Где кончается жизнь?

В первых классах школы (начало 1960-х годов) я был большой и безжалостный "естествоиспытатель", избравший в качестве своих жертв лягушек и жаб. Сначала я их просто убивал и мучил, изобретая подчас особенно изуверские экзекуции. Мне до сих пор стыдно за мои злодеяния. Потом я делал "хирургические операции", заменяя фрагменты костей ног жаб кембриками (полимерными трубочками, которые обычно используются в качестве электроизоляции проводов), удалял сердце и печень, аккуратно зашивая затем разрезы на коже. При этом я подумывал, а не стать ли мне хирургом. В конце концов мне захотелось чего-то более серьезного, например, убить кошку. Я даже все приготовил для этого, а именно, нашел захудалого паршивого двухмесячного котенка и решил раздавить его большим камнем, который сам мог едва поднять. Минут 10 я стоял, собираясь с духом , но свершить задуманное так и не смог. Даже теперь, когда я давлю таракана, передо мной всплывает эта далекая картина из детства и всякий раз я благодарю Провидение, отведшего мою руку, без чего я, наверное, был бы совсем другим человеком.

Это — моя главная исповедь. Теперь, с высоты моих лет, я оправдываюсь тем, что решал по-своему проблему жизни и смерти так, как это может сделать ребенок. Именно потому, что разрешение проблемы осталось в детстве, оно, слава Богу, не перекочевало в последующую жизнь. Некоторые, оставшись в детском недоумении, откладывают эту проблему на потом. Не надо этого делать, но пережить ее все равно придется. Я не стал ни хирургом, ни биологом. Иногда я жалею об этом. Другие интересы поглотили меня. Вопрос жизни и смерти по-прежнему волнует меня до дрожи, но я рад, что для кого-нибудь конкретно решаю его не я.