хвосты

            Старпом Букреев испытывал какое-то раздвоенное ощущение. С одной стороны, это был первый настоящий успех в борьбе с грызунами на учебном судне. Месяц тому назад Букреев пошел на отчаянную меру: объявил по одному внеочередному увольнению в город за каждый крысиный хвост (не таскать же в каюту противную тушку!). С тех пор как будто взялись... Но крыса хитра. Самые удачливые ловцы приносили от силы два хвоста.
      
            И вот — тридцать!
С другой стороны... Добро бы матрос исправный, а то сачок, хитрован юнга Смыкин... Не далее, как позавчера, старпом собственноручно извлек его из-под шлюпочного чехла во время большой приборки.
И все же результат — вот он налицо — куча хвостов, серых, мерзких, с тончайшим змеящимся кончиком и кровавым срезом у комля...

             Старпом подавил приступ антипатии к сачку. В конце концов, главное — результат!
— Слово твердо! Получите отпуск на месяц, — глаза Смыкина наполнились блеском торжества, — выбросьте эту... гадость и пошлите ко мне писаря.
Он сделал над собой усилие и добавил:
— Если бы каждый так брался...

            Когда юнга Смыкин, получив отпускные документы, стукнул каблуками и отбыл в завоеванный внеочередной отпуск, кок, зашедший для утверждения меню на неделю, неодобрительно пробурчал:
— Дело, конечно, ваше, Василий Артемьевич, но я бы его не в отпуск, а на губу суток на двадцать... Знаете, он мне какую шкоду наделал? Мешок свеклы погубил! Вы его мне позавчера сунули на камбуз наряд отрабатывать? Ну, я его в кладовку — перебирать овощи... Так он, этот Смыкин, у всех бураков хвостики отрубил... Такая пакость!.. Что с вами, Василий Артемьевич? Вспомнили что-нибудь?..

                1959 г.