Этапы

      - В гробу я это творчество видал! Поначалу. Поскольку разуверился в нём. Надолго,  – мой сосед по купе, полный мужчина со здоровым румянцем на щеках, заметно скучает и решается наконец завязать беседу. Я не в претензии и слушаю. Ведь ехать нам не близко. А он продолжает: - Но потом – ничего. Даже славу через творчество познал. И приобрёл громкую литературную известность. В некотором смысле. Среди жителей родного города Торжка.
                Я заинтригован. Большая удача  встретить в дороге своего «брата»  писателя. Уже состоявшегося  к тому же. Да уму-разуму у него поучиться! Бесплатно!
                - Работы – невпроворот! Интервью, обсуждения, конференции. Встречи с читателями. С писателями тоже. График напряжённый, и всюду надо поспеть, - попутчик сетует на издержки собственной популярности, а я жадно ловлю каждое его слово. Ведь он расскажет мне об этапах трудного пути. О преодолении. И о многом другом. Совет даст толковый.
                Мне жутко интересно, ведь я сам ещё в начале. «Пути». Того самого. До финала - далече. Прошу его быть чуть-чуть конкретней. Насколько можно, разумеется. И писатель из Торжка - предельно откровенен. Идёт мне навстречу:
                - Признаюсь честно, долгонько ничего путного от творчества я не видел. Нищета. Денег в семье постоянно нет (а я тогда ещё жил с родителями в однокомнатной квартире), и перспектив напечататься за приличный гонорар – ноль, - мой собеседник, вздыхая, воспоминает тяжёлое литературное прошлое. – Словом, не жизнь, а мука. Первой не выдержала моя мать. Сбежала, куда глаза глядят. С любовником. Навстречу лучшей жизни! И сгинула! Во мраке неизвестности! Да и отец сильно сдал – сутками с трёхногой табуретки не вставал. День-деньской сиднем сидел. Заговаривался порой. Меня дурачком-дармоедом называл, а восставшую жену – падшей женщиной. Весь скрюченный, неухоженный и с полубезумным взглядом. Нищета! В холодильнике мышь повесилась! Катастрофа, короче!..
                Однако далее, по словам моего попутчика, жизнь потихоньку стала налаживаться. Плюнув на бесполезное творчество, мифические гонорары и иллюзорные мечты, пошёл он работать на… завод. Простым слесарем. И не прогадал. Завелись кой-какие деньжата, возможность дополнительного калыма и появилась уверенность в завтрашнем дне. Даже пару комнат ему дали в общаге-малосемейке. Живи и радуйся! С молодой женой и детьми-иждивенцами. Отдельно от сумасшедшего папаши. Кстати, тот тоже сгинул куда-то. В конце концов! Как и мать…
                - Лишь недавно следы отыскались. В Москве! Туда и еду. На конференцию да на встречу… с прошлым. С отцом! – мой собеседник задумчиво смотрит в окно. Заметно невооружённым глазом – переживает очень. Волнуется. Как-то встреча пройдёт? Говорит мне, заикаясь от нахлынувших чувств: – И сейчас, с-словно наяву вижу, - нищета, мать с любовником сбежала, мышь, к-катастрофа…
                - А этапы? Этапы непростого пути в отечественной литературе? – я пытаюсь всё-таки направить воспоминания писателя в нужное мне русло. – О них! О ступенях к вершине, тернистых и многотрудных, расскажите, пожалуйста. О «шипах» с «подводными рифами»! Поделитесь опытом. Если не жалко, конечно.
                Он смотрит на меня в недоумении. Как на чокнутого:
                - Да я вроде про всё рассказал. Поэтапно! Без прикрас. И на встречах с читателями то же самое утверждаю. И на грядущей московской конференции повторю - слово в слово. Всю горькую правду. Про многолетние отказы в публикации. Про то, что денег в семье отродясь не водилось. И про другое, скопом: как мать моя в поисках лучшей доли сгинула, мышь в холодильнике от голода сдохла, а я устроился на завод слесарем. И про внезапное исчезновение тихо помешанного родителя, следы которого только недавно отыскались. В Москве! После суматошных и запоздалых поисков. Заполнена последняя неизвестная страница человеческой трагедии моего странноватого папаши. Писателя, прозябавшего в беспросветной нищете. Обличавшего нравы наших современников - «падших» ничтожеств и рядовых придурков. На трёхногой табуретке. Не оценённого при жизни. А следы? Куда ведут? Ведут они, оказывается в… Торжок – на задворки городского кладбища! Где за государственный счёт хоронят.