Об именах. Фёдор Прядунов

9 января 2020 года. День предшествует полнолунию. Накануне произошли события планетарного уровня.
3 января американцы на своей подконтрольной территории в оккупированном ими Ираке убили иранского генерала Сулеймани и его окружение из иранских и иракских военных.
8 января Иран запускает серию ракет по военных базам США, похоже, есть погибшие,  но не американцы, тех успели предупредить. О других – военных из Хорватии, Румынии,   Израиля, Палестины, Ирака, Канады, Германии, Австрии, республик Прибалтики  – можно только догадываться. Вскоре случается катастрофа  украинского боинга, вылетевшего с опозданием с аэродрома в Тегеране. Иран требует международного расследования и не отдаёт американцам «чёрные ящики» для расшифровки. За пределами этих дней поменяются позиции и показания так, что не знаешь, кому и чему верить…

Параллельно, к западу от Ирана и Ирака происходят события другого характера. В.В.Путин в сопровождении министра обороны РФ Сергея Шойгу и начальника генерального штаба Валерия Герасимова летит в Сирию, встречается с лидером этой страны и военными, российскими и сирийскими. В Дамаске Государь посетил мечеть Омейядов, там хранится христианская святыня - голова Иоанна Крестителя, отсечённая по приказу царя Ирода. Путин встречается с верующими христианами и мусульманами, а потом отправляется в Стамбул. В Турции он участвует в пуске газопровода «Турецкий поток», вместе с ним в столь важной процедуре участвуют президент Турции Тайип Эрдоган, премьер-министр Болгарии  Бойко Борисов и президент Сербии Александр Вучич.

Если представить этот регион в виде коромысла, то наверняка по важности событий для укрепления мира перетянут дела, в которых участвует Государь Путин. На Западе это может многим не понравиться.

9 января 2020 года  на нефтеперерабатывающем заводе в  городе Ухте Республики Коми в цехе №3, в блоке ввода присадок начался крупный пожар. Я думаю, что он рукотворный. То есть это поджог, хотя могут назвать и другие причины. Всего зафиксировано восемь взрывов, но могло быть куда больше.  Руководители МЧС по Коми назвали, что пожарные смогли предотвратить возможные 64 взрыва на НПЗ, они эвакуировали нефтеэстакаду из 64 цистерн с нефтепродуктами. Интересно, как сложилось: восемь цистерн взорвалось, восемь в квадрате спасены от огня. Как тут не поверишь в нумерологию?

Узнав из СМИ о начале пожара, я продолжал  следить за его развитием по всем доступным мне источникам информации. И всё больше убеждался, что это был поджог. Причины произошедшего, как сообщили СМИ,  будут известны после заключения комиссии Ростехнадзора после расследования.

На чём основано моё мнение? На том, что западные заклятые друзья нашу историю знают лучше, чем мы сами,  и в моменты нашего торжества по случаю новых достижений  всегда самостоятельно  или через подставных лиц принесут порцию своих фекалий.
Помните?
1 мая 1960 года. У нас праздник, демонстрации, а американцы Пауэрса на разведку отправили. Пришлось его сбить.
Или 1 сентября 1983 года, в Советском Союзе День знаний, начало учебного года, омраченные  провокационным полётом Boeing 747 над Сахалином — крупная авиационная катастрофа.

Кстати, так они поступают не только в отношении нас. Это у них в крови разделять и стравливать народы и объединения народов. Вот в Иране, к примеру,  на фоне всенародной скорби по убитому американцами генералу Сулеймани английский посол пришёл, похоже, на спровоцированный им митинг зеленой молодёжи, где рвали портреты убитого народного любимца.

Напомним, пожар на НПЗ  в Ухте начался 9 января в 16.50, то есть на следующий день после пуска «Турецкого потока». Общая площадь пожара составила 1000 квадратных метров.

Почему на фоне пожара я вспомнил  про Фёдора Прядунова? Уверен, что многие этого имени никогда не слышали, как я до 9 января. О нём напомнил пожар в Ухте, ведь  Федор Савельевич ПРЯДУНОВ стоял у истоков добычи углеводородов. Он первым в России организовал промышленную добычу нефти. Он построил первый в российской истории нефтеперегонный завод. Наконец, он наладил сбыт сырья и готовой продукции.

«ПРАОТЕЦ РУССКОЙ НЕФТИ» - именно так назван он в книге  «Нефть. Люди, которые изменили мир ( Сборник, 2015)», книга представлена в глобальной сети   компанией ЛитРес.

Я перескажу некоторые фрагменты этой публикации, а ещё материалы Википедии и других источников. Это особенно важно в нынешнем году, который по славянскому календарю считается годом созидателей. Со дня равноденствия в марте 2020 год будет проходить как пора Прядущего Мизгиря, то есть Паука Прядущего, а у организатора первого нефтяного промысла в России фамилия указывает на тех, кто прядёт, созидает, кто не жалеет сил на развитие своего Отечества.


В молодые годы Федор Прядунов искал серебро и медь для русской казны на бескрайних северных просторах. Грамоте он не учился, поскольку был  из каргопольских крестьян, но хозяйственная сметка помогала ему овладеть любым делом. Услышал где-то  рассказ о подземном источнике горючего масла и загорелся желанием найти его, а найдя, круто изменил свою жизнь, организовал первую в России промышленную добычу нефти, нашёл способ ее перегонки, поставлял готовую продукцию не только  в Москву. Впрочем, всё по порядку.

Федор Прядунов родился в крестьянской семье. В пересчёте на современный календарь это был 1694 год. Наверняка семья была многодетной, где дети с  малолетства помогали родителям и  по дому,  и в поле, и в лесу.  Каргополь – это  нынешняя Архангельская область, Поонежье, славившееся мастерами, рудознатцами  и металлургами. Места по обе стороны реки Онеги были бойкими, много людей по ним прошло. В современном Каргополе помнят купца Александра Андреевича Баранова (1746—1819), первого Главного правителя русских поселений в Северной Америке (1790—1818), умершего на Яве. Его именем названа лучшая набережная Онеги. В гербе этого города, утверждённого высочайшим указом от 1781 года, «в голубом поле лежащий в огне на дровах баран натурального цвета». А недалеко от памятника Баранову 18 апреля 2017 года установили и памятник Федору Прядунову, чьи предки, видимо, были связаны с прядением овечьей шерсти.

В начале  XVIII века на Русском Севере началась интенсивная разведка месторождений золота, серебра, меди, свинца. Стране для развития требовалось много цветных металлов, за нахождение ценных руд  сулили хорошее вознаграждение, и крестьяне, горожане, мастеровые оставляли привычные занятия и становились рудознатцами, друг от друга перенимая тонкости этого дела.

Геологоразведка – дело увлекательное. Я сам после первого класса целую неделю жил в палатке с геологами. Мой старший брат уехал из Кыштыма с геологической партией, но быстро понял, что с его семью классами настоящим геологом он стать не сможет. У меня было несколько стихов о геологах, а уважение к труду этого вечно бредущего народа сохранилось до сих пор.

В 1725 году Федор Прядунов отправился на поиски металлов, искал  серебряные и свинцовые руды. Удача улыбнулась,  в 1732 году во время экспедиции на остров Медвежий в Баренцевом море он обнаружил самородное серебро, вместе с архангельскими рудоискателями Егором Собинским и Федором  Чирцовым Прядунов открыл рудник, построил  шахту и наладил добычу серебра.

Рудники на Медвежьем острове помогли всем троим разбогатеть. Сама императрица Анна Иоанновна пожаловала каждому из них по 3 тысячи рублей. В 1736–1737 годах из найденного прядуновской экспедицией серебра на монетном дворе в Петербурге были отчеканены рубли. О некоторых  самородках  с Медвежьего острова писал сам  Михаил Ломоносов в «Минералогическом каталоге», говорят, по сей день они остаются крупнейшими из найденных на территории России.

Это сегодня мы знаем, что такое нефть и как она используется. Сколько олигархов кормится за счёт нефти и газа. Во времена Прядунова об этом не знали,  он услышал рассказы горнодобытчиков о необычной маслянистой жидкости, которая выбивается из-под земли на реке Ухте, притоке Печоры. Этой жидкостью  смазывали ступицы тележных колес, а ещё  она хорошо горела. Федор Савельевич чувствовал, что «горное масло» может иметь большое будущее, потому решил отыскать таинственный источник.

Смотрим в словаре Даля:

НЕФТЬ ж. горное масло, земляной деготь, ископаемая жидкая смола: она бывает белая, весьма жидкая; бурая и черная, до густоты смолы и наконец до твердого, гибкого сланца. Нефтяные ключи бывают в местах вулканических, напр. около Баку, где и роют нефтяные колодцы для стока и скопа нефти. Толковый словарь живого великорусского языка

Это сегодня нефть - «черное золото», тогда, 1721-м,  рудознатец из Мезенского уезда Архангельской губернии Григорий Черепанов сообщил о выходах на Ухте горного масла. И Прядунов отправился на поиски, не сразу, но  нашел на Ухте то место, где прямо со дна реки выходила на поверхность горючая жидкость. Исследователь еще не знал, как использовать её, да и место было глухое и  отдаленное, но верил, что у этой жидкости большое будущее.

В 1744 году Прядунову предложили купить в «партикулярное владение» (в частное владение)  Шаховский медеплавильный завод на реке Двине, в 14 верстах от Архангельска.  Его уже ценили как знатока по добыче руды  и как умельца в плавильном деле. Федор Савельевич согласился отдать за него 500 рублей. Завод был хорошо оснащен, здесь были деревянные мехи, кузнечный цех, плотина и всё необходимое для выпуска меди. Не было руды, местный  медный рудник истощился, а завозить руду издалека невыгодно.

Прядунов задумал организовать на предприятии «двоение» нефти, то есть нефтеперегонку, а сырьё привозить с Ухты. Завод  был в удобном и безопасном месте. Но сделка не состоялась. Владельцы не хотели перепрофилировать завод и затребовали большую сумму, но такой  у Прядунова не было. Насторожились и чиновники: промысел доселе невиданный.
 
Федор Савельевич довел задуманное до конца. Спустя год, он вложил все имевшиеся средства и  построил небольшой примитивный заводик по добыче нефти прямо на Ухте.

Сохранился указ Берг-коллегии. Есть в нём и такие строки:

«1745 году ноября 18 дня по определению Берг-коллегии, а по прошению бывшей архангелогородской берг-конторы, по прошению архангелогородца Федора Прядунова велено в Архангелогородской губернии в Пустозерском уезде в пустом месте при малой реке Ухте завести нефтяной завод и, распространяя, содержать ему тот завод довольным капиталом без остановок, и ту нефть продавать, а в Берг-коллегию что на том заводе делатъся будет присылать верные рапорты в год по дважды – в генваре и июле м<еся>цах, и для придания лутчей ему охоты с сего числа дать ему, Прядунову, в платеже десятины сроку на два года, а по прошествии тех дву лет десятину с него взыскивать, и о том дан ему указ с прочетом».

Ухтинский заводик свою первую нефть из воды получил весной 1746 года. Добыча велась кустарным способом. Все делали сам Прядунов, его сын Степан и несколько наемных рабочих, с которыми хозяин расплачивался «хлебом и харчами».
Над нефтяным ключом они поставили на дно реки четырехугольный деревянный сруб. Внутри установили чан с отверстиями в днище. Нефть заполняла чан, а рабочие стояли на срубе  и ковшами с длинными рукоятками вычерпывали нефть из чана.

К 1747 году, то  есть за два сезона, пока действовало освобождение от пошлины, прядуновской команде удалось добыть 40 пудов сырья. Собрав его в бочки, нефтепромышленник отправился в Москву. В марте 1748 года в лаборатории Берг-коллегии Прядунов получил из сырой нефти путем «передвоения» керосиноподобный продукт.

Сама по себе идея дистилляции нефти и разработанная народным умельцем технология были поистине революционными. Нечто подобное западные инженеры смогли придумать только спустя столетие.

Столичные химики впервые столкнулись с нефтью, никакого специального оборудования для ее переработки в природе не было, потому в Берг-коллегии использовали  инструменты, предназначенные для перегонки древесной смолы: из нее еще в XVI веке на Руси получали канифоль и скипидар.

Пробы «горного масла» Федор Савельевич отправил в Гамбург. Немецкие физики и химики дали заключение о высоком качестве сырья. После этого Берг-коллегия повелела Прядунову поставлять сырую и переработанную нефть в Главную московскую аптеку «для аптекарских потреб на расходы». Кроме того, «двоенную» нефть в смеси с растительным маслом применяли для освещения, а также в военных целях: заказы на пробные партии сырья сделали оружейные заводы в Туле и Подмосковье. Нефть из своих родных мест использовал для исследований и Михаил Ломоносов.

После удачных опытов в лаборатории Прядунов устроил цех по переработке нефти рядом с промыслом. Он сконструировал по собственным чертежам нефтеперегонную установку, сделал склад для хранения сырья и пустой тары, а также построил ремонтную мастерскую. Добытая нефть хранилась в вырытых в земле колодцах.

В XX веке историкам удалось восстановить внешний облик прядуновского сооружения: нефтеперегонная установка состояла из медного котла объемом около 200 литров, медной трубы для отвода паров из котла и печи-топки из окварцованного известняка. На производстве широко применялась деревянная посуда.

Из Москвы казалось, что  дела энтузиаста-нефтяника идут в гору, но ледоход и весеннее половодье  1748 года оказались разрушительными. Пока Прядунов был в Москве, стихия уничтожила  оставленный без присмотра заводик. Чтобы восстановить его,  нужны деньги. А Федору Савельевичу нужно было платить десятину, доходов едва хватало на расходы по  добыче, переработке и транспортировке нефти. В одном из отчетов Прядунов сообщал Берг-коллегии, что добыча и перегонка пуда нефти обходится ему в 9 рублей 50 копеек, перевозка стоит еще 1,5 рубля. Без учета налогов себестоимость пуда готовой продукции достигала 11 рублей – слишком много для товара, спрос на который был крайне неустойчив.

И ещё один фрагмент из публикации «Праотец русской нефти».

 Чтобы достать деньги на уплату налогов, Прядунов решил продавать свои нефтепродукты в розницу под видом медицинских препаратов, способных лечить «всякие болезни разного чина людей». Дело закончилось громким скандалом: пациенты, приняв прядуновское снадобье, стали жаловаться на недомогание, а несколько человек отравились насмерть. Федору Савельевичу запретили заниматься нефтяными опытами. По жалобе Главной медицинской коллегии, решившей проучить целителя-самоучку, промышленника отправили в тюрьму. Сочувствовавшим Прядунову чиновникам Берг-коллегии удалось добиться его освобождения. Ему велели держаться подальше от врачебных дел, но позволили возобновить нефтяной промысел – с условием, что нефть будет поставляться в Москву по ценам ниже, чем предлагают иностранные купцы.
Однако у влиятельных чиновников и богатых купцов пропал всякий интерес к нефти. Они сочли ее абсолютно бесполезным и ненужным веществом.

Сын Степан вернулся на Ухту и в  летний сезон 1749 года восстановил заводик, добыл и поставил в Москву 22 пуда нефти, но добиться безубыточной работы не удалось. Денег на строительство большого нефтеперегонного завода в Архангельске  у Прядуновых не было. Казначейские чиновники и кредиторы тем временем становились все более нетерпеливы, и Федор Савельевич был вынужден признать себя банкротом. Его задолженность по неуплаченной десятине составляла всего 35 рублей 23 копейки. В 1752 году Прядунова схватили и бросили в долговую тюрьму. Там и умер первый русский нефтяник в  марте 1753 года.

Прядуновский заводик за 22 года существования выдал 220 пудов нефти. Это третья часть всей нефти, добытой в России в XVIII столетии.