Воспоминания моей бабушки - Ольги Ростиславовны
18 марта 1968г.
Снегу кругом много, некрасивый, как мятые старые газеты. Промочила валенки, когда ходила за хлебом. Между окон в кухне, где пищевой холодильник нашла крошечную божью коровку, совсем сухую. Положила на ладонь, она зашеве-лилась. Пустила жить в цветочный горшок, где перец рас-тет. (Мои, бабушка – Ольга Ростиславовна и дед - Михаилом Иванович, переехали в эту двухкомнатную «хрущевку», когда родился мой брат Саша в 1961году. Они оставили свою просторную трехкомнатную квартиру на ул. Фабричной (д.6, кв.5), уступив ее нашей семье после вот такого прибавления. Их новая квартира находи-лась на втором этаже двухэтажного кирпичного дома на окраине поселка Метал-лург, за которой уже располагался собственно завод «СкопинЦветМет», одним из основателей которого и был Михаил Иванович - главный инженер завода, а позднее руководитель его конструкторского бюро. Из окон этой квартиры, открывался вид на здания проходной и заводоуправления, а также на придомовые огородики площа-дью не более пары соток, с развесистой ивой, верхние ветви которой доставали до самой крыши дома)
19 марта.
Почки на вербе под окном начинают лопаться, белым зуб-чиком проклевываются.
Сегодня Софья Ивановна, докторша, будь она не ладна, кладет Мишу в больницу. Завтра (бабушка ненавидела докторов. Это чувство у нее появилось после смерти ее единственного сына Михаила в 6-месячном возрасте. Причиной смерти по-видимому стали врожденные проблемы с легкими, но бабушка во всем винила докторов. Даже перед своей смертью она за-прещала врачам приближаться к себе, а дед безуспешно пытался ее уговорить).
Смотрели по телевизору из Ташкента матч: московское “Торпедо” с англичанами из Кардиффа, которые у себя до-ма забили нашим 1 гол. Наши вернули долг: 1:0; но какая прекрасная наглядная агитация. Привезли одиннадцать ан-гличан в город, два года тому назад лежавший в развали-нах от землетрясения (Ташкентское землетрясение магнитудой 5.2 26 апреля 1966 г.), и теперь восстановленный еще лучше, чем был, в зелени и цветущих садах. А на стадионе 60 тысяч народу и большинство из тамошних националов. Ревут от восторга и полноты жизни. Вот что значит Советская власть! Умная пропаганда.
20 марта.
Прилетели грачи. Трое неловко ковыляли по грязному сне-гу. Ковыряли длинными железными клювами в поросли около большой ивы. Опять пошел снег. Большими хлопья-ми. Миша уехал в больницу. Вечером звонил, а я смотрела телевизор “Спальный вагон” - детектив. Говорила, а глазом косилась на экран. Он (Миша) это почувствовал. Обиделся. Нехорошо получилось. Сердце болит. Поздно вечером при-ходила Наташа (Наталья Михайловна Викулова, урожденная Философова, это моя мама. Мы жили в поселке Металлург по соседству в 15 мин ходьбы друг от друга на Фабричной, д.6, где сейчас проживает моя сестра Ольга со своим семей-ством).
21 марта.
Израильские войска снова напали на Иорданию (сражение при Караме состоялось 21 марта 1968 года)
Неприличный анекдот: Один товарищ получил срок за хули-ганство. - Выходя из ресторана, побил еврея. В милиции его спрашивают, как же это получилось? - “Зашел в ресто-ран, выпил, слышу говорят: “Израили на арабов напал”, - выпил еще, опять говорят: “Израиль еще продвинулся”. Я еще выпил, потом вышел из ресторана, гляжу, а он уже тут. Ну я не удержался и вдарил”.
Солнце светит. Снег тает. На улицах грязные потоки. Еле добрались до сельпо. Миша так и не позвонил. Вечером си-дел Олег (это про меня, мне очень нравилось общение с бабушкой, она умела так ненавязчиво что-либо подсказать, посоветовать, порекомендовать книгу для прочтения из своей обширной библиотеки, а главное, она всегда меня угощала вкусной едой, умудряясь из ничего приготовить замечательные блюда.)
25 марта.
Прилетели скворцы. Олег достал из подполья розы и пионы, которые Миша привез в декабре из Нальчика. (Подполье располагалось в подвале сарая. Каменные сараи, объединенные в длинный барак, были закреплены за жильцами этого дома и располагались в 10 минутах ходьбы от него)
26 марта.
Приехала Таня. Миша продолжает лежать в больнице. Таня к нему ездила. (Татьяна Михайловна Философова (1942 г.р), младшая сестра моей мамы Натальи Михайловны Викуловой - Философовой (1929 г.р), приходилась мне тетушкой - самой близкой по возрасту и самой компанейской и общительной. В это время она как раз училась в МГУ им. М.В.Ломаносова на геологическом факуль-тете и приезжала на выходные в наш город Скопин).
27 марта.
Ходили в сад. Тарубаров набил наши бочки снегом. Таня и Олег расчистили снег на дорожках. Снега еще много. Чес-нок вылезает из земли. У Тарубарова полезли тюльпаны и нарциссы. Солнечно. (Наш сад-огород располагался в 30 мин. ходьбы от дома. Это были участки примерно по 10 соток, выделенные заводом своим работ-никам. Наш сад был моим ровесником и к этому времени в нем уже были посаженные дедом яблони, грушевые и вишневые деревья, кусты смородины и крыжовника, а также разнообразные овощные грядки. Бабушка с увлечением занималась этими грядками, а дед обожал разводить цветы – многочисленные гладиолусы тюльпаны, нарциссы, розы и пионы, украшали своим многоцветьем наш огород с весны до осе-ни, резко контрастируя со строго прибранными, но безлики участками соседей. Со-сед Тарубаров был приятным исключением из них, дружил с дедом и также увлекался цветами. В саду мой папа, – Викулов Владимир Мефодьевич,- построил деревянную беседку, а также посадил дубок, в год моего рождения. При этом практически все деревья в саду имели собственные имена, например, мамина яблоня, танина вишня и т.д. Что касается бочек, то они служили для сбора воды и полива огорода)
28 марта.
Радио сообщило: погиб Юрий Гагарин и летчик-инспектор полковник Серегин (27 марта 1968 года Юрий Алексеевич Гагарин, погиб в авиационной катастрофе, выполняя учебный полёт на самолёте МиГ-15УТИ под контролем лётчика-инструктора В. С. Серёгина, вблизи деревни Новосёлово Кир-жачского района Владимирской области).
30 марта.
По телевизору смотрели церемонию похорон. Радио пере-дает дивную музыку с утра до вечера: Шопен, Рахманинов, Скрябин (бабушка выросла на этой дивной музыке, так как ее мама Наталья Александровна закончила консерваторию по классу фортепьяно и прекрасно музи-цировала. Ее фортепьяно так и осталось в трехкомнатной квартире, где посели-лась наша семья. Позднее меня пытались учить музыке, но безрезультатно. Моя сестра Ольга все же под давлением мамы закончила музыкальную школу, но без особого вдохновения).
31 марта.
Таня уехала с утренним автобусом. У нее билет на премье-ру в Большой на “Спартака” с Васильевым (Большой театр, балет «Спартак» Владимир Васильев и Екатерина Максимова).
В саду Викуловы обрезали яблони. Очень хорошо. Тюльпаны и нарциссы лезут из земли, как свечи на именном пироге. (на данный момент Викуловых насчитывалось четверо: мой папа - Владимир Мефодьевич 1930 г.р., мама - Наталья Михайловна 1929 г.р., я - Олег Владимирович 1954 г.р. и брат - Александр Владимирович 1961 г.р.)
1 апреля.
Около полудня прогремел первый гром. Посадила пионы и грядку редиски. Миша (дед) звонит по утрам в 7 часов.
22 марта.
Катя еще в тот приезд подложила мне эту тетрадь. Чтоб я записывала воспоминания, которыми я мозолю их уши, ко-гда они на небольшой срок приезжают домой (Катя и Таня). (Философова Екатерина Михайловна – младшая сестра моей мамы и третья дочь Ольги Ростиславовны училась в медицинском вузе и жила в Ленинграде вместе со своей тетушкой – старшей сестрой деда – Философовой-Винтергальтер Еленой Ивановной в просторной комнате ее фамильной квартиры, превращенной после революции в коммуналку из 5 семей).
Жалко становится, когда подумаешь, что весь пестрый мир, запечатлевшийся в моем сознании, канет в бездну вместе с моей смертью. Сгорит, как непроявленная фотопленка. По-гаснет, как звезда, которой уже нет, но свет, которой еще доходит до нас.
Зябко делается, когда подумаешь, что некому сказать: “А помнишь большой каштан перед окнами буфетной? А “елочки”? Въезд от шоссе на гору? И афоризм из семейного альбома: ”Законы физики толкуются превратно, нам в “Гору” ехать так легко и несравненно тяжелей обратно”.
Вот как выглядела усадьба, если смотреть от шоссе Ленин-град - Псков (Петербургско-Варшавское тогда называлось).
С восточной стороны шоссе высокий холм. На вершине ку-ща деревьев. Среди них двухэтажный, длинный серый мно-гооконный дом, крытый серебристой щепой. Направо по-выше в конце ряда деревьев церковь деревянная (тесовая), крашеная в белый цвет, с зеленым куполом и колокольней. Налево от дома, на отлете у одинокой ивы крыша гумна. С холма к шоссе спускается пелена ржаного поля. Среди него две небольшие куртины деревьев. Левее березовая аллея - въезд к усадьбе, направо тоже въезд на гору, это дорога к церкви и на погост.
Фасад дома обращен к востоку. Перед ним утрамбованная песчаная площадка для игры в крокет. По краям заросли кустарника, сирени, жасмина. Две глиняных песочного цве-та вазы на подставках. Все лето в них ярко-красная герань. (Я о ней упоминаю не только для картины, а в свое время расскажу один эпизод). Вход в дом в правом крыле скрытой террасы, где летом пили чай, иногда обедали. А зимой был свален всякий инвентарь, крокетные шары, молотки, кегли. Терраса увита диким виноградом. У подножия длинная грядка, где растут белые лилии. Такие, как у ангела на ал-тарной двери в церкви. С террасы попадаешь в тамбур. Там черный шкаф, куда кладут горячий круглый черный хлеб. Дверь в маленькую кладовку, где стоят банки с вареньем и много лыж. Направо дверь в прихожую или лакейскую. На моей памяти о лакеях уже было забыто. Против входа длинная деревянная вешалка с большим количеством шуб. Самое удобное место для игры в прятки. Налево от двери черный шкафчик и зеркало над ним. Зеркало хитрое. Можно найти такое положение, что на тебя смотрит отражение го-ловы, выходящей прямо из живота или ступней ног, при-крепленных к груди. (История дворянского рода Зариных началась в XVII веке, когда Елисею Зарину было пожаловано два поместья на Псковщине – одно в 1672, а другое – в 1684 годах. Его сын Григорий за усердную службу в годы Северной войны Петру Великому также получает поместье в награду. Эти земли и легли в основу дворянского гнезда. История рода – история честной, зачастую бескорыст-ной службы царю и отечеству, ведь Зарины так и не стали крупными помещиками. Общая численность земельных угодий, принадлежавших всем представителям этой обширной семьи, составляла немногим более 3-х тысяч десятин, тогда как у их соседей, знаменитых Строгановых, в Волышове было более 17 тысяч десятин земли. Потомок Елисея - Евгений Иванович Зарин, участник русско-турецкой войны 1787-1791 годов, русско-французской кампании 1805-1807 гг., ушел в 1809 году в от-ставку по болезни и переехал в Псковское имение. После его смерти родовое имение Гора досталось его старшему сыну Александру, а младшему - Дмитрию отошла усадьба Ольгино в Порховском уезде. Почти сразу же они окунулись в активную общественную жизнь – оба становятся уездными земскими гласными, а Александр в 1865-1866 годах еще и членом губернской земской управы.
Старший сын Дмитрия – Александр Дмитриевич Зарин поступил в Псковский ка-детский корпус, затем в Санкт-Петербургское юнкерское училище и готовил себя, как и его предки, к военной карьере, однако смутное время социальных катаклизмов начала XX века изменило его планы – он становится порховским уездным предво-дителем дворянства, а в 1907 году его выбирают в III, а затем и в IV Государ-ственную Думу. Он входит во фракцию октябристов и участвует в работе многих комиссий, в том числе по реформе самоуправления, налогообложения, полиции и т.д. Да и в губернии его хорошо знали – он вел здесь весьма активную общественную деятельность. По-прежнему ему принадлежала усадьба Ольгино и пустошь Селище в Порховском уезде в 406 десятин земли После смерти Александра Евгеньевича Зарина в Горе продолжали жить его дети – Мария, Вера, Татьяна, Ольга, Николай, Наталь, а также их мать Ольга Федоровна Зарина.).
Запечатлелось: у вешалки стоит дядя Коля, застегивает зо-лотые пуговицы на правой стороне груди ополченской ши-нели. Ополченская папаха, капитанские погоны, скромные, военного времени. Уезжает. Его провожают. Когда это бы-ло? Не помню. (Николай Александрович Зарин родился 22 декабря 1874 года в родном имении, окончил Пажеский Корпус. Но служить продолжил в гражданском ми-нистерстве внутренних дел. С1896 по 1906 гг. неоднократно назначался земским начальником в Псковской, Вятской и Ярославской губерниях (там у Зариных также были небольшие владения, ведь его брат - Николай Евгеньевич Зарин жил там после ухода в отставку). Дослужился до чина статского советника, а в годы войны был выбран ярославским предводителем дворянства).
В прихожей всегда полутемно. Направо окно на крытую террасу. Кроме входной, три двери: в залу, буфетную и в глубине рядом с вешалкой одностворчатая дверь в Микину комнату. Мика - мамина старшая сестра – Машенька (Мария), за ней следовали Верочка, Татьяна, Олечка, Катя, дядя Ко-ля (Николай Александрович Зарин), младенцы Анастасия и Арсений, умершие в раннем возрасте, и самая младшая Наташа - это моя мама Тася. (Наталья Александровна – моя прабабушка).
Дверь в залу двустворчатая, высокая, с медной ручкой. Комната эта просторная, светлая, несмотря на то, что сте-ны бревенчатые, золотисто-коричневый с конопаткой мхом, потолок оклеен белой блестящей бумагой. Зала разделена на две части белыми, крашеными масляной краской колон-нами “дорического ордера”, над которыми домиком сходят-ся резные крупным рисунком доски, как полотенца, а к со-седним стенкам прикрепленные от колонн полки. На полках большие глиняные широкие вазы, такие же как на площадке перед домом. В вазах веером воткнуты павлиньи перья. Это все, что осталось от былой роскоши царственных птиц. В первой половине залы посередине: длинный, длинный обе-денный стол, накрытый белой скатертью, над ним висячая лампа-молния с абажуром - большой белый фарфоровый диск, на котором укреплена оборка из гофрированной оранжевой бумаги. В северной стенке застекленная дверь на открытую террасу, называемую: цепельский балкон. Направо и налево от двери по креслу красного дерева с бархатной вишневой обивкой. Над ними маленькие полоч-ки, где стоят несколько фарфоровых склеенных чашечек и кофейник. Не то под Сакс, не то под Севр. У восточной сте-ны симметрично напротив друг друга невысокие шкафы, крашенные коричневой краской и самодеятельно расписан-ные на китайские или японские мотивы с вертикально рас-положенными иероглифами. Этим занималась моя мама и ее двоюродный брат Сенька Ульянов - “настоящий”, вернее, профессиональный художник, сбежавший в Америку (ле-гендарный дядюшка из Лос-Анжелоса). Вдоль беленого зеркала печи, топящейся из прихожей, длинный, длинный диван, туго обитый суровым деревенским полотном. У по-толка у самой входной двери чучело орла на голой сосно-вой ветке. У орла раскинуты крылья и стеклянный желтый глаз смотрит очень зло. У стены слева от входа буфет под красное дерево. Там чайная и столовая посуда, в ящиках столовое серебро, ножи, вилки, салфетки в кольцах или персональных вышитых конвертиках. Пахнет гвоздикой, ко-рицей, ванилью, кофе, перцем, тмином - незыблемостью существующего уклада. Дальше зеркало печи, тоже беле-ное известкой, а перед ним стол, совсем простой, садовый, со скрещенными ножками, покрытый вульгарной клеенкой. Тут стоит спиртовка для кофе, на подносе самовар, кофей-ник и большой темный ящик, в котором лежит наколотый сахар и чай для заварки. В левом углу залы тоже двуствор-чатая белая дверь в гостиную. У простенка бабушкин шкафчик из черного полированного дерева. Ключи от него всегда у бабушки в кармане. Что там в шкафчике - тайна. Иногда вижу, как бабушка достает оттуда открытую корзи-ночку из металлической сетки, в которой лежат медные и серебряные деньги. В другой половине залы, за колоннами, налево два рояля: черный и коричнево-красный. Направо много пыльных растений в кадках и больших глиняных горшках: финиковая пальма, фикусы, какие-то лианы с большими резными листьями, комнатные лилии с мечевид-ной зеленью. В самом углу высоко под потолком образ - неопалимая купина. Что это значит? Мне объясняли так: молния попала в куст, а святая троица сидела под ним и куст не сгорел. Поэтому помогает от пожара.
Свидетельство о публикации №220011901531