Клон. Рассказ. 05

Продолжение.  Предыдущее - http://www.proza.ru/2020/01/19/1129

5

Ван К. Лбер медленно раскрыл большой синий кейс с эмблемой Марсианской автономии на крышке. После совместного похода с коллегой Бринёвым к подруге пострадавшего пилота – осталось ощущение, что молодому человеку ничем помочь уже нельзя. Повторного сканирования пилот не выдержит, да и перенастройка сканера разума  «на человека» дело долгое. Кроме того, потребуется тестирование аппарата, а тестовые модели в наличии имеются тоже только для клонов. Работа марсианских миссий на станции «Плутон-Орбитальный» была изначально ориентирована на клонов с дальней перспективой отладки их телепортации с Марса на борт станции.
В крышке синего кейса лежали сброшюрованные видеостраницы документации. В самом кейсе в аккуратных гнёздах с индивидуальными крышечками хранились сорок восемь специально отобранных синих марсианских кристаллов для энергетической активации. После создания тела клона  перенос записи разума на ткани мозга осуществлялся в поле одного из таких кристаллов. Это было необходимо, поскольку перенос скана разума происходил одномоментно, импульсом очень сложной структуры, генерируемым специальным излучателем, охватывающим всю поверхность головы. До сих пор никому из учёных не удавалось объяснить воздействие синего кристалла, то, что лежало сейчас перед Ваном, было результатом многих проб и ошибок. Для клонов Шеддардов, например, использовался только тридцать первый кристалл, применение любого другого номера приводило к дефективности ума новых клонов данной серии. У самого Вана «родовым» был двенадцатый номер. Но в отличие от Шеддардов, клоны серии «Лбер» были не столь многочисленны.
Ван вытащил брошюру и углубился в чтение документации, надеясь понять, какой из кристаллов мог бы подойти пострадавшему пилоту. Идея посмотреть синий кейс для этой цели возникла неожиданно. Её подсказал один из коллег, когда Ван возился со спецификацией настроек для сканера разума. Коллега и показал, где хранится синий кейс с кристаллами для него.
Документации было немного. Общие сведения о закреплении кристалла на оголовке излучателя в специальном гнезде, какая-то таблица мозговых волн, векторная диаграмма интенсивности поля кристалла. Ван искал совсем другое. При сканировании разума скан получал индивидуальный интегральный индекс, которому должен соответствовать используемый кристалл, но именно таблицы соответствия не было!  Не обнаружив её, Ван откинулся в кресле и напрягся, мысленно вызывая нужного Вейка К. Шеддарда из своей команды.
Прибывший по вызову Шеддард смог сообщить немного. По его словам, Марс должен был при телепортации сообщать только номер нужного кристалла. Как поступать при обратной процедуре, клон не знал. У Вана не было другого выхода, как снова спросить библиотекаря   Атана.
Ответ пришёл нескоро. Атан сообщал, что номер кристалла устанавливается неким алгоритмом, который он не знает, но назвал номер, определённый для скана Линника – 12. Обрадованный таким совпадением, Лбер вытащил свой «родной» двенадцатый кристалл, вставил его в обруч  и бегом спустился в зал, в котором стоял бокс с пилотом. Бокс был закрыт. Откинув крышку, Ван осторожно поднёс обруч с кристаллом к голове юноши. Мониторы состояния сразу показали всплеск. Марсианин повторил несколько – сомнений быть не могло. Пилот реагировал на поднесение кристалла, более того, за несколько заходов индекс динамики  улучшился. Марсианин ненадолго задумался, потом решился – энергично потёр свои ладони и возложил руки на голову пострадавшего. Мониторы также показали всплеск, только слабее. Ван закрыл крышку бокса и вернулся в свой личный отсек.
Вызов от марсианина застал Ласло Бринёва в столовой. Медик задумчиво ковырял вилкой короткие толстые цилиндрики, названные в меню «рыбными палочками». Солоноватый вкус натуральную рыбу напоминал весьма отдалённо, но белки и фосфор присутствовали, это он знал по должности. В меню были ещё «рыбные котлеты» - странного вида лепёшки, многие выбирали их. Гарнир был натуральный – из станционной теплицы.
За столиком Бринёв сидел один, так что никому своей беседой он помешать не мог. Кивнув марсианину, он наколол цилиндрик на вилку и отправил в рот.
- Приятного аппетита! – пожелал землянину Ван. -  Если вам неудобно разговаривать, то вызову позже…
- Удобно, удобно, - остановил его Бринёв. – Что случилось, Ван?
Выслушав рассказ клона, Ласло оживился – это давало надежду на стабилизацию состояния Алексея. Марсианин пообещал прислать скриншоты с мониторов, поскольку, по условиям договора аренды,  пригласить землянина к себе он не мог. Назвав некоторые  важные контрольные параметры, Ласло предложил вернуть бокс с Алексеем в медицинский отсек.
- Я не смогу тогда использовать синие кристаллы, - покачал головой марсианин. – Я и так допускаю нарушение, что применяю их не по назначению. Марс не давал мне на это разрешения.
- Запросите, Ван, - попросил Бринёв. – А я, со своей стороны, подготовлю просьбу от нашего директора.
На этом их беседа завершилась. Из столовой врач направился в директорскую, обдумывая, как лучше изложить Маринкину ситуацию, и был крайне удивлён, когда директор сам первым заговорил об этом.
- Мы получили просьбу, в которой не можем отказать, - сказал директор, приглашая врача занять место в кресле для приватной беседы. – Просьба Высшего совета Марсианской автономии оказать возможное содействие эксперименту руководителя марсианской миссии «по спасению существования нашего пилота», да, прямо так и написано – «по спасению существования». Что мы можем сделать, коллега?
Ласло рассказал  Маринкину,  что марсиане сканировали пилота и сейчас он находится у них для стабилизации, но возникли симптомы выхода из коматозного состояния.
- Если он выйдет из комы, то погибнет, у нас нет возможностей для лечения таких больных, - сказал врач. – Коллеги с Марса предложили свою уникальную технологию, связанную в перезаписью разума от реально существующего близнеца, но мы не можем принять скан. Кругом – не можем.  Только что коллега Лбер известил меня о том, что есть ещё один вариант стабилизации с синими кристаллами, будем пробовать, директор.
- Вы пришли ко мне, доктор. У вас вопрос?
Бринёв кивнул головой.
- Директор, нужна официальная просьбе от станции к Марсианской автономии об использовании специальных синих кристаллов из набора для телепортации клонов. Один из них можно пытаться использовать для лечения. Просьба очень срочная.
- Будет, - согласился Маринкин. – И… скажите, доктор, Нина сильно переживает? Можно мне её пригласить на беседу?
Ласло про себя подивился неожиданному проявлению деликатности. Маринкин был, как всегда, затянут в свой «мундир», старательно играя роль «администратора всея станции и Плутона», как про него говаривал Шарль Будюль. О том, что Грант Маринкин волею случайного выбора Генофонда стал биологическим отцом девушки, Бринёв знал. Проявлений отцовских чувств за Грантом ранее не замечалось. Историю с сыном Марьяны Ласло тоже знал, но никогда не стремился выступать исповедником в семье Маринкиных. Это их клубок и только им следует его распутывать.
- Мне известно, что она сама планировала деловой визит к вам, директор, - ответил медик.
Грант понял, что врач предпочитает держать дистанцию.
- Хорошо, спасибо, доктор… Да, я всё-таки просил инженеров подумать о приёме информации с Марса. Странно, что у наших марсиан нет технологии, они же занимаются телепортом. Как они собирались телепортировать клонов?
- Я могу только предполагать, директор. Прошлый раз они пытались привезти биомассу с записанными в ней образами клонов. Судя по их опытам с телепортаций льда и воды, они могут пытаться передавать носитель с записью. Носитель записи можно привезти физически, а можно телепортировать.
- Если это не приводит к нарушению самой записи, - согласился директор. – Да, такой сценарий вероятнее всего, если они не научились для связи использовать пространственно-временные каналы. Спасибо, доктор.
Маринкин поднялся, искоса оценивая себя в зеркале, и протянул руку. Аудиенция кончилась, понял Ласло. Выйдя из директорской на Бульвар Пришельцев, он нос к носу столкнулся с Ниной.
- Мне нужно поговорить и с вами и с ним! – заявила девушка, кивая на проход, из которого только что вышел Бринёв. – Ласло…
- Вас, Нина, он ждёт, - остановил её Бринёв. – Идите к нему, а потом приходите в медицинский отсек.
Когда девушка потянула его за рукав, он решительно воспротивился.
- Я уже с ним переговорил, Нина. 
- Вы не понимаете. На Плутоне Марьяна исследует пещеру с аномалией времени. Алексей там был внутри, с ним ничего не случилось. Надо его привезти туда, понимаете?
- Вы его вообще разрежьте на кусочки и везите по всем углам, - неожиданно рассердился Бринёв. – Служба жизни его уже не контролирует, единственный контроль – наша совесть. Я не менее вас хочу, чтобы парень жил, понимаете? Его надо переправлять на Землю, раз с Марсом не получается, а не таскать по пещерам с аномалиями!
- В той самой пещере Марьяна переправила свой разум на Землю, чтобы спасти своего сына, - не сдавалась Нина. – Мы можем записать скан Алексея на кристалл и попросить…
Бринёв сразу остыл.
- Извините меня, - попросил он. -  Я – врач, но сейчас у меня в голове смесь профессиональных знаний и непрофессиональной веры в какое-то чудо…
- Вы чего расшумелись? – раздался сзади них голос директора. – Проход загородили, приходится стоять и слушать, то одного, то другого. Если я вам нужен, то вот он, – я. В Службу безопасности Земли я запрос уже отправил, только у них есть дисколёты и курьеры, способные через пару-тройку  месяцев достичь Плутона. Что касается знаний и веры,  то в неведомом вера появляется раньше и помогает получить точные знания. Это особенность познавательного процесса. Заходите оба, пришла новая информация.


Продолжение http://www.proza.ru/2020/01/31/913