Осенняя хризантема, 1829

Я отлюбила,
отстрадала,
отцвела,
так холодны
и равнодушны зеркала,
ждала,
когда
в дверь постучишь,
и не спала,
в огне безумья
погибала,
но ждала!
Так близко был,
но не со мной,
всегда чужой,–
прости,
мой милый,
мой желанный,
дорогой:
одним тобою
и дышала,
и жила…
Я отлюбила,
отстрадала,
отцвела.

1829

ЦАРИ ЦАРЕЙ

Базилевс пустынный смотрит
на летящие века.
Что-то тихо шепчет море
и печаль его легка.
Фараоны растворились
в полуночной синей мгле,
и остались только были
от надменных королей.

Тяжелы царей короны,
под короной – пустота,
лишь клубится упоенно
человечья суета!
Сумрачные шахиншаны,
о величии трубя,
множат мировые раны,
лишь самих себя любя.

Все пройдет! И все растает.
Боги слишком далеки.
Ветер бурь пересыпает
золотистые пески.
И они текут рекою
без потери и следа
предвечернею порою
в никуда и в никогда!

1770

БЕССОННИЦА

Человечество
мечется
в горестных
поисках.

Ураган
был пьян,
корабли
смел вдали.

У елки
в челке
иголки
колки.

Девица
круглолица,
она
влюблена.

Улица
хмурится,
мается
страдалицей,

в ночи
кричит
табору:
спать пора!

1923

РАЗБОЙНАЯ НОЧЬ

Бешеная ночь! Ночь-волчица.
Как с цепи сорвались проклятые идолы!
То ли далекая жизнь мне снится,
то ли близкая смерть привиделась.

Много боли во мне и грехов слишком много,
черный мрак сгустился, ничего не мило!
В такую ночь
только грабить по дорогам
да зазевавшихся
толстых баб
в кустах насиловать.

Слезливые иконы с Богородицей
по уснувшим церквям заплакали –
нет во мне, окаянном, ни стыда, ни чести.
Ничего не жаль!
Белые и невинные ангелы
раскудахтались,
как куры на насесте.

Каждый человек ныне что в буйном океане щепка.
Эх, велика ты, гулящая
императрица-Россия!..
Обними меня
ногами крепко-крепко,
чтобы я не сгинул,
не запропастился!

1909