06. 08. 31. Письмо Роберту И. Говарду

10 Барнс-стрит
Провиденс, Род-Айленд
6 августа 1931 г.

Уважаемый мистер Говард: -

     …….Как обычно, я стараюсь как можно больше читать и писать на свежем воздухе - фактически я и сейчас нахожусь в лесу примерно в 5 милях к северу от города. Комитет Городских Парков сохранил значительную часть лесов и фермерских земель Род-Айленда в своем древнем состоянии, так что мое нынешнее окружение не что иное, как сельская местность 18-го века. В последнее время погода была теплой - от 85 до 93 °, но не достаточно теплой на мой вкус. Я не знаю, что означает слишком жарко, хотя малейшее прикосновение холода полностью отвлекает меня от дел. Кстати, моя поездка, похоже, вылечила то напряжение на левом глазу, которое беспокоило меня прошлой зимой. Оно начало уменьшаться, как только я перестал читать ежедневную газету, и совсем исчезло во время моего пребывания в Данидине. И пока нет повторного появления, хотя я снова читаю газеты.
     Рад, что вам понравился «Шепчущий во тьме», это напоминает мне, что я получил прекрасный толчок благодаря вашей недавней истории о древней африканской гробнице и том, что обитало внутри. Что касается моего нового материала - форменное невезение. Райт отклонил антарктический рассказ, и Патнэм отверг связку оригинальных рукописей, которые они просили в первую очередь.
     …….Когда мы рассматриваем огромное количество наших далеких предков - почти бесконечная степень, в которой наша наследственность делится и подразделяется по мере удаления во времени - мы можем видеть насколько незначительный эффект на нас оказывает какой-либо один предок или даже любая исключительная группа предков - в веках до записанной истории. Ничто личного или индивидуального характера, скорее всего, не будет унаследовано многими поколениями, потому что то, что случилось с каким-то одним прародителем, просто превращается в относительное ничто посреди огромной массы переживаний, унаследованных через геометрически умножающийся массив других линий. От дедушки - только четверть в нас, от прадедушки - одна восьмая, от пра-пра-прадедушка - одна шестнадцатая, от пра-пра-пра-прадедушки - одна тридцать вторая часть, и так далее. Мне смешно слышать о человеке, хвастающемся своим отдаленным предком, как будто он унаследовал от этого предка нечто большее, чем от тысячи или, возможно, миллиона других, которые также происходят из того же источника, даже если они не носят тоже имя. Наследственность имеет значение только в том случае, если за одним человеком стоит очень большая доля крови того же типа - крови, которая отражает определенный тип опыта или естественного отбора. Таким образом, не имеет никакого значения - быть «потомком Карла Великого». Как считает, наверное, каждый живой англосакс! Также не означает ничего плохого иметь одного или двух прославленных предков в елизаветинский или якобинский - или даже георгианский период. Не имеет значения, была ли основная часть предков людьми, привыкшими к власти, свободе и высокому интеллектуальному и эстетическому уровню жизни, или людьми, привыкшими к подчинению, физическому труду и низкому уровню умственной и художественной жизни… Наши симпатии или антипатии к типам и периодам в древней истории, несомненно, являются вопросами случайного чувства, совершенно не связанного с нашим кровотоком. Ранние истории и толкование - случайные впечатления от картин, пьес или разговоров - все эти вещи обычно лежат в основе таких склонностей, касающихся древних рас или личностей. Конечно, тот факт, что мы, как правило, больше всего заботимся о своих предках, в большинстве случаев заставляет нас склоняться к их делу в истории. Это, однако, вопрос традиционной культуры, а не кровного наследия…….
     …….Фактически, мы оба имеем отношение к Средиземноморью; у моего дедушки по материнской линии черные волосы и глаза, хотя трое из моих дедушек и бабушек имели голубые или серые глаза, а у меня были голубые глаза и желтые волосы до 5 лет. Вернее, у меня были голубые и фиолетовые глаза до двух-с-половиной и желтые волосы до 5 лет. Мои волосы постоянно темнели, пока мне не исполнилось 20 или чуть больше, а затем начали приобретать вкрапления серого к 26 годам. Но мой цвет лица всегда оставался молочно-белым, так как я мало находился на открытом воздухе. Я легко сгораю, но загораю всегда с большим трудом - и даже самый глубокий с огромным трудом приобретенный загар сходит за короткое время. Лучший загар, который когда-либо у меня был, я приобрел во время своей недавней поездки, когда к Ки-Уэсту и Майами добавились Сент-Огастин и Данидин. Я мог бы даже выдать себя за кубинца, если бы у меня был соответствующий жаргон, но потребовалось всего около двух недель на севере, чтобы сошел весь загар!.......
     Я полагаю, что ваше инстинктивное само-размещение среди выносливых варваров античности связано с вашим ранним знакомством со средой, в которой многие условия и ценности первобытных времен были воспроизведены. Вполне вероятно, что ваше предпочтение датчан перед саксонцами проистекает из того факта, что скандинавы фигурировали в большей степени в чарующих записанных подвигах. У меня никогда не было избранников среди различных северных элементов, стоящих позади меня, и я никогда не останавливался, чтобы выяснить, преобладают ли саксонцы, норманны или датчане в моем тевтонском происхождении. Линия Лавкрафта саксонская; но большое количество вспомогательных линий имеют нормандское происхождение, в то время как линия матери моего отца - Олгуды из Нортумберленда - происходит из региона, где преобладает датская кровь. Между прочим - этот регион (около Хексема) также очень богат на римские древности, так как расположен близко к Стене Адриана. Я очень восхищаюсь скандинавами, так как большая часть их придерживалась древних путей намного дольше, чем любая другая тевтонская раса. Они являются связующим звеном между нашим настоящим и нашим прошлым, независимо от того, являемся ли мы одними из них или из племени тевтонцев, чье поглощение и обращение произошло раньше. Тор, Один, Фрейр, Асгард и Вальхалла остались позади, хотя наша саксонская сторона откололась раньше, чем наша датская. Я все еще могу получить больше удовольствия от имен и дел старых северных богов, чем от любой другой религии. Как римлянин, я философский скептик, как и в современной жизни. Религия Греции и Рима, хотя и обладает исключительной красотой, захватывает только мои эстетические эмоции; как и в случае с большинством римлян зрелого развития в поздний республиканский период. С другой стороны, морозные белокурые божества севера, как мне кажется, довольно любопытно вплетены в элементы земной и небесной природы; таким образом, звук грома вызывает образы великого голубоглазого существа в ярости берсерка, в то время как холодные зимние сумерки вызывают всевозможные образы призрачных фигур, властно марширующих в каком-то северном центральном регионе за пределами Земли…

Сердечно Ваш -
Г. Ф. Лавкрафт