Муза Аойда

На фото: коллектив муз Эллады - 9 "штатных" и 7 "внештатных". И то не все в сборе: я, например, знаком ещё с тремя.
               

«Болящий дух врачует песнопенье». Е. Баратынский.
Шоу – бизнес это производство опиума для народа. И, как всякий наркотик, его продукция потребляется не лучшей частью населения. Чем крупнее «звезда» на сцене, тем крупнее помойка её частной жизни. Сценическая и личная жизнь «звёзд» несовместимы, как суп и мухи. Их надо разделять ещё на кухне. Но не разделяют, пиарятся. Леонид Берёзов.
                *****

Живым существам свойственно петь. Причём существа пятого дня творения поют для любви, а шестого – о любви. Этой теме человечество посвящает 90% своих вокальных усилий. Остальные 10 % – о второстепенных явлениях жизни: о ёлочке зимой, о солнышке и родном уголке под ним, о трудовых и военных буднях и праздниках граждан.

Для чего поёт человек? Есть песни для самовыражения поющего. Они помогают излить что-нибудь из душевных запасов. Тоску, например, от пустоты своего существования. Или, наоборот, похвастаться перед миром тем, что пустота эта заполнена у тебя чем-нибудь приличным. Или же, опять наоборот, излить поднакопившуюся дурь: матюгнёшься (в рифму и мелодично), и ты снова душой младенец.

Бывают песни, которые поют со страху или для устрашения. Это – если на балконе зашевелятся тени, или в столице – наёмники капитала. Тогда человек незамедлительно нарушает арию тишины своим сокровенным: «Когда я был мальчишка, носил я брюки «клёш», соломенную шляпу, в кармане – финский нож!» Или: «…но наш бронепоезд стоит на запасном пути!»

Е писни, яки спивають спокон вику. Просто – так положено – для самоиндентификации себя в кругу таких же голубоглазых и белокурых Ядзьков, косывших нивчыну, поглядавших на дявчыну.

Бывают также мотивчики, которые озвучивают добровольно – чтобы легче работалось, или добровольно – принудительно – чтобы уста лукавые не ели плодов работы.

Человек поёт, так как песня ему строить и жить помогает. Строить коттедж во Флориде, а жить на верхушке «Соколиного гнезда» в Москве.

Говорят, что бывают песни даже лечебные. Споёт их страдалец три раза на дню, строго перед едой, не запивая, и – пожалте бриться – язва не подаёт признаков жизни, и «особые дни» приходят, когда им положено.

Отдельной когортой выстроились перед вашим затуманенным взором застольные песни. По каким законам развивается вокальная часть застолья, неведомо даже академии наук – со всеми её членами – корреспондентами, действительными, и не совсем действительными, как сделалось ныне, членами.

Угадать мелодию с пяти нот?! Ха! Что там с пяти! По глазам запевалы видно, что назревает «Эй, эх в глазах туман, кружится голова…». И эта песня никак не может зазвучать после третьей, а взбодрит компанию только после положенной – седьмой. А после третьей – «вот кто-то с горочки спустился…» Поближе к посошку поплывут, гремя друг о друга бортами, непременные Стеньки Разина челны. А там уже и до «шумел камыш» рукой подать.

Наконец, бывают песни, идущие не от сердца, а от головы. Человек поёт то, чего от него ждут товарищи на каком-нибудь бугорке: от броневичка или гробницы Тутанхамона до балкончика, выходящего из буфета местного «белого дома». Вот вы идёте с демонстрацией по родному городу имени первого главы ЧК. Идёте по одноимённой улице на одноимённую же площадь, где одноимённый памятник. Идёте, выпятив то, что велено, а именно: портрет какого-то прибалта Пельше, подбородок и грудь. И всё! Начальство видит Вас поющим не в каком-то терновнике, а где надо – в шеренге, и говорит: - «Вот идёт тэщ Иванов – человек-в-порядке!»

Человек поёт басом или фистулой, меццо – сопрано или баритоном, контральто или дискантом. Даже если по части голоса – напряжёнка, и желаемый баритон не вырисовывается даже в самом первом приближении, не говоря уже о втором и третьем приближениях, человек всё равно поёт. Он поёт, расправив невидимые но, бесспорно, существующие крылья, вдохновенно выводя любимые вокальные построения. Включая те, которые могут родиться только при одном непременном условии – что ему, человеку, наступил на ухо медведь. Стало быть – так надо!

Чаще всего человек поёт под душем, реже – со сцены, поёт вдали от планеты, в космическом корабле, и по её, планеты, долам и весям; поёт за столом и даже под оным.

Если печень у человека в порядке, и он только что пробежался, насытив организм кислородом, он поёт в мажорной тональности. Поёт, даже если только что завалил «сопромуть» или, скажем, накрылась премия в квартал.

Если же, наоборот, только что получил удвоение оклада, или открыл третий закон термодинамики, но печень шалит, а систолическое и диастолическое давления неуклонно, асимптотически приближаются к одному значению, потягивает на минор, если вообще на что-нибудь потягивает.

Если вы, не найдя себе приличного места под луной и даже под солнцем, решили податься в звёзды эстрады, а голоса, как на грех, нет – не беда! Вам следует обратиться к музе песни Аойде, бывшей у греков «шестёрке» в коллективе муз. Во времена оны пребывала она там, едва замечаемая, под номером не то 10, не то 11, а ныне выбилась в намба уан. А, выбиваясь, наизобретала много чего – вам на заметку.

Поставьте Аойде статую при входе в какой-нибудь концертный зал, если на храм в её честь сил маловато. Может быть, в благодарность дама подарит вам что-то из арсенала своих приёмов? Наверняка, она обрадует вас тем, что голоса и не нужно: это пережиток социализма! Не старайтесь охватить две октавы, с вас достанет, если вы займёте любой уголок в спектре частот, улавливаемом человеческим ухом.

Кроме того, индустрия, подведомственная Аойде, раскручена так, что требует постоянной новой подпитки человечинкой, и неважно – какой, ведь голод – не тётка! И духовный голод – тоже. Вы только должны точно знать, какую именно человеческую потребность, в этом «обществе» потребления вам поручают обслуживать. Вы можете попытаться сразу оседлать одну из беспроигрышных лошадок. Например, спивать на тему «розы, слёзы, морозы». Или, подобно «Робину Гуду» нашей эстрады, эксплуатировать тему: «завтра к обеду я умру, такой одинокий, я умру», возбуждая в слушательницах порыв прибежать и заткнуть собой амбразуру мужского одиночества. А вы – сто раз это пели – хоть бы раз умерли! Не к обеду, так хоть к ужину. - Не-а, и так хорошо!

Но это всё – об инстинктах главного калибра. Тут тесно, можете и не пробиться. А если пробьётесь, то сразу попадёте во флоридские или рублёвские дачники!

Лучше, понятно, найти свою, новую колею. Тут следует заметить что, благодаря стараниям Аойды, зрители наши уверенным шагом маршируют к культурному уровню племени мамба-юмба. То есть вот-вот главным для них будет созерцать что-нибудь яркое и блестящее, а не улавливать, едва дыша, чувства, мысли и звуки. Согласны? Тогда завязывайте брать пример с америкосов, равнение на бразильские карнавалы! Одевайтесь в люминисцирующие и флюоресцирующие одежды, и – вперёд, на сцену! К успеху! Порукой тому – «Песня – 2002». Просмотрите запись!

Ещё Аойда может подсказать, что Вам следует петь так, чтобы слушателям жизнь казалась прекрасной, вопреки реальности. Чтобы Ваше пение выполняло социально – анестезирующую роль, т.е. обезболивало народ. Или доказывало всем, что нынешние эстрадные помои хороши хотя бы потому, что в прежней жизни подобные вещи слыли отстоем. Красивая картинка о серой жизни. Ну, в точности – соцреализм. Ничего нового.

За примерами далеко ходить не надо. Всего лишь в прошлый век. Вспомните, как классно работала на этом поприще когорта евреев. «Мы все хотим побывать на Луне, эх на луне, лунной земле! Мы там бывали, но только во сне, только во сне на Луне». «Покидая эту Землю, обещали мы, что на Марсе будут яблони цвести».

Нет, чтобы помечтать не о виртуальном. Ну, например, о поездке в Пизу: всё ещё стоит там их башенка, не упала? Или на равнинные Мальдивские острова, пока ещё под воду не ушли. Нет, сосите всем миром одну пустышку: «и на Марсе будут яблони цвести!» На кой нам этот Марс – у нас вон у самих скоро ни виноградников, ни яблонь не останется – допустите только ещё хоть раз этих «горбачей» к власти.

А как теперь, в царстве капитала? Вы окунаетесь в мир мутных грёз попсы. Мечтайте: или о лимузинах и мани-мани или, если дыра в кармане, смотрите сны о прекрасной соотечественнице Лимбо. Или вот «Ах, мама, Багамы, мама, это пальмы – кенгуру – гиппопотамы!» Задавались ли Вы вопросом – почему за такую хесь люди в масле по жизни катаются? Теперь ясно?

Вот ещё выгодный дискурс – орите штатовское. С музыкой у них всё в порядке. Тексты, правда, по нашим меркам, довольно ублюдочные, зато слов почти никто не понимает. Так что, если есть слух, орите любой бред под модную музыку. Однако у нас в Нижнем даже окать стали с оксфордским акцентом.

Тиражирование нечленораздельных фонем впритопку и вприхлопку ... Отладили технику? Теперь этим надо окормлять народ, повторяя с утра до ночи. Нет, маловато, поправляют – с утра до утра. Положительным будет считаться результат, когда у зрителя, увидевшего человека с микрофоном, безусловно возникнет условный рефлекс – выкинуть «ящик» в окно. Человек – ноль, потребление – юбер аллес!

А начиналось всё с 90 годов, когда они действительно взошли как звёзды. Но со временем разжирели, новое исчезло, как оказалось – навсегда. Короли стали королями ремейков, затем пошли ремейки королей (подражалки – повторялки), затем поточное фабричное производство вокала, затем совсем лень стало скакать по сцене – сели жюрить. Что даст дальнейший «прогресс»?

Да, попса – старый опиум. И для нового народа – тоже. Я везде вижу культ «звёзд» и понимаю, что погорячились, уйдя от культа личности. С этой помойкой другого-то сладу нет!

Следуйте Аойде, и выйдете в новые властители дум. Даже не имея за душой ни одной думы! Ведь поставщики опиума для народа – публика хотя бы богатая! А вам только того и надо, стесняюсь спросить?