Смерть близкого человека

9 октября 2017 года позвонил сын Нины Молчановой Сергей: «Тетя Люба, моя мама умерла».

Моя жена не смогла сразу ответить от неожиданности. Конечно, мы все знали, что Нина больна раком печени, но не ожидали так скоро ее смерти.

Последний раз Нина звонили нам полмесяца назад. Ей нужны были деньги на лекарства. Моя жена и ее брат Саша сразу же выслали ей 10 тыс. рублей.

Где-то за неделю до ее кончины Люба звонила Нине, но она уже еле-еле говорила. Понять ее было невозможно.

Сережа сообщил нам, что последние дни Нина от сильных болей в печени была без сознания. Она так и умерла, не приходя в сознание.

Люба выразила Сереже соболезнование.

В обед этого же дня мне позвонила моя дочь Яна: «Папа, ты знаешь, что Нина Молчанова умерла?».

Я ответил: «Да, Яна. Нам уже позвонил ее сын Сережа. А кто тебе сообщил?».
Дочь ответила: «Мне позвонила Света  с Камчатки. Ты же помнишь, мы к ним ездили в Елизово в баню с Ниной».

Наверное, все, кто ее знал, были забиты в мобильном телефоне и сын Сергей с мужем Нины Дмитрием обзвонили по всем телефонам, сообщая страшную весть.

Нам было не по себе. Смерть, как не прошеная гостья, ворвалась в нашу жизнь. Она заставляет нас понять, что мы все гости на планете Земля и не вечны под Луной.

В этот день у нашей внучки были танцы в развивающем кружке. Мы ее отвезли, и у нас оставался свободным час времени.

Я предложил Любе съездить в монастырь в нашем городе.
Мы зашли в храм, и попали на молитвенное богослужение. Людей в храме было мало. Мы с женой, две монашки, одна молодая, а другая пожилая, одетые во все черное с головы до пят, молодая женщина лет 30, женщина постарше с ребенком лет трех на руках и молодой человек тоже где-то 30 лет, не более.

Началась молитва речитативом на старославянском языке. После голоса батюшки, который находился за иконостасом, последовали голос монахини тоже оттуда. Мы их не видели.
Затем вышел батюшка с кадилом и окурил всех присутствующих в храме ладаном.
Пожилая монашка сидела на высоком стульчаке возле стены храма и молча молилась. Губы ее шевелились, молодая же стояла возле и тоже беззвучно молилась.

Женщина с ребенком подошла к мощам, справа от алтаря, и поцеловала их. Затем дала поцеловать мощи своему ребенку.

Эта процедура меня немного покоробила. Множество людей прикасаются губами к этим мощам. В моем представлении такой ритуал является переносчиком болезней. От этих мыслей меня передернуло.

Молодая женщина стояла возле входа в храм и беспрестанно накладывала на себя крестное знамение, очень широко, касаясь плеч.

Молодой человек, помолившись возле алтаря в центре храма, стал выходить спиной к двери и лицом, обращенным к иконостасу, пока совсем не вышел. При этом он постоянно крестился.

Моя жена подошла к молодой монашке и спросила, где можно взять свечку и поставить ее за упокой. Та указала ей на три горки свечек у стены храма и на красивый ларчик для пожертвований.

Моя жена показала монашке сто рублей и та подсказала, что нужно взять самую толстую и длинную свечку. Просунув деньги в ларчик, моя жена зажгла свечку и поставила ее на специальное место для свечей за упокой.

Потом она подтолкнула меня к алтарю: «Помолись за Нину».
Я подумал: «О чем молится? Нине моя молитва вряд ли поможет».
Я подошел к алтарю и стал молиться о себе,  о своих детях и внуках.

Затем я отошел к двери храма и стал рассматривать фрески на стенах. Было видно, что они старинные. Когда-то при советской власти они были закрашены. А теперь восстановлены. Они были тусклыми, но их ценность заключалась в том, что они были сделаны при строительстве храма.

Также я увидел несколько старинных икон. Было понятно без слов, что эти иконы привезены из других церквей и путешествуют из храма в храм, чтобы православные люди могли молиться перед ними.

Моя жена знаком показала мне, что пора выходить.
Она сказала мне: «Спасибо, что предложил мне поехать в церковь. Я поставила свечку, и мне стало легче на душе».

Я предложил Любе спуститься к святому источнику, но она отказалась. 
Я трижды омыл лицо святой водой и сделал три глотка – во имя Отца и Сына и Святого Духа. Вода отдавала запахом и вкусом сероводорода.
Но мне сразу стало легче. Прошло то оцепенение, которое возникает, когда тебя ошарашивают вестью о смерти близких людей.

Я подумал: «Церковные обряды нужны не мертвым, а живым. Когда человек ставит свечку за упокой, он успокаивает свою душу».
Нина Молчанова стала подругой мой жены почти сорок лет назад, когда в качестве акушерки принимала роды у моей жены, а потом и роды сына брата моей жены Саши. Потом все эти годы Нина была для нашей семьи и для ее брата Саши близким человеком.

Октябрь 2017