Шахматы, кофе и табак. Глава 26. Караван

  Тимур вздрогнул всем телом, тяжело вздохнул и очнулся от короткого сна, в который он провалился за час до рассвета. Он с трудом разлепил склеенные мёрзлыми льдинками ресницы, открыл глаза и высунул покрытый ледяной пылью нос из-под шкуры убитого им на днях Чёрного Дракона. Превозмогая боль в измученном теле, он поднялся и оглянулся вокруг. Его товарищи по несчастью, осуждённые на Смертельный Караван, стонали, плакали и матерились во сне. Короткие минуты забытья были лучшим временем для каждого из них, тогда как каждый час бодрствования приносил им все новые и новые испытания.

  Приговорённые военным трибуналом, несчастные еле выживали среди немыслимых испытаний на всем пути до священного обиталища Белого Звездочёта и Чёрного Ворона. Мирозданцы доставляли сладости и кофе для Звездочёта, а Разрушители несли с собой тонны табака для вечной трубки Ворона. Единицы добирались до места назначения живыми и проходили последнее испытание. Нужно было правильно ответить на вопрос своего Бога.

  При неверном ответе обреченные Мирозданцы превращались дыханием Звездочёта в звёздную пыль. Сверкающий прах погибших, до последнего цепляющихся за надежду выжить, рассеивался в безжизненных атмосферах далёких и близких галактик.

  Разрушители испепелялись в одно мгновение одним взглядом Ворона. Вздыхая о судьбе каждого из них, он примешивал едва остывший пепел в свою вечную трубку и угрюмо застывал над шахматной доской.

  За тысячи лет только десятку Мирозданцев удалось разгадать загадку своего Бога и выжить. Выжившие получали прощение, жизнь, свободу и новую судьбу. Одним из них был Иисус Христос на грешной Земле. Пройдя через страдания, он поселился в сердцах землян, чтобы помогать им преодолевать трудности в сложных ситуациях. Такова была его новая жизнь.

  Но ведь это был Иисус Христос – мудрый человек. Он сумел разгадать загадку Звездочёта о смысле жизни (правильный ответ: смысл жизни – в любви к ближнему).
Но что ждёт эту горстку уцелевших несчастных, плетущихся сквозь ледяные завесы, шторм и дикий зной и целыми днями сражающихся с безумными демонами и опасными тварями? Что ждет их, досыпающих последние минуты драгоценного сна? Кому из них хватит мудрости и жизненного опыта, чтобы отвоевать у Богов себе право на новую жизнь?

  Горестно размышляя о будущем, Тимур выбрался из палатки и, задохнувшись морозным воздухом, подошёл к дозорному костру.

  У огня, угрюмо склонив лысый череп, сидел главный и единственный охранник, волей Богов приставленный к Смертельному Каравану. Древняя египетская мумия, кутаясь в нечто, подозрительно похожее на холст старинной картины, задумчиво глядела на яркое пламя. Тот самый Па-кеш, которого Лиза встретила на крыше Исаакиевского собора, в прошлом начальник службы охраны египетского фараона и по совместительству его придворный жрец, сосредоточено жевал беззубым ртом и ухал, как обычно, в своем небогатом репертуаре:

  – Фыр-фыр-фыр… шу-ууу… шуххх-шуххх…асмиляяя… бей… бей… Шуххх-шуххх… холодно… мать его… Эй, ты, бедолага, есть прикурить?

  – Издеваешься, как обычно, откуда у меня прикурить? – Тимур протянул к огню исхудавшие руки. Они были все в царапинах и ссадинах.

  – А что делать? Ну что мне с вами делать? Какого чёрта я увязался за этой недотрогой – наследницей Нефертити. Сидел бы сейчас в тепле и уюте в охранной будке в Вечном Камине. А теперь вот мотаю с вами срок. Еще сто лет мотать, потом, авось, помилуют.

  – Ты никогда не рассказывал, почему тебя сослали сюда из Вечного Камина.

  – Ты и не спрашивал.

  – Расскажи, все равно не усну уже до рассвета.

  – Да что там рассказывать. Лежал себе на Земле в Эрмитаже и в ус не дул. Но достало все так, что хоть волком вой. Скука смертная. Сбежали с Девятым валом Айвазовского к вам сюда, в Страну Вечных шахмат. Напросился я к Звездочёту в службу охраны в Вечный Камин. Приняли, работа не пыльная была. Знай себе, отгоняй всякую нечисть от духов царских наследников, пока они в поте лица восстанавливают погибающие в шахматном бою империи. Так нет ведь, седина в бороду, бес в ребро. Красива была царица Нефертити, и пра-пра-пра сто раз пра-внучка её тоже получилась красотка, глаз не оторвать. Втрескался я в неё, а не положено по службе... Пристал к ней на одной вечеринке, но видать спьяну перестарался. Пожаловалась она начальству, стерва. И вот я тут. Мать его, дай еще дров, холодно-то как. В саркофаге теплее было.

  Согнувшись в три погибели, прячась от ледяного ветра, сносящего с ног и бросающего лёд в глаза, Тимур побрёл к расположенной за палатками поленнице. Он озабоченно нахмурился. Дров осталось совсем мало. Через пару-тройку дней поддерживать огонь будет нечем, и им придется что-то придумывать. Но что? По информации от их охранника до ближайших лесов еще неделя пути. Так что нужно экономить дрова. Он хотел было взять три полена, но взял одно и, спотыкаясь о мёрзлые камни, потащился назад. Мысли о дровах неспешно перекатывались у него в голове, пока он возвращался к огню. Как надоел этот ледяной шторм. День и ночь вот уже неделю нет от него никакого покоя. И так тяжело, да еще это… Он поднял воспалённые глаза к суровому небу и остолбенел.

  В одно мгновение предрассветное небо цвета печального савана превратилось в непроницаемую черноту. И эта чернота шумела, надвигалась, неся с собою новую боль. Он услышал шум хлопающих крыльев и успел осознать, что это птицы. Десятки чёрных птиц, стремительно упавших прямо с небес и превратившихся в Лизу. В Лизу? Что происходит?

  Прямо перед ним, насмешливо глядя чужими глазами, стояла она. Прекрасная, нежная, хрупкая Лиза Орлова, с огненными волосами, которые горели ярким пламенем даже в серой мгле. Она улыбнулась ему незнакомой улыбкой, в которой не было ничего человеческого, и со всего размаху всадила длинный острый нож прямо в его сердце.

  Он даже не успел ничего понять и не почувствовал физической боли. Сознание покинуло его мгновенно. Лишь в миллионную долю секунды он успел подумать о том, что «Любовь убивает» – это не просто слова. Иногда она действительно убивает.
За  тридцать секунд были убиты все, кто находился рядом. Убиты теми, кто был им дороже всего на свете – матерями, сыновьями, любимыми. Жрец тоже получил удар ножом туда, где когда-то находилось его сердце. Падая, он успел отрубить голову нападающему и увидеть краем глаза огненные волосы Лизы, убивающей Тимура. Девушка с внешностью эльфа и огнем в волосах – именно так Тимур рассказывал ему о своей несчастной любви, и где-то Па-кеш уже видел её в прошлой жизни...

  Через пару минут Па-Кеш очнулся. В ужасе он обнаружил мёртвые тела своих подопечных с вырванными сердцами. Больше ни у кого из них уже не было никакой надежды на новую жизнь. Ни у кого, кроме пока еще бессмертного Тимура, который был жив, но без сознания. Но какая новая жизнь теперь его ждёт?

  Бессмертный из рода Светлых Наёмников пока еще не мог умереть физически. Дар Бессмертия не покинул его, так как он отказался от своей запретной любви к Лизе. Но он уже умер только что морально, нравственно и духовно, потому что Лиза забрала его сердце и его память. Египетский жрец, проживший тысячелетия и впитавший в себя всю мудрость мира, разгадал главную цель нападавших. Он, конечно, знал о том, что происходит вдали от пути Смертельного Каравана, он знал о Чёрной Вдове и её загадочной армии, он уже слышал о нападениях в Дормии и расследовании Виланда и его агентов.

  Дормия еще ни на шаг не приблизилась к разгадке происходящего, а жрец уже понял, что именно произошло у него на глазах. Эти убийцы посланы Чёрной Вдовой. Они превращаются в тех, кого любит жертва, за доли секунды считывая этот образ, скорее всего с сетчатки глаз. Они убивают и забирают сердце. Никто и никогда, даже если найдется эликсир жизни и мертвые вернутся к жизни, после их нападения не вспомнит о тех, кого любил.
 
  Короли Дормии и Киллии, военные министры, полиция, прокуратура и агенты безопасности – все они ошибались. Чёрная Вдова не просто хотела истребить мир, слепо убивая всё живое. Она хотела лишить его любви. Той самой любви, которой она сама лишилась, когда глупое человечество сожгло её мать на костре инквизиции.
Па-кеш яростно скрёб в лысом затылке, мучительно соображая, хоронить ли ему мертвецов или поскорее привести в чувства Тимура и с его помощью телепортироваться во дворец Дормии.

  В итоге он не посмел оставить мертвых на милость местным волкам, собрал тела несчастных в кучу и поджёг. Потом он влил всегда припасённый у него виски в горло Тимура. Вскоре Тимур очнулся. Он ничего не помнил. Он не помнил своего имени. Он не помнил, как здесь оказался. Он не знал, кто эта странная мумия, трясущая его за плечи. Вокруг было пустынно, холодно и страшно. Па-кеш поставил его на ноги, крепко схватил за руку и сказал ему:

  –  Если хочешь понять, кто ты и что произошло, нам надо срочно в Дормию. Во дворец короля. Вот тебе координаты расположения дворца – ноль-ноль градусов в седьмом спектре Радуги. Возьми меня за руку и срочно телепортируй туда.
Тимур сомневался, как ему поступить. Он медлил и, ничего не соображая, таращил изумлённые глаза на мумию. Рана на груди и пропитанная кровью одежда также ни о чём ему не говорили.

  – Здесь волки. Скоро они нас съедят. Хочешь жить – давай делай, что я тебе говорю, доверься мне, я твой друг.

  – Друг? А что значит друг?

  Тяжело вздохнув, Па-кеш покрепче взял Тимура за руку.

  – Я потом тебе объясню. А теперь давай живо шуруй куда велено. Волки уже близко.

  Через секунду они задохнулись в снежном вихре телепорта, который унес их прямо на каменные плиты Дормийского дворца, в котором лучшие умы Страны Вечных шахмат уже несколько дней бились над тайной Чёрной Вдовы и её страшными преступлениями.