Наша странная поездка в село Седнёв 3

Когда грозовые тучи коснулись края плешивой посадки, выстроившейся стройными тополями вдоль луга, моментально стемнело, стало прохладно и как-то неуютно. Мы, в очередной раз, посетовали на бабу Мотю, за то как она пропала на целый день, не предупредив нас, и устроившись под навесом сеновала, замерли в угрюмом ожидании осадков.
— Послушайте, - сказал Артём, — я тут подумал. Давайте машину затолкаем во двор. Не понятно теперь, когда мы отсюда выберемся, а оставлять её без присмотра негоже.
 Мы с Максом тут же пошагали к тому месту, где заглох наш автомобиль.
— Ты так и не уехала? — спросила Алёнка Катю, забившуюся в угол навесного сооружения.
Она сидела совершенно безучастно, обхватив руками ноги и склонив голову на колени. На её лице отображалась тоска и переживание. Отрицательно помотав головой, Катя Зануда тихо произнесла:
— Никогда не думала, что попаду в такую нелепую историю. Трудно представить, что там переживает мамка. И сообщить ей нет никакой возможности. Мне думается, мы попали в ловушку, с которой выбраться получится только тогда, когда мы разгадаем ребус данной ситуации.
— Знать бы что за ребус ещё, - пробубнила Алёнка.
— Так ото ж. Харытя однажды рассказывала, как они поехали на море и остановились у одного деда. Так он каждый вечер куда-то уходил, а возвращался утром, такой молодой-свежий, словно подросток. К вечеру он медленно старел и снова на ночь уходил. И всё повторялось, пока они там жили.
— Катя, ну не рассказывай всякую жуть, - заныла Алёнка, — и без того тошно.
— Я о том, что на свете столько необъяснимых вещей. Мы просто о них толком ничего не знаем, - совершенно безмятежно проговорила Катя. Затем она потёрла лодыжки, добавив, — холодно становиться, может какой-нибудь костёр разожжём?
— Все вещи, кофты в доме, - раздражённо гаркнула Алёнка. — Ну, баба Мотя! Может ей замок сломать? А что? Неизвестно, когда она появится. А вещи забрать нужно.
— Ты совсем, что ли? — мотнула головой Катя. — Ещё припишут нам кражу со взломом!
 Лишь только мы затолкали автомобиль во двор, как принялся капать сначала мелкий дождик, а вслед за ним морось, которую сменил настоящий ливень.
— Ребята, там в сарайчике дверь не заперта! — провозгласил Макс, — айда туда. А то промокнем все, ещё простудимся.
 Небольшой сарайчик, оказался, на удивление, довольно уютным помещением. В углу стоял старенький стол, припавший пылью. Горсть немытой посуды ненужной рухлядью, возвышалась на широком подоконнике. В протрухшем шкафу мы даже отыскали чашки, окаменелый сахар, несколько деревянных ложек и целый пакет дряблой картошки. Странно, но оглядев сарайчик, с удивлением поняли- здесь у старухи, видимо, располагалось, что-то в виде флигеля. Только очень запущенного.
 Распалив, неподалёку костёр здесь же у навеса, максимально защитив его от проливного дождя, мы принялись греть воду.
Сначала девчонки кое-как помыли найденную в флигеле посуду. Затем в одной миске поставили греть кипяток для чая, а в чугунке, с выщербленным уголком, затеяли варить не очень аппетитный на вид, картофель. Так как ничего больше не имели, радовались всему, что смогли отыскать. Чай получился странный - ветки малины, дольки зелёных яблок, несколько щепоток непонятной сыпучей гадости, какую мы обнаружили в жестяной табакерке, ну и осколок сахара, для вкуса.
 Да, ужин выглядел так себе. Полусырая картошка не лезла в горло, варево, сходившее за чай, так-то вообще отдельная история. Но пятеро проголодавшихся людей радовались и такой пище.
 Дождь не прекращался ни на минуту. Он молотил частой дробью по брезентовой крыше, сопровождаясь выстрелами грома и яркими вспышками синевато-неоновых молний.
 Максим с Алёнкой расположились на подмостке раздолбанного шкафа- купе, от которого остались практически руины. Катя забилась в темный- мрачный угол, подстелив под себя изъеденное грызунами ватное одеяло. Я забрался на куцую, но широкую лаву. Она всё время шаталась и скрипела, норовя развалиться. Артём пропал в темноте дальнего угла. Запалив самодельную коптилку, сооружённую Максимом из подручных средств, мы успокоились тусклым светом, с грязно-желтоватым оттенком.
— Ну, что дальше делать будем? — послышался из темноты голос Артёма.
— Завтра любой ценой нужно отсюда выбраться, — еле слышно произнесла дрожащим голосом Катя.
— Если баба Мотя не объявится, — сказал Максим, — я отбиваю замок, забираем вещи, деньги и валим отсюда. Хоть пешком, хоть вплавь. Меня эти приключения достали уже. Завтра на работу, а я застрял в какой-то, с вашего позволения, дыре. Расскажи кому- засмеют.
— Я машину не оставлю, — категорически заявил Артём.
 Все замолчали. Понятное дело, никому не хотелось задерживаться тут ни одной лишней минуты. Но, мысль оставлять Артёма наедине, как-то укоряла, обескураживала.
— Мне очень срочно нужно домой, — заскулила Катя.
— Всем нужно, - раздражённо гаркнул Макс. — Сама потянула нас сюда, теперь сидит ноет.
 В это самое время ослепительно блеснула молния, на мгновение осветив унылое помещение, затем раздался оглушительный треск грома. Первый раз увидел Макса таким. Без объяснений становилось ясно- все устали, нервы напряжены до предела. Но, никак не стоило терять самообладание.
— Пол десятого вечера, - послышался голос Алёнки.
— Время плетётся словно черепаха, - посетовал я.
 Одно хорошо- дождь медленно прекращался. Его барабанная дрожь становилась всё тише и не такой интенсивной. Где-то слышалось капанье воды, сквозь прохудившуюся крышу.
— Слушайте, вы как хотите, а я до ужаса есть хочу, - вдруг заявил Артём. — От той бурды, что мы наварили, ещё больше разыгрался аппетит. У меня осталось немного денег, пойду в магазинчик, тот что на углу трёх дорог, помните, мы там ещё у алконавтов каких-то, дорогу спрашивали.
— Точно, - проговорила Алёнка, — они хвастали, что в том магазине запросто можно выпивку купить даже полпервого ночи.
— Кто со мной? — вскочил с места Артём.
— Я пойду, - практически не раздумывая сказала Катя, — иначе с ума так сойду.
— Тогда скорей, - хрустнув шеей сказал Артём. — Дождь, кажется практически закончился.
 После ухода Артёма и Зануды, дождь прекратился. Лишь отдельное капанье с крыш, собравшейся влаги, да раскаты удаляющегося грома нарушали наступившую тишину. Сидеть, не разговаривая становилось немного скучно, да и голод отчётливо давал о себе знать. Макс с Алёнкой принялись о чём-то шептаться, на хлипком чердаке затеяли возню какие-то мелкие твари.
— Нужно было Катьке сказать, чтоб салфетки взяла, - вдруг сказала Алёнка.
— Ха, эстетка, - рассмеялся Макс.
— Причём здесь? — обиделась Алёнка, — тут и так грязи столько…
— Тихо!! — крикнул я.
 Мне вдруг почудилось, что возле дома кто-то очень осторожно бродит, так будто крадётся. А ещё, показалось, что я услышал печальный голос.
— Чего там? — настороженно спросил Макс.
— Не знаю, вроде как шатается кто-то возле дома, - пояснил я.
— Так Катя с Артёмом, - голос Алёнки прозвучал достаточно неуверенно.
— Они же только что ушли.
— Ну, забыли, значит что-то, - сказал Макс.
— Да нет, это не Артём и тем более не Катя, тут другое, - говорил я.
— Так это баба Мотя, наконец вернулась, - проговорил Максим и от его слов мы словно воодушевились.
 Сорвавшись в один миг с места, бросились к входной двери.
— Стойте! — крикнул было я, но оказалось поздно.
 Макс рванул ручку двери и вместе с Алёнкой они выскочили на улицу. Я отправился следом. Странно, но никого во дворе не наблюдалось. Даже в сумерках был виден висящий на дверях хибарки старый замок.
— Нет тут никого, - разочарованно проговорила Алёнка.
— Показалось, - махнул рукой Макс, возвращаясь назад в сарай-флигель.
 Я робко прошёл к автомобилю, заглянул за калитку, сделал несколько шагов к запущенному саду, в глубине которого гупноло о землю сорвавшееся с ветки яблоко.
— Хм, - пожал плечами я, — наверное и вправду показалось.
 Зайдя во флигель, сбил нагар с коптилки. Огонь стал ярче.
— Давайте поговорим о чём-то позитивном, - предложила Алёнка, но Макс резко сорвался с места, подняв вверх указательный палец.
— Слышите?! — почти шёпотом произнёс он.
 Теперь мы слышали все. На улице действительно кто-то ходил лёгкой, медленной поступью. Этот кто-то прошёл мимо флигеля сокрушённо охая и скрипя каким-то предметом. Затем он понышпорил у сеновала, и направился, как нам показалось, к саду.
— Витя! Где ты Витя?! Пора уже домой! Витя! — раздался жутковатый, неподдельно муторный голос пожилой женщины, или старухи.
— Это точно не баба Мотя, - прошептал я.
— Ага, - согласился Макс.
 — Я боюсь, - чуть слышно заскулила Алёнка.
— Пойдём посмотрим, - обратился я к Максу.
 Тот с минуту размышлял, после чего отстранил прильнувшую к нему Алёнку, сказал:
— Ладно, пошли.
 Улица полыхнула в лицо прохладной свежестью. Где-то на селе луной разносился лай собак и унылое уханье неясыти. Во дворе, как и в первый раз, никого не наблюдалось. Мы только смогли разглядеть невнятную тень, неспешно скрывающуюся за углом хибары бабы Моти, там, где располагался сад.
— Ви-итя! — слышался из-за дома скрипучий, муторный голос, — где ты сынок? Пора домой. Витя!!
 Мы с Максом, словно ошпаренные забежали назад в сарай-флигель. Макс перевёл дух и подпёр спиной дверь.
— Что там? — этот вопрос Алёнки потерялся в полумраке и не нашёл ответа.
— Да что там такое? — настаивала девушка.
— Кто его знает, - отрывисто дыша ответил Макс, — бабка какая-то шарится. Витю зовёт. Встретил бы этого Витю, сам бы уши надрал.
 В это самое время Артём с Катериной вошли в помещение сельского магазинчика- который служил ещё и баром для местных забулдыг. В самом конце, за барными столиками, вполголоса что-то обсуждали два любителя тёмного, ирландского пива. В углу скучала белокурая дама в абсолютно чёрном, вечернем платье, сидящая с совершенно безразличным взглядом, положив нога на ногу. Она изредка дымила сигареткой, вставленной в мундштук, облизывая её пышными губами, накрашенными ярко красной помадой. Приход новых посетителей мигом привлёк внимание этой компашки. Но, они тут же утратили к ним интерес, стояло лишь Кате громко чихнуть, не выдержав запаха мерзкой дряни летавшей в воздухе помещения.
— Чем могу служить? — за прилавком появился низкорослый, полный мужчина с кривым, неприятно-красным глазом.
 Взглянув на витрину, полки висевшие на стене, гости немало удивились.
— Стесняюсь спросить, - заговорил Артём, — а «Kona Nigari», «Sirius», кокосовое бренди, хамон, маринованный мозг птичек колибри и прочее- это всё настоящее?
 Забулдыги опять повернули головы на странных гостей, а блондинка сморщила лоб, поменяв положение ног с одной на другую.
— А ты чё думал? — неприятно зашипел продавец, — мы посетителям всякое фуфло втюхиваем? У нас приличное заведение.
— Но, эти товары стоят тысячи и миллионы в валюте и вообще… — засмеялся Артём, но продавец ещё больше нахмурился; вытянулся из-за прилавка, пробулькав неприятным голосом:
— Вы покупать что-то собираетесь? Или вам поговорить не с кем?
— А сколько будет стоять хлеб, колбаса и оливки? — уставшим голосом спросила Катя.
— Пятьдесят гривен, - рявкнул продавец.
— Так дёшево?
— Нормально! — нехотя ответил тот.
— А если я захочу купить, допустим «Kona Nigari»? — уже более осторожно заулыбался Артём.
 Продавец мигом достал бутылку с этикеткой из сусального золота и громко поставил её на прилавок.
— Что-то ещё? — раздражённо спросил он.
— Да не, - отрицательно помотал головой Артём, — у меня таких денег не будет!
— Потом занесёшь! — не меняя тон буркнул продавец.
— Да мы… - хотел было пояснить Артём, но Катя взяла бутыль и положила в пакет с остальными покупками.
— Нам ещё шампанское Клико, во-он то- 1897 года выпуска, эля несколько банок, полкило соловьиных язычков, пять печёных хвостиков молодого каймана, а ещё то, вон то и то… - протараторила Катя.
— Ты чё делаешь? — оторопел Артём.
 Катя не ответила ни слова. Она сгребла заказ в два пакета и тут же отдала их ошеломлённому Артёму.
— Деньги занесём завтра, объявила Зануда быстрым шагом направляясь к выходу.
— Хорошего вечера, - пожелал продавец таким голосом, будто выругался.
— Ты что сделала?! — крикнул Артём, когда они неспешно плелись неосветлённой улицей к хибаре бабы Моти. — Да мы всю жизнь за это не расплатимся!!
— Пусть, - равнодушно произнесла Катя, — достало всё. Поедим изысканные блюда, а завтра нас уже здесь не будет.
— Да так не делается! — не унимался Артём. — Я в воры не подписывался!
— Ну, конечно! А я такая плохая девочка, обокрала маленький, сельский магазинчик. Тебя не удивил тот факт, что продавец спокойно отпускал продукты стоимостью более миллиона долларов в кредит?
 Артём пожал плечами:
— Может они не настоящие?
— Плевать, - покривив рот сказала Катя, — выглядит всё достаточно съедобно. Дальше как-нибудь разберёмся.
— С ума сойти, - громко выпустив воздух, сказал Артём, таща пакеты в обеих руках.
 Их перепалку вдруг прекратило жалобное мяуканье, доносящееся откуда-то со стороны обочины, полностью окутанной ночным сумраком. Сначала оба не обратили особого внимания, но когда мяуканье повторилось, Катя присела на корточки и без труда отыскала крохотное, совершенно мокрое, дрожащее тельце.
— Котёнок, - сказала она, поднимая мелкую животинку с окропленной дождём травы.
— Зачем он тебе? — брезгливо скривившись произнёс Артём. — Чёрный совсем, а паршивый какой.
— Это он смок, - жалобным голосом ответила Катя. — Не брошу! Он тут погибнет. Жалко же.
— Ну, я тож не бездушный, - обиделся Артём, — просто…
— Ай, ну тебя! — отшатнулась Катя, пряча котёнка за пазуху, приговаривая ему как ребёнку. — Успокойся маленький, сейчас быстрей отогреешься.
 Шли молча. Артём думал о своём, Катя изредка поглаживала дрожащее тельце сквозь футболку, чувствуя как котёнок совсем незаметно, словно раздуваясь, набирает вес. Хотя он практически успокоился, перестал мяукать жалобным, тоненьким голоском, пригрелся и даже принялся урчать.
— Знали бы, молочка ему купили, - сказала Катя, когда они вышли на прямую, ведущей к хибаре бабы Моти.
— Ага, - буркнул Артём. — А ещё детской колбаски и вискаса для котят.
 Катя лишь молча вздохнула. Пройдя ещё какое-то расстояние, она вдруг почувствовала, как котёнок за пазухой, стал намного тяжелее. Он больше не дрожал и нести его уже казалось не так легко.
— Как ты там, малютка? — сомнительным тоном спросила Катя, обращаясь к котёнку, пройдя ещё несколько метров.
 Но из-за пазухи послышалось не писклявое: «мяв», а басистое, грубое: «ма-ау». Катя испуганно оттопырила шейку футболки, из-за которой мгновенно показалась огромная, когтистая лапа чёрного кота.
— Мамочки!! — взвизгнула Катя.
 Она незамедлительно вытащила из-за пазухи гигантского котяру, чудесным образом, выросшим до невероятных размеров. Кот шипел и рычал, хватаясь когтями за края одежды. Он несколько раз чуть не укусил Зануду, и поцарапал Артёма, бросившегося к ней на помощь. Едва справившись с чудищем, бросив его о землю, Катя устремилась вперёд по дороге. Артём сгрёб в охапку пакеты, последовал за ней. Видимым способом их никто не преследовал, но до самого двора слышался грубый топот сапог того, кто невидимо их пытался догонять.