Яблочный пирог со стеклом и марками

Это был летний солнечный день.
Такой, когда Наталья Владимировна готовит обед и напевает незатейливый мотивчик, кружась по кухне в ярко-желтом фартуке.
Вместе с ней поют птицы за окном, изрыгая из своих маленьких туловищ струйки свежего дерьма. Семен грозит им кулаком.
- Я поймаю вас ночью в ваших гнездах, крохотные ублюдки, и всех передушу! – слышит она угрозы мужа со двора.
Его красный жигули в разводах птичьих испражнений.
Наталья ждет, когда муж уедет. Смотрит через окно на человека, который давно стал ей скучным. Машет ему рукой. Шлет воздушный поцелуй и улыбается.
- Это так мило! – говорят соседи.
«Я его ненавижу!» - Пишет Наталья в своем дневнике и прячет под шкафом. «Сейчас!»
Жигули кряхтит и увозит Семена на работу. Наталья знает, что делать. Решение пришло к ней вчера. Она сидела в комнате сына и листала порно журналы. Смотрела, на что дрочит ее ребенок. Толстые женщины с небритыми кисками ссали друг на друга и улыбались. Наталья этого не понимала. Зато она знала, что будет, если положить марку в рот и рассосать - под корнем языка откроется вход в удивительные миры.
Два листа А4 с мордочками Винни-Пуха, зайца из «Ну погоди» и Карлсона. Тысяча крохотных билетиков в волшебное химическое царство. Наталья нашла наркотики между страницами, на которых молодые подростки сношали друг друга в задний проход.
«Ну что же. У Верки дочь толкала в школе колеса. Чем мой Кирюша лучше?» - Думала Наталья.
- Ничем. – отвечал ей Винни-Пух.
- Надо попробовать. – подмигивал заяц из «Ну погоди».
Наталья долго смотрела на них и вспоминала свою молодость.
Карлсон предложил ее вернуть.
За окном была солнечная погода. Такая же, как и сегодня. Вчера. Десять лет назад. Птицы пели свои песни и гадили на все, что было ниже их достоинства.
Наталья посмотрела на дверь в комнату сына. На ней висел плакат с распятым Иисусом. Все его тело, словно рекламный щит, покрывали татуировки с брендами. Из ран текла фиолетовая кровь, а у основания креста ползали кукольные люди с паучьими лапками и лизали бурую землю длинными языками.
«Прошлое выебано».
Такая надпись венчала картину. И Наталья решила, что это знак. Аккуратно отрезала одну марку и положила в рот.  Спустилась во двор и закурила сигарету, развалившись на белом пластиковом стуле. А потом долго смотрела на соседскую яблоню. Дерево было большим, ветвистым, усыпанным красными яблоками. Спелыми и такими сочными, что из них вываливались черви. Жирные белые твари тихонько вопили. Наталья слышала их, честное слово! Они падали на землю и держались маленькими ручками за раздувшиеся животы. А потом лопались, разбрызгивая вокруг яблочный сок.
Забор перед яблоней плавно стекал в землю. Соседский дом стал таять, словно большой ком мороженого. Солнце стало зеленым. А сигарета в руках женщины превратилась в змею.
- С-смелее, детка, с-сделай это! – прошипела она и выскользнула из пальцев.
- Куда ты? – испуганно спросила Наталья, понимая, что крыша ее отъезжает вместе с крышей соседнего дома, которая встряхнула черепичными крыльями и полетела.
Змея ничего не ответила. Она ползла к яблоне.
Часы на руке показывали много минут одного часа. А голова начала раздуваться, словно воздушный шар.
- Взрывайся вместе с нами!
Это фраза повторялась вновь и вновь. Наталья решительно не могла понять, кто ее произносит, пока не посмотрела на свои ноги. Рядом с ней ползали толстые черви.
- Взрывайся вместе с нами! – кричали они своими кукольными ротиками.
Наталья почувствовала, что из ее рта что-то вытекает. Она прикоснулась вибрирующей рукой к губам. А потом стала блевать. Фиолетовой слизью на свои ноги. На червей. На землю.
Яблоня вдруг вскинула свои ветви-руки, увитые плодами, и посмотрела на Наталью желтым глазом, вывалившимся из дупла и повисшем на пучке мясистых нитей.
«Прошлое выебано!» - сказала яблоня и подмигнула, и тогда женщина заплакала.

Вечером ее не отпустило. Муж приехал с работы. Сын пришел со школы. А Наталья сказала, что заболела. Заперлась на чердаке и перебирала до утра свои фотографии. Смотрела на них и переносилась туда, где была счастлива. Где была молода. Где члены были крепкие и горячие.  Алкоголь огненный и дикий. Тело полным энергии, а жизнь яркой сказкой, сотканной из тысячи возможностей.
Потом наступило утро. И очередной солнечный день.
Наталья сделала запись в свой дневник. Съела еще марку. Залезла к соседям и собрала целую корзину яблок. Потом сходила в магазин и принесла оттуда кучу разноцветных бутылок с лимонадом.  Сын ушел в школу. Муж уехал на работу. А женщина выливала газировку во дворе и била об асфальт бутылки, собирая разноцветные осколки в подол платья.
«Пора!»
Наталья решила, что терять уже нечего. Заглянув в себя ночью, она увидела там только пыль. От этого стало грустно на душе. И хотелось взбодриться. Хотя бы напоследок.
Поэтому женщина испекла яблочный пирог. Засунула в него битое стекло. Два листа А4 с мордочками мультипликационных персонажей. И съела его. Весь. Давилась, кашляла, запихивая в рот горячий острый пирог. Жуя стекло, запивая собственной кровью, Наталья хотела телепортировать свое сознание назад. Туда, где прошлое еще не было выебано.
Туда, где Иисус сошел из плаката на двери, растолкал уродцев у своих ног, взял женщину за руку и повел туда, где светит зеленое солнце.