Глава 15. Ясли в колхозе

Год оказался «урожайным» на малышей в колхозе. Ничего не оставалось Марии, как согласиться на перевод в колхозный детский сад. Здесь, в Комаровском садике, впервые открылась ясельная группа, для которой в здании садика переоборудовали комнаты. Маленькая комнатка из подсобного помещения превратилась в игровую комнату для малышей. Ещё одна, более просторная комната стала спальной, в ней же расставили детские деревянные кроватки с бортами. А в небольшом помещении, которое определили для приёма пищи, расставили маленькие столики с такими же малюсенькими стульчиками.
Вот здесь, в ясельной группе, и стала Мария Ивановна работать воспитательницей. Второй воспитательницы для ясельной группы не нашлось, вот и работала она с утра до вечера – в две смены. А детишек в ясли набралось – человек двенадцать. И все – мал мала меньше! Большинство ещё и ходить не умели, только ползали. Чтобы доярки и другие работницы колхоза спокойно, сразу после декретного отпуска, могли выйти на свои рабочие места, председатель Пётр Петрович распорядился взять в ясли и тех малышей, которым ещё и года не исполнилось. В открывшейся ясельной группе умели разговаривать лишь двое детей, которые были постарше остальных карапузов. Трёхгодовалый Артёмка, удивительно спокойный мальчик, да двухгодовалая шалунья Иринка, которой, наоборот, никогда не сиделось на месте. Остальные малыши, и те, что ползали, и те, что начинали делать свои первые шаги, проявляли невероятную активность. За ними всеми – глаз, да глаз был нужен! Собираясь по утрам в маленькой комнатушке, они, словно тараканы, помещённые в маленькую коробочку, начинали повсюду ползать и проявлять своё любопытство. Только успевай менять им ползунки и колготы, которые мамы с утра приносили целыми пакетами, а по вечерам забирали – для стирки.
Словно вернувшись в детство, Мария играла с карапузами в игрушки, ползая со всеми вместе по расстеленному на полу паласу. Одно её удручало – ей никак не удавалось уговорить маленького Артёма – принять участие в общих играх.
— Тёмушка, пойдём в кубики с нами играть! — не раз приглашала его молодая воспитательница.
— Не охота! — махнув ручкой, отвечал он и смотрел на то, как другие забавляются.
— Тёмушка, а давай пирамидку собирать! — поставив на столик её основание и рассыпав перед Артёмом разноцветные кольца, предлагала Маша.
— Не охота! — снова, с безразличием взглянув на игрушку, говорил он.
— Тёма, … иди к нам – рисовать!
— Не охота! — каждый раз повторял малыш.
Артём, как был с утра посажен мамой на стульчик, так и мог просидеть на нём – хоть весь день. Разве что покушать – вставал, да спать в кроватку ложился.
— Чем же мне его заинтересовать? — гадала Мария.
Однажды, вспомнив, как играла когда-то в детстве в «дочки – матери», рассадила она малышей на стульчики, да и давай читать им сказки. Вот тут-то Артёмка и оказался самым внимательным ребёнком. Затаив дыхание, слушал сказки. Остальные детишки и одну сказку до конца не дослушали, расползлись – кто куда. А он ещё и продолжения попросил, словно добавки в столовой.
— Мы с тобой завтра ещё сказки почитаем! — улыбнувшись и подняв на ножки упавшего Коленьку, пообещала Артёму воспитательница, — А что это у нас Маришка плачет? … Кто маленькую обидел? … Упала, маленькая, … споткнулась? … Давай, я тебе на коленочку подую! … У кошечки — боли, … у собачки – боли, … а у Маришки – заживи! … Придёт киска, скажет: «Мяу-мяу! … Как Маришка хороша, … заживёт всё неспеша!» … У кошки – болит, у собачки – болит, а у Мариночки всё зажило! — смотрела Мария Ивановна в глаза плачущей малышки, взяв её на руки, начинала её успокаивать, приговаривать, … а у самой слёзки на глазах – до того ей жалко её становилось!
Быстро прикипела она к крохам всей душой. Хоть и «крутилась» с ними все дни, будто белка в колесе.
Много потешек Марии Ивановне пришлось вспомнить или выучить, отыскивая их в книжках. Потешки помогали ей в работе с маленькими детьми. А иначе б не успокоить было новичка-малыша, только что расставшегося со своей мамой. Тут и «Ладушки-ладошки» или «Сорока-белобока» в ход шли, и «Гуси-гуси», и потешка про зайчика, который вышел погулять, а ему навстречу выбежал охотник.
Пела им Мария и песенки. То про гусей, которые жили у бабуси. То про серого козлика, которого очень любила бабушка. То свою любимую – про кавказскую козу, у которой на мосту внезапно хвостик оторвался.

Заведующая детским садиком, Таисия Фёдоровна, женщина средних лет, работой Маши была довольна. Бывало, заглянет она в малышовую группу, спросит у Марии Ивановны: «Как дела?», убедится, что всё хорошо – дети не плачут, вон, и стульчики расставлены в виде кораблика, играют в путешествия, посмотрит она на это, улыбнётся, да и убежит в старшую группу.
А в старшей группе, посменно, работали две воспитательницы. Одна из них, Мария Юрьевна была близкой подругой Таисии Фёдоровны. Да и вторая, Анастасия Сергеевна  – уже давненько в садике работала, и тоже являлась коренной жительницей колхоза.
— Ну и что, что у неё есть педагогическое образование, а у вас нет? … Молодая ещё! … Пусть с малышами повозится! — сказала как-то Таисия Фёдоровна Марии Юрьевне, — Пока я … здесь заведующая! … Мне и решать – кто в какой группе будет работать. … Не переживай!
Эти слова заведующей детским садиком Мария услышала случайно, когда она, в тихий час, уложив своих малышей спать, пришла попросить у Марии Юрьевны цветные карандаши или фломастеры, чтобы нарисовать плакат в ясельную группу. Она совсем не ожидала увидеть в это время Таисию Фёдоровну в игровой комнате старшей группы. Обычно в этот час заведующая уходила на обеденный перерыв.
— Странные разговоры! — удивлённо подумала Маруся. Она не стала открывать двери в старшую группу, обиженно развернулась и ушла к своим крохам, — А ведь мне за две смены только полторы ставки начинающего воспитателя оплачивают! — наконец, задумалась она, а потом, взглянув на своего сынишку, посапывающего в кроватке, улыбнулась, — Зато с сыночком мы все дни неразлучны!