Кли. П. Глава 3

Через мутное окно скорой помощи едва ли можно было различить огни фонарей и вывесок. Карина сидела, рассматривая оборудование в кабине, напротив неё с полузакрытыми глазами сидел фельдшер. Тёмные круги под его глазами переходили в глубокие морщины, которые делали его лицо похожим на старую пожелтевшую фрески.
Карина перевела взгляд на дефибриллятор, из которого, как два жирных дождевых червя, выходили красные трубки.
- Интересно? Это хорошо. – Мужчина приоткрыл глаза, из которых снова брызнули искорки.- Если есть интерес, значит не всё так плохо. А то, бывает, приезжаешь, забираешь человека, а он сидит и в одну точку смотрит, ни на что не реагирует. И хоть с бубном пляши, на тебя не посмотрит. А выводить их из этого-  уф! Ты не против?
Фельдшер достал сигарету и вопросительно посмотрел на Карину.
- А разве можно?
- Нет.- хмыкнул мужчина.
- Ну, курите…
- Меня, кстати Павлом Федоровичем зовут.
- Я- Карина.
-Да я уж знаю.- гоготнул Павел Федорович.- Навела ты конечно шуму… Да ничего, с каждым такое случится может. Правда, маму свою ты конечно напугала.
Фельдшер быстро посмотрел на Карину.
- Тебе сколько лет?
- Девятнадцать.
-Девятнадцать… Эх, помню, я тогда на втором курсе учился. Ну и времена были. Бывало, соберёмся всей группой вечером - на следующее утро экзамен по анатомии, а профессор у нас был жуть. Скольких людей он завалил - не перечесть, девочки с его лекций в слезах уходили. Да и сам предмет не из простых - все эти косточки, жилочки. Сидели мы, значит, днём и ночью над учебниками. А перед экзаменом - это вообще каламбур начинался. Кто-то, бывало, принесёт бутылку, а мы сидим шестой час подряд, уже у всех шарики за ролики. Разливают, девочки закусок настругают и мы её распиваем и дальше учить. Так и сидели без сна, а на экзамен приходишь, у самого поджилки трясутся, глаза закрываются, а ты пытаешься вспомнить, где гребешковая мышца, а где грушевидная. Хе-хе.
- И что? Как вы справлялись?
- Ну, как все. Тяжело, с боем. Как подумаешь, о том, что если тебя отчислят тебе обратно к своим в Калужскую область возвращаться и там поля пахать - так сразу силы появлялись.
- Понимаю.
- Так со мной девочка одна училась, хорошенькая до одури была. Парни ради неё готовы были на второй этаж по ночам лазить.
- А как её звали?
-Зинка. Волосы у неё до пояса были, она всегда косу носила, тугую такую. А глаза… - Павел Федорович посмотрел куда-то вверх и улыбнулся. – Всем от ворот поворот давала. Бывало, идёт по коридору, за ней парнишка увяжется и так подойдёт, и сяк, и шутить пытается. А она всё идёт, раз ,бывало, улыбнётся и дальше пройдёт. А парня потом всем курсом отпаивали от несчастной любви.
- А зачем тогда приставать к ней надо было, если понятно, что он ей не интересен?
- Так тут, понимаешь, она, как магнитом, притягивала. Парой фраз с кем-нибудь перекинется и всё, был парень- и нет парня. Но она не из этих, вертихвосток была, что поиграют и бросят. Помню, как-то нас с ней в пару поставили на предмете одном, уж не помню каком. Мы с ней разговорились, потом я ей встречать стал около института. Так у нас дружба и завязалась-то. Я её на дискотеки водил, в парке часто потом гуляли, мороженное ели. Так мы с ней и пробыли до конца университета.
- А потом? Вы на ней женились?
Фельдшер слегка улыбнулся и хмыкнул.
- А потом распределение. Меня здесь оставили, а её под Волгоград отправили. Как мы оба плакали в последний вечер. Письма писали в два листа друг другу чуть ли не каждый день. Так год продолжалась. Мы уже планы строили, как её переведут и мы поженимся, будем с моими родителями жить, а там может нам бы и квартирку выписали, как молодой семье. Она даже документы на перевод подала.
Фёдор Павлович замолчал, погружённый в свои мысли. В воздухе повисло неловкое молчание и Карина поёжилась.
- Так она приехала?- с надеждой спросила она.
- Нет. В ноябре это было. Я ей всё писал, писал- а от неё ни словечка. Я уж было разозлился, подумал, что нашла она себе там хахаля какого. Даже билет собирался купить, как вдруг мне мать её телеграмму послала.
Глаза фельдшера поблёскивали от света фонарей.
- Был у неё вызов- она тогда на скорой работала- к алкашу какому-то. Мать его звонила, что мол белочка к сыну пришла. А с врачами тогда дефицит был, особенно в глубинках. Так она одна и поехала. Как зашла в квартиру, так этот на неё сразу набросился, ударил её стаканам гранённым. Удачно попал - в темечко, она от этого падать начала и головой прям об край тумбочки. Водитель только через пару минут пришёл.
- Мне… мне очень жаль.
- Да что теперь. Это я к чему: знаешь, я тогда напился в зюзю и всю ночь прорыдал. Всё себя винил…
- Так, а в чём ваша вина была?
- Ну, я думал, что если б рядом был, такого бы не произошло. И что подсуетись с документами чуть-чуть, смог бы её забрать, а вместо этого сидел тут и ждал у моря погоды.
- Но не всё же от Вас зависело! А если бы Вы там, в том городе были, но на другом вызове? Или она б домой вечером шла и встретила бы такого же? Да мало ли в жизни чего произойти может! Не можете же Вы всё контролировать!
- Воот, видишь, а ты, Карина, умная девочка. Всё сама сказала.
Между ними повисла внезапная тишина. Мысль, которую раньше Карина отторгала от себя, вдруг, ясным клином появилось в её сознание.
- Я… Я понимаю…Спасибо.- Она посмотрела на Федора Павловича со слезами на глазах и улыбнулась.- Спасибо. Правда, спасибо.
- Вот мы и приехали. Ну что, пошли?