Боевой разворот

         

        Летом прошлого года угодно было найтись двум Иркам-подружкам. Наши отцы были лётчиками, жили тогда в маленьком , до сих пор существующем, но уже НАТОвском , гарнизоне, с самых малых лет росли рядом,  гоняли на великах по лесным дорожкам, встречали отцов после полётов, ходили с ними на рыбалку, играли с пацанами в казаков-разбойников. Иркиного отца перевели по службе   когда нам было по девять лет и больше мы не встречались.
     На старой фотографии, где мы на рыбалке и  которую я разместила на страничке своего рассказа, Ирку сразу узнал её внук, она меня разыскала и мы встретились, - не прошло и ... лет !

         И ничто не препятствие, - ни расстояния и границы между разными теперь странами, ни разные судьбы и опыт прожитого, ни десятки лет. Оказалось, мы такие же , какими были тогда,-  азартные, бесстрашные , юморные и готовые на любые приключения. Что внешность, когда душа всё та же и то же единодушие и смелость, готовность к поступкам. Мы никогда не откладывали на завтра то, что можно сделать сегодня.

        Она приехала и утром следующего дня мы рванули в родные места, в наш маленький гарнизон. Я за рулём, а Ирка как штурман, конторлировала наш маршрут по дорогам, уже новым и для меня, держа в руках телефон Смеялись,- как лихо мы мчимся, не зря мы дочки лётчиков-истребителей, не собъёмся с пути. Внутренне волновались и трепетный холодок пробегал глубоко под сердцем. Всё ближе и ближе цель и труднее сдерживать и скрывать волнение.

       И вот, поворот направо, под прямым углом, как раз напротив "Пяти углов" - маленького пятиугольного магазинчика. Стоит , как и тогда, когда мы бегали сюда из гарнизона за конфетами, уже обновлённый, с теми же пятью углами, тот же, наш. Есть фотография, где мы с косами по пояс , счастливые, в обнимку, в простых платьицах, наверняка перешитых из маминых, стоим на этих « пяти углах».

       После крутого поворота и началось, не зря поворот крутой. Замолчали,  перехватило горло от непроливающихся слёз и не могли дышать. Не возвращайтесь в места, где вам было хорошо. Это для слабаков. А мы сильные, мысленно, в нашем воображении, тогда, летали вместе с нашими отцами в их самолётах, мечтали стать летчицами. Перегрузки нипочём и сейчас,- закалка с тех детских лет.

       Наши двухэтажные дома, где жили в последние годы. Дождались нас. Прошли к подъезду как хозяйки и нынешние жители смотрели на нас удивлённо, - так уверенно, зная куда идём , заходили в подъезд, поднимались по тем же ступеням, оглаживая перила лестницы. Все те же лестницы, только входные двери в квартиры металлические, а наши деревянные на замки не закрывались.

      Вот мой дом. И наши окна, выходящие к лесу и большущая сосна под окном на втором этаже. На уровне окна , как и раньше, крыша эркера , на которой я сушила свои картинки-пейзажики, намалёванные масляными красками на обратной стороне фанерных крышек от почтовых ящиков-посылок. Картинки на обороте содержали , написанные химическим чернильным карандашом , адреса и полные имена наших самых родных и близких, с которыми разлучила отцова служба-судьба. Фанерки хранили образцы их почерков. Когда собирали посылку, использовали старые крышки от полученных: переворачивали и на чистой стороне писали уже наш адрес . Так фанерные крышки сохраняли почерки наших матерей и отцов. Фанерку надо было смочить водой и только тогда химический карандаш послушно запечатлевал эти почерки, - тренированной прописями рукой аккуратные буквы слагались в наименования республик, городов, улиц , фамилии и имена-отчества получателей , граждан огромной, уже не существующей, страны.


       У этого окна, к которому склонилась сосна,  я  мечтала. Витала в облаках- так интересно было наблюдать, как белые громады проплывают в вышине, медленно меняя очертания, похожие на белые , заснеженные сказочные горные цепи , а в ненастье , - на грязные , рваные тряпки, несущиеся, злобные, чем-то недовольные.  В вышине, среди этих пухлых белых облаков или тёмных, тяжёлых , рвущихся на глазах туч,  проносился маленький, серебристый самолётик отца, играючи вертелся в фигурах высшего пилотажа, иногда оставляя белый инверсионный след, вскоре расплывающийся,  как чернила на промокашке.
      
     Прошли знакомой лесной тропинкой, что раньше вела в школу, маленькую, двухэтажную, деревянную, теперь сгоревшую. Шли, как тогда, запинаясь за оголённые, выпирающие  корни сосен , мимо маленького лесного кладбища, где на  могилах памятниками погибшим летчикам - вертикальный киль хвостового оперения. Могил совсем немного, все старые, историю многих мы знали, некоторые появились после расформирования нашей части, когда стоял уже другой истребительный полк, с "сушками". Все могилы ухожены, - спасибо нынешним жителям.

       Наш лесок, за которым была самолётная свалка, излюбленное место не только мальчишек. Такими большими стали сосны, и так  странно было видеть свою, не детскую руку, которая собирала теперь в горсть чернику в этом, нашем детском лесу. И небо над нами - всё то же, наше, летнее и голубое, только без самолётиков, без инверсионых "кружев", и без грохота, когда летящий на бреющем оказывается близко и кажется , от звука прогибаются рёбра грудной клетки, а потом, звук удаляющийся, совершенно особенный, не спутаешь с перекатами дальнего грома в грозу. Фото на память - мы, нынешние, - побываем ли ещё в этих местах?

         И ещё, - так удивительно было, когда только приехали и я вышла из машины, вздохнула, - горло перехватило от того, такого знакомого с детства и сохранённого временем и долгой памятью, воздуха, сразу узнаваемого, до мурашек , - наполненного запахами хвойного леса, черничника, спеющей лесной земляники, влажного мха, недалёкого морского залива.
    
      На обратном пути завернули в придорожный трактир у быстрого ручья. Было так легко на сердце и такая тихая радость наполняла, невесомая , от встречи с детством и маленькой нашей родиной.
       В трактире выдали спиннинги и наживку, чтобы сами поймали форель, а хозяин запек ее для нас. Вот мы и не нарушили старой традиции, - рыбалка. Тогда , с отцами, мы ходили к небольшой речке, через многоцветные цветущие луга, на которых лежали огромные гранитные валуны, тёплые, нагретые солнцем, ловили окушков, плотвичек да зубастых щурят в местной речушке, заросшей сказочными белыми лилиями и жёлтыми шариками-кубышками кувшинок,  большие речные стрекозы садились на удилище и отвлекали от поплавка трепетом слюдяных крылышек и глазастыми головами.

      Не откладывайте того, что можно сделать уже сегодня.  Всегда возвращайтесь в места, где вы были счастливы и вам было хорошо.