Неведомое. Глава ХХШ

(продолжение. Предыдущая глава XXII - http://www.proza.ru/2020/01/20/1041)

(Начало глава I - http://www.proza.ru/2020/01/01/1248)

        - Едрить твою налево! – выругался Верещагин, когда журналист вывел своих спутниц на поляну.  – Вот так фокус!
      Следователь Селятин попытался перекреститься, но так и не закончил крестного знамения. Рука его застыла на правом плече. - Боже мой! – прошептал он и попятился.
       – Ну, знаете ли, Владислав Леопольдович! – едва смог вымолвить Зосим Петрович.   
       Потом помощника следователя как-будто прорвало и он разразился нервной тирадой: - Много чего за десять лет службы повидал я в уголовке! Мертвяков всяких-разных: и резаных-стреляных, и удавленников-утопленников, и раздавленных паровыми машинами на железной дороге!.. И замерзших зимой до ледяного состояния, и обглоданных дикими животными… И протухших, и изъеденных до костей червями… Словом – и жути, и мерзости всякой в избытке!..  Но… живых покойников видеть доселе не приходилось!..
      - Они действительно мертвые? – потрясенно спросил Селятин, испуганно оглядываясь на Верещагина.
       - Кто ж его знает! – нерешительно поежился Зосим Петрович, тут же ловко подхватывая покачнувшегося следователя под руку.
       - Придется показать эту компанию доктору Глухову, раз такое дело! – сказал Каминский, поддергивая шнурок, так как покойницы, повернулись и попытались уйти обратно в сторону оврага. – Полагаю, что он - человек наиболее опытный из нас в деле жизни и смерти. Вероятно, только он и сможет определить это наверняка…
       - Вы что, намереваетесь вести мертвых девиц в село? – словно очнувшись, спросил журналиста Селятин. – Боюсь, это будет иметь самые непредсказуемые последствия!
      - Вы правы, Нил Карпович! – поддержал его Верещагин. – Обстановка и так накалена до предела! Ситуация просто взрывоопасная! Появление живых мертвецов в Демидово только добавит масла в огонь!
      - А что вы предлагаете? – озабоченно спросил Каминский.
      - Уведем покойниц на хутор Воронина, благо он недалече. Потом вызовем доктора, пусть он осмотрит отроковиц и даст свое заключение по поводу их состояния. Тогда и решим, как нам быть и что делать с ними дальше… 
       - Дело говорите, Зосим Петрович!  - одобрительно сказал журналист. – В нашем положении это будет, пожалуй, лучший выход!

       Придерживаясь русла Гремячего ручья, вся компания за час с небольшим добралась до хутора.
       Усадьба охотника отличалась типичной крестьянской основательностью.   
       Большой воронинский дом и хозяйственные постройки с покрытыми осиновой дранкой крышами были сложены из толстых сосновых бревен, потемневших от времени.   
       Везде царил образцовый порядок. Широкий двор, обнесенный высоким забором из ошкуренных кольев, с дубовым колодезным срубом посередине был чисто выметен, в поилки для скота налита вода, хотя вся домашняя живность была все еще заперта в дворовых постройках. В конюшне ржала лошадь, в соседнем строении блеяли две козы, а чуть подальше находился курятник, в котором кудахтали куры.  В силу известных утренних событий тесовые ворота во двор и даже дверь в избу остались распахнутыми настежь. Хутор оказался пуст. Видимо, хозяин еще не возвращался.
        Журналист с Верещагиным завели мертвых девушек  в дом, развязали и заперли в дальней комнате. Для поездки за доктором решили снарядить хозяйскую лошадку. Однако, в вскоре выяснилось, что никто из мужчин не имеет ни малейшего представления о том, как запрячь ее в телегу.
         - Ну, да с меня-то каков спрос?  Я хоть и мужик, но никаким боком к лошадям не только не подходил, но даже не видел, как их запрягают! Нужды не было! – возмутился Верещагин.
       - С телегами и я никогда дела не имел, - развел руками Каминский. – Коляску всегда готовил кучер, а верховую лошадь седлал денщик или конюх… Впрочем,  последнее мне иногда и самому приходилось делать… Только вот в хозяйстве Воронина никаких седел в наличии не видно…
       - Местные верхами, если и ездят, то, как правило, без седел и стремян, словно американские краснокожие дикари-индейцы. Лошади у них для работы, а не для развлечения… - сказал Верещагин. – Ну, а вы, сударь? – обратился он к Селятину. - Не сподобитесь ли утереть нам с господином Каминским нос?
       - Я не умею!.. Прошу прощения… Как-то не доводилось с крестьянскими телегами управляться… - покачал головой следователь.
      - М-да!.. Тогда кому-то из нас придется пробежаться до Демидово на своих молодых ножках! – Зосим Петрович сначала выразительно посмотрел на Селятина, потом подозрительно уставился на журналиста, который, по всей видимости, был готов рассмеяться. – Не вижу ничего смешного, сударь!- угрюмо буркнл он..
      - Не сердитесь, господин Верещагин! – улыбнулся Каминский. – Я в детстве и юности гонял лошадей в ночное с деревенскими ребятишками. И тоже, как ваши индейцы, вполне обходился без седла, стремян и даже настоящей уздечки! Надеюсь, смогу сейчас вспомнить эти детские навыки.
       Он вынул из-за голенища засапожный нож, отрезал два разных по длинне куска от шнура,  на котором тащил за собой поповен, быстро соорудил нечто похожее на уздечку и  накинул ее на морду воронинской лошади. Потом ловко вскочил ей на спину.
       - Надеюсь, быстро обернуться, если  не свалюсь по дороге… Правда, скакун сей явно не годен для конкура… А вы, тут приглядывайте за нашими девицами… И без озорства, пожалуйста!.. Кстати, заприте ворота и закройтесь в доме! Никому не открывайте!
       Журналист сразу показал отменное владение мастерством наездника – едва он тронул бока лошади каблуками сапог, как она тут же сорвалась с места в карьер. –– Ну, счастливо оставаться! - крикнул он, придерживая коня и посылая его в галоп.
       Верещагин с восхищением посмотрел ему вслед: - Ах, до чего же  хорош, сукин кот!

(продолжение следует. Глава XXIV - http://www.proza.ru/2020/01/21/1666)