Девочка на горке

 – Ура,каникулы! Новый год! Дед Мороз подарки принесет, – выкрикнула девочка Надя, ворвавшись в квартиру. А дома никого не было, только кот Барсик испуганно метнулся в темнушку. Девочка бросила портфель, поела, что нашла в холодильнике, и стала собираться на горку. Мама сказала, что кататься можно пока светло. Надо поторопиться. Как только загорятся лампочки на елке, надо топать домой.

Надя надела болоневые штаны, домашнюю куртку и войлочные сапоги. Валенки стали малые.

Горка была очень крутая и очень длинная. Ее даже поливали водой, чтоб была не простая, а ледяная.

У девочки не было ни «ватрушки», ни ледянки, поэтому она каталась на своей куртке. Просто на куртке. И кричала от восторга: «А-а!» . Девочку крутило и вертело на выбоинах и крик получался дрожаще-дребезжащий: «А-а-а-а-а…» и повышался по высоте.

Многие дети были с мамами и папами, которые наблюдали за ними. А с маленькими детками родители катались сами, усадив их на колени. А Надина мама на работе с восьми утра до десяти вечера. Она продавцом работает. А папа какими-то вахтами работает. Надя его последний раз видела, когда ходила в садик. А сейчас она большая , ходит во второй класс. Мама говорит, что папа вообще остался жить на Севере с чукчами и белыми медведями.

«Счастливый! Умку увидит!» – думала девочка.

Надя весь день предоставлена сама себе. Она может и в магазин сходить за молоком, и пол подмести, и обед себе сварить: картошку или лапшу китайскую.

Скатившись несколько раз и вдоволь накричавшись, Надя подошла к елке.
– А вон наш кораблик висит, с красными парусами, – сказала Надя взрослой тете, которая разглядывала игрушки.

Женщина посмотрела на Надю и снова на елку. Елка высоченная.
– Да вон, вверху! Елка лапой мне качнула, где кораблик висит. Мы с мамой несколько вечеров его клеили и красили. Говорили, что подарок дадут, а не далИ! Мама сказала попозже, после ее получки будет, – тараторила девочка.

Корабль с красными парусами действительно красиво смотрелся в лучах заходящего солнца.
– А ты приходи ко мне в художественную школу, будешь учиться рисовать, – сказала взрослая тетя.

– Да у нас, наверное, с мамой денег на все не хватит. Я просилась у мамы в музыкалку. Мама сказала, дорого, – рассудительно сказала девочка.
– Ну пусть мама твоя подойдет ко мне, спросит Людмилу Ивановну. Хорошо? – сказала женщина.
– Ну я пошла кататься пока светло, – объявила Надя.
– На тебе конфету «Гулливер» вместо приза за кораблик, –
сказала Людмила Ивановна.

– Вечером с мамой чаю попьем, – сказала девочка и спрятала конфету в карман.

Надя удалялась быстрым шагом. Одета она была в старую синюю куртку, две пуговицы внизу уже были оторваны.

Накатавшись досыта, девочка пошла к бабушке. Бабушка старая и больная, она не может ходить с ней на горку. Баба Поля даже по дому ходит с палочкой. Кряхтит и охает. А еще ворчит на Надю, что промокли войлочные сапожки, варежки обледенели. Про куртку и штаны баба Поля не успевает попричитать. Надя быстро развешивает их на батарее. Баба Поля подогрела красный борщ, отрезала сала и дала Наде зубочек чеснока. Это чтобы к Наде простуда не пристала. Да Надя и так закаленная.

– Бубулька! У меня же конфета есть большая! Сейчас тебе отрежу кусочек, – вспомнила Надя.
– Да что ты! Я ж конфеты, Наденька, не ем, у меня от них все зубы выпали. С мамой съедите, – вздохнула бабушка.

Маленько пообсохнув и выпив чаю с клубничным вареньем, Надя засобиралась домой.

– Придешь домой, куртку-то со штанами досуши. А варежки мои на вот, надень. Я твои выстираю и зашью, – вздыхает бабушка, – а то заночевала бы. Ведь каникулы.

– Нет, мне надо маме картошки сварить хоть в мундирах. Она рыбки принесет с работы. Мама такая голодная приходит вечером. Весь день всухомятку, – рассуждала девочка как взрослая.

– А четверть-то как закончила? – спросила баба Поля.

– Да так себе. У меня пятерки только по пению и по физре. По чтению четыре и по рисованию, а остальные тройбаны, – крикнула Надя уже от лифта.

– Конечно, с тобой некому заниматься. Я уж ничего не помню. Димка где-то болтается, братец твой. Да лучше
бы и не приезжал. Спокойнее всем, – бабушка рассуждала уже сама с собой.

– Ба! Бубулька! Поехала я , – крикнула Надя уже из лифта.
На улице совсем стемнело.

Дома Надя поставила варить картошку и замертво уснула. Хорошо, что дверь не закрыла на ключ. Кот Барсик мяукал и сребся в дверь. Соседка и зашла. Картошка для мамы получилась печеная.

 Январь 2020 год.