на пляже

Была вчера на городском пляже в Судаке. Обычно не хожу туда, люблю поплавать в диких бухтах, где нет людей, ну или почти нет. А тут решила пойти, ближе к горе Алчак. Как раз напротив палаток книжной ярмарки Санкт – Петербурга. Где то там,  на полках стоят и мои книги. Я не знаю, почему так издалека подхожу к своему главному повествованию, — книги здесь не причём, наверное, не нахожу слов, с чего начать или просто стыдно признаться в своей трусости. Я сбежала, хотя могла что-то сделать, определённо могла. На моих глазах и глазах сотни отдыхающих мать садистка издевалась над своим маленьким (не больше трёх лет) сыном. Она брала на руки, видимо, уже не в первый раз, испуганно орущего мальчика, заносила в воду, молча и хладнокровно, с непроницаемым видом притапливала и удерживала его под водой несколько секунд, затем выдёргивала, дав ему глотнуть воздуха, лишь на мгновение и снова окунала. Она проделывала это несколько раз. Наконец выдернув его из воды, выносила и ставила на песок, посиневший ребёнок дрожал, откашливал воду, трясся всем тельцем, с трудом передвигался на подкашивающихся ножках от пережитого стресса. Мать совала ему в руки пластиковое ведёрко и подталкивала снова к воде: иди, играй. Как только он приходил в себя, сеанс издевательства повторялся. Вот она, живая Ильзе Кох! Но та в концлагере с чужими и  взрослыми, а эта на пляже со своим ребёнком.

     —Да  что же она делает? Не выдержала я, обратившись людям. Рядом стоявший мужчина отвёл глаза и ответил: Надеюсь, она понимает, что делает, может у неё своя методика.
Это методика? Я повернулась к пляжу,  все без исключения, все смотрели на эту пытку ребёнка. На их лицах был испуг, удивление, осуждение, интерес, они переговаривались, показывали пальцем в её сторону, но ни один не решился подойти к этой мерзавке. Мне стало дурно, поднялось давление и я поспешила уйти. Ночью я не смогла уснуть, всё время перед глазами была эта картина. И вот уже несколько дней малыш не уходит у меня из головы. Я не могу простить себя за бездействие. За малодушие. И я подумала, если бы с собакой так, я бы не раздумывая, побежала бы её спасать. Но почему же здесь не решилась? Это её сын, смирилась тогда я. Методика — сказал мужчина…. А что бы я сделала? Потребовала прекратить? Вызвала бы полицию? Ведь существует в конце концов статья за жестокое обращение с детьми. И что? Она заплатила бы штраф( и то не факт) а дома оторвалась  на ребёнке. Кто он, этот малыш? Ангел, пришедший спасти жестокую мать? Кем вырастет, если ему удастся остаться в живых? А может, удастся и став взрослым так же её где нибудь притопит, но уже навсегда? Жестокость порождает жестокость. А если бы я нашла в себе силы подойти к ней? Подойти и обнять её с открытым сердцем и сказать к примеру: какой славный у вас мальчик, он так похож на вас, а вы, очевидно сильно устали…. Отдохните, а я поиграю тут с вашим ребёнком….  Возможно она бы приняла меня за сумасшедшую, но вдруг бы что то произошло?

      Но я не подошла, не сказала, не попыталась, мы все добрые и правильные на словах, а в жизни не хотим растратиться, не можем себе позволить быть людьми до конца. Или нам неудобно, стыдно, боязно. Люди, мы не звери, мы хуже!
Судак 2017