Честертон про новое измерение terra incognita

                Г.К.Честертон и Ф.М.Достоевский
                про Новое измерение terra incognita.
              (Религиозно-философская фантастика: Человек-инкогнито на Земле)

                ***

         Как когда-то говорил Блез Паскаль, мол, привычка - это вторая природа человека. А ведь, и действительно, с кожею не отдерешь эту самую "вторую природу", так прилипает. 19 век - это век великих научных открытий, научных и философских проектов-утопий (ведь, "Эволюция", чем не проект-утопия?), век великих мыслителей-философов, идеи которых неведомыми путями проросли в веке 20-м. А самый век 20-й - это век научной фантастики и философской антиутопии, как ответ на проекты-утопии века 19-го и вызов веку сему. А что нам сулит век 21-й в направлении мысли и идей? "Всё смешалось в Доме..." В каком? то ли постмодернистском, то ли полусумасшедшем. А о какой привычке может идти речь, когда всё смешалось? Однако, век 20-й - это век науки, а значит, и систематизации, когда самую философию следует понимать, как только "строгую науку". Отсюда, философы измельчали, т.е. превратились в "строгих ученых-профи", для которых "фантазия", даже самая "любовь к мудрости" - почти порок. Но зато для писателей в области художественной литературы "фантазия" стала, по-настоящему, богиней. В итоге, у философов стало много философских понятий, но мало фантазии, а у писателей, наоборот, много фантазии, но мало философских размышлений. Но все же бывают и исключения, например, писатели-философы, так называемые, экзистенциалисты. Хотя, и у них можно найти странности, например, в таких основных понятиях, как "заброшенность" и "покинутость". А если внимательно присмотреться, прислушаться и призадуматься, то откроется целое "поле не паханное" для писателей-фантастов. Например, вот человек переживает "покинутость" или "заброшенность". Спрашивается, "кем человек покинут и почему" или "кто "забросил" человека в этот чуждый ему мир и для чего". Но такими, простыми, почти детскими и странными, вопросами философы-экзистенциалисты (Сартр, Камю) не задаются, оставляя "поле" без размышлений для писателей-фантастов. Даже такой частный мыслитель, как Л.Шестов, не задается таковыми вопросами, потому что не видит странностей в этих вопросах, т.к. знает ответ на "кто" и "кем", как и на "почему" и "для чего". Но Л.Шестова волнуют иные вопросы, затрагивающие существование человека, и он ищет и жаждет ответов, но ответов не от философов и ученых, даже не от людей. Вот странность Л.Шестова!, а его основная Мысль!, в которой Критики-философы, да даже писатели-фантасты, не замечают Фантастичность. Спрашивается, а разве может быть "фантастичность" у философов в философии. Как правило, конечно, нет. Но бывает порой и такие исключения, например, читал ли кто странный сон Николая Бердяева в статье "Человек и Машина"(1933 г.), такой странный сон, что оченно похож на сценарий к фильму "Матрица", что появился на свет даже более, чем спустя полвека. Вот так Фантастика! не правда ли?..

                ***

         Говоря о привычке, мной подразумеваются некоторые стереотипы и клише, навязанные в области философии и литературы. Например, о книге Г.К.Честертона "Вечный человек" принято говорить, как только под "маркой" "апологии христианства" в 20-м веке. Я не собираюсь оспаривать, что, мол, это не так. Да, безусловно, эта книга есть "апология христианства", возможно, самая лучшая изо всей религиозно-философской апологетики 20-го века. Но я хочу показать читателю, что в книге Честертона сокрыто настоящее сокровище, Открытие 20-го века, при осознании которого у воспринимающего не только расширяется видение, как "за пределы горизонта", но углубляется самосознание внутрь и изнутри. И Открытие Честертона сокрыто в ином прочтении, в ином видении: эта книга не только "апологетика" в обычном-привычном понимании, а глубже, она есть Фантастика наизнанку, не "научная фантастика", которая порой оченно Скучная до безобразия или, как у Федора Михайловича, "скучища неприличнейшая", а религиозно-философская, как говорят современным сленгом, от которой "взрывается мозг".

         Рассмотрим, КАК взрывается?..

         Поразительно, но уже Так с Фантастического начинается книга Честертона:

        "Далеко, в странном созвездии, в беспредельно далеких небесах есть маленькая звезда, которую, быть может, еще откроют астрономы..."

         М-м! Вот, для писателя-фантаста, казалось бы, уже обрисовано "поле" для воображения. И работы "не початый край", как говорится. Но вот тут неожиданный оборот. И, вообще, у Честертона всё так и столько неожиданностей! Просто опасно ходить по его следам мысли (с иронией).

        "Во всяком случае, судя по лицам и повадкам многих астрономов и вообще ученых, они её не открыли, хотя и ходят по ней. Звезда эта порождает странные растения и странных животных. Поразительней же всего - сам ученый..."

         Вот так "неожиданность", как оказывается и Вдруг, бумеранг прям по лбу ученому или писателю-фантасту.

        "Так начал бы я историю Земли, если бы, следуя научной методе, решил исходить из Вселенной. Я попытался бы увидеть Землю извне не для того, чтобы определить, как далеко она от Солнца, а для того, чтобы понять, какова она для совершенно стороннего наблюдателя. Почему, изучая человечество, надо расчеловечиваться?.."

         Интересная Фантазия и Ирония и интересный Вопрос Г.К.Честертона, не правда ли?.. Ну, скажут, "чем не научная фантастика".
         Однако, тут у Честертона кроется большая "неожиданность", которую "научная фантастика" даже и вообразить себе не может, как оказывается, Вдруг...

         "Нелегко увидеть и описать НОВОЕ ИЗМЕРЕНИЕ. Христос не только родился на земле - Он родился под землей...

         Здесь, под самыми ногами прохожих, в погребе мира, родился Иисус Христос. Господь наш тоже был пещерным человеком. Он тоже рисовал странных, пестрых существ на стене мироздания; но Его рисунки обрели жизнь...

         Бог был вовне, оказался в центре, а центр - бесконечно мал. С этих пор спираль духа центростремительна, а не центробежна. Во многих смыслах наша вера - религия маленьких вещей... Предание - и в книгах, и в картинах, и в легендах - отдало дань парадоксу о Боге в яслях. Наверное, меньше говорилось о Боге в пещере...
    
         ...в его гороскопе пересекаются две линии: всемогущество и беспомощность, божественность и детство рифмуются для него, и это созвучие не померкнет от тысяч повторений. Да, в Вифлееме поистине сошлись противоположности..."

         Разве у писателя-фантаста не взорвется мозг от таких парадоксов? Да пред такими парадоксами "научная фантастика" -- "скучища неприличнейшая"...

         А вот тут-то чрез фантастичность мысли Честертона открывается "Фантастическое поле" Федора Михайловича Достоевского. Вот где взрывной "ФАНТАСТИШЬ"!..

                ***