Любить по русски Глава первая

                Глава первая

           Дом, где родилась и выросла Валька Широкова находился в центральной части  деревни Юрово. Отец Вальки, дядя Вася, инвалид Великой отечественной войны воспитывал дочь с шестилетнего возраста один. В 1946 году мать Валентины  красивая непредсказуемая женщина неожиданно в чём была с одними документами сбежала из дома с приезжим  молодцом  из  Калининградской области, где заселяли брошенные немцами после войны дома русскими жителями из ближайших областей, разрушенных фашистами.

          Трудился дядя Вася после войны столяром  на мебельном комбинате в подмосковном закрытом городе Химки. Приспособился на велосипеде ездить собственным безмоторным транспортом два километра на работу, хотя и получал военную пенсию по инвалидности, кроме того столяр-краснодеревщик он был высокой квалификации. Кормил, одевал и обувал дочь достойно не хуже других деревенских жителей.

           Дом Широковых выделялся на деревенской улице опрятным внешним видом. Густые кусты махровой сирени вдоль забора аккуратно подстрижены и за ними  просматривается  свежевыкрашенный голубой краской большой русский дом – пятистенок с  ажурными, покрашенными в белый цвет наличниками на трех окнах весело смотрящих на улицу. Высокое крыльцо любовно отделано самодельными изящно выточенными балясинами.
 
           Перед аккуратным забором из крашенного штакетника со стороны улицы покоился штабель гладко ошкуренных бревен, оставшихся от строительства заднего дома. Бревна лежали давно. Потемнели от ветра, снега и дождей, отшлифовались  молодыми людьми, которые располагались на насиженных бревнах летними вечерами.  На бревнах сидели до первых петухов. Наручных часов не было и в помине. Травили анекдоты, рассказывали смешные или страшные истории. Пели песни, звучавшие на радио или кино и озорные деревенские частушки. Из пионерлагеря Валентина однажды привезла припев: «Рупь за сено, два за воз, полтора за перевоз, чечевика с викою, а я сижу – чирикаю!». Этот веселый припев хором повторяли после каждой частушки.

         Простенькие деревянные скамеечки стояли у каждого деревенского двора рядом с калиткой. Они рассчитаны на две хозяйские персоны, а не на многочисленную молодую деревенскую и дачную поросль. Вечерком в погожую погоду перед сном хозяин с хозяйкой выходили подышать воздухом обильно насыщенным кислородом от окружающей растительности. Хозяин порой портил атмосферу дымом от махорки,  папирос "Беломорканал", "Север" или "Дели". Хозяйки не возражали. Известно, мужнин дым глаз не ест!

        Деревенские родственники по мере возможности помогали дяде Васе поставить на ноги дочь. Росла Валька не отличаясь своим поведением от других деревенских девчонок. Все озорные, за словом в карман не лезли, все хохотушки и певуньи. К пятнадцати годам Валентина превратилась из озорной хохотушки в красивую статную девушку. Рост выше среднего, густые светло пшеничного цвета волосы заплетались в две тугие косы, высокие груди, ясные голубые глаза, яркий румянец на щеках с завлекательными ямочками. Круглые колени, по деревенской примете, твёрдо обещали, что  женой она будет во всех отношениях идеальной. Сильные ноги и руки привычные с детских лет к земле, лопате, мотыге и тяжелому деревенскому труду. Про таких  говорили: «Девка - кровь с молоком».
Продолжение следует.