Браслет-наруч из Старой Рязани XIIв. -начала XIIIв

Рис. 1. Прорисовка на браслете-наруче XII в. – начала XIII в. из Старой Рязани.
Рис. 2. Браслет-наруч XII в. – начала XIII в. из Старой Рязани.
Рис.3. Прорисовка на браслете-наруче XII – XIII в.в., взято из книги М.В.Семёновой «Мы – славяне» (1997).


Браслет-наруч из Старой Рязани XIIв. – начала XIIIв.

М.А.Рушева


Городище Старая Рязань, расположенное на берегу Оки, в 50 км от современного города Рязани, представляет собой археологические остатки Рязани, одного из крупнейших древнерусских городов, упоминаемого в летописном материале с 1095/1096 г. и разрушенного в 1237 г. при татаро-монгольском нашествии.


Рязанские земли входили в состав Черниговского княжества, с 1127 г. они числились в составе Муромо-Рязанского княжества, с 1129 г. выделены в удел. В 1150-х годах столица княжества переместилась из Мурома в Рязань, в 1160 г. произошло обособление земель в статусе Муромского и Рязанского княжеств. В 1208 г. Рязань была сожжена при набеге войск Всеволода Большое Гнездо. В декабре 1237 г. город был разорён до основания монголами, новый город Рязань возник на другом месте. В дальнейшем Рязанское княжество вступило в союз против Орды с литовским князем Витовтом, позднее – в союз с московскими князьями, далее Рязанская украина стала частью Московского княжества, при Иване Грозном вошла в земщину. Старая Рязань не была восстановлена, её археологические остатки принадлежат периоду, называемому в последнее время Домонголом.

***

Браслет-наруч (позолота, гравировка, чернь) из клада Старой Рязани, обнаруженный в 1966 г. и датированный XII в. – началом XIII в., находится в Рязанском областном краеведческом музее. На браслете присутствуют три орнаментальных арки с человеческими фигурами, эти три арки охвачены сверху двучастным орнаментальным «потолком».  Крайние из арок имеют внизу «подполы» с одинаковыми узорами, над средней аркой под «потолком» выгравированы две птицы. Рисунок в левой арке представляет одетую и обутую женщину, изображённую в полный рост и с неким головным убором. Она пьёт из чаши в форме «молодого растущего месяца» на толстой ножке. Позади женщины изображены три закорючки неясного свойства, сбоку – рогатая маска головы быка. На юбке и на продолжении рукавов помещены извилистые линии – знаки воды. Поза женщины соотносится с танцем, она – персонаж «плясунья».


Одежда мужчин в правой и средней арках сходна, на головах надеты колпаки. Рисунок в правой арке представляет «героя-воина», одетого и обутого мужчину на сидении с фигурной спинкой, представляющей, стилизованное изображение коня. В левой руке мужчина держит палицу, в правой – чашу в форме «старого месяца» на толстой ножке. Являются ли изображения двух чаш символами некого календарного эпизода, или сходство с месяцами случайного свойства – решить затруднительно.


В средней арке представлен персонаж «гусляр» – мужчина в сидячем положении с горизонтально лежащими струнными гуслями. Голова гусляра повёрнута к женщине. Обращают внимание фигурные детали обрамления, похожие на стилизованные фигурки четырёх псов, чья задняя половина туловища изображена кринами. Птицы над средней аркой разделёны орнаментальной поперечиной, их головы отвёрнуты друг от друга и обращены, соответственно, к крайним аркам. Правая птица имеет строение клюва и ног, типичное для хищников, у левой птицы хищный клюв,  ноги изображены сходно, но менее чётко. Некоторая разница заметна в рисунках хвостов, приподнятые элементы хвостов имеют сходство с кринами, птицы опознаются как соколы.


Сходный сюжет отмечен на рисунке створчатого браслета XII – XIII в.в., представленном  М.В.Семёновой в книге «Мы – славяне» (1997), где изображены: 1) женщина в платье с сильно удлинёнными рукавами, со знаками воды на рукавах и фартуке (плясунья); 2) мужчина, стоящий со струнными гуслями и обращённый лицом к женщине (гусляр); 3) мужчина с мечом в правой руке и щитом каплевидной формы в левой руке (герой-воин).

***

Женский персонаж подобного типа присутствует и в русских сказках, запись которых произведена на несколько веков позже татаро-монгольского нашествия, в основном, в XIX в. до крестьянской реформы 1861 г., гораздо реже – в XVII – XVIII в.в. Отсюда следует, что изначальный сюжет русских сказок претерпел в процессе устной передачи  более или менее существенные изменения и обрёл включения материала последующих эпох. В «Сказке о молодце-удальце, молодильных яблоках и живой воде» (варианты 171–178 по А.Н.Афанасьеву) описана «красная девица, у которой с рук и ног вода течёт: кто этой воды изопьёт, тот на тридцать лет моложе станет» (см. вариант 173). В вариантах Царь-девица владеет живой и мёртвой водой и яблоневым садом, а также царством, девичьей армией и кораблями, в двух версиях имеет собственные имена (Елена Прекрасная или Белая Лебедь Захарьевна).

 
Главному герою Ивану-царевичу, меньшому царскому сыну (в одной из версий он назван Василием) требуется достать отцу молодильных яблок, живой и мёртвой воды, которыми, как выясняется, владеет Царь-девица. На пути к цели царевич гостит у ягинь – сестёр Царь-девицы, совершает «георгийские» подвиги спасения девушек от водного змея, расправляется с перевозчиками на трёх речных перевозах, срубает голову великану, сторожу царства Царь-девицы, у которого в руках был коренастый дуб и пр. В варианте 176 Иван-царевич добирается до Царь-девицы на коне мёртвого богатыря и получает желаемое. Этот богатырь не был похоронен и «валялся заместо собаки» под горой, и царевич устроил его похороны. Выяснилось при этом, что Иван-царевич обладает даром общаться с покойниками, поскольку мёртвый богатырь сам указал Ивану, где искать его коня.
 

До Царь-девицы Иван-царевич добирается в версиях не только на добрых конях, но и на крылатых конях или соколах сестёр-ягинь. Добравшись до цели, Иван-царевич не устоял перед прелестями спящей Царь-девицы и уехал к отцу. Царь-девица родила двух братьев-близнецов и нашла их отца. В вариациях присутствует мотив некого подземного царства (или пропасти, ямы, помойной ямы), куда попадает герой по вине братьев, но потом, после приключений, выбирается наверх. Присутствует также мотив расчленения тела царевича братьями-злодеями с последующим оживлением Ивана усилиями сказочных помощников.

 
В сказке «Царевна-лягушка (варианты 267-269 по А.Н.Афанасьеву) Елена Прекрасная (или Василиса Премудрая), оборотень, имевший ипостаси девицы, лягушки, птицы, белой лебеди, веретена, прятала за столом кости в один рукав, а остатки питья – в другой, и в пляске из правого рукава являлись леса и воды, из левого – птицы, в вариантах из рукавов появлялись луга и сады или из правого рукава – белые лебеди, а из левого – озеро. В вариантах сказки присутствует старшая ягиня, мать Елены Прекрасной (к ней улетела её дочь), или же Кащей Бессмертный, противник Ивана-царевича и отец Василисы Премудрой.
 
*** 

Следует отметить, что наиболее близким по тематике к рассматриваемому изображению на браслете-наруче из клада Старой Рязани является сюжет «Сказки о молодце-удальце, молодильных яблоках и живой воде» в варианте 176 (по А.Н.Афанасьеву). Представляется, что выгравированные на браслете изображения иллюстрируют определённые события сказки: 1) в правой арке, где находится стилизованное изображение коня: герой узнал у старушки, где можно достать хорошего коня, приехал под гору, увидел под горой богатыря, который валялся как собака, устроил ему похороны и поминки, а после поминок получил в наследство от богатыря коня, латы, меч и поехал на встречу с сестрой Елены Прекрасной; 2) изображение двух соколов над средней аркой также находит своё отражение в сказке: герой оставил коня у сестры-ягини и получил от неё сокола в качестве ездового средства, далее герой прилетел на соколе к следующей сестре-ягине, где пересел на другого сокола; 3) в левой арке с изображением женщины видится продолжение сказки: герой прилетел на соколе в дом третьей сестры – самой Елены Прекрасной, взял там тайком яблоки, пузырьки с живой и мёртвой водой, овладел спящей Еленой Прекрасной и улетел на соколе, зацепив колокольные шнуры. В варианте 177 (по А.Н.Афанасьеву) вместо богатырского меча Василий-царевич вооружается скованной в кузне палицей, что и видно на браслете-наруче из Старой Рязани (вместо Елены Прекрасной в этой версии фигурирует Сонька-богатырка, в исходном материале – «боготворка»).

 
Третьей фигурой в композиции браслета-наруча из Старой Рязани является музыкант, который  играет на гуслях и сказывает о встрече героя и плясуньи, чьи имена во времена Домонгола могли отличаться от сказочных. Так имя Иван применительно к властвующим особам и их сыновьям было популярно на Руси с XIV в. Сцены, изображённые на браслете-наруче из Старой Рязани и на другом браслете XII-XIII в.в. (см. илл. из книги М.В.Семёновой «Мы – славяне», 1997), могли разыгрываться скоморохами  в более поздние времена с принятыми тогда именами царей, царевичей и их жён.


Имя Елены Прекрасной было известно на Руси в Домонголе прежде всего по древнегреческим мифам, распространённым в Северном Причерноморье. Часть носителей этой культуры пережила период государственности (Херсонесское государство, Боспорское царство), затем вошла в контакт с Византией и Тмутараканским русским княжеством. Согласно мифам о родословной Елены Прекрасной, она была дочерью Зевса, принявшего облик лебедя, и Немезиды в образе гусыни, и, видимо, отсюда в потомстве появились легендарные гуси-лебеди и лебединые девы. По одной из мифических версий Елена Прекрасная была отдана в супруги Ахиллу и они поселились на черноморском острове Левке. В Северном Причерноморье и Приазовье известны мифы и легенды об амазонках и их царицах, что, по мнению исследователей, также нашло своё отражение в некоторых волшебных русских сказках. 

 
Средняя орнаментированная арка, где сидит гусляр, занижена в сравнении с положением двух крайних арок, что можно интерпретировать как противопоставление горнего и дольнего. В IX в. при Владимире Красное Солнышко примером такого противопоставления было нагорное царство Перуна, связанное с божествами Верхних миров и подгорное царство Велеса, связанное с духами Нижних миров. Автор «Слова о полку Игореве…» называет гусляра Бояна внуком Велеса, и это означает, что Боян мог черпать вдохновение в связи с духами Нижних миров.


Имена Перуна и Велеса фигурировали в договоре Руси и Византии от 907 г. Считается, что Перун был связан с военной функцией, покровительствуя на Руси военной дружине и её предводителю, а народ находился под покровительством Велеса. Противопоставление Велеса и Перуна сродни противопоставлению в прусско-балтийской мифологии Велняса и Перкунаса, где Велняс являлся божеством мёртвого мира, пастырем душ, оборотнем, владельцем золота, строителем мостов, покровителем предков, скота, музыки и танцев, связанным  с плодородием, низменными сырыми местами (око Велняса – это озеро или просвет вод в болоте) и «сырыми» деревьями, а Перкунас – громовержцем, божеством гор, дубов, неба, плодородия. Перкунас преследует Велняса как похитителя его скота и/или женщины, мечет молнии, после возвращения им похищенного идёт дождь.

 
Присутствие четырёх псов в обрамлении гусляра на рисунке браслета-наруча из Старой Рязани подчёркивает связь гусляра с миром покойных предков. Маска быка, являющаяся здесь атрибутом плясуньи, также может указывать на некую связь с Велесом. В.В.Иванов и В.Н. Топоров («Велес» в двухтомной энциклопедии «Мифы народов мира», 1998) писали, что: «Название Бояна «Велесовым внуком» в «Слове о полку Игореве» может отражать древнюю связь культа В. с обрядовыми песнями и поэзией». Одним из эпитетов Перуна в славянской среде (см. сербскую мифологию) значился Дундулис или Дундер. Женский персонаж, связанный с культом Перуна и обрядом вызывания дождя, имел имя Додолы (возможно, связано с понятием «додольная рубаха», что означает по В.И.Далю долгую рубаху). Анализ додольских песен и ритуалов позволил исследователям установить, что Додола изначально была супругой громовержца, в ритуале её представляла жрица или крестьянские девушки, которых украшали венками и лили на них воду (В.В.Иванов и В.Н. Топоров «Велес» в двухтомной энциклопедии «Мифы народов мира», 1998).