Заклятый друг человека

Люди любят покушать. Некоторые люди покушать любят очень. Однако зловредные диетмыслители  сплошь и рядом портят им аппетит. Посудите сами! Вы принимаете главную процедуру дня в уютном зале столовой санатория. А все стены вокруг исписаны непотребными надписями типа: «Усердный едок своими зубами роет себе могилу»; «Ты много не съедай в один присест – излишняя еда тебя же съест»; «Тщательно пережёвывая пищу, Вы способствуете перестройке!»

История лучшей, упитанной части человечества – это история упорной борьбы центров возбуждения мозга, требующих немедленно подбросить им ещё гормонов удовольствия, съев допкусочек вкусненького;  и центров торможения,  знающих точно, чем именно это закончится. То есть, это история борьбы человечества со своим заклятым другом – едой.

Выдающийся отечественный диетолог С.В. Цветов  ещё в 1963 году подсчитал, что советскому человеку следует выпивать в сутки спиртного в количестве 3000 килограмм – градус – копеек, и закусывать эту главную радость бытия 400 килограмм  – килокалория – копейками еды. Тогда он, человек, будет успешно строить, что велят, не построит того, чего не следует, и при этом не нанесёт ущерба бюджету ячейки общества, членом которой является.

Упомянутые цифры, по довлеющей в тогдашней  науке  моде, получены были отнюдь не среднепотолочным, как сейчас, а вполне научно – обоснованным   способом. А именно,  как уже догадался читатель старшего поколения,  делением на 365 плановых цифр из постановления предыдущего съезда «кормильцев», нацеливших народ на производство таких-то количеств мяса, молока и масла на душу населения в год.

В качестве расшифровки числа 400 разработчик  прилагал список (с разбивкой на белки, жиры и углеводы) рекомендуемых стандартных  продуктов питания, которые следовало «оприходовать» в стране на душу населения в день. По своей длине список был малоутомительным: колбаса варёная любительская по 2,9 руб/кг; варёная же, но молочная по 2,2 руб/кг или, на худой конец, чайная по 1,2 руб/кг; мяса по 2,1 или 1,9 руб/кг, молока по 28 коп/л, яиц по 1,3 или 0,9 руб/десяток, сыра Пошехонского (ни в коем случае не «Масдама»!) по 2,6 руб /кг, или «Дружба» по 26 коп за шт. подсолив, при  желании, всё это селёдочкой малосольной по 1,3 руб/кг или пряного посола по 1,45 руб/кг. Или же подсластив конфетами «Помадка» по 1,3 руб/кг, или «Мишка на севере» по 3,3 руб/кг. Если конец, упомянутый выше, не худой, допускались и отклонения от списка (смотри закрытые приложения к нему от  четвёртого управления СМ  СССР, слушай  «Устное приложение» – для «блатных»).

Другой известный диетолог - Брэгг - считал, что поскольку человек ест, чтобы жить, а не живёт, чтобы есть, постольку объём его общения с заклятым другом  своим должен соответствовать эпистеме «лишь бы ноги не протянуть». Причём  периодически следует объявлять ему, другу, полный бойкот.

Есть сторонники и крайне жёстких диетвзглядов. Они считают, что здоровье следует добывать хитростью:  только организм почувствует сытость – сразу надо гнать из него продукты пищеварения поганой метлой. Последний приёмчик – с использованием, правда, не метлы, а пёрышка, которым щекотали в горле после дюжины перемен блюд - зело употребим был в застольях наших - предков при царском и боярских дворах - в 18 веке.

Итак, бросается в глаза разность существующих научных подходов. Но в глаза бросается не только разность. Диетологи всех школ едины во мнении, что человек должен вставать из-за  стола всё же чуть-чуть  голодным.

И только главный экономист – диетолог  околонижегородского санатория «Голодец» (дама во всём белом – от кончиков волос до кончиков  каблуков) считает, что пациент должен быть всегда сыт. Это научное положение было ею унаследовано от предшественника, который сформулировал его году  в 1950.

Отощавший от трудов сталевар с Горьковского МЗ,  или высохшая от  работы на полях колхозница, отдохнув в санатории, главным результатом отдыха считали количество килограммов, на которое они «поправились». Время шло…. И вот уже современный посетитель санатория показателем своей «поправки» хотел бы видеть как раз обратный результат.

Но не тут-то было! В борьбе между идеями разных школ диетологи в данной конкретной местности победила  идея выгоды. Какая? А лапидарная, как засаленная «трёшка» тех лет! Тонны пищи, не съеденной пациентами в ходе невероятных усилий по отказу от вкусных изобильных каш и ромштексов кормят часть аборигенов и создают источник абсолютной власти для белой дамы.

Женская часть населения городка делится на тех, кто имеет доступ к кухонным угодьям, и на тех, кто такового доступа не имеет. Разница между представительницами обеих категорий обнаруживается невооружённым глазом, метров  за 200.  Обеспеченная, то есть  имеющая доступ часть населения от необеспеченной отличается по объёму места, которое принято называть талией, вдвое. Такое обстоятельство в местных светских кругах считается крайне престижным.

У обладательницы престижной талии, сантиметров  в 150, по жизни всё хорошо. И, даже если она, к примеру, кривовата лицом и изначально обладала баб-ягинским  телосложением, в хозяйстве у неё есть всё, что надо, в том числе и достойный супруг; не в пример особи с тонкой талией. Поскольку уводимые из столовой мягкие булочки и борщи нельзя конвертировать в местную твёрдую валюту, их приходится оприходовать по прямому назначению – со всеми выпирающими, чуть позже, последствиями.

Как протекает ваш быт в качестве пациента санатория? Вот вы «навостряете лыжи» сюда – перед новым годом. За привычным своим завтраком – полъяйца, полпеченья и полстакана чаю – уже  готов план оздоровительных мероприятий, основное место в котором занимает «сбросить бы килограмма хоть три». По прибытии на место оказывается, однако, что плану вашему грозят поправки, не «поправиться» Вам, как хотели!

Для начала вы обнаруживаете, что вместо привычного завтрака Вам предлагается завтрак дежурный: сыр, масло, шницель мясной жареный с пюре, суфле творожное со сметаной, кофе со сгущёнкой и хлеб. Съев всё это, вы краешком угасающего от сытой истомы сознания начинаете понимать, что если так пойдёт и дальше (а ведь  пойдёт!), то вскоре вы будете похожи на вашу официантку. Вот она – в  темпе крайне  плавного вальса – плывёт  мимо со спящим лицом. И, подобно самоходным баржам с близтекущей Волги, тянет за собой этажерку с тарелками и чайниками. Нирвана….

Или станете как упитанный, щекастый по местной моде отрок, радушно встретивший вас с чемоданами вчера вечером у ворот. Отрок шёл на выход, с лицом, сияющим, как начищенный пятак,  гордостью за небесцельно прожитый день. В одной руке мужичок-с-ноготок  нёс ведро, скорее всего, с сегодняшней «солянкой домашней мясной, выход – 500, Б-12,18; Ж-18; У-11,82; К-255». В другой руке вьюнош  волок внушительных размеров сумарик с чем-то, по-видимому, тоже содержащим эти Б, Ж, и  У. На ваш вопрос: – «Не тяжеловато нагрузился?» – «Своя ноша не тянет!» –  ответствовал  малюточка басом.

Да, в «Голодец» можно ездить только очень волевым или столь же худым людям. Я, например, в детстве  думал, что вкусное - это сладкое, а теперь выяснилось, что вкусное - это вредное. Как минимум - для вашего внешнего вида.
 
Чем ещё, кроме столовой, богата эта вотчина Гиппократа? Санаторный посёлок представляет собой большую группу корпусов, зданий, домов, хат, хибар, бараков, башен, землянок,  сараев, подвалов, гаражей и прочих сооружений – необходимых атрибутов давно обжитого лесного пейзажа. Часть построек выглядит как новорусские подмосковные терема, часть – как бараки на Соловках. Как срез российского мира. Два призрака – капитализьма  и камунизьма – бродят, обнявшись, по посёлку. Вас направили в грязелечебницу, сказав, что как добраться, покажет Ильич?  Действительно, вождь, укутанный не то по зимней, не то по ку-клукс-клановской моде в   белый балахон с прорезями для глаз, продолжает неустанно заботиться о массах трудящихся, по старой привычке своей  указывая им верную дорогу.
 
...Оперная певица из Нижнего даёт концерт  в  клубе. На воле тихо падает снег. На сцене – лепестки с отцветших давно хризантем. С потолка – штукатурка. С лестницы – пьяненький дед. Который ворчит, художественно окая: – «Сёни кровавое воскресенье,  9 января,  туды вас в дерьмократию! А вы тут веселитесь!» Жизнь санатория течёт  обычным руслом.