл к выводу: нет. Нужно было копать ещё – понял я, и принялся снова за дело.
И только на четвертую ночь под несколькими метрами грунта я обнаружил ещё одно захоронение. Кости были настолько хрупкими, что крошились под пальцами. Грунт был очень плотным. Пришлось долго ковырять и отковыривать. Но у этого «товарища» поживиться было нечем. Мне показалось, что он был несколько длиннее, чем предыдущие покойники и нынешние люди. Череп у него был больше, затылок более выдающийся, пальцы длиннее. Но каково же было моё удивление, когда я обнаружил в середине его лба, прямо в кости черепа, впаянный кристалл правильной формы, размером с горошину. Извлечь его не составило труда, ведь кости рассыпались под пальцами.
Интуиция сигналила: копать ещё! Следующей ночью на глубине полметра под третьим покойником я обнаружил странный предмет. Это был диск из неизвестного голубоватого металла размером примерно сантиметров сорок, толщиной пять сантиметров, с закруглёнными краями. В центре его был такой же кристалл, как во лбу третьего погребённого, только больше раза в три-четыре. Поверхность диска с обеих сторон была рельефной. Она как бы разделялась на апельсиновые дольки в разрезе, и в каждой дольке - значки, символы, орнаменты.
Поковыряв ещё вокруг и вглубь и не найдя ничего, находясь под впечатлением от своей находки, я стал закапывать яму, укладывая кости по местам их прежнего залегания. Земли было много, она лежала вокруг и уже начала привлекать днём внимание туристов. Заровнял, притоптал, всё убрал и рухнул спать. 
На следующий день я снова копал, только уже в другом месте.  И снова погребение. Это был мужчина, потому что с ним рядом лежало оружие: кинжал, нож, стрелы. Было на нём красивое кольцо, а на уровне бедра – россыпь монет.

Я был доволен находками, что и говорить. Но хотелось найти ещё что-нибудь. Интуиция вопила: остановись! Тогда я решил сделать перерыв. Поехал к скупщику. Продал всё, кроме диска и кристалла. Отчего-то подумал, что это нельзя никому показывать. Спрятал их в надёжном месте. Потом съездил отдохнуть на море на три дня и вернулся к городищу.
Мной овладел небывалый азарт найти что-то ещё. Я еле дожидался ночи, когда туристы покидали городище. Иногда копал прямо при лагере, обосновавшемся на несколько дней, просто уходил подальше.

Как ни странно, находок было очень мало, а вот останков людей, потревоженных мной, было много. И однажды меня, только что выкопавшего очередной скелет, настигло возмездие. Думаю, не обошлось здесь без подсознательного воздействия совести. Ведь я заглушал её, вернее, моё затемнённое состояние заглушало. Всё обстояло так, будто я сошёл с ума. Как вспомню сейчас, так сразу краснею от стыда.
На меня будто накинули серое, мутное покрывало. Я не осознавал, что вокруг живёт, дышит целый большой мир, и что кроме меня существует ещё много кого и чего. Тогда всё сконцентрировалось на том, что было под этим «покрывалом», то есть на моих мыслях, страхах и ужасах. Во-первых, я не мог спать, мне снились бегущие за мной скелеты и полуразлагающиеся трупы. Если я всё же засыпал, они настигали меня все скопом, склонялись надо мной и начинали терзать, душить, ломать, кромсать. Это было невыносимо. Потом очевидцы рассказывали, что я метался в спальнике, рычал, извивался как змей.
Постепенно состояние помутнения стало накрывать и днём, причём, очень сильно. Закрывая голову от невидимых преследователей, я бегал по городищу, как актёр из плохого фильма ужасов. Это длилось недели две. Про меня уже успели узнать все местные жители. А туристы шарахались в сторону, ведь я подходил к каждому новому человеку, заглядывал ему в глаза и доверительно сообщал, что выкапываю здесь старинных покойников.
Однажды один здоровый парень из местных поймал меня за грудки, встряхнул и, глядя в мои безумные мутные глаза, спокойно произнёс: «Мужик, давай я тебя в дурку отвезу! Иначе, ещё немного, и тебе трындец. Если не уже».
Не знаю, что случилось, но его спокойный тон несколько вывел меня из ступора. Я спросил себя: «А кто я?» И ответил сам себе: «Михаил Квадригин». «Чем я занят? – снова спросил себя, и ответил, - Мародёрством. А ещё я схожу с ума, но ещё не сошёл окончательно».  И снова вопрос: «Что нужно, чтобы не сойти?» Ответ «Прекратить копать. Покаяться. Закопать как следует останки усопших». Это был голос здравого смысла наконец пробившегося ко мне.
И только я так проговорил мысленно, как услышал другой голос внутри себя: «Верно. А когда всё это сделаешь, поговорим. С возвращением!» И перед мысленным взором мелькнуло лицо белого старца.

Не обращая внимания на время суток и на усталость, я принялся тщательно и аккуратно закапывать все свои раскопы, которые не успел ликвидировать по причине душевного расстройства. Также перезакопал остальные, которые до этого засыпал землёй кое-как. А потом, вы не поверите, в буквальном смысле меня свалило на колени за теми камнями, где я сейчас всё время сижу, и я начал неистово молиться и просить прощения у покойных, у городища и у Бога, так же не замечая смены дня и ночи. Не помню и не знаю, сколько продолжалась моя прострация, но очнулся я от проливного дождя, и понял, что ужасно хочу есть, пить, спать.  И ещё понял, что сумасшествие миновало, а к чёрному копательству появилось стойкое отвращение. Произошёл полный катарсис.
Я кое-как добрался до своей палатки. Там всё было не тронуто.  Стянул мокрую одежду, быстро перекусил и попил, свалился спать. Спал двое суток.

Михаил замолчал, заново переживая случившееся тогда. Александр и Дмитрий тоже молчали, не смея тревожить тишину. Через некоторое время рассказчик продолжил повествование.

- С тех пор я стал частым гостем на городище. Купил вот этот домик. Уволился с работы. Жена попросила развод. Меня же постоянно не было дома, и она влюбилась в другого. Жизнь круто изменилась не только внешне, но и внутренне. Теперь вот, в основном, здесь живу, но не решаюсь пока окончательно перебраться. Там у меня своя отдельная небольшая квартирка и сподручная работа – нечастая, поэтому сам себе хозяин почти.
- Что же это за работа такая необычная?
- Я ведь по профессии художник, закончил училище по специальности художник-реставратор, и весьма успешно. Кроме специальности по сильному желанию дополнительно занимался классической живописью и рисунком, картины неплохие были у меня тогда. Сразу после окончания училища получил распределение на работу в кинотеатр – афиши рисовать. Потом страна начала разваливаться, кинотеатры закрываться. Остался без рабочего места. А у жены папаня был нефтяником, ездил на север, хотя и на пенсии уже был по вредности. Вот он меня и пристроил, стал я туда тоже мотаться. Привык, освоил новую специальность, ведь семью кормить надо было.
А когда уволился с нефтяной работы, однокашник пригласил меня в его команду - интерьером заниматься. Бывает, что после ремонта или изначально в новом жилище клиенты заказывают роспись стен. Вот нас, трое художников, как раз и направляют на это дело. А когда объём работ небольшой, меня вообще не трогают, сами справляются. Если только когда аврал, вызывают, и я приезжаю. Пару раз шеф находил мне клиентов непосредственно по реставрации старой и старинной мебели. Вот это дело мне особенно по душе, поёт она, когда занимаюсь этим.
- Спасибо за рассказ, Михаил. Впечатлило.
- Согласен с Саней, впечатлило, да. Вот почему ворчала на тебя Анна Дмитриевна, но сама не захотела рассказывать о твоих подвигах.
- Да, всё селение знает. Но я уже давно веду другой образ жизни, и здесь привыкли к другой моей странности – постоянно сидеть в городище.
- Чей же голос тогда сказал: «С возвращением!»?
- Думаю, вы и так догадались: голос Духа городища. Кроме него есть ещё Хранители городища.
- А когда они бывают? Мы не заметили их.
- Они присутствуют всегда, но их не видно.
- А ты видишь?
- Вижу.
- Почему ты видишь, а другие нет? Мы, например, не видим.
- После всех тех событий у меня обострились некоторые… мммм… ну, скажем так, я кое-что вижу, чего не видят другие. Причем, в городище это качество намного сильнее. Там усиливается. Но и вы тоже увидите, просто у вас не было настройки на их присутствие. Теперь вы знаете о них.
- И сколько этих хранителей?
- Их двадцать один, но все сразу они присутствуют не всегда.
- А как они охраняют?
- Они отводят нехороших людей.
- Почему же они не отвадили чёрных копателей?
- Попустили в пределах разумного, до сокровенных тайн никто не допущен.
- А ты?
- Обо мне особый разговор.
- Вот как? Нам нельзя знать?
- Расскажу попозже. Так вот, попустили немного покопать здесь, чтобы у остальных пропала охота, потому что здесь, якобы, ничего интересного нет.
- А эти хранители, кто они? Ведь они не из плоти?
- Они были приставлены когда-то очень давно сюда. Они – мыслеформы, наполненные энергией команды, которая в своё время, много-много-много тысячелетий назад построила городище.

Дмитрий и Александр переглянулись.

- Так значит, Милаг не просто простил тебя, а даже допустил быть доверенным человеком. Ведь ты же знаешь многие тайны Милага, так?
- Знаю, не буду скрывать. Какие-то Он доверил сам, какие-то открылись мне за эти годы.
- Поведаешь ли ты нам, почему сидишь за камнями каждый день, когда живёшь здесь?
- Помогаю своей силой и силой мысли Хранителям оберегать Милаг от лихих и диких людей. Иногда останавливаем их далеко на пути сюда. А также мы поддерживаем энергетический световой кокон над Милагом, чтобы плохое не притягивалось по умолчанию.
Вы спрашивали, как можно охранять библиотеку на расстоянии? Вот так же, силой мысли, собственной энергией. Строится невидимое покрывало или колпак, и уже никто не сунется растащить камни библиотеки. Когда энергия Хранителей не была соединена с энергией живого человека, часть камней растащили. Но теперь, когда присоединитесь вы, обережная сила будет сильнее. Нужно просто один раз нам всем вместе объединить свои энергии, скрепить их, и даже на расстоянии всё это будет работать. Кроме того, мы будем чувствовать и друг друга, и Городище, и приближение опасности для Городища.
Я понимаю, что Милаг допустил и посвятил вас обоих, поэтому очень рад и счастлив! Вы так же не посторонние люди для него. Впрочем, сегодня днём я увидел знаки в ваших аурах, знаки, говорящие о том, что вы оба – милагчане. А также, что вы – носители миссии. Миссии, имеющей отношение к Милагу, и не только. В твоей ауре, Дмитрий, горит имя – Соул, а в твоей, Александр - Грегас. Хотя есть ещё имена – из других воплощений. Например, Амид, Могуша и другие.

Друзья снова переглянулись.

- Да ты ясновидящий, Миша!

Михаил промолчал.

- А что ты знаешь об истории создания Милага, о том, что произошло, какая трагедия вывела его из строя, для чего Он вообще был предназначен?
- Это очень долго рассказывать. Да и знаю я далеко не всё. Давайте оставим для следующего раза. Одно могу сказать, вы оба уникальным образом причастны к строительству Милага, причём, Дмитрий был старшим, был руководителем. Скажу сразу, чтобы не интриговать вас, откуда знаю это. Одним из признаков является то, что в центр лба каждого из вас впаян кристалл. Нет, вы его не видите, пока не чувствуете, он как голограмма. Однажды кристалл был вставлен физически, но лишь однажды. В каждом вашем воплощении он незримо присутствует в ваших тонких телах.
И не смотрите на меня так, я в здравом уме. Скоро вы и сами убедитесь в этом.
- А кристалл – такой же, какой ты нашёл во лбу третьего…
- Да, точно такой же. Только они чуть разнятся по цвету у членов команды.
- А у тебя – тоже есть?
- Да. Причем, у Дмитрия, как у старшего, кристалл имеет фиолетовый оттенок, у Александра – голубоватый, у меня – зеленоватый.
- Стоп, ребята, как я понимаю, мы тут не случайно собрались-подобрались.
- Именно. Скажу больше, мы с Милагом работали в том направлении, чтобы притянуть сюда всех воплотившихся в настоящее время членов команды.
- Зачем? – в два голоса воскликнули Дмитрий и Александр.
- Нужно кое-что сделать. Милаг очень устал. Он хочет на покой.
- А что значит – на покой?
- То же самое, как происходит у людей, когда они умирают физически.
- Скажи, Миш, а Милаг – он кто?
- Ты имеешь в виду историю его рождения, возникновения?
- Да, именно.
- Когда задумывался мыслеобраз будущего Городища, потом проектировался и строился, сразу был придуман, создан Образ Духа Городища. Придуман его создателями, то есть…нами. Ну, конечно, не нами нынешними, а нами тогдашними.  Буду говорить вместо «мы» «они». Так вот, они, создатели Городища, придумали человеческий образ, который старился бы со временем, только очень медленно старился. Время для него течёт иначе, чем для живых существ планеты. Этот образ так же наполнили силой всех создателей Милага-городища. В ментальную программу его мозга и памяти поместили историю его создания, его рождения, его предназначения. И всё, что с ним должно было случиться в течение его жизни, должно было записываться туда. И оно записывалось. Вот почему Милаг знает сейчас всё о себе и о нас.
- Да, мне он немного говорил об этом.
- И вот что, ребята, имейте в виду, сейчас, когда нас уже трое здесь, у каждого из нас ещё больше усилятся все качества, заложенные природой, Богом и те, которые мы сами в себе развили – будь они плохие или хорошие. Так было тогда, сотни лет назад, когда строилось наше детище – Милаг, мы тоже все усиливали друг друга. И, когда скоро появятся ещё наши соратники, усиление будет ещё больше. Поэтому надо быть осторожнее со своими мыслями, желаниями.
Каждый из нас прошёл сложный путь в своей жизни, и другой сложный путь – путь многих своих воплощений. Мы давали поблажки сами себе, потворствовали слабостям и преодолевали искушения. Это преодоление делало нас сильнее. Если же мы совершали не подъём, а падение, спуск, то мы лишались части своей силы, а подчас и всей силы. Изначально мы все были равны по силе, по волевым качествам, по высоте духа, теперь мы не совсем равны, хотя по-прежнему созвучны и усиливаем друг друга. Мы, в течение многих своих воплощений, исследовали слабые места своих сущностей – какую «шутку» могут сыграть с нами эти слабинки или, как можно сказать ещё, индивидуальные особенности каждого из нас, ведь слабые места, это ещё не значит, что они плохие.
- Хорошо. Пусть так. Всё это очень интересно. Но есть ещё много вопросов. Например, наши имена – Соул и Грегас – ты знаешь, а твоё имя, или имена, Михаил, какие? И сразу ещё вопрос: что за диск ты нашёл и для чего впаяны кристаллы в лобовые кости?
- Моё имя Панджей. Ещё – Ориос. А про диск и кристаллы мы, пожалуй, поговорим всё-таки чуть попозже.
- А про то, что должны сделать?
- Тоже попозже.
- Когда притянутся все остальные члены команды?
- Должны очень скоро, но многое зависит и от обстоятельств, и от личных качеств всех членов команды.
- Сколько нас должно собраться?
- Сам не знаю. Закрыто. Надеюсь, когда это произойдёт, будет некий знак или что-то ещё. Есть предположение, что семеро. Хотя… Впрочем, давайте подождём с этим. А теперь предлагаю отдохнуть до утра.
- Да, неплохо было бы.
- Оставайтесь у меня.
- Нас ждут Анна Дмитриевна и Светлана Артёмовна.

При упоминании имении Светланы глаза Михаила оживились внутренним огнём. Это не ускользнуло от внимания Александра.

- Так сообщите им, что остаётесь здесь.
- Да, пожалуй, пусть отдохнут от нас. Сейчас напишу смс Светлане.

Дмитрий углубился в написание сообщения.

- Ну, вот, всё в порядке: нас уже не ждут, можно укладываться.