Находчивый старшина

Поздней осенью сорок первого года у берега озера Ильмень, что под Новгородом, курсировало судно с фашисткой свастикой на борту. Основной задачей у тихоходного катера была перевозка личного состава, вооружения и боеприпасов. Попытки артиллеристов достать надоедливый катер с нашего берега были безуспешными — не позволяло расстояние.
Надо сказать, что после того, как немцы в конце лета 1941 года захватили Новгород, здесь начались долгие позиционные бои — до января 1944 года, пока советские войска не прорвали фронт.
Осенняя погода брала своё: ночами стало холодать, и озеро покрывалось коркой льда. Наутро под яркими солнечными лучами лёд таял, позволяя катеру беспрепятственно передвигаться по озеру. Но со временем лёд становился всё крепче, а неуклюжее грузовое судно двигалось всё натужнее, продираясь сквозь толщу льда. Наконец капитан немецкого катера решил остановить навигацию, иначе судно могло замерзнуть во льдах в неожиданном месте, настолько стали морозы крепкими.
Для этого он завёл свой катер в бухту. Именно с этой бухты начинает свой бег река Волхов. Бухта ещё примечательна тем, что имеет со всех сторон отличное поле обзора. Немецкий катер, имея в своём вооружении мощные пулеметы, стал своеобразной огневой точкой, не позволявшей наступать на Новгород советским подразделениям с юга.
Наступила зима, выпал первый снег и больше уже не таял. Ильмень покрылся сплошным панцирем льда. Попытки прорваться к ненавистному катеру по льду всякий срывались из-за плотного пулеметного огня.

После одной из неудачных атак в солдатском блиндаже возник разговор. Ротный старшина по фамилии Митрохин — человек основательный, хозяйственный и смелый — предложил применить солдатскую смекалку.
— Надо взорвать катер ночью, когда немчура спит! — сказал он. — Тут много людей не нужно — одному можно справиться, чтобы не привлекать внимания.
— Ну, ты загнул старшина, — засомневался солдат, гревший руки у «буржуйки». — Тут столько взрывчатки надо тащить, полагай, целое отделение надо.
— Не нужно отделения! — возразил Митрохин. — Я сам пойду. Один. А взрывчатку на санях потащу.
— Во, голова! — снисходительно заулыбались бойцы. — Только не успеешь ты. Или заметят, когда будешь отходить, и подстрелят, или сам под взрыв попадёшь. Что так, что эдак — не жилец!
— А вы меня на санях вытянете!
— Это как?
— А так, — старшина довольно крякнул. — Привяжем к саням трос от лебедки. Туда я потащу взрывчатку, а обратно — меня вытянете вы.
На том и порешили. Старшина пошёл доложить ротному о своём плане. Командиру роты понравился план Митрохина. Вызвал саперов и приказал выдать все необходимое. Получив от саперов расчетное количество взрывчатки и бикфордов шнур, боец загрузил деревянные санки с широкими полозьями. К саням прикрепил трос от лебедки и, многократно проверив, потренировавшись на льду, поздней ночью тронулся в путь. Ночь была настолько темная, что хоть глаз выколи.
Первую четверть пути, пока его силуэт сливался с теменью родного берега, он шёл пешком по компасу. Дальше уже пришлось идти ползком, таща за собой неимоверно тяжелый груз. Периодически приходилось останавливаться и зарываться носом в тонкий снег на льду, когда прожектора с вражеского берега светили в его сторону. Хотя он был в маскхалате, а сани с грузом завернуты в белую ткань, приходилось соблюдать осторожность, чтобы не выдать себя движением. Митрохин старался двигаться от одной снежной кочки, наметённой ветром, до другой. Двигаться быстро не получалось — к первоначальной усталости присоединился холод. Мороз все крепчал. Замёрзли колени, живот и локти.
Однажды пришлось почти пятнадцать минут лежать без движения на холодном льду, когда со стороны катера началась стрельба в его сторону. Слава Богу, стрельба была не прицельная. Видимо, часовым на катере что-то почудилось. С нашего берега даже подергали за трос — так долго он не двигался. Но, нет, все нормально! Есть отзыв!
Через несколько часов труднейшего пути по льду, старшина достиг цели. Справа показался тёмный профиль катера. Вокруг было тихо, только внутри судна слышалась музыка. Видимо, играл патефон. Старшина осторожно приблизился к темной громадине судна и, закрепив на ватерлинии, если так можно назвать скованный льдами темный борт, всю привезенную взрывчатку, поджёг бикфордов шнур.
Затем развернул сани в сторону своего берега и дал сигнал, два раза сильно дёрнув за тонкий трос. Быстро лёг животом на сани и, благодаря мускульным усилиям нетерпеливо ожидающих бойцов, стал быстро удаляться от катера. Через некоторое время раздался оглушительный взрыв.
Так долго досаждавшее нашим войскам судно вместе с капитаном и его командой взлетело на воздух. Огромный сноп пламени взметнулся вверх, на мгновение осветив странное транспортное средство, бесшумно нёсшееся по льду..
Когда паника на фашистском берегу улеглась, началась стрельба в сторону наших позиций. Но к этому времени наш отважный и находчивый старшина был уже в тёплом блиндаже и блаженно курил махорку у печки-буржуйки после кружки водки, поднесённой лично командиром роты. Несмотря на позднюю ночь, бойцы тоже не спали, продолжая с восхищением обсуждать ночную вылазку старшины.
________________________________________