Эпилог. Я иду к вам

Наверное, излишне говорить, что настроение несколько последующих дней, у меня было - так себе.
Правда, в камеру меня больше не запирали, кормили и не ограничивали в свободном времени. Так что, я могла спокойно изучить все ходы и выходы на Стене, а через пару дней выбралась и в город.

Наличие в жизни чего-то нового, мало известного, будило во мне исследовательский дух, будоража любопытство,  подстрекая к действиям.
Так что, в депрессию я не впала, хотя горечь от всего произошедшего,  неприятным осадком и легла на сердце.
Да и вообще, чувствовала я какую-то недосказанность во всем произошедшем. И эта недосказанность заставляла не расслабляться, быть постоянно на стороже.

Я даже не пыталась формулировать вопросы, как-то анализировать это ощущение незавершенности. Зачем? И так ясно, что: во-первых,  эти прилетки могут быть отнюдь не последние, заинтересовавшиеся моей скромной персоной. Во-вторых, отец, если его и спасут, превратится неизвестно во что. Но это что-то точно будет меня ненавидеть. В - третьих, родных я не верну, сколько слез не лей. Отняли и последнего. В – четвертых, надо будет разбираться с ситуацией здесь и сейчас. И скоро. Слишком все тихо, и слишком много косых взглядов, слишком много вопросов в глазах, обращенных на меня. А такая тишина долго не длится. Она разрождается бурей. И хорошо, если это будет просто буря вопросов, а не действий…

Тяжело вздохнув от пытающихся прорвать плотину моего нежелания думать о грустном,  мыслей, я решила, что сегодня поизучаю  северо-западную окраину Города Флейты…
И, закинув мешок с перекусом и кое - что еще, себе за спину, бодро пошагала  в выбранном мною направлении.

                ***

Надо сказать, что каждый район города ограничивался каналами и был связан с другими районами, мостами. Добротными, каменными. В такой же желтоватый или коричневатый камень, что и мосты, были одеты и берега каналов, паутиной опоясывающие  его.

Их берега были невысоки и устроены так, что бы можно было к ним пришвартовать одну из множества плавающих посудин, на которых  так любили передвигаться жители этого города. С этих плавающих средств,  они и рыбачили,  и  таксовали. Это был  и общественный транспорт. Все зависело от размеров  судна.

Вид  же  этих плавающих средств передвижения, как и размеры, отличались разнообразием. Тут тебе были и доски, и ялики, и катамараны. Роднило их всех одно: наличие на борту оружия.  Что никак не удивляло, учитывая количество зубастой, шипастой, когтистой, ядовитой и агрессивной живности, что водилась в водах этих самых каналов.
Впрочем, крупная сюда не заплывала. Ее отсеивали металлические сети, еще на проходах в городской стене.

Сами же районы Города, представляли из себя лабиринты узеньких улочек, с множеством спусков, подъемов, ступенек, поворотов, тупиков и выходов к каналам и мостам.  Кроме того, в каждом таком районе протекали небольшие  арыки, разрезая  район на множество частей, связанных между собой навесными мостиками, сплетенными из молодых  корней водных деревьев. Здесь их называли сигра мал има.

А я и не знала, что двигаюсь по корням сигра мал има Черного Леса…

Но это было в центре города. Здесь кипела жизнь. Сновали туда-сюда люди, вкусно пахло едой, работали уличные лотки и уютные кафе. В теплицах росли овощи и фрукты. Работали заводы.

Все менялось ближе к Стене. Заброшенные здания, глядящие на тебя равнодушным взглядом пустых окон. И это в лучшем случае. Чем ближе к стене, тем больше разрушений. Так что нет уже черных глазниц брошенных домов, а есть лишь груды кирпича,  пыль, да торчащая  из земли  металлическая арматура.
И вот под твоими ногами уже не шершавые камни каменной мостовой, а шорох коричневого песка, да скрип желтой каменной крошки, когда-то бывшей стеной жилого дома.

Здесь можно было встретить брошенную кем-то куклу со свернутой на бок головой и оторванными руками; порванное полотно скатерти, когда-то покрывавшей стол; грязные шторы, рваным флагом висящие на пустой раме, непонятно каким чудом держащейся на куске стены из нескольких кирпичей.
Здесь редко ходили люди. Тем более по одному. Разве что строем, да и то, по центральной дороге, ведущей к казармам в Стене.
Лишь голодные крики летунов, да ветер нарушали тишину и одиночество этих развалин.

Ну и еще я. Поскольку, что бы там ни было, но местность я должна знать, как свои пять пальцев, если собираюсь выжить.  Для своей же безопасности. Так, на всякий…  Это говорил мне дед. И я ему верила.

Посему, изучив досконально Стену и все, что в ней было, я сначала отправилась изучать жилые районы города, а затем и его окраины…
Тем более, что время это сделать пока позволяло. Значит, надо было этим пользоваться. Я и пользовалась. День за днем забросив себе за спину рюкзак,  я  с ранья отправлялась в город, возвращаясь в казарму только к ночи.

                ***

Сегодняшний день мне не нравился своей тишиной. Куда-то исчезли летуны.  На северных развалинах я не встретила ни одного выползня. Из канала на меня не окрысился ни один многоног. Даже ветер затих, улетев куда-то в вершины Неба.

 Лишь мелкий, моросящий дождь стал моим спутником в этом путешествии.

Впрочем, тишина всегда обманчива. И, бродя по развалинам этого района, мне пару раз показалось, что я слышу за своей спиной, чьи-то тихие шаги.  Это несколько нервировало, хотя я и не показывала вида, сохраняя внешнюю беззаботность.
Посему, я с удовольствием попрыгала на одной ножке, по разбросанным на земле камням, покидала камушки в канал и определила для себя, что этот район наиболее разрушен из всех окраин. Более того, он и по размеру был крупнее всех других районов, покинутых людьми. И это настораживало еще больше, заставляя задасться  дополнительным вопросом: что здесь такого произошло, что именно эта сторона особенно пострадала?  Что вообще происходит рядом со Стеной, что заставляет людей все бросить и отступить?

На моей памяти, пусть и короткой, кроме прилетков, ничего такого здесь не происходило. Но ведь районы то пустовали…
«Видимо, стоит об этом поговорить с Шаманом.» - решила я, забредая внутрь одного из пустующих зданий.

Ничего. Все как обычно. Остов светло-коричневой стены… Разлом крыши, через которую видно темно-серое, с красноватым отблеском, Небо. Горы острых камней у меня под ногами. Пустые проемы окон. Опрокинутая внутрь строения, большая деревянная дверь, с вырванными из нее, с «мясом», петлями, оставшимися висеть на полу прогнившем косяке. Тишина. И лишь мелкий, нудный дождик, капающий мне на лицо.

                ***
Дождь… И шорох…
Я успела упасть на спину, выпуская по одной пуле из ствола обреза.  Ровно по одной. По количеству нападавших. И каждому из них.

То, что это, были именно, нападавшие,  а не случайные прохожие, например, я узнала, когда падая навзничь, заглянула им в глаза.  Доли секунды… Да больше и не надо. Язык тела говорит сам за себя.
 
Масляный блеск коричневых, влажных, с черным блеском идущим из  глубины зрачков, словно червоточина на ягоде, глаз, первого из них. Он не отрываясь смотрел на меня, а затем рефлекторно провел кончиком языка по верхней губе, видимо во рту стало сухо. Уверена, у него даже ладошки вспотели от вожделения.
Этот - главный.

Второй и третий глядели на меня просто с наглой улыбкой во всю физиономию, глаза  обоих стали словно подернуты поволокой. А взгляд мечтательно-масляный. Щеки аж подрагивают от предвкушения.  На лбах испарина.
Понятно. Эти на подхвате. Имеют то, что надоело боссу. Подъедаются остатками с барского стола.

А босс, видать, любит малолеток. Что ж, любить я ему запретить не могу. Его право. А вот тронуть себя не дам. И тут я в своем праве. И зто значит?..
 А зто значит,  что умрет он первым.
                ***

… Падение и выстрел в повороте,  прямо в червоточину глаза… Ответ каплями крови и чем-то густым, похожим на желе.

Прыжок в мою сторону оставшихся двух  любителей девочек, с попыткой наставить на меня автоматы.

… Два коротких выстрела прямо в открывшиеся от удивления рты. Брызги крови и еще чего-то.
И я лежу навзничь, в пустом, полу разрушенном здании, на груде камней, впившимися мне в спину.  Надо мной низкое серое небо, а рядом на светло-коричневых камнях, спелыми зернами созревшего фрукта,  застывают капли крови. И три трупа, опрокинутые навзничь моей рукой, лежащие у подножья этой каменной горки.
Тиши-на…

И корабль прилетков,  серой тенью зависший прямо над моей головой.
Я даже испугаться не успела, а уже оказалась окутанной какой-то светящейся светло-голубой материей.

Так, спеленутая, как младенец, по рукам и ногам, я и была выдернута из своего мира и втянута на прозрачной нити крепчайшего троса, на борт одного из корабля прилетков.
Незнакомого мне корабля, как определила я по энергетике, идущей от него, пока меня втигивало внутрь звездолета.

                ***

Внутри было светло. Сухо. Тихо.

Я оказалась в помещении, выдержанном в светло-голубых тонах. Выполненных из какого-то прозрачного материала.

И не успев толком ни оглядеться вокруг, ни переварить случившееся, я была подхвачена под руки двумя какими-то человекоподобными созданиями, неожиданно отделившимися от стены. По виду так металлическими.
«Может это и есть биокиберги?» - с ужасом подумала я, представляя на их месте своего отца.

Но до конца представить себе эту картину я не успела,  поскольку была схвачена,  этими созданиями, словно гусеница летуном, и  унесена ими куда-то вперед, в бесшумно открывшуюся в стене дверь…

Не прошло и нескольких минут, как я была разоружена, раздета до гола и, кажется, отсканирована, судя по красноватой таблице, вдруг возникшей у одного из киборгов, на том месте, где у человека обычно находятся глаза.
 
Второй же, из этого дуэта,  пока первый из них был занят сканом,  подхватив меня, голую, под мышки,  держал на весу,  так, что бы моя физиономия  находилась  прямо напротив предполагаемой головы,  его собрата.

А я… Я просто тихо висела себе, озадаченно глядя на металлическое чудо, просвечивающее меня, возможно, насквозь. И даже не брыкалась.

Почему? А толку? Мне было ясно, что я с  этими двумя не справлюсь. Мне даже было не понятно, куда тут бить и чем? Из чего они сделаны? Где уязвимые места? Создавалось впечатление, что эти двое состоят из сплошного железа, без единого шовчика. Ну и как их достать, прикажите?
Ответ был предельно ясен: ни-как.
 
Так что я просто смирно болталась, примерно в полу метре от  пола, к слову, выполненного из того же материала, что и стены с потолком.

Минут пять болталась. После чего мне укололи палец, взяв кровь, как я поняла. Взяли очень просто.  Из пальца одного из киборгов выдвинулась небольшая игла. Мне прокололи кожу и по прозрачной трубочке, куда-то внутрь руки робота, потекла моя кровь. Было не больно. Страшно? Да. Неприятно? Да.

Впрочем, много крови им не понадобилось. Так что, еще через минуту я была опущена на пол, а киборги плавно, словно проплывая над полом, удалились. Исчезнув, в открывшихся для них в голубоватой стене, нишах.

Я же, огорошенная и перепуганная так и осталась сидеть на  прозрачном, серебристо-голубоватом полу, незнакомой комнаты, пытаясь переварить случившееся со мной.

                ***

В открывшемся в стене, огромном окне, я видела свою  планету. Красивую. Разноцветную, словно цветок пустыни, бережно выращенную среди звезд, мою родную Катту.

Я видела, сначала слепящее мне глаза так, что я вынуждена была прикрыть их рукой, Красное Солнце Катты. Видела испепеляющий отблеск Голубого… Смотрела на пористый диск Коричневой Луны своей родной планеты. И понимала, что вижу все это в последний раз. Что все в моей жизни, вновь, поменялось.

А затем все это стало быстро удаляться. Превращаясь в маленькие точки на горизонте.
Такие же маленькие, как и миллиарды других точек, висящих  в бесконечности темно-голубого пространства, окружающего этот корабль.
И мне нравилась эта бесконечность. Она завораживала. Она манила к себе так, что у меня даже зубы зачесались.

Вот тогда я улыбнулась ей…, решив, что не знаю как, но я буду летать среди звезд. Просто, для начала, надо понять: куда я попала? И к кому? А потом… Потом – посмотрим.
- Что ж, я иду к вам. – тихо пробормотала я себе под нос и, устроившись поудобнее напротив окна,  поплыла в неизвестное, вместе со всем звездным Небом, окружавшим меня.